Контрольная работа: История Царствования Павла I (по монографии Б. Башилова)
История Царствования Павла I (по монографии Б. Башилова)
Выполнил:
студент группы
Проверил:
Санкт-Петербург
2009
Российский император Павел Iостался в глазах современников и потомков этаким сумасбродным царьком, царственным сумасшедшим, да и просто никчемным правителем. Вокруг его личности до сих пор гуляет множество слухов и легенд. Монография Бориса Башилова под названием «Рыцарь времен протекших… Павел Первый и масоны» призвана рассеять некоторые мифы об Императоре и рассказать некоторые мотивации его, на первый взгляд, «сумасшедших» поступков.
Автор монографии во многом обвиняет именно «вольных каменщиков», именно по их вине, считает он, случилось то, что случилось, а именно столь нелепая смерть императора. Хотя не только масоны повинны в этом политическом убийстве. Своими прогрессивными реформами и резким снижением количества привилегий для дворянства Павел снискал стойкую нелюбовь этого сословия. При Екатерине II дворянство имело множество привелегий, ничем не обоснованных и неоправданных. Страдал же от этого простой люд, в частности – крепостные крестьяне, которые не имели права даже жаловаться на своих господ. Екатерина легко и без всяких угрызений совести запускала руку в государственную казну ради своих прихотей, имела множество фаворитов, а Алексей Орлов, совершивший ради нее политическое убийство, считался чуть ли не народным героем.
Но давайте вернемся к Имератору Павлу. Первую главу своего труда автор посвящает нравственному облику будущего императора. После правления «сиятельной» Екатерины II в наследство Российской Империи, помимо тяжелейшего финансового положения, достался и психически неуравновешенный, страдающий «болезненными припадками тяжелого гнева» император. Воспитанием его занималась не Екатерина, которая неприязненно относилась к сыну, а одним из главных наставников с «младых ногтей» был масон Н.И. Панин. Павел рос впечатлительным ребенком, и прекрасно чувствовал, что сиятельная мать не любит его, более того, настороженность по отношению к ней переросла в настоящую ненависть тогда, когда Павел узнает, что именно при пособничестве Екатерины был убит его отец, Петр III.
Она не передала Павлу власть по достижении им совершеннолетия, как того требовал закон, все время подозревала его в желании возмездия, окружая принца своими соглядатаями. Каждый из окружения императрицы считал своим долгом сделать или сказать какую-нибудь гадость Павлу, и слыша все это изо дня в день, нервы будущего императора стремительно портились. Отношения между Екатериной и Павлом окончательно ухудшились тогда, когда у Павла родился сын Александр, которого Екатерина отняла у него и стала воспитывать по-своему, желая передать престол не сыну, а внуку. Надо сказать, что закон о престолонаследии во времена Екатерины мог соблюдаться не совсем точно, т.е. действующий император мог сам выбирать престолонаследника из членов царской семьи. С приходом к власти Павла этот закон упразднили, вернув издревле чтившийся на Руси закон, что трон после смерти действующего императора передается его старшему сыну.
До 42 лет Павел I находился на двусмысленном положении императора-наследника, а такое положение, как отмечает автор монографии, способно любого вывести из равновесия. В тексте видно, что сам Башилов скорее симпатизирует Павлу, но он не одинок в своей точке зрения. Приводятся в тексте и следующие цитаты:
«В основе его характера лежало величие и благородство — великодушный враг, чудный друг, он умел прощать с величием, а свою вину или несправедливость исправлял с большой искренностью. <…> Хотя фигура его была обделена грациею, он далеко не был лишен достоинства, обладал прекрасными манерами и был очень вежлив с женщинами. <...> Он обладал литературной начитанностью и умом бойким и открытым, склонным был к шутке и веселию, любил искусство; французский язык знал в совершенстве, любил Францию, а нравы и вкусы этой страны воспринимал в свои привычки. Разговор он вел скачками, но всегда с непрестанным оживлением. Он знал толк в изощренных и деликатных оборотах речи. Его шутка никогда не носила дурного вкуса и трудно представить себе что-либо более изящное, чем короткие милостивые слова, с которыми он обращался к окружающим в минуты благодушия. Я говорю это по опыту, потому что мне не раз, до и после замужества, приходилось соприкасаться с Императором». Так отзывалась о Павле княгиня Ливен.
