Дипломная работа: Поэтика повести А.М. Ремизова "Неуемный бубен"

4) исследовать стилевые особенности повести путём лингвистического и поэтологического анализа;

5) провести исследование генезиса главного героя, установить историко – литературные связи и проследить его трансформацию.

Структура работы . Данное исследование состоит из введения, трёх глав (первая из которых составляет два параграфа) заключения, списка использованной (цитируемой) литературы, библиографического списка, включающего 95 наименований. Общий объём исследования составляет 58 страниц.

Глава 1. Христианский контекст повести "Неуёмный бубен"

1.1 Символика

Повесть Алексея Ремизова "Неуёмный бубен" построена по принципу "монтажа": текст наполнен фольклорными, мифологическими, литературными источниками. На наш взгляд, наиболее интересным представляется рассмотрение повести в контексте евангельского повествования о Христе, поиска Новозаветных и Ветхозаветных аллюзий в тексте, а также анализа житийной литературы, использованной в тексте.

С первой же страницы романа Ремизов не без оригинальности начинает описание города, в котором причудливо сплетаются самые разные элементы: монастыри и иконы, бульвар и трактир, неизвестный памятник и юродивая Матрена, которые именуются автором "достопримечательностями". Противопоставление элементов низкого и высокого, святого и пустого миров во вступлении сосредоточено на герое, который впоследствии пытается охватить эти крайности. Одновременно, как бы подводя итог, Ремизов указывает на Стратилатова как на некое синкретическое существо этого святого и развратного провинциального города.

"Среди достопримечательностей нашего города после древнего Прокопьевского монастыря с чудотворною иконою Федора Стратилата, высоких древних заново перекрашенных стен другого, женского Зачатьевского монастыря и пыльного бульвара, затейливо освещаемого единственною керосиновою лампочкою, тоже не без затейливости повешенною на проволоке между рестораном и эстрадою для музыкантов, после трактира Бархатова, знаменитого огурцами укропистыми и мерными какого – то необыкновенного засола и ядренистою белою капустою – зайчиком, после дурочки сестрицы Матрены, на которую одни молились, другие потешались, третьи отругивались, наконец, после памятника показывали Ивана Семеновича Стратилатова" [8, с.7].

Рассмотрим некоторые символы, неоднократно появляющиеся в тексте. Яйцо – символ промежуточного состояния между хаосом и миропорядком. Яйцо выступает здесь знаком оболочки, под которым скрывается чуждое и инородное.

"По словам Лукьяна, сторожа, за все сорок лет с Стратилатовым ровно и перемены – то никакой не произошло, цел, как целыши ягоды либо яйца " [8, с.8].

"Как яйцо круглый и полный, во всю щеку румянец, да такой румяный – малина, а губы – сирень – цвет…" [8, с.10].

"Как признавался сам Иван Семенович, ровно три года соблазнял он и ничего не добился, печать Стратилатова, изображающая как бы некий перст, окруженный надписью: от оного свое начало все восприяло , наконец, золотые туфельки и старинная чашка в виде яйца на курьих ножках с золотым крылом вместо ручки , эту чашку Стратилатов никому не дает, бережет пуще глаза, потому что из нее его мать чай пила" [8, с.24].

Крылья символизируют движение, полет, а также мысли, воображение, одухотворенность.

В христианстве значение символа золота амбивалентно: с одной стороны – это чистый свет, духовное сокровище, данное Христом, неподверженность тлению (даже погруженное в грязь, оно сохраняет свою чистоту); с другой стороны, золото – идолопоклонство (Златой Телец) и мирское богатство.

У Ремизова эта деталь не выступает чётким христианским символом, скорее это символ синкретичен из – за упоминания "курьих ножек".

"В гостиной в чудесное зеркало отражался шестнадцать раз белый, покрытый камчатною скатертью стол (…) заветная чашка – яйцо на куриных ножках с золотым крылом вместо ручки" [8, с.24].

"Рвала и метала, вгорячах кокнула заветную чашку с золотым крылом, напустилась со зла на Ивана Семеновича, давай колотить его да хлестать по ушам, исщипала до синяков, так разбушевалась, так расходилась, вот глаза выцарапает, хоть веревкою крути. Так и покинул Иван Семенович в угодность своей Надежде свой старый дьяконский дом" [8, с.24].

