Доклад: Становление образования, юриспруденции и институтов церкви
И ными словами, религия – это новообразованное, латинское объединение Западной Европы конца XIV в. Прежняя византийская (“греческая”) система убеждений αίρεση (“вера”) усилиями римских новаторов превратилась в ересь . Латинская калька с этого греческого слова – credo - приобрело значение “верую” именно в это время. (До этого языческое понятие credo означало не “система взглядов, убеждений”, а “сокровенное ”: ср. однокоренные кровь , откровение , англ. crew - ныне “команда”, первоначально “кровные родственники” и т. д. Это высшая языческая клятва - клятва на крови.) Соответственно, взляды византийских монотеистов получили название “Ветхий Завет” не ранее второй половины XV в., а Библия как таковая сформирована к концу XVI в. (само слово Bible появилось только в XVI в.!) и впервые полностью опубликована только в 1613 г. Яковом I Стюартом в Англии.
И з традиционной историографии следует, что юриспруденция зародилась в “Древнем Риме” в жреческой коллегии “понтификов”, раз в год выдававших юридические рекомендации. (Характерно, что слово “коллегия”, как и “колледж” (college ), согласно словарю Webster’а, появилось именно в XIV в.) Кто же такие эти понтифики , число которых, как традиционно считается, колебалось от 3 до 15? Латинское pontifex опять-таки берет начало из греко-романского наречия общеевропейского языка и буквально означает “путепрокладчик ”, это эквивалент немецкого Herzog (“возглавляющий шествие”). Тем самым, понтифики – это старейшины поселенческих общин Западной Европы и ничего более. Выбираемый этой коллегией (а, вернее, курией , т. е. представителями родов, по-русски - куреней ) главный понтифик впоследствии превратился в Папу Римского, причем произошло это только к концу XIV века (после откола Западной Европы от Византии и смуты, известной как “Авиньонское пленение пап”). До этого никаких Римских Пап не было и в помине, как и римско-католической и греко-кафолической церквей как таковых. На остальной территории Византии третейскими судьями по-прежнему были старейшины, сиречь, по-гречески, патриархи .
К этому времени и относится спор о “Символе веры” вокруг пресловутого филиокве – исходит ли Святой Дух и от Сына или только от Отца. В традиционной русской истории есть интересное отражение этого спора как реального события - откола Западной Европы от Византии. Иван Калита, он же Пресвитер Иоанн – это, по Э. Бенвенисту, Hwanah , т.е. единоличный верховный правитель, признававшийся всеми, олицетворение Бога Живого. А сын его, Симеон , рано умерший от чумы, не успел утвердить свою власть, и не был признан Западной Европой. Знаменательно, что имя Симеон (т.е. по-гречески “Меченый”) здесь впервые появляется в русской истории. Само это слово родственно русскому камень , (ранее кама ) имевшему, среди прочих, значение “знак” (вспомните в русских сказках и былинах камень на распутье), по-гречески σήμα. Отсюда впервые и появился Симон , ставший в написанных позднее Евангелиях Апостолом Петром, т.е. Камнем. Так, по-видимому, русский Камень через греческое наречие и стал иудеем, а затем и христианином Симоном – в XIV в., из которого в XVII в. романовские историографы сотворили Симеона Гордого. Характерно, что “татарам-выкрестам” XVI века романовские борзописцы приписывали как раз имена “в крещении” Симеона (Бекбулатович и пр.) и Петра (“казанский царевич”)! Это еще одно указание на то, что само понятие “православная церковь” как таковое появилось только в конце XVI – начале XVII века и не ранее того.
