Сочинение «Поклонник славы и свободы»

    Отчужденность Онегина от поместного дворянства, жизненный кругозор которого ограничен мыслями о “сенокосе, о вине, о псарне, о своей родне”, привела его к полному отшельничеству в “господском доме уединенном”. Появление в соседнем поместье молодого, образованного, наделенного романтическим мироощущением поэта Владимира Ленского нарушило одиночество Онегина. “В пустыне, где один Евгений мог оценить его дары”, Ленский, естественно, “с Онегиным мечтал сердечно знакомство поскорее свесть”. Что же представлял собой юный поэт, что отличало его от той бездуховной социальной среды, к которой он принадлежал:

    Он из Германии туманной
    Привез учености плоды:
    Вольнолюбивые мечты,
     Дух пылкий и довольно странный,
     Всегда восторженную речь
    И кудри черные до плеч.

    “Он сердцем милый был невежда”, вдохновенно стремился познать тайну мироздания, смысл жизни, свято верил в незыблемую жертвенность настоящей мужской дружбы, освященной общностью высоких идеалов, в то,

    Что есть избранные судьбами,
     Людей священные друзья;
    Что их бессмертная семья
    Неотразимыми лучами
    Когда-нибудь нас озарит
    И мир блаженством одарит.

    Эти строки перекликаются с проникновенными стихами А. С. Пушкина, посвященными лицейскому братству, с вольнолюбивой лирикой поэта. Энтузиазм, обостренное чувство справедливости, вера в возможность совершенства мира и страстное желание приблизить его, высокие идеалы добра, гармонии, самопожертвования сближают его с декабристами.
    Общественные идеалы Ленского неопределенные, абстрактные и как всякие идеалы, возможно, недостижимы, но искреннее стремление юноши к добру, справедливому устройству жизни, неприятие зла, убежденность в своем высоком предназначении не могут не вызывать сочувствия, симпатии:

    Негодованье, сожаленье,
    Ко благу чистая любовь
    И славы сладкое мученье
    В нем рано волновали кровь.

    Воспитанный на немецкой романтической поэзии, Ленский воспевал высокие чувства людей, искренность и чистоту душевных порывов утонченной натуры, вольнолюбивые настроения проникнутой юношеским максимализмом свободной личности. Поэт видит жизнь такой, какой хочет ее видеть, воспринимает все в розовом свете, романтическое мироощущение наполняет оптимизмом и энтузиазмом его творчество:

    Он в песнях гордо сохранил
     Всегда возвышенные чувства,
     Порывы девственной мечты
     И прелесть важной простоты.

    В то же время поэзия его оторвана от реальной жизни, воспеваемые чувства, переживания чрезмерно преувеличены, искусственно драматизированы:

    Ом пел разлуку и печаль,
     И нечто, и туманну даль
     И романтические розы;
    Он пел те дальние страны,
    Где долго в лоне тишины
    Лились его живые слезы...

    Трудно представить себе более противоположных друг другу людей: Онегин — разочарованный, уставший и душевно опустошенный “страдающий эгоист”, Ленский — романтически восторженный, с большим запасом нерастраченных душевных сил, “сердцем милый... невежда”, исполненный энтузиазма альтруист.
    Объединяет их образованность, знание мировой философии, истории, возвышающее над провинциальным дворянством, оторванность от национальной почвы, реальной жизни народа.

    Они сошлись. Волна и камень,
     Стихи и проза, лед и пламень
    Не столь различны меж собой.
     Сперва взаимной разнотой
    Они друг другу были скучны;
    Потом понравились...

    Онегин “слушал Ленского с улыбкой” умудренного жизнью человека:

    И думал: глупо мне мешать
     Его минутному блаженству,
     И без меня пора придет;
    Пускай покамест он живет
    Да верит мира совершенству;
    Простим горячке юных лет
     И юный жар и юный бред.

    Ленский убежден в возможности переустройства мира, верит в высокое призвание человека, в высшую цель его жизни — служение отечеству, идеалам добра, благородства, справедливости. Он искренне, самозабвенно предается своим утопиям, столь же искренне отдается чувству первой любви:

    Ах, он любил, как в наши лета
     Уже не любят; как одна
    Безумная душа поэта
    Еще любить осуждена.

    Владимир идеализирует свою избранницу, раскрывая перед нею душу, посвящая ей свое вдохновение, жар нерастраченных душевных порывов. Ольгина поверхностность, кокетливость, жеманность воспринимаются им как непосредственность в выражении подлинного чувства, искренность и глубина в любви. Автор мягко, сочувственно, уважая высокий накал души Ленского, иронизирует над несоответствием предмета его любви бурным ее проявлениям:

    ...блажен любовник скромный,
     Читающий мечты свои
     Предмету песен и любви,
    Красавице приятно-томной!
    Блажен... хоть, может быть, она
    Совсем иным развлечена.

    Онегин беспощадно обнажает бездуховность, посредственность возлюбленной поэта, причем даже безупречная внешность Ольги сквозь призму максималистского восприятия представляется заурядной. Не одухотворенное насыщенной душевной жизнью лицо Ольги выглядит непривлекательным, лишенным обаяния, когда его сравнивают с выражающим сложный процесс самосознания лицом Татьяны:

    ..Я выбрал бы другую
    Когда б я был, как ты, поэт.
     В чертах у Ольги жизни нет.
    Точь-в-точь в Вандиковой Мадоне:
     Кругла, красна лицом она,
     Как эта глупая луна
    На этом глупом небосклоне.

    Как истинный влюбленный, Ленский не в состоянии критически взглянуть на возлюбленную и сухо, внутренне протестуя, реагирует на объективный взгляд Онегина. Евгений знал жизнь во всех ее проявлениях и не мог обмануться в существовании подлинного чувства там, где его нет. Ленский же бросается в омут любви безоглядно, со всем жаром нерастраченных душевных сил: “Он забавлял мечтою сладкой сомненья сердца своего”. Дальнейшее развитие событий подтвердило реальность оценки жизненных событий Онегиным.
    После гибели Ленского его невеста недолго горевала об утрате, вскоре она “с улыбкой легкой на устах” вышла замуж за заезжего улана.
    А. С. Пушкин сожалеет о гибели “поклонника славы и свободы”, о том, что мечты героя облагодетельствовать человечество обернулись столь нелепой, бессмысленной смертью. Однако Пушкин показывает, что расплывчатость идеалов Ленского, жажда самопожертвования, славы, всеобщего благоденствия без осознания реальных путей достижения желаемого неизбежно влекли его к гибели. Как же представляет поэт будущее героя, если бы трагическое стечение обстоятельств не привело его к печальному, достойному, но бесславному финалу?

    Быть может, он для блага мира
     Иль хоть для славы был рожден;
     Его умолкнувшая лира
    Гремучий, непрерывный звон
     В веках поднять могла...
     А может быть и то: поэта
    Обыкновенный ждал удел.
    Пройти бы юношества лета:
    В нем пыл души бы охладел.
    Во многом он бы изменился,
    Расстался б с музами, женился...

    Возможно, Ленский превратился бы в обыкновенного помещика, одного из тех, кого он так искренне и заслуженно презирал в пору духовного созревания. Автор оставляет этот вопрос без ответа, убежденный лишь в несвоевременности жертвенности столь развитой, гармоничной личности, как несвоевременно и героично было самотверженное выступление декабристов.