Дипломная работа: К истории становления постиндустриальной хозяйственной системы (1973—2000)

Выход из создавшейся ситуации не мог быть традиционным. Потенциал прежних методов регулирования экономики был исчерпан, как был исчерпан и потенциал индустриальной системы в целом. Манипулирование величиной процентных ставок не могло привести к реальному облегчению, как не вели к нему и активные разработки развитыми странами собственных источников энергоносителей — в Техасе и на шельфе Северного моря. Гораздо более существенными стали два обстоятельства: с одной стороны, получила политическое признание новая стратегия, основанная на ослаблении государственного вмешательства в экономику и поощрении инвестиций в высокотехнологичные отрасли; с другой, первый шок уже начал давать эффект, и в 1979 году спрос на нефть обнаружил фактически ту же степень эластичности, что и спрос на большинство потребительских товаров. В начале 80-х стало ясно, что западная экономическая система способна измениться, а значит и выжить в новых сложных условиях. И, хотя до триумфального возвышения западных экономик над всеми остальными субъектами мирохозяйственной системы оставались еще долгие годы, первая волна кризиса была преодолена.

Некоторые уроки

События конца 60-х — начала 80-х годов можно определить как первый системный кризис индустриального хозяйства. При этом, однако, следует иметь в виду три обстоятельства. Во-первых, собственно индустриальная составляющая экономики развитых стран не только не была разрушена, но и сохранилась фактически в неизменном виде: доля промышленного производства на протяжении всего периода оставалась относительно стабильной, а технологический прогресс также исходил в первую очередь из потребностей промышленного сектора. Вторым важным моментом стала деформация традиционной трехсекторной модели экономики: в новых условиях третичный сектор обрел доминирующую роль, тогда как отрасли первичного начали утрачивать свое значение. В-третьих, к началу 80-х годов в хозяйственной структуре развитых западных держав стали явно различимы очертания возникающего четвертичного сектора, представленного высокотехнологичными отраслями и производящего информацию и знания. Таким образом, первый системный кризис индустриального типа хозяйства фактически подвел черту под историей первичного сектора экономики и открыл дорогу развитию четвертичного.

Насыщенность данного периода драматическими событиями, важнейшими из которых оказались два “нефтяных шока”, была обусловлена самой логикой социального прогресса второй половины XX века. В 70-е годы развивающиеся страны, ощущая, что их возможности для маневрирования в новой хозяйственной среде стремительно сокращаются, предприняли попытку грубого “силового” воздействия на формирующийся постиндустриальный мир в тот момент, когда ему, казалось бы, нечего было противопоставить этой атаке. Следует особо подчеркнуть, что такое противостояние, как бы парадоксально ни звучало это утверждение, было, пожалуй, последним актом борьбы относительно равных по своему значению сил на мировой экономической арене. Меры, предпринятые поставщиками природных ресурсов, были весьма эффективными и достигли цели: на протяжении без малого целого десятилетия западные страны безропотно платили по возросшим счетам “третьего мира”.

Однако попытка поставить на колени постиндустриальную цивилизацию была обречена на провал, причем не только в силу общепризнанных причин, но и по соображениям гораздо более общего характера. Внутренние закономерности социального прогресса предопределяли то, что креативные силы объективно должны были выйти из данного противостояния более мощными, тогда как паразитирующие на естественных монополиях обречены были оказаться более слабыми и зависимыми при любом сценарии развития событий. Пренебрежение этим обстоятельством дорого обошлось государствам “третьего мира”, как тем, кто однозначно сориентировался на эксплуатацию своих природных богатств, так и тем, кто принял на вооружение идею ускоренно?