Контрольная работа: Экономическое развитие и трансформация промышленной политики в мире
Опыт Франции — довольно показателен с точки зрения эффективности жесткой модели промышленной политики. Главным ее инструментом было индикативное планирование на пятилетний период, которое сохранялось до начала 90-х годов прошлого столетия и имело целью дать бизнесу ориентиры на будущее, наладить сотрудничество правительства с компаниями и общественностью. Разработкой индикативных планов занимался специально созданный орган — Комиссариат планирования (CommissariatauPlan). Правительство организовало ряд национальных компаний, которые занимали ведущие позиции во многих стратегических отраслях, в частности, в авиационной промышленности, ядерной энергетике, микроэлектронике, вагоностроении. Для поддержки таких компаний были объединены в целостный комплекс государственные субсидии, государственные программы НИОКР, системы государственных закупок. Французское правительство наряду с основанием национальных компаний активно использовало также национализацию в качестве инструмента модернизации крупных частных компаний, что позволило им стать конкурентоспособными на мировом рынке. В целях реализации масштабных совместных проектов государства и бизнеса был создан специальный банк.
В последние годы во Франции возрождается интерес к активной промышленной политике и практике реализации национальных программ развития индустрии. Кроме того, в промышленной политике этой страны, как и большинства стран ЕС, появились новые - региональные акценты, направленные на поддержку конкурентоспособных комплексов (кластеров), специализирующихся на высоких технологиях и сочетающих в себе основные центры НИОКР и промышленное производство. Региональные проекты запланировано финансировать на паритетных началах между регионами и правительством.
В развивающихся странах "вертикальная" промышленная политика получила большее распространение, чем в развитых, ибо с самого начала она рассматривалась не как средство преодоления отдельных рыночных провалов, а как главная стратегия борьбы с отсталостью. Подлинное "экономическое чудо" продемонстрировали миру благодаря именно такой политике Япония, Южная Корея, Тайвань, Китай, Гонконг, Сингапур. Этим странам удалось несколько десятков лет кряду поддерживать высокий темп роста ВВП и вплотную приблизиться к традиционным лидерам (а Японии — даже опередить их). Истоки такого стремительного взлета — предмет ожесточенных дискуссий. Некоторые исследователи объясняют его динамичным ростом инвестиций. В. Полтерович, однако, отмечает, что действовали другие, более глубинные факторы; кроме того, как утверждает Д. Родрик, только 60% роста ВВП можно отнести на инвестиции. Другие ученые указывают на макроэкономическую стабильность, основу которой составили низкая инфляция, консервативная бюджетная политика и рациональное регулирование валютного курса; оппоненты опять-таки возражают, напоминая, что были и более фундаментальные факторы, в том числе человеческий капитал и качество институтов. В настоящее время все больше исследователей склоняются к мнению П. Кузнеца об особенностях промышленной политики в Японии, на Тайване, в Южной Корее, который, в частности, сделал вывод, что на разных стадиях развития использовались прямо противоположные средства, а потому "нелегко свыкнуться с тем, что государственное вмешательство иногда стимулировало, а иногда смягчало конкуренцию. Однако рассмотрение государственной политики показало, что государственное вмешательство было везде, во всех трех странах".
Отдельные авторы, отрицая роль промышленной политики в создании "экономического чуда", указывают на то, что государственные расходы в этих странах были значительно меньше, чем в развитых. Например, в Японии они составили около 30% ВВП в конце 70-х годов прошлого столетия (в странах ОЭСР — около 45%); однако не учитывается факт, что данная страна практически не расходовала средства на оборону, социальные потребности, здравоохранение, в то время как доля государственных инвестиций составила около 6% ВВП, - это вдвое больше, чем в странах ОЭСР. Относительно низкие расходы государства следует связывать также и с высокой эффективностью государственного управления, готовностью бизнеса сотрудничать с правительством, наконец, и с хорошо выверенными механизмами такого сотрудничества и координации усилий.
Промышленная политика на Тайване по своим чертам очень напоминала четко спланированную директивную политику индустриализации, которая проводилась в Советском Союзе в 20—30-е годы прошлого столетия и в период послевоенного восстановления. Координацию экономической политики осуществлял Совет по международной экономической кооперации и развитию (60-е годы), затем Экономический плановый совет, переименованный впоследствии в Совет по планированию и развитию. В 60-е годы государство реализовывало крупномасштабные проекты, направленные сначала на строительство ключевых отраслей индустрии для удовлетворения внутреннего спроса (стадия индустриализации), затем развивало зоны экспортонаправленного производства (стадия инициализации экспортоориентированного роста), а с начала 80-х годов сосредоточило свои усилия на создании парков (кластеров) высокотехнологичных фирм в Хсинчу, по образцу Силиконовой долины в США (стадия ускоренного развития).
