Доклад: Реформа русского стихосложения
Прославить всё то, что в тебе мило!
Впоследствии неровности стиля и латинизированный синтаксис Тредиаковского вызвали постоянные насмешки. И всё-таки поэта следует судить не по его слабостям - слабые стихи и тексты есть у каждого, - и не по какому-то среднему общему впечатлению от его творчества, а по высшим его достижениям. И тогда в Тредиаковском мы увидим мощный дар, сломавший устаревшие нормы, открывший новый язык чувств, давший начало нескольким важным жанрам, в том числе “езду в остров любви”, отдаленного предшественника нашего великого романа в стихах - “Евгения Онегина”. Читатели - современники и ближайшие потомки любили стихи Тредиаковского. Переложенные на музыку, они перепечатывались, часто анонимно, в сборниках кантов на протяжении всего 18 века.
2.Систематизация размеров стихосложения:
Обычно поэзия тяготеет к гармонии и красоте, это естественно. Но время от времени появляются поэты, которые стремятся создать намеренно затрудненную стихотворную речь, усложненные образы, остановить внимание читателя странностью поэтического мира. Это “остранение”через дисгармонию мы встречаем постоянно - у Державина и Радищева, у Кюхельбекера и Некрасова, у Маяковского и Цветаевой..... И всякий раз приходится вспоминать, что первым, кто почувствовал прелесть остранения - громоздких инверсий, витиеватого слога, непредсказуемых метафор и сравнений был Тредиаковский.
Когда Тредиаковский вступил на литературное поприще, доживало свои последние годы русское барокко. Отсюда - сложные аллегории и другие особенности его стиля. Многие принципы стихотворной реформы Тредиаковского также опираются на эстетику барокко. В Париже Тредиаковский изучил французкое стихосложение. Оно силлабично. Но он знал также русские народные песни. Проницательный филолог, он понял, что силлабическое стихосложение, которое господствовало и в России, вполне органично для французкого языка и менее пригодно для русского. Русский фольклор избегает силлабического строя стихотворной речи.
В 1735 году Тредиаковский издал “Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определениями до сего надлежащих знаний”. Главное внимание здесь уделено героическому стиху - гекзаметру. Создав его теорию, поэт реализовал её в громадных поэмах “Аргениде”и “Телемахиде”.
Тредиаковский вводит термины античной поэтики, которые стали необходимы: спондей (двухсложная стопа, в которой оба слога ударны), пиррихий (оба слога безударны), хорей, или трохей (первый слог ударный, второй нет), ямб (наоборот). Он требует, чтобы в гекзаметре и пентаметре (пятимерном стихе, состоящем из одиннадцати слогов), правильно чередовались ударные и безударные слоги. В этом и состоит суть реформы, потому что до сих пор в силлабическом стихосложении правильного чередования ударных и безударных слогов не было.
Решающий шаг от силлабического стихосложения, в котором счет идет по слогам, к силлабо-тоническому в котором счет идет и по слогам , и по ударениям, сделан.
3.Соотнесение стилей и жанров:
Ломоносов критически изучил трактат Тредиаковского “Новый и краткий способ”, вполне оценил главное его достоинство-обращение к стопному, силлабо-тоническому стиху, и решительно отмел многочисленные ограничения, наложенные уходящей традицией барокко. Ломоносов на равных основаниях допускает стихи хореические, ямбические, трехсложные дактилические и анапестические, а также стихи, в которых смешаны строфы хореичческие с дактилическими или ямбические с анапестическими. Каждый из этих шести метров (хорей, ямб, дактиль, анапест, хорей+дактиль, ямб+анапест) имеет пять разновидностей по стопности, от шести до двух. Заметим, что у Ломоносова ещё нет амфибрахия; его ввел Сумароков.
Провозгласив эстетическое равноправие всех размеров, Ломоносов все же отдает предпочтение ямбу. По его мнению, он усиливает благородство и возвышеннность содержания и потому более всего подходит для сочения од. В то же время хорей более пригоден для изображения чувств, “скорых и тихих действий”. Опираясь на античные эстетики, Ломоносов высказывает проницательные соображения о русском стихе: история показала, что ямб тяготеет к выражению мыслей, хорей-чувств; ямб тяготеет к книжности, хорей-к народности, фольклорности. Разумеется, об этих тяготениях можно говорить лишь в самых общих чертах; каждый индивидуальный случай следует рассматривать особо. Но все-таки самым важным среди всех открытий Ломоносова оказалось утверждение четыырехстопного ямба. Его настолько полюбили в России, что, в известном смысле, особенно у таких поэтов, как Ломоносов, Державин, Пушкин, Баратынский, он воспринимается как представитель стихотворной речи вообще. Этот стихотворный размер воспел Ходасевич, и лучше о его значении не скажешь, сколько ни старайся:
С высот надзвездной Музикии
К нам ангелами занесен,
Он крепче всех твердыынь России,
Славнее всех её знамен.
Из памяти изгрызгли годы,
За что и кто в Хотине пал,-
Но первый звук Хотинской оды
Нам первым криком жизни стал.
Есть основания воспевать четырехстопный ямб, называть его первым криком жизни русской поэзии: этим размером написаны и “Фелица” Державина, и “Евгений Онегин” Пушкина, и “Смерть поэта” Лермонтова, и “Незнакомка” Блока, и “Февраль. Достать чернил и плакать!..” Пастернака, и ода четырехстопному ямбу Ходасевича.
Нельзя забывать связей взглядов Ломоносова с эстетикой классицизма, на пороге которого они формировались.
В соответствии с представлениями классицизма, Ломоносов смотрел на народное творчество как на грубое, примитивное и ни в чем не ориентировался на фольклорный стих. От Ломоносова пошла старшая линия стихотворства. Почти все лучшее в поэзии было написано ямбом, хореем, дактилем, амфибрахием, анапестом, дольником. От Тредиаковского пошла младшая линия, в большей степени ориентированная на народный стих. “Песни западных славян” и некоторые сказки Пушкина, “Песня про царя Ивана Васильевича...” Лермонтова демонстрируют её большие возможности. В своеобразном споре старшей и младшей линии вырабатывались новыые стиховые и жанровые формы, возникали поэтические открытия. Этот спор давал все новые импульсы движению поэзии.
Ломоносов поместил “Предисловие о пользе книг церковных в российском языке”. Здесь он сформулировал свою знаменитую теорию трёх стилей. Ломоносов исследовал проблему, обобщил и кодифицировал правила словоупотребления, введя и в данную область классическую стройность.
Высокий стиль образуют слова церковнославянского языка и слова, общие церковнославянскому и русскому языкам. Средний - общие церковнославянскому и русскому и русские, которых нет в церковных книгах. Низкий образуют только русские слова, причём в необходимых случаях допускаются просторечные выражения.
Если бы Ломоносов ограничился этими указаниями, вряд ли мы обсуждали бы его “Предисловие” в истории руссккой поэзии. Но он связал теорию стилей с теорией жанров.
К середине 18 века система жанров русской поэзии уже сформировалась. Ломоносов участвовал в этом процессе наряду с другими поэтами. Но он совершил важный шаг, закрепив в “Предисловии” современную ему норму: он указал, какой стиль приличествует какому жанру. Героической поэме и оде подобает высокий стиль. Трагедии, стихотворные дружеские письма (послания), сатиры, залоги (идилии), элегии надлежит писать стилем средним. Комедии, эпиграммы, песни - область применения низкого стиля.
4. Создание литературы высокого классицизма:
Тредиаковский завершил литературу борокко. Ломоносов подвёл дитературу к классицизму. Литературу высокого классицизма в России создал Александр Сумароков. Он это сознавал и не стеснялся произносить вслух, за что и подвергался нападкам и насмешкам.
Тредиаковский родился в 1703 году, Ломоносов - в 1711, Сумароков - в 1718. Сначала Сумароковвзирал на старших поэтов как на учителей; потом присоединился к Ломоносову в его спорах с Тредиаковским; потом восстал против Ломоносова, рассорившись с ним как в человеческом, так и в литературном плане.
Осознав свою литературную позицию как вождя русского классицизма, Сумароков увидел в поэзии Ломоносова следы эстетики барокко и стал их критиковать . Классицизм требовал строго последовательного развития мысли - Ломоносов в одах сознательно культивировал “лирический беспорядок”. Классицизм настаивал на возможно более ясном изложении движеения чувств - Ломоносов старался через иррациональные метафоры и сравнения передать кипение страстей в человеке, противоречивость эмоциональной сферы. Рядом с Ломоносовым нарочито усложненным выглядел Тредиаковский. Рядом с Сумароковым - Ломоносов.
Сумароков создал тексты, последовательно ориентированные на напевный тип интонации. Оказывается, мы не только у истоков поэзии женского сердца, но и у начала той мелодической линии в истории поэзии, которая отмечена жанрами русской песни, салонного и цыганского романса, именами И.Дмитриева, Жуковского, Ап.Григорьева, Фета, Блока, Есенина.
От Сумарокова пошла и русская басня. Поэт называл свои басни притчами и писал их в значительном количестве. Они нравились, им подражали. Сатиры его язвили. Эпиграммы были остры, например: