Статья: Никольский храм в Зарайске
Создание книги, история библиотек и книжных собраний, этапы книгоиздательства в России — этим темам, в основном, посвящено творчество нашего земляка писателя Алексея Гавриловича Глухова. Недавно в московском издательстве «Грифон» вышла его новая книга под названием «Обители мудрости. Монастыри и храмы как центры книжности России». В ней шестнадцать глав, каждая из которых рассказывает о каком-либо знаменитом монастыре или храме, проявившем себя в духовном просвещении русского народа. Это Киево-Печерская и Троице-Сергиева лавры, Соловецкий, Иосифо-Волоколамский, Кирилло-Белозерский монастыри, Оптина пустынь, София Киевская и Новгородская, Успенский собор во Владимире... Заключительная же статья книги полностью отдана зарайским просветителям. Сам автор признается, что хочет поведать «об одном храме на моей малой родине — Зарайской земле — и о представителе династии книжников, связавших с ним свою судьбу».
Предлагаем читателям познакомиться (в сокращении) с этой статьей.
Благословенная Зарайская земля располагается на юго-востоке Московской области и граничит с областью Рязанской. С высокой старой крепостной стены открываются неоглядные дали заречной стороны. Местному кремлю более четырех с половиной столетий, а Зарайску — с момента упоминания в летописи — почти вдвое больше. Он на год старше самой Москвы. Город, расположенный на крутом холме, был до татаро-монгольского разорения очень красив и назывался тогда Красным. Местные краеведы посчитали, что с Зарайском так или иначе связаны 70 литераторов — писателей, поэтов, драматургов, переводчиков, публицистов, критиков, филологов, фольклористов.
Мне хочется рассказать об одном из них. Его обычно называют Евстафий Второй (или младший). Известны примерные даты его жизни (около 1210 года — вторая половина ХШ века), а также место рождения — Корсунь (Херсонес), что на Черноморском побережье Крыма. Отец — священник Евстафий Корсунянин, он служил в церкви Апостола Иакова, в которой в свое время крестился великий князь Владимир Святославович.
Безмятежная жизнь в шумном торговом городе вскоре закончилась. Что произошло дальше, красочно рассказано в «Повести о перенесении иконы Николы Заразского из преславного города Корсуни в Рязанские пределы». Святой Никола явился в видении Евстафию-старшему и сказал: «Возьми мой чудотворный образ Корсунский, супругу свою Феодосию и сына своего Евстафия и иди в землю Рязанскую. Там хочу пребывать и чудеса творить, и место то прославить».
Добравшись до Рязанской земли, Евстафий-старший засомневался: куда идти дальше, где остановиться. И снова помог святой Никола. По его повелению удельный князь Федор Юрьевич, сын великого рязанского князя Юрия Ингваревича, направился встречать чудотворный образ. Федор « пришел в то место, о котором говорили, и увидел издалека как бы неизреченный свет, блиставший от чудотворного образа. И припал к чудотворному образу Николы любовно с сокрушенным сердцем, испуская слезы из глаз... И принял чудотворный образ, и пришел в область свою». (В настоящее время на месте встречи иконы — у Белого Колодца на правом берегу Осетра — установлен памятный знак, посвященный этому событию.) Вскоре в город прибыл Юрий Ингваревич с епископом Ефросином Святогорцем. Князь создал деревянный храм во имя Николы, епископ торжественно освятил его. А семейство поселилось в городе Красном в Черной слободе на Корсацкой горе.
О творчестве книжников Никольского собора, видимо, можно судить по дошедшему до нашего времени Евангелию 1401 года, которое получило название Зарайского. Сейчас эта книга хранится в Москве, в Российской государственной библиотеке.
У Евстафия-младшего началась обычная жизнь священника в маленьком городке: службы, проповеди, обучение детей грамоте. И вместе с тем — литературная работа. Он создает описание своего путешествия с отцом из Корсуни в город Красный, а позднее — первый вариант «Повести о разорении Рязани Батыем». В конце ее сохранилась приписка: «Сие написал Евстафий второй Евстафьев сын Корсункова».
Он был современником описываемых событий, сам пережил все ужасы татаро-монгольского нашествия на Русь... Рязанцам выпала тяжкая доля первыми принять на себя всю тяжесть вражеского нашествия. В неравной и безнадежной борьбе они проявили беспредельный героизм и величие духа.
И «Повесть о разорении Рязани Батыем» — «одно из лучших произведений древней русской литературы» — скорбно и драматично повествует о гибели всех «удальцов и резвецов» рязанских...
В Никольском храме не прерывалась книжная традиция... Последователи Евстафия редактировали и пополняли «Повесть о разорении Рязани Батыем», включив в нее такие шедевры, как рассказ о Евпатии Коловрате, плач Ингваря Ингваревича и похвала роду рязанских князей. Академик Д.С. Лихачев особо отметил, что этот литературный процесс происходил «при церкви Николы в небольшом рязанском городе Заразске». И его осуществляли талантливые, высокообразованные люди, владеющие словом.