О политических «свойствах» Павла Австрийский Император Иосиф II в письме к своей матери отзывается так: «Великий Князь и Великая Княгиня, которых, при полном согласии и при дружбе, господствующими между ними, нужно считать как бы за одно лицо, чрезвычайно интересные личности. Они остроумны, богаты познаниями и обнаруживают самые честные, правдивые и справедливые чувства, предпочитая всему мир и ставя выше всего благоденствие человечества. Великий Князь одарен многими качествами, которые дают ему полное право на уважение».
Великий Герцог Леопольд, сопровождавший Павла из Австрии в Флоренцию, писал своему брату Императору Австрии Иосифу II: «Граф Северный, кроме большого ума, дарований и рассудительности, обладает талантом верно постигать идеи и предметы, и быстро обнимать все их стороны и обстоятельства. Из всех его речей видно, что он исполнен желанием добра. Мне кажется, что с ним следует поступать откровенно, прямо и честно, чтобы не сделать его недоверчивым и подозрительным. Я думаю, что он будет очень деятелен; в его образе мыслей видна энергия. Мне он кажется очень твердым и решительным, когда становится на чем-нибудь, и, конечно, он не принадлежит к числу тех людей, которые позволили бы кому бы то ни было управлять собою. Вообще, он, кажется, не особенно жалует иностранцев и будет строг, склонен к порядку, безусловной дисциплине, соблюдению установленных правил и точности. В разговоре своем он ни разу и ни в чем не касался своего положения и Императрицы, но не скрыл от меня, что не одобряет всех обширных проектов и нововведений в России, которые в действительности впоследствии оказываются имеющими более пышности и названия, чем истинной прочности. Только упоминая о планах Императрицы относительно увеличения русских владений на счет Турции и основания империи в Константинополе, он не скрыл своего неодобрения этому проекту и вообще всякому плану увеличения монархии, уже и без того очень обширной и требующей заботы о внутренних делах. По его мнению, следует оставить в стороне все эти бесполезные мечты о завоеваниях, которые служат лишь к приобретению славы, не доставляя действительных выгод, а напротив, ослабляя еще более Государство. Я убежден, что в этом отношении он говорил со мной искренно».
Из этих и других отзывов современников Башилов делает вывод, что Павел I обладал всеми чертами и задатками величайшего правителя, он был достаточно требователен к себе и окружающим, и уж точно никогда не был сумасшедшим деспотом. Некоторые экстравагантные, на первый взгляд, поступки его, по прошествии времени, можно объяснить лишь здравым смыслом и желанием спасти родину от всех пагубных новшеств, которые были введены при императрице.
Надо сказать, что многие «доброжелатели» советовали Павлу I расправиться со своей матерью ради трона, но неизменно Павел отвергал подобные предложения. Окончательный перелом в характере будущего императора произошел после того, как его пытались отравить. Информация эта подтверждена лишь словами современников тогда еще Великого Князя. «Раздражительность Павла происходила не от природы, — сообщил Павел Лопухин князю Лобанову-Ростовскому, — а была последствием одной попытки отравить его». «Князь Лопухин уверял меня, — пишет кн. Лобанов-Ростовский, что этот факт известен ему из самого достоверного источника. Из последующих же моих разговоров с ним я понял, что это сообщено было самим Императором княгине Гагариной».
Единственное, что извиняло будущего императора в его припадках гнева – то, что он сразу же после окончания припадка немедленно отменял все сумасшедшие приказы, которые отдавал, будучи в неадекватном состоянии. Впоследствии это сыграет с ним злую шутку.
