Контрольная работа: Человек и смысл жизни
5. С биографической точки зрения жизнь одного человека есть все его телесно-душевно-духовное становление, поведение и судьба в мире, от рождения до смерти.
Как видим, жизнь «распадается» на области исследования (биологическая, историческая, метафизическая и т.п.)
Если видеть только одну какую-то сторону жизни и рассматривать только ее, то человеку никогда не найти ее смысла, но все равно постоянно испытывать неудовлетворенность в жизни.
Например, русский философ А.Лосев в своем очерке «Жизнь» дискутирует со своим оппонентом:
«Жизнь как именно жизнь, жизнь, взятая сама по себе, жизнь как таковая, это есть самая нелепая, самая бессмысленная, самая слабоумная судьба, когда нет никого, кто был бы виноват, и в то же время решительно все виноваты. Жизнь создает себя, и жизнь сама же пожирает себя. Каждый ее момент есть порождение нового и тут же пожирание этого нового. Непрерывно, сволочь, сама себя порождает и тут же сама себя пожирает. Так ежемгновенно порождаются и отмирают клетки в организме, и остается организм. Так непрестанно нарождаются и отмирают самые организмы, и -- остается их род. Так порождаются и отмирают их роды, и -- остаются семьи, племена. И т. д. и т.д. И так как нет ничего кроме и сверх жизни, так как нет никого и ничего выходящего за пределы жизни, то жизнь, со всем своим роскошным древом бесконечных и, допустим, часто весьма интересных и прихотливых организмов, оказывается просто бессмыслицей, и больше ничего, просто вымогательством и насилием, и больше ничего.
Долой, долой эту голую жизнь! Долой, прочь этот неугомонный, самоуверенный, напористый, не знающий никаких пределов процесс жизни! Давайте знание, давайте то, что выше жизни и охватывает ее самое. Давайте смысл, давайте идею, давайте душу живую, ум живой! Давайте мыслить, рассуждать, расчленять, освещать! Долой потемки, отсутствие начал и концов, эту всемирную скуку само порождения и само пожирания. Давайте науку! Давайте, наконец, человека! Жизнь, взятая в своем обнаженном процессе, нечеловечна, дочеловечна, бесчеловечна! Знания, понимания, мудрости – вот чего мы жаждем больше, чем бессмысленной животности! Или жизнь -- бессмыслица, или знание выше жизни и мудрость выше животных функций.
Или жизнь -- судьба, или жизнь -- мудрость! Но так как жизнь неуничтожима и неискоренима, то и жизнь, и судьба, и мудрость – одно и то же. Мудр тот, кто знает судьбу; а знает судьбу тот, кто знает жизнь; а знает жизнь тот, кто живет и мыслит».
А вот еще один отрывок:
«В знании успокаивается жизнь. Знанием разрешается противоречие жизни. К появлению знания стремится жизнь. Тоска и алкание жизни есть порыв к знанию, влечение к мудрости. Жизненное смятение есть тоска по знанию, вопль о не достигнутой или загубленной мудрости; жизненная борьба, жизненное самопорождение и самопожирание есть тайная любовь к мысли, к знанию, скрытая эротика мудрости. Жизнь хочет породить из себя мудрость. Вот-вот из нее должно выбиться великое знание, и--не рождается, не рождается. А не рождается потому, что знание есть разрешение противоречия жизни, и мудрость есть ставшая жизнь, внутренне пронизанная смыслом жизнь. Пока же становится жизнь, то есть пока жизнь есть только жизнь, а не есть ставшее, все ее силы и весь ее смысл уходит здесь пока еще на это самополагание и самоуничтожение; тут еще нет сил остановиться и, остановившись, обозреть пройденный путь. А ведь только обозревши пройденный путь жизни, можно говорить о мудрости жизни. Итак, жизнь не есть мудрость, но она есть назревание мудрости, она есть восхождение к знанию, она вот-вот родит из себя великий смысл, но она не рождает и не рождает... Жизнь заряжена смыслом, она -- вечная возможность мудрости, она -- заряд, задаток, корень и семя мудрости, но не есть еще сама мудрость. Надо выйти из жизни, чтобы разрешить ее противоречие; надо, чтобы для тебя, в известном смысле, остановилась жизнь, чтобы она перестала ослеплять тебя своей жгучей непосредственностью; и только тогда она становится смыслом, знанием и мудростью».
Далее философ задается вопросом, каково же содержание этого знания:
«Знание законов природы не есть жизненное знание. Это – царство рассудка, а не жизни. Законы природы требуют, чтобы все было неизменно, чтобы завтра было так же, как и сегодня. А жизнь требует изменения. Жизнь неповторима. Вся жизнь и все стенание жизни в том и заключается, что ее нельзя повторить. В некоторых очень узких пределах ее можно сократить или продлить, но ее нельзя произвольно создать или повторить. Мудрость жизни не захватывается внешней практикой человека так же, как она несводима и на отвлеченные законы природы.
