Реализация полномочия не влечет никаких изменений в правовой сфере представителя, а оказывает воздействие только на правовую сферу представляемого. Осуществление иных секундарных правомочий влечет правовые последствия непосредственно для уполномоченного лица.

Полномочие имеет особую значимость для третьих лиц.

При рассмотрении секундарных правомочий четко прослеживается структура межсубъектных связей между обладателем секундарного правомочия и связанным этим правомочием лицом (лицами). При рассмотрении полномочия такой четкой структуры нет.

Так, Б.Б. Черепахин, полагая, что полномочие является относительным субъективным правом, тем не менее отмечает, что при осуществлении правоотношения представительства определенное правомочие приобретает всякое или определенное третье лицо, которое обеспечивает для третьих лиц распространение последствий совершенной с ними сделки непосредственно на представляемого. В.А. Белов понимает под полномочием систему двух субъективных прав представителя, одно из которых является абсолютным, другое - относительным. Видимо, отсутствие четкой структуры межсубъектных связей в отношениях представительства и послужило основанием для некоторых представителей германской цивилистики утверждать, что помимо относительных и абсолютных прав существует также такой вид субъективных прав, как права на установление или изменение права, под которыми понимается правовая власть, в силу которой изменение права, т.е. установление, прекращение или изменение субъективных прав, может быть осуществлено либо самим субъектом, либо наступает в его интересах и помимо его воли.

Действительно при реализации полномочия и представитель, и третьи лица в равной степени заинтересованы, что права и обязанности возникнут в лице представляемого, а не представителя. Думается все же, что полномочие - это правовая связь между представителем и представляемым, так как полномочие "связывает" именно представляемого, делает "зависимой" от действий представителя юридическую сферу представляемого, а не третьих лиц. К тому же полномочие гарантирует представляемому, что он приобретает права и обязанности только в результате действий представителя, совершенных в рамках полномочия. Интересы третьих лиц обеспечивает правовая стабильность внутренней связи между представителем и представляемым (аналогичным образом субарендатор, арендующий имущество, должен быть уверен в наличии соответствующего права у арендатора). Тот факт, что третьи лица заинтересованы в действительности полномочия представителя, свидетельствует об особой значимости полномочия для третьих лиц, но не о наличии правовой связи между представляемым и третьими лицами. Здесь можно говорить о неком специфическом, достаточно сильном "отраженном действии" полномочия. Что и отличает полномочие от других секундарных прав.

Заключенная в полномочии возможность может реализовываться как достаточно длительный промежуток времени, так и моментально. Секундарные правомочия реализуются моментально, однократно.

Таким образом, полномочие по многим своим характеристикам существенно отличается от иных секундарных прав. Однако разграничение полномочия и секундарных прав представляется неперспективным. Это вынуждает либо относить полномочие к совершенно самостоятельному правовому явлению, либо конструировать для секундарных правомочий и полномочия общую категорию. Конституирующие признаки секундарных правомочий как конкретной правовой возможности - отсутствие корреспондирующей им субъективной обязанности, "автоматизм" наступления юридических последствий в результате их осуществления, "устранение" связанного лица от воздействия на действия лица управомоченного. И полномочие в полной мере соответствует такой характеристике: представитель может совершить от имени представляемого юридическое действие с непосредственным изменением юридической сферы представителя (такая зависимость представляемого от действий представителя "связывает" представляемого). Поэтому особенности полномочия не отделяют его от секундарных правомочий, а выделяют его в составе этой категории.

Основываясь на данном подходе, систему секундарных правомочий можно представить следующим образом: в зависимости от вида совершаемых на основании секундарных правомочий юридических действий и от того, в чьих интересах они осуществляются, секундарные правомочия подразделяются на полномочия представителя (является основанием для совершения любых юридических действий в интересах представителя) и правомочия на совершение односторонне-обязывающих сделок (осуществляются в интересах их обладателей). Последние подразделяются на правообразовательные правомочия и правопреобразовательные.

Отнесение полномочия к виду секундарных прав ставит вопрос о квалификации правовой связи, существующей между представляемым и представителем. Так, М.А. Гурвич, относя секундарные правомочия к субъективным гражданским правам, которым не противостоит чья-либо обязанность, указывал, что правоотношение в традиционном содержании (право - обязанность) не исчерпывает собой всех возможных урегулированных правом связей, и поэтому помимо таких правоотношений (правовое отношение в узком смысле) необходимо также выделять и правоотношения в широком смысле, куда включаются и связи между обладателем секундарного правомочия и связанной им стороной. Однако, исходя из самостоятельной правовой природы секундарных правомочий, более обоснованным представляется иное решение. Так как секундарные правомочия не являются субъективными гражданскими правами, не имеет смысла квалифицировать соответствующую правовую связь как правоотношение: категория правоотношения разрабатывалась и существует как форма субъективных прав и обязанностей. Между обладателем секундарного правомочия и связанным полномочием лицом существует правовая связь.

Отказ от квалификации правовой связи представляемого и представителя в качестве правоотношения может вызвать возражение, что в таком случае сделка (выдача доверенности) не устанавливает, не изменяет и не прекращает правоотношение, что свойственно всем сделкам. Однако еще М.М. Агарков отмечал, что сделка не обязательно должна непосредственно вызывать этот юридический эффект; направленность сделки на установление, изменение или прекращение правоотношения имеется и тогда, когда стороны выразили волю, направленную на определение условий, от которых будет зависеть наступление этого эффекта. Так, выдача представляемым доверенности говорит о направленности его воли на установление, изменение или прекращение правоотношения представителем при совершении им юридического действия от имени представляемого. Даже в том случае, если и действия представителя непосредственно не вызывают установление, изменение или прекращение прав или обязанностей для представляемого (составление акта о недостатках приобретенного товара, признание представителем долга и проч.), эти действия создают юридические предпосылки для таких последствий.

Таким образом, полномочие представителя можно определить как секундарное правомочие, которое предоставляет представителю возможность совершить юридические действия от имени представляемого с непосредственными юридическими последствиями для последнего.

1.2 Форма уполномочия

Традиционно "под представительством в частном праве разумеется совершение одним лицом - представителем - от имени другого - принципала - юридической сделки, из которой возникают непосредственно права и обязанности только для этого последнего". При этом Н.О. Нерсесов предлагал отличать представительство, имеющее "юридическое" значение, от фактического соучастия. Цитируя А. Гордона, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский также соглашаются, что существо представительства состоит в том, что одно лицо отправляет юридическую деятельность вместо другого, фактически замещая его. Аналогичное понимание представительства сохранено и в ныне действующем гражданском законодательстве: ст. 182 ГК, описывая правоотношение представительства, говорит именно о сделках, совершаемых представителем в силу предоставленного ему полномочия. Одним из оснований возникновения представительства является доверенность.

Согласно п. 1 ст. 185 ГК доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому для представительства перед третьими лицами. Однако данное законодательное определение не только не дает понимания о правовом статусе доверенности и о правоотношениях, возникающих при ее выдаче, но и фактически вступает в противоречие со ст. 188 и 189 ГК, в которых под доверенностью понимаются только полномочия, и ст. 182 ГК, в которой доверенность определяется как юридический факт - основание возникновения правоотношений представительства. Возможно, применительно к доверенности законодателем так же, как и к термину "договор", использовано одно слово для обозначения нескольких понятий.

При выдаче доверенности представляемый первоначально осознает потребность в представлении своих интересов и совершении другим лицом от его имени действий, влекущих возникновение, изменение или прекращение у представляемого прав и обязанностей, определяет круг вопросов, которые должен будет решать представитель, т.е. определяет объем его полномочий и реализует свою волю на совершение основного юридического действия и волю по уполномочиванию представителя путем выдачи ему соответствующего документа. Таким образом, со стороны представляемого присутствуют все элементы сделки: имеется мотив, цель, воля на передачу своих субъективных прав представителю и волеизъявление - составление документа, содержащего полномочия представителя. Причем исходя из действующей презумпции содержание волеизъявления соответствует воле лица (в противном случае ставится вопрос о недействительности сделки), но именно с волеизъявлением связываются правовые последствия совершаемого действия.