“О гречивание” же русской истории, изобретенное в XVII в., привело в ряде случаев к смешным результатам. Например, возник известный деятель XV в. Дмитрий “Шемяка”, имя которого стало нарицательным. Прозвище “Шемяка” куда более сказочно, чем даже пушкинская Шемаханская царица. Звучащее как бы вполне по-русски слово “шемяка” тем не менее не имеет никаких русских этимологических корней, ибо это приведенное к русской транскрипции греческое συμμαχό , т.е. попросту “союзник”! Этот человек, бывший действительно сначала союзником Василия II, оказался вероломным и впоследствии захватил его в плен и ослепил. Бурная деятельность бунтаря “Шемяки” наделала немало шума по всей Европе. Традиционная история гласит, что в конце концов даже симпатизировавшие ему “новгородцы не выдержали и отравили его по общему согласию”. Радостную весть об этом доставил Василию Темному гонец – подьячий Беда , который тут же был произведен в дьяки и ускакал дальше - разносить ее по Европе. Характерно, что имя “Беда” всплыло в истории еще только один раз, причем именно в английской истории – это дьяк Беда “достопочтенный”, легендарный первый английский историк якобы VIII в.
С тановление юриспруденции – один из ключевых моментов истории XIV – XVI вв. Первым общемировым правовым термином было слово орда , означающее “порядок” (ср., например, иранское arta ). Жрецы-“понтифики” на территории Западной Европы управляли общественным имуществом Византийской империи. В Северной Африке (например, в Тунисе и Алжире) аналогичные функции выполняли деи (dei , современный аналог – исполнительный директор). После откола Западной Европы от Византии “понтифики” стали присваивать общественное имущество, назвав его “божьим”, т.е опять-таки dei . Главный понтифик, ставший Папой Римским и присвоил себе право распоряжаться от имени Бога вполне конкретным имуществом. Институт церкви возник как юридическая коллегия для обоснования законности присвоения общественного имущества. Это отразилось и в латинском iudeo “сужу”, откуда и слово иудей , и легендарная Иудея – т.е. Западная Европа конца XIV в., в отличие от остальной Византии – Израиля , т. е. “православного мира”.
Г лобальная война между “Иудеей” и “Израилем”, разразившаяся в конце XIV в. отразилась в европейской истории как “восстания” Уота Тайлера в Англии и “чомпи” в Италии, битва на Косовом Поле в Югославии, восстание “библейских” зелотов(!) в Греции, “Куликовская и Грюнвальдская битвы” в русской истории, войны “таборитов” в Чехии и т. п. Шайки наемников-рейдеров из Западной Европы, вышедшие из ордынского подчинения, превратились в традиционной истории в “рыцарей -крестоносцев”. Идейные же вдохновители этих шаек - “куриалы ” - в традиционной историографии превратились в многочисленных “Карлов -королей ”, причем вариант “Карл” исключительно западноевропейский, а “король ” - славянский. Французская история до того запуталась, что в ней якобы впервые в истории появилось сразу два Карла-близнеца: Карл “Великий” и убитый им его брат Карломан. Однако “латинизированный” Карл Великий (Carolus Magnus ) и его “офранцуженный” брат Карломан (Charlemagne , т. е. тоже Карл Великий) – это одно и то же, аналоги не менее легендарных Ромула и Рема, Аскольда и Дира и т. п.
Ч то же касается самих греко-римских понятий, определяющих право, то их блестяще исследовал Э. Бенвенист. В латинском варианте понятие ius “естественное право” противопоставлено понятию fas “божественное право” (отсюда, кстати, и современные понятия де-юре и де-факто ). Слово ius - однокоренное с русским “естество ”. Слово fas – греко-романский вариант славянского корня пъх , от которого, в частности, производятся глаголы питать и пасти . Первоначальное значение fas “уже совершенное, сделанное” римскими юристами XV в. было заменено на “богоданное” по аналогии с греческим θέμις (themis) – однокоренным с русским “данное” (ср. также индо-иранское dhaman “закон”). Между тем themis по Э. Бенвенисту означало просто внутрисемейное право, как заведенное испокон веков и превратившееся в “богоданное” в XIV в. Другое греческое понятие (dike , т.е. указанное), отражавшее межсемейное право, было превращено теми же римскими законниками в латинское dico (через “указываю – говорю”), т.е. право “изреченное”, т.е. папский диктат . Знаменитый кодекс Юстиниана (т.е. Справедливого), “обнаруженный” только в 1501 г., как и вся кодификация Юстиниана – это университетский продукт, продукт работы юристов XV-XVI, а не якобы V-VI веков! Светский термин “разделяй и властвуй” в 1526 г. на Имперском сейме в Шпейере превращается в юридическую формулу: “Сuius regio, eius religio”, т.е. “чье правление, того и религия”.