Вся «Повесть о разорении Рязани Батыем» — удивительное творение зарайских книжников: что не эпизод — то своего рода жемчужина. К таким относится и знаменитый Плач, в котором с большим драматизмом выражена скорбь, вызванная вражеским поруганием отчизны. Завершается « Повесть о разорении Рязани Батыем» похвалой погибшим князьям, их мужественной борьбой с беспощадным и превосходящим силой противником. Эта похвала — наиболее яркий образец словесного мастерства ее автора. Оценивая это произведение, академик Д.С. Лихачев пишет: «С точки зрения литературной отделки, тонкости литературного рисунка, похвала эта — своего рода образцовое произведение, «шедевр», какой средневековые ремесленники обязаны были выполнить перед вступлением в цех для доказательства своего мастерства. Ее сжатость, отточенность формулировок, ритм синтаксических оборотов, напоминающий повторяемость орнаментальных мотивов, позволяет сравнивать ее с произведениями столь развитого на Рязани ювелирного искусства. Стилистическая выделка этой краткой похвалы доведена до медальонной чеканности». «Повесть о разорении Рязани Батыем» пользовалась на Руси огромной популярностью. Она дошла до нас почти в ста списках и нескольких редакциях...
25 декабря 1987 года на здании Никольского собора в Зарайском кремле была установлена мемориальная доска. Текст, высеченный на граните, гласит: «Здесь, в церкви Николы, летописец Евстафий и его потомки создавали выдающийся памятник Древней Руси — «Повесть о разорении Рязани Батыем». Насколько мне известно, пожалуй, впервые древнерусскому книжнику оказана такая честь.
Вполне возможно, что в Никольском храме велась если не летопись, то какая-то хроника местных событий. Главную роль в литературном процессе того времени играл человек, которого называли «книжником». Это был и автор — создатель собственного творения, и редактор, подвергавший переработке сочинения своих предшественников, и писец-копиист. Книжником (и выдающимся) был и Евстафий-младший. Но для создания такого высокохудожественного произведения нужны хорошая литературная подготовка и надежные источники. Конечно, в маленьком городке, в небольшой деревянной церкви имелась библиотека. Судя по созданным здесь произведениям, авторы были знакомы с древнерусской литературой, знали Повесть временных лет, читали « Слово о полку Игореве», использовали Жития Бориса и Глеба, святителя Николая Мирликийского. Имелись у зарайских книжников «Повесть о битве на Калке», рязанская летопись и княжеский рязанский поминальник. Они могли использовать и книжное собрание Николо-Зарайского монастыря, который существовал в XIII—XVI веках.
О творчестве книжников Никольского собора, видимо, можно судить по дошедшему до нашего времени Евангелию 1401 года, которое получило название Зарайского. Сейчас эта книга хранится в Москве, в Российской государственной библиотеке.
Еще один штрих: уже в XVII веке зарайский стрелецкий голова Никита Анненков создал особую, так называемую «Стрелецкую» редакцию «Повести о разорении Рязани Батыем» под названием « Сказание о пришествии скверного и безбожного царя Батыя и како он пленил грады русские и Рязанское государство разорил». Текст этого «Сказания... » переписывался в Зарайске. В одном из списков имеется приписка: «Справил Ивашко икон-ник Калашников».
Мы не знаем имена переписчиков и художников, нет сведений, где приобретались необходимые для книгопроизводства материалы, кто определял, с каких оригиналов снимать копии. Но известно, что из других центров Руси сюда приезжали мастера, чтобы снять копии с « Повести о разорении Рязани Батыем» и других произведений.
Интерес к ним особенно возрос после того, как дружина и жители Зарайска отличились в Смутное время. Характерно, что именно в XVII веке появляются различные их переработки и ряд новых редакций — воинская, стрелецкая, проложная; их первая публикация относится к 1662 году.
« Повесть о разорении Рязани Батыем» не только нашла широкий отклик у читателей, но и повлияла на многие литературные произведения. Это влияние всесторонне проследил Д.С. Лихачев, поэтому я ограничусь лишь кратким перечислением памятников древности, в которых использованы идеи и факты «Повести...». Это «Повесть о нашествии Тохтамыша на Москву», «Слово о житии и преставлении царя русского Дмитрия Ивановича», «Похвала роду рязанских князей...». Дважды «Повесть... » использовалась в летописных сводах ( митрополита Киприана 1408 года и Фотия 1418 года), а также в знаменитой «Задонщине».
Память о великих делах — залог возрождения России. И совершенно естественно была воспринята идея создать в Зарайске своеобразный музей под открытым небом, где будут представлены важнейшие географические, археологические, архитектурные и литературные объекты, отражающие многовековую историю этой благословенной земли. И очень хорошо, что составная часть этого музея — мемориал Евстафия (от Белого Колодца до Корсацкой горы) — уже действует. Восстановлены и некоторые другие памятники.
Список литературы
За новую жизнь № 37 (13160) 9 сентября 2010 г.