Фамилия Стратилатов не может только случайным образом совпадать с фамилией упоминаемого святого. Из жития узнаём, что "святой великомученик Фёдор жил в чётвёртом веке нашей эры в городе Евхаите. Храбрость воина стала известна многим после того, как он с помощью Божьей убил громадного змея, жившего в пропасти в окрестностях города Евхаита. Змей пожирал множество людей и животных, держа в страхе всю округу. Святой Феодор, вооружившись мечом и молитвой ко Господу, победил его, прославив среди людей Имя Христово. За отвагу святой Феодор был назначен военачальником (стратилатом) в городе Гераклее. Заняв этот пост, Федор предпринял попытку борьбы с язычеством и разрушил все городские статуи римских богов. За это он был подвергнут пыткам и распят. Согласно преданию, на глазах народа гераклейский стратилат исцелился и сошёл с креста, благословляя имя Господне. Федору приписывают и совершение чудес, свидетелями которых стали люди, сопровождающие его к месту казни" [9, с.452].

Автор не стремится доподлинно воспроизвести житие Фёдора Стратилата, важное значение имеет факт исцеления и сошествия с креста подобно Христу. Имя Иван может отождествляться с двумя Иоаннами – Иоанном Богословом и Иоанном Предтечей (Крестителем). Но мы можем утверждать однозначно, что Стратилатов празднует свой день ангела в день памяти Иоанна Предтечи: "Случай же, происшедший на Ивана Купала в день ангела Ивана Семеновича – столкновение его с всехсвятским дьяконом Прокопием, – и слепому глаза открыл (…)Стратилатов возвращался от поздней обедни – в день своего ангела он находил более уместным помолиться не в Зачатьевском, а у Иоанна Предтечи – настроение у него было самое именинное [8, с.50].

Родители Иоанна Крестителя – священник Захария и Елисавета, жившие в городе Хевроне, до старости не имели детей. Рождение Иоанна предсказал Захарии архангел Гавриил, который явился и провозгласил, что сын его будет провозвестником Божьим. Эту ироничную аллюзию Ремизов проводит и с рождением Стратилатова, указывая на его "таинственность". Другое важнейшее событие в новозаветной истории – непорочное рождения Спасителя миру, Иисуса Христа. В последующих главах мы отчётливо увидим, как тема непорочного зачатия будет развиваться.

"Опровергать не опровергали, никто этим не занимался, и сам вольнодумствующий Адриан Николаевич как будто тоже ничего не имел против, даже наоборот, был как – то особенно заинтересован и при случае считал своим долгом высказать собственные догадки о таинственном зачатии Стратилатова" [8, с.16].

"А зато и жив и здоров, – пояснял Стратилатов, – прожил шестьдесят лет, проживу и сотню, дотяну до другой: в первые времена по пять сот благочестивые люди жили и всё такое" [8, с.41].

Стратилатов говорит о первых библейских людях. Адам и все его сыновья жили примерно девятьсот пятьдесят лет. Ной был потомком Адама в десятом поколении. По масоретскому (еврейскому) тексту Ной родился в тысяча пятьдесят шестом году, по Септуагинте(собрание переводов Ветхого Завета на древнегреческий язык, выполненных в третьих – вторых веках до нашей эры в Александрии) в тысяча шестьсот шестьдесят втором году от Сотворения мира. Его возраст, подобно другим допотопным патриархам, исчисляется сотнями лет: ко времени начала строительства Ковчега Ною было пятьсот лет и у Ноя уже было три сына, к началу потопа – шестьсот, в общей сложности Ной прожил девятьсот пятьдесят лет. Стратилатов считает себя благочестным и благопристойным человеком, его благочестие сравнивается с первыми людьми, которые могли жить по нескольку сотен лет. Стратилатов прилежный работник, за сорок лет не пропустил ни одного дня, усердно работая. Страшит Стратилатова лишь "ослушание", он предан начальству и полон к нему забвения. Число сорок здесь тоже является символом – оно представляет собой идею полноты. Упоминание о числе сорок мы найдем и в Библии: например, сорок кар, постигших землю, а также сорок грехов. В новозаветном же пласте число "сорок" обладает особой нагрузкой – сорок дней провёл в пустыне Христос после крещения, сорок дней его искушал дьявол перед свершением подвига во имя спасения человечества гибелью на кресте. Сорок лет отличной службы Стратилатова стали своеобразной подготовкой его к исполнению заветной мечты. "Мирный тихий очаг... она тоненькая да беленькая, сиротка, деться ей некуда, – шептал Иван Семенович Зимареву, обсасывая, как ложечку с медом…"[8, с.42].