3. Капиталистические отношения как основа существования институтов церкви.
В изантийская империя в XII-XIII вв. и ее наследница Золотая Орда в XIV-XV вв. не только отличались веротерпимостью – именно в эту эпоху появилось понятие народного образования, причем образования светского, а отнюдь не религиозного. Характерно, что до XIV в. в Византии не знали латыни, в в Риме – греческого, поэтому их представители общались между собой на религиозных диспутах по-славянски . В XIV в. жрецы-монотеисты монополизировали образование, используя изобретенные для этого богослужебные языки: сначала греческий, затем латынь, и церковнославянский. И до XVIII в. институты католической и православной церкви всячески препятствовали народному образованию, в том числе и религиозному (например, запрещали мирянам читать церковные книги). Именно в это время была уничтожена масса книг и документов, относящихся к культуре и истории цивилизации до XVII в.
П рекрасным пособием для самостоятельного исследования истории христианства является книга русского зарубежного историка церкви Н. Н. Воейкова “Церковь, Русь и Рим”, Минск, изд. Лучи Софии 2000 г. Написанная с откровенно монархически-православных позиций, эта книга, тем не менее, содержит обширный фактологический материал, ранее не публиковавшийся в России (в том числе и из архивов Ватикана), свидетельствующий о многочисленных фальсификациях в традиционной истории и хронологии. В упомянутой книге приводятся и совершенно замечательные факты из русской истории. Например, говоря о долгом сопротивлении крещению язычников-вятичей (т.е. славянского населения Центральночерноземной России), автор приводит данные о том, что жители Мценска окончательно крестились только в XV веке! Одно только это утверждение перечеркивает традиционную историю Киевской Руси, поскольку в XV веке г. Мценск находился в составе реального языческого Воротынского, а не фантомного крещеного Черниговского княжества, отнесенного в традиционной историографии назад как раз на 260 лет вымышленного “татаро-монгольского ига”.
Е ще один важный аспект, освещенный Н.Н.Воейковым – веротерпимость турок-османов по сравнению с воинствующим католицизмом в XV-XVII вв. Известно также, что и арабы проявляли веротерпимость к иноверцам, в частности, на контролировавшейся ими территории нынешних Испании, Португалии и Египта, на Мальте и в Сицилии и т. д. Это – золотоордынская веротерпимость, характерная также и для Восточной Европы, и Сибири, унаследованная Ордой в XIV в. от Византии.
В еротерпимость – ключевой момент воспитания и начального изустного образования, связанный с понятиями добра и зла. Конкретное добро ребенок постигает с молоком матери раньше конкретного зла , с которым он неизбежно впоследствии сталкивается в окружающей действительности. Для младенца мать (первейшая кормилица и защитница) – изначально единственное конкретное, причем даровое добро, которое легко может быть противопоставлено им любому внешнему проявлению конкретного зла. Недаровое же конкретное добро постигается только через труд, а для этого человек должен быть обучен труду. К конкретному добру люди привыкают очень быстро, а внезапное исчезновение привычного конкретного добра воспринимается как конкретное зло. Поэтому на практике человек очень редко обобщает конкретное добро, тем более до безграничности, в то время как жизненный опыт достаточно быстро учит опасаться абстрактного зла, а, следовательно, признавать его существование. Оттого и к понятию абстрактного зла человек, взрослея, приходит раньше , чем к понятию абстрактного добра . Немало людей вообще не успевает осознать абстрактное добро за всю свою жизнь, как и смысл фразы “жизнь – дар бесценный ”. Поэтому признание человеком Бога-творца происходит от противного – через противопоставление сначала конкретного добра конкретному злу, и только затем, после обобщения конкретного зла и его абстрагирование , через противопоставление уже абстрактному злу абстрактного добра, т.е. Бога, это добро излучающего. (Здесь не рассматривается морально-этический аспект проблемы. О подмене церковниками, например, понятия “милосердие” понятием “любовь” можно прочитать в книге И. Давиденко “Зерна доброты”. М., из?