Где найти стихи о пожилых людях

СТАРИКИ В местах, где на граните Петербурга забыло время то царапину, то шрам, и тихий свет от солнечного круга ложится без теней по берегам, на мостиках горбатых по Фонтанке и вдоль резных оград особняков и в солнце, и в туманы спозаранку встречаю ленинградских стариков. Их лица, словно карты странствий дальних, испещрены дорогами времен, и свет в глазах туманный и хрустальный скрывает связь событий и имен. В их памяти лежит тяжелым кладом эпоха ожиданий и надежд, тревоги и восторги Петрограда и ужасы нашествия невежд. И шаркают они по листьям желтым, шепча; и щурясь, и качая головой, и хлеб насущный в сереньких кошелках касается намокшей мостовой. И в магазине долго и спокойно считают мелочь тёплую с руки, в нелегкий мир и в тягостные войны ценить они учились медяки. Их одиночества достойны поклоненья и в безнадежности своей, и в чистоте, но равнодушны молодые поколенья к их краткой и печальной красоте. На мостиках горбатых по Фонтанке и вдоль резных оград особняков и в солнце, и в туманы спозаранку встречаю ленинградских стариков. А. Дольский

Прислал: Любовь Кудрина | Рейтинг: 4.20 | Просмотреть все присланные произведения этого Автора ДУША ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ Дорога, фонарь и от века до века Ищу человека, ищу человека. В горах, и по долу, по морю, по рекам Ищу человека, ищу человека. Вот город. Посветим. Кого только нет! В глазах равнодушных теряется свет. Бегут, словно зомби толпой одержимой Вот кто-то упал. Затоптали и мимо. Скорее вперёд, да повыше залезть! Нет, вряд ли найду человека я здесь. Забытая всеми деревня стоит. И в храме не служат, и клуб там закрыт. Где пахарь лет тысячу землю орал, Народ нерентабельный умирал. Кто был посильнее, ушел. И спивались, Все те, кто забытыми оставались. Но мне и другие в пути попадались. Ни Бога, ни черта они не боялись. Одни полегли, свой карман защищая, Чтоб был он всегда переполнен сверх края. Другие, (особый о них разговор) В угарном галопе летят до сих пор. И встречи с Всевышним боясь как огня, Вдоль пропасти катятся, златом звеня. И страшно мне стало. И свет фонаря Напрасен, наверное. Поиски зря. Но тут, словно Кто-то сказал мне: «Гляди» ! И чудится мне огонек впереди. Вот дом у дороги. И там много лет Души человеческой теплится свет. Во время войны от фашистов в подвале Еврейских детишек солдатки скрывали. Работали в поле, иконы хранили. На древнем погосте родню хоронили. Здесь старая женщина ныне живёт. Одна. Дети в городе. В гости раз в год Они приезжают. Зовут жить с собой. Но баба Марина лишь машет рукой: -Я здесь родилась. И помру скоро здесь. Приедете, коли услышите весть. Сама, словно тень, но покоя не знает. Соседкам- ровесницам всё помогает. Раз люди лихие к ней в дом постучались. Просили поесть. Накормила. Остались На час отдохнуть. Чем могла, помогла. Продуктов чуток на дорогу дала. Да детские вещи, ( от внуков остались) . А гости в шкафу у неё покопались. Что баба Марина на смерть берегла, Циничная нехристь себе забрала. Хватилась не сразу. Как сердце болит! -Убить ту заразу! - соседка кричит. -Кормила, поила, позвала домой! Ну с детства нет сладу с твоей добротой! Нельзя их за выстрел до дома пущать! Что, будешь ещё босякам помогать? Молчала Марина. И долго глядела, Как тучка белёсая в небе летела. Сказала соседке: «Не вой, не люблю. Ну как я голодного не накормлю? Вот жаль одного. Я уж к Богу собралась. Да грошей на похороны не осталось. И хочешь, не хочешь, но надобно жить, Чтоб денег хоть трошки на смерть накопить» . Когда мне твердят, что все люди зверьё, И делят весь мир на «моё» - «не моё», Я дом вспоминаю, где много уж лет Души человеческой теплится свет.

на сайте stistar.mail.ru

Шёл трамвай 10-й номер