Дипломная работа: Коррекционно-развивающая работа при раннем детском аутизме
Особенно показательна дифференциальная диагностика II и IV групп РДА и интеллектуальной недостаточности при анализе динамики психического развития ребенка на протяжении 1-2-го года жизни. У аутичных детей раньше формируется речь, предпосылки познавательных процессов и позже – моторная сфера. При интеллектуальной недостаточности двигательная сфера, как правило, развивается все же быстрее грубо запаздывающей интеллектуальной.
В целом, отличие аутичного ребенка от ребенка с интеллектуальной недостаточностью именно в значительно большей отрешенности от окружающего, отсутствие зрительного контакта.
Вопрос об отграничении РДА от речевой патологии – сенсорной и моторной алалий, дизартрии – возникает в тех случаях, когда аутичный ребенок как будто не понимает речи окружающих, не выполняет словесных инструкций, часто не говорит или почти не говорит сам. Такие затруднения возникают обычно аутичными детьми I и IV групп.
Однако у детей с первічной речевой патологіей сохранены невербальные коммуникации: жестовая речь; адекватная мимика; напряженный, пристальный взгяд в шею собеседника; возгласы, цель которых – привлечь внимание акружающих.
Особый характер речи детей с РДА IV группы (тихий голос, смазанность, нечеткость произношения) связанный с их некоммуникативностью, а иногда скандированность речи (у детей II группы) могут быть расценены как явление истинной дизартации . Характерно, что первичные речевые расстройства уменьшаются в процессе психолого-педагогической коррекции и логопедического вмешательства.
В ряде случаев возникает необходимость дифференциации РДА и глухоты . Аутичный ребенок первых двух лет жизни иногда подозревается в глухоте, так как может не откликаться на зов, не оборачиваться на источник звука.
Но в ситуации аффективно значимой, он часто реагирует даже на тихий голос, может заплакать, когда на него кричат, становится тревожным при включении пылесоса, электробритвы. Аутичный ребенок не смотрит на губы собеседника, не ищет зрительного контакта, чтобы понять речь взрослого, как это делает ребенок глухой.
Нередко встает вопрос и дифференциальной диагностике РДА и детского церебрального паралича (ДЦП), потому что в клинической картине РДА значительное место принадлежит двигательным расстройствам, а в психопатологической структуре ДЦП – различным аутистическим (чаще псевдоаутистическим) явлениям либо вторичной аутизации.
Двигательные расстройства при обеих аномалиях развития будут проявляться в нарушениях тонуса, недоразвитии синхронных движений рук и ног при ходьбе.
Дизартрические расстройства характерны для ДЦП в связи с дефектностью самого артикуляционного аппарата. При РДА они будут имитироваться невнятностью речи из-за некоммуникативности аутичного ребенка. В отличии от ребенка с ДЦП аутичный ребенок в аффективно значимых для него ситуациях может говорить внятно и чисто.
У детей с РДА и ДЦП наблюдается склонность к невротическим и неврозоподобным явлениям: страхи, боязнь нового. Однако если при ДЦП характер этих расстройств более замкнут на физическую беспомощность ребенка (страхи высоты, глубины), то при РДА эти расстройства внешне значительно менее адекватны (боязнь перемены обстановки).
Особые сложности представляет дифференциация начальных проявлений РДА с синдромом Pemma , связанным с прогрессирующим дегенеративным заболеванием ЦНС неясного, предположительно генетического происхождения.
В клинической картине заболевания доминирует стереотипные движения рук: «моющие», потирающие, поглаживающие. Отмечается слабость мышечного тонуса. Теряются приобретенные навыки, способность к игре, коммуникациям. Распадается речь, возникают эхолалии.[12, с.83]
Приведенная симптоматика требует отграничения от начальных проявлений РДА.
Например, при синдроме Pemma, отсутствуют характерные для РДА аутистические особенности до возроста 6-18 месяцев.
Также отсутствуют при синдроме Pemma стереотипные манипуляции с предметами, типичные для РДА.
При РДА не бывает нарушения дыхания, замедление роста головы и конечностей, типичные для синдрома Pemma.
По диагностической системе критериев, люди, имеющие критерии синдрома Аспергера , могут иногда квалифицироваться как имеющие диагноз аутистичесского расстройства и наоборот. Синдром Аспергера и аутизм (при высоком интеллектуальном уровне) пересекаются друг с другом. Были определены две модели для объяснения связи между аутизмом и синдром Аспергера, основанные на IQ и уровне развития сопереживания (эмпатии). Рассматривается возможность постановки диагноза аутистического спектра только в тех случаях, когда уровень «эмпатии» опускается намного ниже значимого уровня. В тех случаях, когда уровень эмпатии более высокий, вместо аутизма может быть поставлен диагноз синдрома Аспергера.
Следуя другой модели, низкий IQ (низкий уровень вербальных навыков) ведет к постановке диагноза аутизма, а более высокий уровень IQ – к постановке диагноза синдрома Аспергера у людей с одинаковыми уровнями социальных нарушений.
Расстройства, включающие некоторый спектр аутистической симптомологии, но не имеющие полного набора критериев аутизма или синдрома Аспергера, в настоящее время являются основной проблемой в области диагностики. Не существует какого-либо значимого вывода относительно определения их переходного типа или присвоения им названий.
Дети, которые проявляют три или большее количество симптомов, но не имеющие полного набора критериев аутизма, синдрома Аспергера, детского дезинтегративного расстройства или другого, похожего на аутизм, заболевания, могут диагностироваться как имеющие «аутистические особенности». .[4, с.44]
Кроме медицинской диагностики проводится педагогическая диагностика и педагогическое обследование аутичных детей. Ниже приводятся критерии аутизма Всемирной организации здравоохранения, включенные в МКБ-10 (Международную классификацию болезней).
● Качественные нарушения в социальном взаимодействии, представленные, по меньшей мере, двумя из нижеследующих критериев:
- неспособность адекватно использовать взгляд глаза в глаза, выражение лица, позы и жесты тела для регулирования социального взаимодействия;
- неспособность развития отношений со сверстниками с использованием взаимного обмена интересами, эмоциями;
- редко ищут или используют поддержку других людей для успокоения или сочувствия в периоды стресса;
- отсутствие спонтанного поиска обмена радостью интересами или достижениями с другими людьми;
- отсутствие социально-эмоциональной взаимности, которое проявляется в нарушенной реакции на эмоции других людей, или отсутствие модуляции поведения в соответствии с социальным контекстом;
● Качественные нарушения в коммуникации, представленные, по крайней мере, одним из следующих симптомов: