Сочинение Борьба есть условие жизни... В.Г.Белинский. (По творчеству А.Блока)

    Александр Блок жил и творил на рубеже двух миров: в эпоху подготовки и осуществления тяжелейшего в истории России социального перелома — Октябрьской революции. Он оказался последним великим поэтом старой, дооктябрьской России, завершившим своим творчеством поэтические искания всего XIX века, и вместе с тем его именем открывается первая, заглавная страница истории русской советской поэзии.
    За двадцать лет, что отделяют первые серьезные стихи Блока от "Двенадцати" и "Скифов", содержание его поэзии и сама его творческая манера претерпели глубокие изменения. Отрешенный от реальной жизни лирик, казалось бы, целиком погруженный в свои душевные переживания, каким Блок начал свой литературный путь, вырос в истинно национального поэта, творчество которого овеяно историческими, социальными, житейскими бурями его грозного, переломного, революционного времени.
    Если сравнить юношескую лирику Блока с его зрелыми стихами, на первый взгляд может показаться даже, что перед нами два разных поэта. Вот, к примеру, характерные для юного Блока стихи, говорящие об интимных переживаниях уединенной души и похожие на торжественные молитвы с затемненным смыслом:

    Я их хранил в приделе Иоанна,
    Недвижный страж —
    хранил огонь лампад.
     И вот — Она, и к
    Ней — моя Осанна —
    Венец трудов — превыше всех наград...

    А вот как глубоко и вместе просто и отчетливо писал он тринадцать лет спустя, размышляя о судьбах матери-родины:

    Идут века, шумит война,
    Встает мятеж, горят деревни,
    А ты все та ж, моя страна,
    В красе заплаканной и древней —
    Доколе матери тужить?
    Доколе коршуну кружить?

    Разительные перемены, происшедшие в творчестве Блока, были продиктованы самой жизнью, всем ходом исторической действительности, определившей направление жизненного и литературного пути поэта. Путь этот был сложным и трудным, исполненным многих резких противоречий, но в конечном счете — прямым и неуклонным. Сам Блок очень верно и точно сказал, что это был "путь среди революции".
    Лично далекий от жизни и борьбы рабочего класса, Александр Блок, подобно особо чувствительному сейсмографу, чутко улавливал приближение "невиданных мятежей" и "неслыханных перемен". На богатом и гибком, музыкальном и многосмысленном языке своей поэзии он гениально передал неотступно владевшее им чувство душевной тревоги. В этом чувстве воедино слились и острое ощущение непрочности и обреченности старого мира, и трепетное ожидание какого-то всеобщего и окончательного всемирно-исторического переворота — "мирового пожара", в огне которого должна родиться совершенно новая, справедливая и свободная жизнь.
    Непроглядный мрак и могильный холод "страшного мира" (так называется один из основных и важнейших разделов лирики Блока) и "огненные дали" будущего, горькое отчаяние и светлая надежда, смертная тоска и бурные страсти, грубая действительность и крылатая мечта, душевные страдания измученного человека и ослепительное счастье, которое обретает он в "вихре музыки и света"; трагедия России, закабаленной и униженной царями, барами и чиновниками, и неизбывная жизне-творческая сила народа — таковы резкие контрасты и противоречия, запечатленные в поэзии Блока.
    Достигнув творческой зрелости и полностью овладев своим тончайшим мастерством, поэт видел истинную ценность искусства в его жизненной достоверности и правдивости, в отзывчивости его на все действительно важное и решающее, что происходит в жизни в данное время. Век, говорил Блок, может простить художнику "все грехи", кроме единственного — "измены духу времени". Стараться постичь дух времени, быть безотказно верным ему — в этом видел Блок силу художника, поэта. Больше того, он был убежден, что у настоящего поэта даже его любая "личная страсть" всегда непременно "насыщена духом эпохи", и потому "в эпохи бурь и тревог нежнейшие и интимнейшие стремления души поэта также преисполняются бурей и тревогой".
    Это замечательные, глубоко верные слова, раскрывающие природу настоящего, большого искусства, и лучшим подтверждением их служит зрелое творчество самого Блока. Все его стихи, даже самые "интимные", говорящие, казалось бы, только о личном, овеяны духом времени, освещены молниями русской революции. "Неситесь! Буря и тревога вам дали легкие крыла..." — сказал Блок о своих стихах. Буря века — и пробужденная ею душевная тревога поэта. "Не может сердце жить покоем, недаром тучи собрались..", "Покоя — нет...", "И вечный бой! Покой нам только снится..." — вот самая постоянная и самая громкая нота, которая звучит в стихах Блока. Такие тревожные стихи могли родиться лишь в эпоху крушения одного миропорядка и в предчувствии другого, нового. С необыкновенной поэтической силой и остротой ощущал Блок историческую бездну, разверзшуюся перед обреченным старым миром:

    Он занесен — сей жезл железный —
    Над нашей головой. И мы
    Летим, летим над грозной бездной
    Среди сгущающейся тьмы...