С детства Павел I был окружен видными русскими масонами, многие из них впоследствии стали его близкими друзьями. Никита Панин, являвшийся масоном, был воспитателем Великого Князя, и позже вовлекший его в Ложу, князья А. Б. Куракин и Н. В. Репнин, а также множество других известных и знатных людей того времени. Масоны пытались перетянуть Павла на свою сторону тем, что им, якобы, было бы желательней видеть на троне Павла с его просвещенными для того времени идеями, нежели узурпирующую его права Екатерину.
Связи Павла с масонами, расположение масонов к Павлу, конечно, стали известны Екатерине и вызвали у нее большое беспокойство. Она ошибочно решила, что Павел опираясь на масонов хочет силой взять то, что принадлежит ему по праву, т.е государственную власть. Но этого и в мыслях нет у Великого Князя, он верит, что масоны – это искренние и чистые люди, которые хотят лишь всеобщего блага. Его друзья, представители масонской ложи, усиленно доказывают ему это, а у него нет основания им не верить. Многолетняя обработка дала наконец свои плоды, и в 1784 году Павел вступил в одну из масонских лож, подчинявшихся И. Елагину. Павла торжественно принимал в члены братства вольных каменщиков сенатор И. Елагин. При приеме присутствовал и главный воспитатель Павла, гр. Н. И. Панин, которому масоны воздавали хвалу за то, что он: “В храм дружбы сердце царское ввел”. Но потом у Павла, видимо, зарождаются какие-то подозрения об истинных намерениях «вольных каменщиков», которые перерастают в уверенность, когда он узнает, что в Великой Французской Революции масоны сыграли не последнюю роль. Он резко меняет свое отношение к масонству. Зимой 1791—1792 года, когда Баженов приехал к нему и заговорил о масонстве, Павел резко заявил ему: «Я тебя люблю и принимаю, как художника, а не как мартиниста: о них я слышать не хочу, и ты рта не разевай о них».
После смерти Императрицы Павел, вступив на престол, предпринимает ряд жестких мер по улучшению политического климата в стране. Во-первых, он немедленно упраздняет закон под названием Правда Воли Монаршее, введенное Петром I. По этому закону царь, нарушая монархические принципы престолонаследия, имеет право передавать монаршую власть кому захочет из числа лиц царствующего дома.
Следующим шагом Павла становится перезахоронение своего отца, Петра III, к праху своей супруги, Екатерины II. Некоторые выдавали это за яркий признак его безумия, говоря, что Павел пытался отомстить матери за свои 42 года унижений и бесчестья. На самом же деле Павел отлично понимал, что необходимо с первого дня царствования постараться вернуть разболтавшимся россиянам духовное зрение. Потому что дошло уже до того, что убийцы царя считали себя народными героями и кичились этим. Тогда Павел устроил главному участнику заговора, Алексею Орлову, сильнейшую моральную встряску, заставив его нести корону убитого им императора перед гробом во время торжественной процессии. Сразу после похорон Орлов бежит заграницу, но Павел его не преследует. Через него он показал остальным вельможам, которые забыли о служении интересам страны, что пора опомниться, а иначе последствия могут быть самыми печальными. Этим он вызывает первую, но не единственную волну недовольства собой.
Одновременно с принижением «героев-интриганов», Павел возвышает тех, кто остался верен Петру III, отказавшись давать присягу Екатерине. Узнав от Аракчеева, что в деревне Липках Тверской губернии живет отставной премьер-майор Абрамов, отказавшийся присягать Екатерине II после убийства Петра III, и преследовавшийся за это Екатериной, приказал вызвать его в Петербург и доставить в Зимний дворец, повысил его в течение 10 минут с премьер-майора до генерал-майора, да еще и пожаловал ему Аннинскую Ленту. Об этом случае заговорили все, Павел добился первой поставленной перед собой цели.
Следующим шагом Павла было желание стать народным царем, царем справедливым не только для знати, но и для последнего крепостного, коих в Российской Империи было достаточно. Екатерина своим продворянским стилем управления расшатала устои истинного порядка и приуменьшила авторитет короны в глазах народа.
