Изложение: Альберто Моравиа. Чочара

Италия, 1943–1944 гг.

Чезире тридцать пять лет, она уроженка Чочарии, горной местности, лежащей к югу от Рима. Молоденькой девушкой она вышла замуж за лавочника, переехала в Рим, родила дочь и сначала была очень счастлива — до тех пор, пока ей не открылось истинное лицо мужа. Но потом он тяжело заболел и умер (Чезира ухаживала за ним, как подобает любящей жене), и она снова почувствовала себя почти счастливой. У нее были «лавка, квартира и дочь» — разве этого мало для счастья? Чезира едва умеет читать (хотя деньги считает неплохо) и политикой не интересуется. Идет война, но она толком не знает, кто с кем воюет и почему. Война пока даже выгодна: торговля идет бойчее, чем в мирное время, потому что они с дочерью промышляют на черном рынке и удачно спекулируют продовольствием. Она свято уверена, что, как бы ни сложились обстоятельства, Риму ничто не грозит, поскольку там «живет Пала».

Однако скоро возвращается Муссолини, приходят немцы, улицы полны молодчиков в черных рубашках, а главное, начинаются бомбежки и голод, и Чезира решает переждать это «скверное время» в деревне, у родителей. Сама-то она — женщина сильная и ничего не боится, а вот дочь, восемнадцатилетняя Розетта, робка, искренне религиозна и очень чувствительна. Чезира с гордостью считает, что Розетта — воплощенное совершенство, «почти святая», правда, вскоре ей предстоит прийти к выводу, что совершенство, основанное на неведении и отсутствии жизненного опыта, рассыпается как карточный домик при соприкосновении с темными сторонами жизни. Вообще, несмотря на то что Чезира — простая, почти неграмотная женщина, она наделена реалистичным природным умом и наблюдательностью, проницательна, видит людей насквозь и склонна к своего рода философским обобщениям. В отличие от большинства крестьян, для которых природа — лишь среда обитания и орудие производства, она видит и чувствует своеобразную красоту итальянских гор, то покрытых изумрудной травой, то выжженных до белизны горячим солнцем.

Чезира намеревается провести в деревне не более двух недель, но путешествие затягивается на долгих девять месяцев, полных невзгод, лишений, горького опыта. Им не удается добраться до родителей Чезиры, потому что те, как и остальные деревенские жители, сбежали от наступающей войны. Безлюден и городок Фонди, который Чезира помнила таким шумным и оживленным, двери и окна заколочены, словно по улицам прошлась чума, в окрестных полях брошен неубранный урожай. В конце концов две женщины находят пристанище в одном странном семействе, разумеется не бесплатно (у Чезиры припрятана огромная по крестьянским меркам сумма — сто тысяч лир). Здесь Чезира впервые убеждается в том, что война, насилие и беззаконие обнажают самые неприглядные качества человека, те, которых принято стыдиться в мирное время. Кончетта, её придурковатый муж и два сына-дезертира без зазрения совести крадут и продают имущество, брошенное соседями, потому что. эти вещи, по их мнению, «не принадлежат никому». Кончетта готова продать местным фашистам невинную девушку Розетту в обмен на безопасность своих сыновей. Ночью Чезира с дочерью убегают в горы, где уже скрывается много беженцев из Фонди, снимают у крестьянина ветхий сарайчик, прилепившийся к скале, и запасаются продовольствием на зиму.

Привыкшую к достатку Чезиру поражает невероятная нищета, в которой живут крестьяне Сант-Еуфемии (даже стульями они пользуются только по праздникам, в остальное время сидят на земле, а стулья висят подвешенные к потолку), и уважение, которое они питают к деньгам и людям, имеющим деньги. Беженцы из Фонди — торговцы, ремесленники — побогаче, у них еще не кончились деньги и продукты, поэтому они все время проводят за едой, питьем и бесконечными разговорами о том, что будет, когда придут англичане. Эти простые люди не испытывают ненависти ни к своим, ни к немецким фашистам и сами не понимают, почему они «болеют» за союзников. Единственное, чего они хотят, — это как можно скорее вернуться к привычной жизни. Самое удивительное, все уверены, что с приходом союзников жизнь станет гораздо лучше, чем прежде.

Только один человек, Микеле, понимает, что в действительности происходит в стране. Микеле — сын торговца из Фонди. Он образованный человек и не похож ни на кого из тех, с кем когда-либо приходилось встречаться Чезире. Больше всего её поражает то, что Микеле, воспитанный при фашистском режиме, ненавидит фашизм и утверждает, что Муссолини и его приспешники — просто кучка бандитов. Микеле всего двадцать пять, в его жизни не было сколь-либо значительных событий, и потому Чезира по простоте душевной считает, что его убеждения возникли, может статься, просто из духа противоречия. Она видит, что Микеле — идеалист, не знающий жизни, а его любовь к крестьянам и рабочим носит, скорее, теоретический характер. По правде говоря, практичные, хитроватые, приземленные крестьяне не особенно его жалуют, а собственный отец в лицо зовет дураком, хотя при этом втайне им гордится. Но Чезира понимает, какой это чистый, честный, глубоко порядочный человек, она любит его как сына и тяжело переживает его смерть (он гибнет, когда уже близок конец войны, заслонив собою крестьян от выстрелов озверевших немцев).

Жизнь Чезиры и Розетты в Сант-Еуфемии бедна событиями, но война постепенно приближается, происходит первая встреча с немца ми, которая сразу убеждает местных жителей в том, что ничего хорошего от них ждать не следует (беженец, которого обокрали итальянские фашисты, обращается за помощью к немцам, а они в конце концов забирают украденное добро себе, а его самого отправляют на фронт копать окопы). Чезира видит собственными глазами, что немцы, итальянцы-дезертиры, её соседи — все ведут себя как бесчестные люди, и ей снова и снова приходит в голову: чтобы узнать человека, надо видеть его во время войны, когда каждый проявляет свои наклонности и его ничто не сдерживает.

Проходит зима, Сант-Еуфемия испытывает на себе немецкие облавы и английские бомбежки, голод и опасности. В апреле беженцы с радостью узнают, что англичане прорвали немецкую оборону и наступают. Чезира с Розеттой вместе с остальными спускаются в Фонди и находят на месте городка груду развалин, а с балкона уцелевшего дома американские солдаты кидают в толпу беженцев сигареты и леденцы. Выясняется, что Рим еще занят немцами и деваться им некуда. Здесь, в Фонди, под звук американских пушек Чезира засыпает и видит во сне зал, полный фашистов, лица Муссолини, Гитлера, видит, как этот зал взлетает на воздух, и ощущает бурную радость, понимает, что, должно быть, сама того не зная, всегда ненавидела фашистов и нацистов. Ей кажется, что теперь все будет хорошо, но война еще не кончена, впереди новое тяжкое испытание: в глухой деревушке марокканские солдаты насилуют её дочь, насилуют в церкви, прямо у алтаря, и вскоре Чезира понимает, что эти несколько минут изменили Розетту до неузнаваемости. «Почти святая» становится распутницей. Чезира возвращается в Рим, как и мечтала, но в душе её царит не радость, а отчаяние. По дороге грабители убивают дружка Розетты, а Чезира, полная отвращения к самой себе, забирает его деньги, но эта смерть срывает с лица Розетты маску черствости, она плачет «о всех людях, искалеченных войной», и в душе Чезиры возрождается надежда.