Дипломная работа: Органы предварительного следствия

Одновременно прокурор наделялся широчайшими полномочиями по надзору за процессуальной деятельностью следователей всех четырех ведомств; они ограничивались лишь судебной прерогативой по контролю за законностью и обоснованностью следственно-прокурорских решений и действий, сопряженных с вторжением в сферу конституционных прав и свобод личности участника уголовного судопроизводства (ст. 29, 125 и 165 УПК РФ в первоначальной редакции), да еще процессуальной самостоятельностью следователя, который в определенных законом случаях мог, не согласившись с действиями, решениями или указаниями прокурора, противоречащими его внутреннему убеждению, правосознанию или совести по наиболее принципиальным вопросам уголовного дела, представить уголовное дело вышестоящему прокурору с изложением своих возражений (ч. 3 ст. 38 УПК РФ в первоначальной редакции). Объем этих полномочий может быть определен как надзорное полновластие прокурора в досудебном производстве по уголовным делам, служившее правовым средством обеспечения его главной функции - уголовного преследования виновных в совершении преступления (ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 17 января 1992 г. "О прокуратуре Российской Федерации" (в ред. 1995 г.))[10] и означавшее такое положение, при котором в досудебном производстве по уголовным делам не существовало вопроса, в решение которого не мог бы на законном основании вмешаться прокурор и который бы он не мог решить именно так, как считает необходимым [11] .

Законодатель изменил эту ситуацию в 2007 г. Федеральным законом от 5 июня 2007 г. "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации"[12] в системе прокуратуры РФ учрежден Следственный комитет при прокуратуре РФ, в который входят Главное следственное управление Следственного комитета при прокуратуре РФ, следственные управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по субъектам Федерации и приравненные к ним специализированные следственные управления, в том числе военные следственные управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по военным округам, флотам, ракетным войскам стратегического назначения, а также следственные отделы Следственного комитета при прокуратуре РФ по районам, городам и приравненные к ним специализированные следственные отделы, в том числе военные следственные отделы по объединениям, соединениям, гарнизонам и др. (ст. 20.1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", в редакции вышеназванного Федерального закона от 5 июня 2007 г.). Таким образом, Следственный комитет при прокуратуре РФ - это не коллегиальный орган, руководящий определенной (в нашем случае - следственной) деятельностью, как это должно было быть, если бы понятие комитета употреблялось в соответствии с его строго определенным словарным значением[13] , а вся вертикальная система территориальных, военных и иных специализированных следственных подразделений при прокуратуре РФ, словом, один из четырех ведомственных следственных аппаратов целиком. Но теперь этот аппарат находится не в прокуратуре, а при ней, т.е. обладает самостоятельностью, которая выражается в том, что и весь Следственный комитет, и отдельные звенья его вертикали не подчинены руководителям органов прокуратуры - прокурорам и их заместителям, в том числе Генеральному прокурору РФ. Новую структуру, о которой идет речь, возглавляет Председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ, который назначается на должность и освобождается от должности Советом Федерации Федерального Собрания РФ по представлению Президента РФ, а первый заместитель и заместители Председателя назначаются на должность и освобождаются от должности Президентом РФ по представлению Председателя Следственного комитета при прокуратуре РФ (ч. 3 ст. 20.1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", в редакции Федерального закона от 5 июня 2007

Вместе с тем Председатель Следственного комитета по своей должности является первым заместителем Генерального прокурора РФ, иначе говоря, подчиненным последнего, а работники Следственного комитета являются прокурорскими работниками (ч. 3 и 8 ст. 20.1 того же Федерального закона).

В связи с этими организационно-правовыми мерами путем "сквозного" редактирования норм УПК РФ, имеющих отношение к данному вопросу (и в этом главное), законодателем существенно изменено процессуальное положение прокурора в досудебном производстве по уголовному делу. Он лишен процессуальных полномочий, связанных не только с личным участием в предварительном следствии и уголовном преследовании, но и с руководством этой деятельностью, осуществляемой следователями как прокуратуры, так и других ведомств: возбуждать уголовные дела и лично производить предварительное следствие, поручать расследование или участвовать в нем, давать письменные указания следователю, санкционировать его решения, проверять ход расследования, поддерживать ходатайства следователя перед судом, давать следователю обязательные для исполнения письменные указания, отменять его постановления, прекращать уголовные дела, пересоставлять обвинительное заключение и др. Эти полномочия переданы руководителю следственного органа - должностному лицу, возглавляющему следственное подразделение, а также его заместителю (п. 38.1 ст. 5 УПК РФ, в редакции Федерального закона от 5 июня 2007 г.), т.е. участнику досудебного производства по уголовному делу, аналог которого известен под названием "начальник следственного отдела" (ст. 39 УПК РФ в первоначальной редакции) и который существовал в следственных подразделениях органов федеральной службы безопасности, органов внутренних дел и органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и отсутствовал в органах прокуратуры.

