Дипломная работа: Комплексный историко-правовой анализ адвокатуры в СССР в период действия положения об адвокатуре СССР 1939 года
Расхождения в методике и тактике профессиональной адвокатской деятельности требовали более тщательной научной разработки ее теоретических основ. Увы, помощи коллегам ждать было неоткуда. Серьезные ученые проблемами защиты практически не занимались, а инструкции и методички министерств юстиции определяли прежде всего то, что адвокат не должен делать. А вот о том, как ему следует поступать в той или иной ситуации, они умалчивали. И тогда руководители ряда коллегий и опытные адвокаты стали сами восполнять пробелы в изучении и обобщении адвокатской практики.
В те годы председатель президиума Леноблколлегии Игорь Сергеевич Владимиров инициировал создание при коллегии общественного научно-исследовательского института защиты. Его добровольные сотрудники наладили регулярный выпуск бюллетеней, отражающих как изменения в законодательстве, так и положительный опыт коллег. Почин ленинградцев поддержал президиум Мосгорколлегии, где также создали общественный НИИ защиты во главе с известным адвокатом А. Поляком. Впоследствии такие же институты появились в Киеве, Ташкенте, при Латвийской республиканской коллегии.
Деятельность общественных адвокатских НИИ ежегодно обобщалась Минюстом СССР. Их опыт рассматривался на совещаниях и научно-практических конференциях. С их помощью был налажен регулярный выпуск методических пособий, о полезности которых можно судить хотя бы по некоторым названиям: “Методика защиты по делам несовершеннолетних”, “Методические рекомендации по делам защиты по автодорожным преступлениям”, “Методика защиты по половым преступлениям” и др.
Надо отметить, что Положение об адвокатуре РСФСР 1962 года полностью сохранило “руководящую и направляющую роль” государства в отношениях с адвокатурой. Организация, руководство и контроль за деятельностью коллегий адвокатов возлагались на Советы Министров автономных республик и исполкомы Советов депутатов трудящихся, а общее руководство и контроль за деятельностью адвокатуры оставались за Минюстом РСФСР.
Однако это был не реформаторский закон, поскольку Министерству юстиции, а когда оно было распущено, юридическим комиссиям, исполкомам и местным советам вменялось в обязанность осуществлять "общее руководство коллегиями адвокатов". Сюда включались вопросы шкалы ставок и установления сроков стажировки.
2.2 Положение адвокатов в период с 1939 по 1962 год
После того, как 16 августа 1939г. "Закон об адвокатуре" был одобрен Советом Министров СССР. Он руководил действиями 8000 адвокатов при население 191 млн. Человек. Согласно этому закону адвокаты больше походили на производственные единицы, действующие под руководством заведующего (единолично управляющего), чем на юристов.
Заведюущие были прямо подчинены президиумам, а не общим собраниям. Больше не разрешалась частная практика, за исключением особых обстоятельств в сельских районах, где практиковали врачи и учителя. Более того, главным для адвоката было его политическое лицо, начиная с этого времени, у адвокатов появились дополнительные побудительные мотивы к вступлению в политическую партию, даже если они и не отдавали ей своих идеологических предпочтений. Фактически адвокатура привлекла многих людей идеалами законности в противовес партийности.
Адвокаты даже утратили часть контроля за установлением размеров своих гонораров, так Комиссариат Юстиции имел место право выпускать инструкции, устанавливающие обязательные тарифы за оказание юридической помощи. До самого конца сталинского периода Комиссариат Юстиции успешно пользовался этим правом, продолжая все больше и больше сокращать возможности самой адвокатуры определении собственной гонорарной политике, выпуская инструкцию за инструкцией (в следующих документах Наркомату представлялись большие полномочия: на управление выборами президиума согласно Приказу Наркомата Юстиции от 26 октября 1939г. №98; на контроль за приемом в коллегии согласно Приказу от 22 апреля 1941г. №65; на установление ставок оплаты согласно приказам от 2 октября 1939 г. №85, от 25 сентября 1940г. №29, от 24 января 1941 г. №18; на подготовку молодых адвокатов согласно инструкциям от 23 апреля 1940г. №47; на дисциплинарное разбирательство согласно Приказу от 11 апреля 1940г. №47 (адвокат мог обжаловать наложение дисциплинарного взыскания в Наркомате/ Министерстве Юстиции). Это декретное управление было микроиллюстрацией картины функционирования всей советской системы.
Сталинское руководство расширило определение "антигосударственной деятельности" и часто возлагало бремя доказывания на обвиняемого. Статья 111 Конституции 1936 годы упоминало праву на защиту, но допускала разные толкования. В результате практически была сведена к нулю роль адвоката защиты, особенно в делах о политических преступлениях, тогда применялась печально известная статья 58 УК о антигосударственной агитации. Если адвокат защиты присутствовал при разбирательстве на обычном уголовном процессе, он был обязан признать вину своего клиента. В 1939г. среди либеральных юристов шли дебаты о необходимости допуска защитника к уголовному делу на более ранней стадии процесса, но проект пересмотренного уголовно - процессуального кодекса, над которыми работали эти ученые - либералы, никогда не был принят.
Роль адвокатуры не только не повышалась, но и продолжала сохранять подчиненное положение в советской правовой системе. Кроме того, адвокаты страдали от сокращения сферы их деятельности, так как разрешение споров по гражданским экономическим делам было перенесено из судов, как это было при НЭПе, в государственные органы. Лишь не многие адвокаты допускались к политическим делам. Президиум Коллегии Адвокатов в ходе консультации с КГБ отбирал тех адвокатов, кто мог иметь специальное свидетельство - "допуски". Пытаясь добиться расположения влиятельных лиц, некоторые адвокаты требовали еще более строгого наказания для своих клиентов, нежели прокуроры, хотя такие адвокаты являлись скорее исключением, чем правилом. Несмотря на приниженное положение адвокатуры, в целом члены коллегии по - прежнему сохраняли верность своей профессии. Даже при отсутствии единой общегосударственной ассоциации адвокатуры во многом сохранила свою корпоративную целостность, имела ограниченную автономию особенно в вопросах дисциплины и платежей. В 1951г. Московская Городская Коллегия Адвокатов (МГКА) даже создала собственные исследовательские отделы по красноречию, криминологии, гражданским делам. Как и царские присяжные поверенные, советские адвокаты даже при Сталине были заинтересованы в глубоких, красноречивых выступлениях на суде. Но здесь следует видеть различия в подходе, как об этом говорил один адвокат в конце пятидесятых годов. М.М. Флятте предупреждал, что адвокаты при царизме в тактических целях использовали сентиментальность, а советское время - только факты, а не буржуазные дикции. Тем не менее, известно, что в это время адвокаты изучили речи западных адвокатов на суде и наиболее заметные выступления адвокатов при царизме, хотя многие из них считали себя более образованными, нежели присяжные поверенные, участвовавшие в состязательной системе.
Адвокаты стали получать более или менее системное образование к концу сталинского периода. В это время были созданы юридические институты. Однако адвокаты продолжали получать образование отдельно от других работников юстиции. Юридическое образование было фактически "в загоне" до начала послевоенного периода, пока в октябре 1946г. ЦК не издал постановление "О расширении и улучшении юридического образования".
Послевоенный период, не смотря на попытку власти дать юристам образование более высокого класса, большинство студентов выбирали заочные вузы (особенно должностные лица юстиции). К 1950г., однако, все адвокаты должны были, как минимум, закончить курс, эквивалентный степени бакалавра права, далее они объединялись с другими будущими юристами в школах права. Один адвокат, окончивший МГУ в 1950г., отмечал, что поскольку большинство студентов - юристов хотело работать с фиксированной зарплатой после окончания и?