…жизнь есть, и жизнь есть нечто органическое и историческое, то есть в ней не только рассудочная необходимость, но и синтез необходимости и случайности. В жизни, в морали, в красоте заложены семена мудрости жизни, но развиты в них односторонне...
Созерцание жизни, даже самое глубокое, никогда не способно заменить самой жизни. Я понял, что созерцание красоты, при видимой своей мудрости и глубине, слишком отдаляет нас от жизни, слишком изолирует нас, слишком делает нас бездеятельными.
Не такова жизнь. Жизнь всегда есть интимнейшее прикосновение как раз общего; это есть интимнейшее осуществление как раз не этого отдельного, частичного и раздробленного, но всегда -- общего, всегда того, что очень далеко выходит за пределы каждой отдельной частности.
То, что рождает человека, и то, что поглощает его после его смерти, есть единственная опора и смысл его существования. Было время, когда этого человека не было; и будет время, когда его не станет. Он промелькнул в жизни, и часто даже слишком незаметно. В чем же смысл его жизни и смерти? Только в том общем, в чем он был каким-то переходным пунктом. Если бессмысленно и это общее, бессмысленна и вся жизнь человека. И если осмысленно оно, это общее, осмысленна и жизнь человека. Но общее не может не быть для нас осмысленно. Оно -- наша Родина (Лосев в это понятие вкладывает не только страну, но и человеческий род в целом, то, что объединяет всех людей, он намеренно не дает определения своей «Родине», чтобы таким образом не сужать то общее, к чему сводится смысл). Значит, жизнь и смерть наша --не пустая и бессмысленная, жалкая пустота и ничтожество, но -- жертва. В жертве сразу дано и наше человеческое ничтожество и слабость, и наше человеческое достоинство и сила. Гибнет моя жизнь, но растет и крепнет общая жизнь, поднимается и утверждается человеческое спасение; и страдания, слезы и отчаяние в прошлом залегают как нерушимый фундамент для будущей радости, а бессмыслица и тьма прожитой жизни отмирают и забываются как тяжелый и уже миновавший сон. Повторяю: или есть что-нибудь над нами родное, великое, светлое, общее для всех, интимно-интимно наше, внутреннейше наше, насущно и неизбывно наше, то есть Родина, или --жизнь наша бессмысленна, страдания наши неискупаемы, и рыданию человеческому не предстоит никакого конца.
-- Вы умрете, и вы этому рады, -- говорил мне тоже один интеллигентишка. -- Но ведь если вы умрете, то все равно ваша жизнь бессмысленна, и все равно судьба властвует над вами.
-- Нет! -- отвечал я. -- Я умру, но я останусь жить.
-- Хе-хе! Бессмертие, дескать, души?
-- Как хотите называйте. Вернее, бессмертие моего дела.
-- Но ведь дело-то умрет?
-- Нет, товарищ, не умрет. Именно не умрет.
-- Дело ваше умрет, раз вас не будет.
-- Физически меня не будет, а жизнь моя не умрет.
-- Но ведь она же растворится в общечеловеческом деле, в общечеловеческой жизни, и никто этого даже и не заметит.
-- Вы рассуждаете как эгоист, от всего уединившийся и ничего не любящий. Кто любит, тот не умрет»[7] .
Вот так достаточно интересно выдающийся философ XX века из разных в отдельности бессмысленных граней жизни вывел для себя смысл жизни в целом – служение своему роду. А бессмертие по Лосеву достигается путем создания творческого наследия и заботы о роде Человеческом и его будущем.
Счастье – смысл жизни человека.
В отличие от Лосева многие люди считаю, что смысл человеческой жизни в достижении счастья. Это общее желание всех людей – и мужчин и женщин, и образованных и необразованных, малых и старых. Вряд ли можно встретить человека, который бы сказал для себя: «Я не хочу быть счастливым. Я вот такой человек, что хочу жить плохо». «Человек создан для счастья как птица для полета», - говорит Иван Сергеевич Тургенев на страницах повести «Ася».
Странно, но факт: все люди хотят быть счастливыми, а счастье в жизни всегда было и теперь есть не так уж много – гораздо больше скорбей, горя, всякого рода неприятностей и переживаний. В чем же дело?
Мы знаем, что если люди объединяются каким-то одним желанием, так эти люди преодолевают любые препятствия и добиваются желаемого. Люди перегораживают плотинами многоводные реки, покоряют океаны, осваивают космические пространства, превращают пустыни в цветущие сады. И все это делают сравнительно небольшие группы людей, движимые одной целью. А тут не группы людей, а все хотят быть счастливыми, и это у них так плохо получается. Почему?