В Японии сценарий создания промышленности был аналогичен тайваньскому: в начале послевоенного периода государство восстанавливало тяжелую индустрию, далее развивало экспортные отрасли, а затем высокотехнологичные. Япония, точно так же как и Франция, активно использовала индикативное планирование, кроме того, осуществляла активную кредитную поддержку производителей через Японский банк развития и Экспортно-импортный банк, а также путем организации так называемого руководящего окна ("windowguidance"), из которого распределялись государственные кредиты. Министерство финансов Японии имело развернутые инвестиционные программы, а общее планирование было возложено на Министерство экономики, торговли и промышленности (МЕТІ). П. Кузнец обращает внимание на такую особенность административного управления экономикой, как сращивание административного аппарата с бизнесом; это стало возможным и благодаря культурно-ментальным традициям японцев, отличающихся исключительным почтением и доверием к власти, и через весьма распространенную практику перехода высокопоставленных чиновников на важные руководящие должности в компаниях после выхода в отставку. Что поражает, особенно если учесть украинские реалии, — такая практика никогда не приводила к тотальной коррумпированности, злоупотреблениям и разворовыванию государственных средств. Тесное сотрудничество японского правительства с бизнесом позволило избежать создания государственных компаний в сфере промышленности, как это происходило, например, в Южной Корее и Франции.
Вторая важная особенность японского опыта промышленной политики -целенаправленный выбор и поддержка государством наиболее перспективных технологий при сохранении доминирующей роли частного бизнеса в их освоении и с целью разрешения долгосрочных социально-экономических проблем развития страны. Принципиальным моментом в выборе была ориентация не на текущиесравнительные преимущества японской промышленности, а на ее желательную структуру в долгосрочной перспективе. Эти преимущества заключались в возможности осуществлять трудоемкое производство за счет дешевой рабочей силы, а потому, по мнению специалистов МЕТІ, они не могли обеспечить благоприятное развитие японской промышленности в будущем. Ожидалось, что такие неконкурентоспособные в тот период отрасли, как автомобилестроение, тяжелое машиностроение, нефтехимия, производство ЭВМ, будут иметь хорошие перспективы (динамичный рост спроса на продукцию, повышение производительности труда), а потому сыграют ведущую роль в подъеме промышленности и совершенствовании ее структуры. Эти критерии стали основными в выборе правительством отраслевых и технологических приоритетов. Государство также проводило достаточно агрессивную политику по привлечению в экономику внешних сырьевых ресурсов; это объясняется, во-первых, интенсивным наращиванием экспортного потенциала и завоеванием новых внешних рынков, что увеличивало валютные поступления и давало возможность покупать иностранное сырье, а во-вторых, тем, что японские компании осуществляли прямое инвестирование сырьевых отраслей других стран с дальнейшим получением прав на часть добытых ресурсов.
Конкурентная политика Японии была направлена, с одной стороны, на стимулирование соревнования между японскими фирмами внутри страны, а с другой — на ограничение доступа на внутренний рынок продукции обрабатывающих отраслей других стран. Об этом свидетельствует самая низкая среди ведущих стран доля импорта в потреблении данной продукции в первой половине 80-х годов XX ст. — всего 5,3%, тогда как, например, в США - 10,3, Германии — 35,1, Франции - 26,2%.
В этой связи хотелось бы привлечь внимание к публикациям отдельных западных экономистов, которые полагают, что в выборе направлений промышленной политики в постсоветских странах должны доминировать исключительно их текущие конкурентные преимущества. Исходя из этого авторы делают вывод о целесообразности расширения и стимулирования производства в этих странах в условиях углубления их международной интеграции только в тех отраслях, которые являются конкурентоспособными в данное время, и свертывания остальных (неконкурентоспособных) отраслей. В число конкурентоспособных отраслей, по расчетам этих исследователей, в частности в Украине, попали, разумеется, лишь добывающие отрасли и металлургия.
