Статья: О роли террора в деятельности эсеровского подполья в Сибири (1905 - февраль 1917 гг.)
Новый революционный подъем 1910-1914 гг. способствовал некоторому оживлению деятельности эсеровского подполья. По мере консолидации партийных рядов более четко стали просматриваться идейные и тактические позиции местных социалистов-революционеров. В частности, вновь выявилось наличие в идейном багаже сибирских эсеров старого лозунга террористической борьбы. Вместе с тем, заявляя о своей приверженности этому "испытанному оружию", практических шагов по осуществлению террористических актов они, как правило, не предпринимали, уделяя основное внимание организаторской и агитационно-пропагандистской работе в массах. Лишь созданная в 1911 г. в окрестностях Черемхово (Иркутская губ.) по инициативе ряда политссыльных социалистов-революционеров Сибирская автономная группа ПСР предприняла попытки, направленные на возрождение террора. Уже вскоре после создания этой группы, численность которой составляла около 30 человек, член существовавшего при ней боевого летучего отряда Б.И. Лагунов совершил 18 августа 1911 г. в Горном Зерентуе неудачное покушение на начальника каторжной тюрьмы Высоцкого(53). Боевой летучий отряд откликнулся на это событие выпуском прокламации, в которой было заявлено о стремлении его членов продолжать террористическую деятельность с еще большей энергией и настойчивостью. Участники "летучего отряда" после покушения на Высоцкого стали готовиться к осуществлению террористических актов в отношении иркутского и томского губернаторов Бантыша и Грана, прокурора окружного суда Миллера, ряда других представителей царской администрации. Большинство же членов Сибирской автономной группы разъехалось из Черемхово по различным городам края для оказания помощи местным эсерам в постановке партийной работы и пропаганды террористической тактики.
Жандармские органы, информированные своими осведомителями, с беспокойством следили за деятельностью Сибирской автономной группы и "боевого летучего отряда". Стремясь предотвратить возможные террористические акты со стороны эсеровских боевиков, жандармы решили осуществить общую ликвидацию выявленных ими кружков и групп социалистов-революционеров. В середине декабря 1911 г. были проведены обыски и аресты среди эсеров в Черемхове, Зиме, Новониколаевске, Омске, Барнауле, Бийске, Иркутске, Верхнеудинске, Чите, а также среди политссыльных в Киренском и Верхоленском уездах Иркутской губернии(54). Аресты наиболее активных членов надолго парализовали деятельность эсеровского подполья в Сибири. Тем самым обращенные в прошлое попытки членов Сибирской автономной группы ПСР и "боевого летучего отряда" оживить террористическую деятельность ударили по самим социалистам-революционерам. В их рядах углубился идейный разброд, в частности, еще больше проявились ликвидаторские и легалистские настроения. Впрочем, в годы нового революционного подъема попытки эсеров возродить террор потерпели крах не только в Сибири. Несмотря на активную проповедь террора со страниц народнических изданий и заявления лидеров ПСР о необходимости придать ему высокий технический уровень, террористическая тактика социалистов-революционеров, оторванная от движения масс, терпела провал по всей стране(55).
В годы первой мировой войны преобладающим течением в ПСР являлось "оборончество", для которого характерно стремление представить войну с Германией как "общенациональное дело". Вчерашние "бомбисты" забыли о терроре, пытались закрепиться в кооперативах и других легальных организациях, участвовали в работе военно-промышленных комитетов(56). Эти же тенденции были характерны и для позиции значительной части сибирских эсеров. Наиболее яркое выражение "оборонческие настроения" получили в передовых статьях иркутской легальной газеты "Сибирь", которая в 1916 г. перешла в руки социалистов-революционеров(57).
Наряду с сотрудничеством в легальной печати, эсеры в Сибири уделяли большое внимание работе в кооперации. Никаких призывов к возобновлению боевой работы из их рядов не звучало. Отказ от террористической тактики в то же время не сопровождался расширением нелегальной деятельности в массах. Напротив, большинство местных социалистов-революционеров нелегальной работой не занималось, что не могло не сказаться на ослаблении их участия в антисамодержавной борьбе. Жандармские органы в Красноярске, Иркутске, Томске в 1916 - начале 1917 гг., например, неоднократно отмечали, что деятельность организаций ПСР здесь "не проявлялась, революционных изданий они не издавали и не распространяли, своих типографий не имели"(58). От пропаганды террора как одного из главных средств борьбы с самодержавием до ориентации преимущественно на легальные формы работы - такова была эволюция тактической линии эсеров в Сибири до февраля 1917 г.