Как известно, сделки могут быть одно- и двусторонними. Односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны (ст. 154 ГК). Соответственно для определения доверенности как одно- или двусторонней сделки необходимо определить, обязательно ли на совершение этой сделки выражение воли второй стороны - представителя. И что в данном случае будет считаться "действием, направленным на изменение, прекращение или возникновение правоотношений", - составление доверенности или ее выдача (вручение заинтересованным лицам)? Иными словами, с какого момента волеизъявление представляемого можно считать законченным, а сделку - совершенной? На сегодняшний день норм, обязывающих представляемого получить согласие представителя на выдачу ему доверенности, ГК не содержит. Более того, ГК предусматривает лишь возможность прекращения правоотношений представительства, возникших в силу доверенности, к числу которых относится и отказ представителя (ст. 188 ГК). Отношения же представительства могут быть прекращены только в случае, если они уже возникли. Таким образом, исходя из норм ГК применительно к доверенности юридическое значение имеет совокупность воли и волеизъявления представляемого, а не представителя или третьих лиц (п. 1 ст. 185 ГК). Данное обстоятельство позволило многим авторам достаточно однозначно квалифицировать доверенность как одностороннюю сделку. Однако, к сожалению, в литературе не проанализирован вопрос о границах такого волеизъявления: с какого момента оно считается выраженным - с момента, когда прозвучало (или отражено на материальном носителе, т.е. воля отражена в конкретном документе) или когда стало известно заинтересованным лицам (в нашем случае представителю и третьим лицам) и осознано ими.

Комитет по управлению имуществом города Самары обратился в Арбитражный суд Самарской области с требованием о признании отказа в государственной регистрации права ввиду представления на государственную регистрацию доверенности, не удостоверенной нотариально, незаконным. 26.01.2005 суд отказал в удовлетворении указанного требования, в кассационной инстанции решение суда было оставлено без изменения.

Основанием отказа в государственной регистрации явился абзац 4 пункта 1 статьи 20 Закона о регистрации: документы, представленные на государственную регистрацию прав, по форме не соответствуют требованиям действующего законодательства, в частности, статье 16 Закона о регистрации. Согласно указанной норме права государственная регистрация прав проводится на основании заявления правообладателя, сторон договора или уполномоченного им (ими) на то лица при наличии у него нотариально удостоверенной доверенности, если иное не установлено федеральным законом. Позиция комитета по управлению имуществом города Самары заключалась в применении статьи 185 ГК РФ относительно выдачи доверенности от имени юридического лица за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации. Однако указанный довод был признан судом несостоятельным ввиду следующего.

Исходя из положений указанной нормы закона речь идет о форме доверенности. Согласно статье 158 ГК РФ формами совершения сделок признаются устная, простая письменная и нотариальная. В то же время в пункте 5 статьи 185 ГК РФ обозначены реквизиты доверенности. Согласно абзацу 3 пункта 1 статьи 160 ГК РФ скрепление печатью является лишь дополнительным требованием к форме сделки и не может подменять саму форму сделки.

Таким образом, суд установил, что государственная регистрация проводится при наличии у представителя органа государственной власти, органа местного самоуправления нотариально удостоверенной доверенности, и решение государственного регистратора об отказе в государственной регистрации прав при обращении лица с доверенностью, совершенной в простой письменной форме, принято в соответствии с законом.

В случае же представления документов на государственную регистрацию лицом, имеющим право действовать без доверенности от имени юридического лица, должны быть предъявлены учредительные документы юридического лица или копии учредительных документов (статья 16 Закона о регистрации).

В силу неисследованности данного вопроса остается дискуссионным и вопрос о том, что собственно является односторонней сделкой: выдача доверенности, включая и получение ее представителем, или оформление доверенности (составление документа). Хотя применительно к доверенности данный вопрос, на первый взгляд, существенного значения и не имеет (она может быть в любой момент отменена лицом, ее выдавшим, или представитель вправе отказаться от предоставленных ему полномочий), но может иметь значение для самих односторонних сделок, а также в случаях, когда, например, доверитель потерял дееспособность. Можно ли считать совершенной одностороннюю сделку в случае, если лицо оформило доверенность, т.е. изъявило свою волю в письменном документе, но в силу каких-то обстоятельств данный документ не был передан представителю, а лицо впоследствии либо утратило способность общения с миром ввиду заболевания, либо потеряло дееспособность (не в юридическом значении данного термина, при котором доверенность утрачивает свою силу) и представитель получил доверенность уже после указанных обстоятельств и не непосредственно от представляемого или не получил ее вовсе, а действовал без нее, на свой страх и риск, не зная о состоянии представляемого?

Как говорилось ранее, в теории существует презумпция соответствия содержания волеизъявления и воли лица. Сомнение в наличии указанного соответствия ставит под вопрос факт действительности сделки. Юридическое значение имеет именно воля лица, хотя остальные участ