Такой "гибкий протекционизм" сохраняется в Японии до сих пор, несмотря на ряд принятых мер по либерализации импорта. Иностранным компаниям практически невозможно проникнуть в те секторы, которые государство избрало как приоритетные с позиции долгосрочных перспектив страны. Этому способствуют также установившиеся хозяйственные связи между японскими компаниями и их неформальная солидарность в противодействии иностранным конкурентам.
Государство осуществляет масштабные научно-исследовательские проекты с привлечением японских фирм, опять-таки исходя из принципа обеспечения конкурентных преимуществ страны в будущем. Эти проекты не всегда имеют прямой коммерческий выход, зато отличаются высоким потенциалом для создания новых технологических процессов и продукции многоотраслевого использования.
Наряду с созданием новых прогрессивных отраслей японское государство в 70-80-е годы прошлого столетия активно модернизировало существующие депрессивные отрасли (металлургию, текстильную, сахарную, целлюлозно-бумажную промышленность, производство минеральных удобрений, судостроение). Фирмам предоставлялась финансовая помощь в виде субсидий на выведение из эксплуатации устаревших производственных мощностей, на НИОКР и переквалификацию персонала. В отдельных случаях использовался дифференцированный подход при обложении пошлиной импортных товаров, если аналогичные товары параллельно производились депрессивными отраслями. Например, на тот объем импорта, который был равен объемам сокращения внутреннего производства, пошлина не устанавливалась, а доходы от обложения пошлиной излишка импорта направлялись на модернизацию депрессивных отраслей.
Успех примененной в Японии "вертикальной" модели промышленной политики был поразительным. Несмотря на отдельные перманентные кризисы, которые постигли страну во второй половине 90-х годов, в первую очередь вследствие потрясений на мировом финансовом рынке, она прочно вошла в первую пятерку лидеров экономического и технологического прогресса на планете.
Еще один пример успешного подъема экономики продемонстрировала Южная Корея, где индустриализация началась в 60-е годы XX ст. и осуществлялась на основе пятилетних планов, разработкой которых занимался Совет по экономическому планированию при президенте страны. Планы реализовывались с использованием инструментария также "вертикальной" модели промышленной политики — таможенного протекционизма, льготного налогообложения и кредитования, стимулирования экспорта, государственных гарантий по иностранным кредитам и пр. Особенность южнокорейской стратегии - создание государственных промышленных предприятий и национализация целых отраслей, которые были признаны приоритетными для развития в долгосрочном плане. Ключевую роль в подъеме промышленности сыграли "чеболы", -созданные при активном участии государства мощные корпорации, которые со временем превратились в транснациональные. Благодаря им произошел переход экономики Южной Кореи ко второй стадии развития - инициализации экспортоориентированного роста в 70-е годы. Однако нельзя не сказать, что именно эти экономические агенты оказались едва ли не главными виновниками кризиса корейской экономики в конце 90-х годов, поскольку низкий уровень финансовой дисциплины, обусловленный чрезмерным государственным покровительством, привел к проблемам с возвратом крупных кредитов, полученных на международных финансовых рынках. Этот кризис несколько затормозил переход южнокорейской экономики к следующим двум стадиям. Пример стран Восточной Азии свидетельствует, что успехи в экономическом росте во многом зависят от выбранной стратегии (модели) и тактики промышленной политики. Кроме того, можно сделать некоторые предварительные выводы. Во-первых, чрезвычайно важно своевременно пересмотреть стратегию при переходе от одной стадии к другой; во-вторых, используемый инструментарий не может быть одинаковым для всех стадий: то, что дает положительный эффект на стадии индустриализации или модернизации, не принесет пользу на стадии развитого рынка, поскольку приведет к результатам, противоположным ожидаемым.
Страны Восточной Азии продемонстрировали правильность выбранных моделей на каждой из всех стадий развития. Они смогли также своевременно пересматривать инструментарий политики в процессе перехода от одной стадии к другой. В частности, в период индустриализации политика регулирования импорта была селективной, ограничения на импорт касались преимущественно готовой продукции, а импорт технологий, продукции промежуточного использования и сырья, особенно если они использовались в экспортном производстве, наоборот, поощрялся. В Южной Корее и Японии государственная поддержка предоставлялась прежде всего отраслям, которые имели значительные стартовые расходы (металлургии, нефтепереработке, судостроению, автомобилестроению). Кроме того, в Корее поддержка не ограничивалась рамками отрасли, а углублялась до уровня отдельных предприятий, что стимулировало высокую концентрацию и капитализацию производства, соответственно повышая его устойчивос?