О том, что Павел не разделял взглядов своей матери, все знали, и некоторые пытались выдвинуть это как его реакционность, хотя на самом деле он всего лишь трезво оценивал сложившуюся ситуацию.
Так или иначе, но Павел начал действовать в направлении своей цели. Он уничтожил Жалованную Грамоту Дворянству 1784 года, создавшую привилегированное положение дворян не только в личных правах, но и в предоставлении им корпоративного права в местном управлении. Он проломил стену между «свободными» и «несвободными» людьми, которая была воздвигнута при Екатерине. Чтобы еще более укрепить этот «разлом», который должен был благотворно сказаться на всей России, Павел велит привести к присяге и крепостных, показывая им, что и они важны в судьбе России. В одном из окон Зимнего Дворца он велел выставить железный ящик для прошений, в который любой гражданин, вне зависимости от сословия, мог положить свое прошение или жалобу и который, по слухам, открывал только лично. Это дало свой эффект, и «ящика» стали бояться.
10 февраля 1797 года Павел запретил продажу дворовых людей и крестьян без земли. В день коронации в 1797 году запретил заставлять работать крестьян по праздникам. Казенным крестьянам было дано самоуправление, по 15 десятин земли, сложено 7 миллионов недоимок, хлебная повинность, разорительная для крестьян была заменена денежной из расчета 15 копеек за четверик хлеба. Чтобы удешевить цену хлеба, Павел велел продавать зерно из государственных запасов по заниженным ценам, и это сказалось благотворно, цена на хлеб понизилась.
Окончательной целью всех этих благоприятных для государства реформ должна была стать отмена крепостного права, но пока что государство не было готово к такому радикальному шагу, и Павел, без сомнения, принял бы этот указ, если бы не хладнокровное убийство, произошедшее в Михайловском замке. Также император прекратил преследования Церкви и старообрядцев, вернув первой большинство ее привелегий, а вторым даровал право строить свои храмы, первый из которых появился в начале 1798 года.
Для укрепления российского авторитета в 1800 году Павел запрещает ввоз иностранных книг и отправку детей на учебу заграницу, и это дает некоторые результаты.
Но все эти меры преподносятся (не без масонского, думается, участия) как действия сумасшедшего. При этом, если сложить воедино все детали, то получается невероятно стройная картина повышения авторитета государства. Второй цели Павел тоже блестяще добился.
Во внешней политике Павел тоже проявляет изрядную долю «сумасшествия», проистекающую, опять же, из его здравой оценки политического климата в Европе. Как непримеримый враг французской революции, Павел, сначала войдя в коалицию с Англией и Австрией, вскоре резко меняет внешнеполитический курс, отзывая свои войска из Европы. Причиной тому послужила вовсе не «слабая крыша» Павла, а вероломство союзников, которые больше интересовались не разгромом революционной Франции, а использованием в своих целях побед русской армии. А когда во Франции Бонапарт со свистом разогнал Директорию, а потом – Совет Пятисот, Павел сразу понял, куда стремится консул Наполеон, и это стало началом конца «великой французской». И, по взаимному желанию, Павел и Бонапарт пошли на сближение, желая «мира в Европе».
Тем временем Павел не перестает «укрощать дворянство», лишая его все больших и больших привилегий. Дарованное дворянству право не служить в армии лишало крепостничество исторической необходимости. Издревле полагалось, что крестьянин служил помещику, а помещик – государству. Освобождение дворян от обязательной службы государству отцом Павла Петром III, но оставление крестьян в роли крепостных было воспринято русским крестьянством как величайшая несправедливость, которая выразилась в массовых восстаниях, в том числе и в знаменитом пугачевском, и именем Петра III Пугачев повел крестьян на борьбу с помещиками. Павел издает ряд указов, постепенно сводящих на нет право дворян не служить в армии и государственных учреждениях, если они не желают.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--