Прокурор же, будучи по-прежнему обременен функциями-задачами уголовного преследования и надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия (ни ст. 1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", ни ч. 1 ст. 37 УПК РФ, посвященные данному вопросу, в связи с Федеральным законом от 5 июня 2007 г. не претерпели никаких изменений), наделен новым арсеналом процессуально-правовых надзорных средств, специфика которых теперь определяется тем, что в штате каждого следственного подразделения каждого из четырех ведомств имеется свой собственный орган надзора и руководства с огромными процессуальными полномочиями.

Более детальное описание реформы российской прокуратуры 2007 г. не входит в нашу задачу. Как отмечает профессор Безлепкин Б.Т., современное соотношение судебной, прокурорской, следственной и милицейской (полицейской) деятельности в России в целом настолько запутано, а законодательное решение этого вопроса находится настолько далеко в стороне от мирового опыта и выверенных в историческом процессе теоретических воззрений на этот предмет, что анализу с позиций юридической науки вообще не поддается. Цели, задачи и мотивация реформы, о которой идет речь, неясны; в Федеральном законе от 5 июня 2007 г., на котором она базируется, нет даже преамбулы. Резкое усиление процессуальной власти "ведомственных прокуроров" - руководителей следственных органов - примирить с концепцией демократического правового государства невозможно. Получается, что осуществляющий надзор и поднадзорный в сфере уголовного судопроизводства находятся в военизированных отношениях власти и подчинения, принадлежат к одному и тому же виду государственной службы, носят один и тот же мундир (в том числе контрразведчика в органах федеральной службы безопасности и полицейского в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ), получают офицерское денежное содержание в одной кассе и состоят на учете в одном отделе кадров. Остается, однако, надеяться, что предпринятая реформа - часть стратегического замысла государства, отдающего себе отчет в том, что от решающей схватки с коррупцией и разгула насильственной преступности ему не уйти.[14]

Успех борьбы с уголовной преступностью в существенной мере определяется тем, насколько быстро и полно будет раскрыто каждое преступление, изобличены и преданы суду все лица, виновные в его совершении. Правильное решение следователем вопросов, входящих в предмет доказывания по каждому уголовному делу, во многом предопределяет законность и справедливость судебного приговора. Какой бы процессуальной самостоятельностью и независимостью суд ни обладал, он выносит свою оценку, исходя из материалов уголовного дела, направляемого прокурором на его рассмотрение. Именно следователь в первую очередь определяет наличие состава и события преступления, доказывает виновность лица, привлеченного к уголовной ответственности, определяет юридическую оценку преступления, сумму причиненного материального ущерба и т. д.

При осуществлении предварительного расследования важна специализация и разграничение всех направлений следственной деятельности /деление на собственно следственное направление, оперативно-розыскную деятельность и технико-криминалистическое обеспечение/, однако, не менее важно общее руководство и ответственность за результаты расследования. Это основная функция и возлагается законодательством на работников следственных аппаратов прокуратуры, органов внутренних дел, органов наркоконтроля и органов безопасности.

Анализируя проводимые в настоящее время в стране реформы органов предварительного следствия Н.А. Колоколов предполагает, что за изменением статуса СК при Прокуратуре РФ, серьезные перемены в скором времени грядут и в нормативных актах, регламентирующих структуру органов предварительного расследования других ведомств. Если первый опыт окажется положительным, то есть основания полагать, что сбудется мечта многих российских процессуалистов по созданию единой службы предварительного расследования.[15]

1.2 Правовое положение следователя

Известный русский процессуалист В.П. Даневский в 1895 г. писал: "Предварительное следствие по Судебным уставам императора Александра II - едва ли не самая слабая часть нашего уголовного процесса"[16] . С тех пор данный вид государственной деятельности пережил множество трансформаций, однако перечень претензий к нему лишь все увеличивается. Современных следователей упрекают в низком профессионализме, волоките, необъективности, зависимости от вышестоящих начальников, применении пыток, ложном понимании чувства долга. Среди современных ученых-процессуалистов имеется мнение, что подобное отношение к следователям не случайно, и вполне обосновано. В частности Колоколов Н.А., председатель редакционного совета журнала "Уголовное судопроизводство", кандидат юридических наук, доцент, в одной из своих статей, посвященных реформе органов предварительного следствия отмечает, что, институт предварительного следствия в уголовном судопроизводстве России давно утратил свое истинное значение. В наши дни следователь - мелкий чиновник, зачастую не имеющий соответствующего образования, заваленный работой, лишенный своего основного качества - процессуальной самостоятельности. Из некогда важной фигуры, полноправно входившей в аппарат судебной власти, следователь превращен в узкого специалиста по уголовному преследованию - функционера власти обвинительной.[17]

С этой позицией можно согласится, или опротестовать ее, но необходимо признать, что она не лишена здравого смысла, и в любом случае, очевидно, что в настоящее время, несм