Список литературы
(1) См. подробнее: Жуков А.Ф. Индивидуальный террор в тактике мелкобуржуазных партий в первой российской революции // Непролетарские партии России в трех революциях. М., 1989. С. 140; Павлов Д.Б. Из истории боевой деятельности партии эсеров накануне и в годы революции 1905-1907 гг. // Там же. С. 146.
(2) ГОПБ. ФАХ. ЦЛ. 18-143; ГАКК. Ф. 792. Оп. 1. Д. 31. Л. 84.
(3) ГАРФ. Ф. ДП. ОО. 1905. Д. 80. Ч. 6. Л. 5.
(4) ГАИО. Ф. 242. Оп. 2. Д. 167. Л. 2.
(5) ГОПБ. ФАХ. ЦЛ. 18-83. См. также: Озерова И.Н., Новиков С.В. Особенности пропаганды революционных партий 1905-1907 гг. (на материалах сибирских листовок РСДРП, ПСР и анархистов) // К вопросу о политических блоках. Омск, 1993. С. 16-17.
(6) ГАОО. Ф. 10. Оп. 1. Д. 319. Л. 29-29 об.; Ф. 270. Оп. 1. Д. 276. Л. 69; ЦДНИОО. Ф. 19. Оп. 1. Д. 58. Л. 93.
(7) Революционное слово. Изд. Иркусткого комитета ПСР. N 1. 1906. 14 янв.
(8) ГАИО. Ф. 600. Оп. 1. Д. 181. Л. 10б. Конверт, влож. N 5; Ф. 242. Оп. 2. Д. 167. Л. 2.
(9) Обзор революционного движения в округе Иркутской судебной палаты за 1897-1907 гг. СПб., 1908. С. 82.
(10) ГАИО. Ф. 600. Оп.1. Д. 181. Л. 10 б. Конверт, влож. N 3.
(11) Извещение о съезде Совета Сибирского союза ПСР. Изд. Красноярского комитета ПСР. 1906. Дек. С. 5.
(12) Извещение о третьем областном съезде Сибирского союза ПСР. Изд. Областного комитета ПСР. 1907. Май. С. 7.
(13) ГАРФ. Ф. ДП. ОО. 1907. Д. 9. Ч. 63. Л. 112.
(14) Прошлое и настоящее. Изд. Иркутского комитета ПСР. 1906. Май. С. 6.
(15) ГОПБ. ФАХ. ЦЛ. 18-193.
(16) Политическая каторга и ссылка. Биографический справочник членов общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. М., 1929. С. 266-267, 331, 574; ГАРФ. Ф. ДП. ОО. 1905. Д. 1800. Ч. 51. Л. 2-4; ГАОО. Ф. 270. Оп. 1. Д. 398. Л. 177; Ф. 271. Оп. 1. Д. 17а. Л. 79 об.; Д. 20. Л. 20-20 об.; ГАНО. Ф. П-5. Оп. 2. Д. 241. Л. 7-7 об.; ГАИО. Ф. 600. Оп. 1. Д. 700. Л. 145.
(17) ГАИО. Ф. 25. Оп. 6. Д. 2928. Л. 5.
(18) ГОПБ. ФАХ. ЦЛ. 18-83.
(19) ГАОО. Ф. 271. Оп. 1. Д. 17а. Л. 12 об.; ГАРФ. Ф. ДП. ОО. 1907. Д. 9. Ч. 62. Л. 2; Обзор революционного движения... С. 33, 36, 37.
(20) Подсчеты проведены на основе сведений, содержащихся в следующих работах: Афанасьев А.Л. Деятельность эсеров в Восточной Сибири в период революции 1905-1907 гг. // Классы и партии в Сибири накануне и в период Великой Октябрьской социалистической революции. Томск, 1977. С. 190; Курусканова Н.П. Эсеровские организации в Западной Сибири в период первой российской революции (1905-1907 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Омск, 1995. С. 20.
(21) Обзор революционного движения... С. 112-113; Голос революции. Изд. Красноярского комитета ПСР. N 3. 1906. Нояб.
(22) ГАИО. Ф. 600. Оп. 1. Д. 110. Л. 146-147.
(23) Акмолинские областные ведомости. 1906. 20 дек.; Партийные известия. 1907. 5 янв.; ГАРФ. Ф. 124. Оп. 45. 1907. Д. 2327. Л. 3; ГАОО. Ф. 270. Оп. 1. Д. 682. Л. 2-36 об.
(24) Хазиахметов Э.Ш. Политическая ссылка в Омском Прииртышье в начале XX в. // Страницы исторического прошлого Омска (XIX - начало XX вв.). Омск, 1994. С. 116; ГАОО. Ф. 270. Оп. 1. Д. 398. Л. 158 об.
(25) ГАОО. Ф. 271. Оп. 1. Д. 17а. Л. 79 об.