Дипломная работа: Реализация труда гражданами проходящими альтернативную гражданскую службу
В развитие положения декрета о замене одной гражданской обязанности другой ВЦИК республики 22 апреля 1918 г. принял декрет "Об обязательном обучении военному искусству", регулирующий вопросы подготовки населения к вооруженной защите Отечества. В примечании к ст. 1 декрета записано: "Лица, религиозные убеждения которых не допускают применение оружия, привлекаются к обучению лишь обязанностям, не связанным с употреблением оружия"[9] . Таким образом, этот декрет пояснил, что гражданин может воспользоваться правом исполнять иную обязанность перед государством и обществом взамен военной службы по причине его религиозных убеждений. Также был определен круг лиц, пользующихся этим правом: мужчины призывного возраста от 18 до 40 лет.
Однако, установив основания возникновения права на освобождение от военной службы, декреты не определяли механизма реализации этого права.
Поэтому первой реальной попыткой узаконить освобождение от военной службы по религиозным убеждениям можно считать постановление Правительства республики, подписанное в октябре 1918 г. В постановлении указывалось основание для освобождения лица от исполнения им воинского долга - религиозные убеждения. При этом бремя доказательства наличия этих убеждений возлагалось на самого военнообязанного, который должен был доказать соответствующим судебным учреждениям, что его "религиозные убеждения не являются простым прикрытием трусости или недобросовестности". При установлении соответствующими учреждениями факта, что религиозные убеждения призываемого являются искренними, он мог быть освобожден от непосредственного выполнения военных обязанностей и зачислялся при этом в санитарную команду, чтобы выполнять свой долг в рядах армии без противоречий личным религиозным взглядам. Это постановление явилось существенным шагом вперед в деле достижения компромисса между воинским долгом и правом на свободу вероисповеданий, провозглашенным Советской властью.
4 января 1919 г. В.И. Ленин подписал декрет "Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям"[10] . Декрет, установив характер исполнения гражданами других повинностей, закрепил принцип адекватности их военной службе: чтобы они были сравнимы по тяжести и лишениям. Однако необходимо заметить, что продолжительность исполнения гражданами, освобожденными от военной службы, других повинностей равнялась сроку службы их сверстников в боевых частях Красной Армии.
Государственным органом, в компетенцию которого входило принятие окончательного решения о возможности замены военной службы другой повинностью, как видим, являлся народный суд. Право на возбуждение дела об освобождении определенного лица от военной службы принадлежало самому призываемому, а также Объединенному совету религиозных общин и групп. Слушание дел данной категории в судах проводилось в отношении каждого лица индивидуально.
В декрете была сделана попытка разработать систему доказательств, опираясь на которые, суд смог бы определить степень искренности убеждений заявителя. Однозначно требовалось проведение экспертизы Объединенного совета религиозных общин и групп на предмет определения, не противоречит ли участие данного лица в военной службе его религиозным убеждениям. Экспертам могли быть поставлены вопросы о допустимости военной службы представителями определенного религиозного течения, так и о личности самого призываемого, в частности, искренними ли являются его убеждения. Доказательством могла служить религиозная литература, описывающая каноны определенного вероучения, а доказательством искренности убеждений являлись свидетельства о личной жизни самого лица. Декрет не описывает круг лиц, которые могли свидетельствовать о личной жизни призывника, но презумируется, что ими должны являться представители секты или люди, проживающие вместе с ним и знающие о его образе жизни.
Совершенно новым моментом являлось то, что согласно этому декрету лицо могло быть полностью освобождено от военной службы, причем без замены ее какой-либо гражданской обязанностью при условии, что будет специально доказана недопустимость такой замены.
Таким образом, Декрет от 4 января 1919 г. стал первым законодательным актом Советской республики, дающим реальное право на освобождение верующих от военной службы. Такое решение вопроса укрепило доверие верующих к Советской власти и способствовало объединению вокруг нее широких масс трудящихся.
Однако жизнь показала, что и этот декрет не смог решить проблему полностью и справедливо. Декрет от 4 января 1919 г. юридически закрепил право граждан отказываться от военной службы, но им не был определен порядок освобождения. Со стороны призывников, пытающихся уклониться от несения обязанностей военной службы, начались злоупотребления путем использования пробелов в праве.
Чтобы пресечь подобные попытки спекуляций на религиозной почве, этот декрет был изменен и дополнен процедурными правилами, причем ужесточающими процесс замены военной службы вневойсковой. Всесторонне проанализировав сложившуюся ситуацию, Совет Народных Комиссаров 14 декабря 1920 г. принял постановление, в котором детально регламентировалась процедура рассмотрения дел об освобождении от военной службы по религиозным убеждениям.
Основанием для рассмотрения вопроса об освобождения от воинской повинности согласно постановлению являлось наличие у призывника религиозных взглядов, препятствующих исполнению им обязанностей военной службы. Но мотивы, изложенные призывником в ходатайстве об освобождении от воинской повинности, а также заявленные им лично в судебном заседании, должны были подтверждаться другими доказательствами, исследуемыми судом.
Постановлением предусматривалась система доказательств, которые исследует суд, рассматривая дела данной категории. Подтверждением искренности взглядов призывника, последовательности проведения им своего религиозного учения в жизнь могли служить свидетельские показания и другие данные об образе жизни лица. Законодатель не конкретизировал, что относится к последним, но по смыслу статьи подразумевалось, что такими могли быть, например, религиозная литература и предметы культа, используемые призывником, а в некоторых случаях документальное подтверждение принадлежности лица к определенной религиозной общине.
Суд обязан был руководствоваться также заключением экспертизы, для проведения которой приглашались "сведущие и внушающие доверие представители соответствующих религиозных вероучений, преимущественно из числа живущих в данной местности и близко знакомых с учением и укладом жизни данного вероучения". Суд мог приглашать и "других лиц, обладающих соответствующими знаниями и опытом". Согласно постановлению экспертиза проводилась по следующим вопросам: действительно ли определенное религиозное учение исключает исполнение обязанностей военной службы для своих последователей и действительно ли призывник придерживается канонов определенного религиозного учения и практически следует им в своей жизни[11] . Следовательно, возможности суда в проведении экспертизы были значительно расширены.
В период после Октябрьской революции и до 1923 г. в Советской республике правовой институт освобождения от военной службы по религиозным убеждениям регулировался различными нормативными актами: декретами СНК, приказами Реввоенсовета и циркулярами Наркомата юстиции. Летом 1923 г. был принят Гражданский процессуальный кодекс РСФСР, содержащий в ч. 3 ("Особые производства") специальную главу "Об освобождении от военной службы по религиозным убеждениям", регулирующую порядок судебного производства по делам указанной категории[12] . Судебная практика тех лет накопила богатый и чрезвычайно любопытный материал. Суды с участием экспертов, используя заключения различных религиозных и светских учреждений и лиц, скрупулезно определяли, действительно ли человек придерживается тех религиозных взглядов, которые дают основание освободить его от военной службы. Суды определяли также, какая именно работа назначается взамен воинской службы, куда и в какой срок должен явиться освобожденный для выполнения этой работы.
Терпимое отношение, как предполагалось, должно было укрепить социальную базу нового режима. Однако в юридической системе после революции царил хаос, что в значительной степени затрудняло соблюдение упомянутых законодательных актов. На местах они часто не выполнялись. Многие граждане, отказавшиеся от военной службы, были осуждены и даже казнены. Архивы хранят немало подлинных писем тех лет, оставленных людьми, приговоренными к расстрелу за свою веру.
К середине 20-х годов отношение Советской власти к религии и верующим стало менее лояльным, наблюдался отход от прежней концепции взаимоотношений церкви и государства. Объединенный совет религиозных общин и групп был объявлен контрреволюционным и распущен. Религиозные организации являлись практически бесправными. Они не обладали статусом юридического лица в соответствии с декретом от 20 января 1918 г.
Инструкция по вопросам, связанным с проведением в жизнь декрета об отделении церкви от государства подчеркивала, что религиозные организации не обладают статусом юридического лица, и различные удостоверения и мандаты, выдаваемые ими, не имеют юридической силы в решении государственных вопросов.
В условиях появления негативных оттенков в отношении государства к религиозным организациям стало меняться законодательство, регулирующее основания и порядок освобождения граждан от воинской повинности по религиозным убеждениям. 18 сентября 1925 г. был принят Закон "Об обязательной военной службе", один из разделов которого был посвящен этой категории граждан. Данный закон, как и последующий Закон СССР "Об обязательной военной службе" 1928 г., признавал право граждан на отказ от военной службы по религиозным убеждениям. Законодателем был значительно ограничен круг лиц, имеющих возможность воспользоваться данным правом. К ним относились "граждане, входящие по рождению и воспитанию в состав семей, принадлежащих к сектам, религиозные учения которых запрещают в настоящее время и запрещали до 1917 г. отбывание военной службы с оружием в руках" (ст. 216 Закона). Это положение было призвано пресечь попытки уклониться от выполнения воинской повинности представителями новоявленных религиозных течений, запрещающих службу с оружием в руках. Решение вопроса об освобождении призывника от военной службы по-прежнему возлагалось на суды. Закон устанавливал обязательное исполнение освобожденными от военной службы других обязанностей - по борьбе с эпидемиями, лесными пожарами и т.п., а в военное время - работу в особых командах по обслуживанию тыла и фронта[13] .
Существенным отличием концепции правового института освобождения от воинской повинности, регулируемого данным законом, от ранее принятых нормативных правовых актов по этому вопросу было отсутствие полного (т.е. без какой-либо замены) освобождения призывника от обязанностей военной службы. Закон не предусматривал подобных случаев.
Во второй половине 20-х годов в условиях скатывания к тоталитаризму декретом ВЦИК и СНК "Об утверждении перечня узаконений РСФСР, утративших силу с введением в действие Закона об обязательной военной службе" были отменены нормативные акты, положившие начало становлению правового института освобождения от обязательной военной службы по религиозным убеждениям: декрет ВЦИК от 22 апреля 1918 г. "Об обязательном обучении военному искусству", декрет СНК от 4 января 1919 г. "Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям", декрет СНК от 14 декабря 1920 г. "Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям"[14] .
Формальным основанием для этого послужили в том числе и решения 26-го Всесоюзного Съезда баптистов (1926 г.), 5-го Всесоюзного съезда адвентистов седьмого дня (1924 г.), 10-го Всесоюзного съезда евангельских христиан (1927 г.), на которых при рассмотрении вопросов об отношении к Красной Армии были приняты решения об обязательном для всех членов названных общин, призываемых в армию, несении военной службы без всякой ее замены нестроевыми работами. Однако важно заметить, что эти решения были инспирированы Антирелигиозной комиссией при ЦК ВКП(б) и ОГПУ путем внедрения своих агентов в среду верующих и проведения соответствующей работы на местах и на съездах.
В 1927 г. было принято "Положение о воинских преступлениях", которое в немалой степени также способствовало сведению на нет рассматриваемого института советского законодательства. Следует заметить, что в Уголовном кодексе 1922 г. не был предусмотрен такой состав преступления, как уклонение от военной службы по религиозным убеждениям.
Впервые подобные деяния стали квалифицироваться как преступление с момента принятия в 1927 г. положения, ст. 13 которого имела следующую диспозицию: "Уклонение от несения обязанностей военной службы, в частности под предлогом религиозных или иных убеждений..." Подобная формулировка в законодательстве того времени открывала простор для признания отказников, в том числе и искренне верующих, врагами социализма с лишением их всех гражданских прав.
Таким образом, несмотря на то, что юридически институт освобождения от военной службы по религиозным убеждениям присутствовал в советском законодательстве (законы об обязательной военной службе 1925 и 1928 гг.), фактически он перестал существовать. Официально данный институт права был отменен в 1939 г.: Закон СССР "О всеобщей воинской обязанности" его не предусматривал. С введением этого закона в силу мы потеряли то, чем могли бы по праву гордиться.
Но люди, религиозные убеждения которых не позволяли брать в руки оружие, оставались. Они отказывались от призыва в армию, принятия присяги, за что сурово преследовались и наказывались государством. Карательными мерами проблема отказа от военной службы по религиозным убеждениям не была решена.
Возврат к законодательному закреплению права гражданина на замену военной службы альтернативной гражданской службой стал возможен в нашей стране только в 90-х годах XX столетия, когда начали проводиться: реформы в политике, экономике, в духовной и социальной сферах жизни общества. Определился курс на демократизацию общественных отношений, в том числе, и в сфере свободы совести. Россия вошла в мировое сообщество. Она признает основные международно-правовые документы; «Всеобщую декларацию прав человека», Международные пакты, участвует в договоренностях в рамках Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, во многих международных конвенциях. Международно-правовые нормы, регламентирующие статус личности, отражают достигнутый общемировой уровень в деле соблюдения основных прав и свобод.
Одним из первых законопроектов в данной сфере был проект Основ законодательства СССР и союзных республик «Об альтернативной службе», появившийся в 1990 году. Задачей этого документа являлось закрепление общих положений альтернативной службы, как разумного и гуманного компромисса между правом свободы мысли, совести и убеждений и воинской обязанностью. Законопроект определял альтернативную службу как вид государственной службы взамен воинской по причине религиозных или пацифистских убеждений призывника. Проектом определялась форма прохождения службы, круг лиц, направляемых на нее, место и срок прохождения. Предусматривалась и система органов, ведающих вопросами организации альтернативной службы.
В законопроекте предлагалась концепция, что альтернативную службу по причине отображений совести может проходить каждый желающий, заявивший об этом. Основанием являлось решение комиссии о направлении на альтернативную службу.
Право каждого гражданина РСФСР, убеждениям которого противоречит несение военной службы, на ее замену выполнением альтернативных гражданских обязанностей в порядке, установленном законом было закреплено статьей 15 «Декларации прав и свобод человека и гражданина», принятой постановлением Верховного Света РСФСР от 22 ноября 1991 г. №1920-1[15] .