Учебное пособие: Специфика философского мировоззрения

Особый интерес в контексте рассматриваемого вопроса о специфике философского мировоззрения представляют парадоксальные утверждения (апории) Зенона. Рассмотрим наиболее важные из них – апории «Ахиллес и черепаха» и «Стрела».

Зенон утверждает, что Ахиллес никогда не догонит черепаху, а летящая стрела, якобы, покоится. Представляете, согласно Зенону, нам с Вами только кажется, что летящая стрела летит. В действительности она покоится. Кажется нам и другая очевидность обыденного сознания. – что Ахиллес безусловно догонит черепаху. Как же рассуждает Зенон? «В самом деле, необходимо, чтобы догоняющий прежде, нежели он догонит, сначала достиг черты, с которой стартовал убегающий. Но за то время, пока догоняющий приходит к ней, убегающий продвинется на какое-то расстояние, хоть и меньшее, чем пройденное (за то же время) догоняющим…». Значит, согласно Зенону, о погоне Ахиллеса за черепахой надо заключить следующее: «Так как в силу бесконечной делимости величин можно брать всё меньшие и меньшие расстояния до бесконечности, то Ахиллес не догонит не только Гектора, но даже черепаху». Но с каким же удивлением мы узнаем о том, что Зенон прекрасно понимает, что Ахиллес несомненно догонит черепаху, а летящая стрела безусловно летит, а не покоится! Тогда с какой же целью древнегреческий философ употребляет всю изобретательность своего незаурядного ума, чтобы доказать обратное? Дело в том, что Зенон представляет образец доказательства от противного. Если с помощью идеи бесконечной делимости величин можно доказать абсурдные утверждения, каковыми являются рассматриваемые апории Зенона, значит, сама идея, с помощью которой это возможно, является абсурдной. Таким образом Зенон обосновывает позицию своего учителя Парменида, который считал, что мир неделим. Но здесь для нас важно другое: и быстроногий бегун Ахиллес, и черепаха в данном случае являются ирреальными, чисто идеальными персонажами теоретического действа, в котором возможна даже смена ролей: «победа» черепахи на агоне! Философия элеатов таким образом стала защищать права ученых и философов на работу с абстрактными «мирами», которые с точки зрения обыденного сознания могут представляться странными, причудливыми, ирреальными, фантастическими.

Мы сформулировали следующие специфические черты философствования:

1. «философское мышление свободно от всякой предвзятости, независимо от авторитетов и традиций и начинается с критической рефлексии» (М. Шелер);

2. предмет философского рассуждения «берется» в его всеобщности, тотальности. Философия нацеливает на выявление наиболее общих закономерностей функционирования разных уровней бытия;

3. философия идёт по пути абстрактных обобщающих построений, опирающихся на умозрительные доказательства[1] .

Она оперирует обобщающими образами-символами, специфическими абстракциями. В широком смысле эти образы-символы представляют собой не что иное, как понятия-кентавры, сочетающие в себе, казалось бы, несочетаемое: с одной стороны, конкретное, с другой – в высокой степени абстрактное.

Литература

философский мировоззрение специфичность становление

Мотрошилова Н.В. История философии: Запад-Россия-Восток (книга первая. Философия древности и средневековья). – М.: «Греко-латинский кабинет», 1996.-448с.

[1] Говоря об умозрительных доказательствах, следует учитывать, что невозможность предоставления эмпирически ясных доказательств чего-либо была характерна для начальных периодов развития философской мысли, в особенности, для эпохи древнегреческих мудрецов. На современном этапе философия имеет возможность пользоваться колоссальным массивом эмпирической базы современного естествознания.