"Собачья старость! – ухмыляясь, говорил Адриан Николаевич, подмигивая из – под очков на своего сослуживца. Собака является ритуальной нечистоты и разврата, и вскоре мы видим подтверждение этому, "и в самом деле, какой иной смысл в этой собачьей страсти , чередующейся с Гекубой, Голгофой, Аварией, Объектом, Сферой, Раутом и тому подобными ни на что не похожими выражениями…" [8, с.9].

Стратилатовым обладает "собачья страсть", одержимость, которая неслучайно чередуется с Гекубой, Голгофой.… В древнегреческой мифологии Гекуба является второй женой царя Приама, по Гомеру – дочерью фригийского царя Диманта. Неслучайно появляется указание на "вторую" жену, Гекубу, которая принесёт гибель главному герою.

Мастерское описание "неуёмного буйства" Стратилатова: "Он становится неистощим и разговорчив: от одного к другому собирает он всех чиновников и, пришепетывая от удовольствия, пускается во все тяжкие – всякие истории, всякие приключения, всякие похождения исторические, современные и даже апокрифические, из отреченных книг заимствованные, вроде "Повести о Ноевом ковчеге", и все, как на подбор, содержания весьма тонкого, жарит он на память, как по – писаному, пересыпая анекдотами, шуткою и так, попутными замечаниями, тоже по смыслу своему исключительной легкости, затем переходит к стихам, известным больше в рукописном виде, нежели из печатных книг, вроде знаменитой "Первой ночи ", и декламирует поэмы нараспев, с замиранием – по – театральному" [8, с.13].

Пошлая и развратная обстановка провинциального быта определяет характер Стратилатова, круг его интересов. Стратилатов падок на "предмет исключительный", это и определяет его читательские пристрастия: наряду со "Скитским покаянием" он читает неприличную "Первую ночь" и "страшную" богоборческую Гаврилиаду.

Крещение Стратилатова описано на грани шутовства и пародии, автор не мог обойтись без иронии, история с крещением развёртывается в целое сценическое действие. "Крестили его не в купели, а через шапку . И произошло все это при самых исключительных обстоятельствах. Было в тот год на селе беспоповье – умер священник, а родился Иван Семенович зимою слабенький – везти такого за сорок верст в ближайший приход было невозможно. Послали Егора, столяра обернибесовского, в то село к священнику. А священник ехать не может – храмовой праздник. Что делать? Да вот что делать: окрестил батюшка шапку и дал ее Егору, чтобы тот, как приедет, надел бы ее на младенца, и уж никакого крещения больше не надо (…)" [8, с.16].

Стратилатов – лицедей: бившись в экстазе от "Воспоминаний вдового священника", развлекаясь и шутя, Стратилатов, словно многоликий Янус, поворачивается другим лицом – вот он, богобоязненный молитвенник – постник. "Хорошо еще, что Иван Семенович невзыскателен – ему одно: побольше чтобы всего было да понаваристее, а таракан ли во щах плавает или лавровый лист, это ему все равно, да еще хорошо, что строгий он постник, все четыре поста соблюдает: и Великий пост, и Петров, и Госпожинки, и Филипповки, все двенадцать пятниц, и в среду, и в пятницу, и даже понедельничает" [8, с.21].

Согласно уставу Церкви, пост для мирян установлен только в среду и пятницу, однако Стратилатов, будучи "беспорочен и благочестив", соблюдает ещё и понедельничный монастырский пост. "Во все время, пока бежит вода на его распаренную, смазанную деревянным маслом, румяную плешь, ест Иван Семенович соленый огурец, веруя, что с его помощью не прильет кровь к голове и солнца бояться нечего" [8, с.22].

К-во Просмотров: 199
Бесплатно скачать Дипломная работа: Поэтика повести А.М. Ремизова "Неуемный бубен"