Контрольная работа: Образ Сатаны в поэме Мильтона "Потерянный Рай"
Живет он в ненависти и вражде,
Опустошают землю племена
Безжалостными войнами, неся
Друг другу истребленье...
Конечно, все это выступает в обрамлении библейской мифологии, но нетрудно заметить, что в повествование Мильтона есть понятия и взгляды, современные поэту. Мильтон с легкостью допускает анахронизмы. Библейские персонажи знают, что существует телескоп; слышали они и об открытии Колумба и упоминают виденных им на вновь открытом континенте индейцев. А когда силы ада ищут средства справиться с небесным воинством, они придумывают порох и стреляют из пушек! В поэме смешаны все исторические эпохи. Рядом с легендарной историей Израиля излагаются события Троянской войны, римской истории и говорится о судьбе Юлия Цезаря, названы древний британский король Утер, средневековый король Карл Великий, итальянский ученый Галилей ("мудрец Тосканский").
Поэзия "Потерянного Рая" имеет всемирный охват. Ну конечно, ведь и Бог и Сатана существуют вне времени и пространства.
Заметим, что Сатана как вождь падших ангелов отличается подлинной зажигательностью речи, но, выступая в роли змея - совратителя Евы, он обнаруживает своеобразную логику и хитрость искусителя. Змей у Мильтона - первое название силы зла, как и в Библии: "Змей был хитрее всех зверей..." (Бытие, III, 1).
Глаза его свирепы,
Но мелькала в них и жалость
И сознание вины
При виде соучастников преступных. -
"Не понимаю, что побудило Мильтона сделать Сатану столь величественным существом, столь склонным разделять все опасности и страдания ангелов, которых он совратил. Я не понимаю, с другой стороны, что могло его побудить сделать ангелов столь подло трусливыми, что даже на призыв Творца ни один из них не выразил желания спасти от вечной погибели самого слабого и ничтожного из мыслящих существ"( Уолтер С. Лэпдор"Воображаемые разговоры").
Конечно, открытого призыва относиться несерьезно к Сатане как к герою поэмы нет, но библейская бескомпромиссность в абсолютно традиционных для дьявола взглядах и устремлениях ставит этого персонажа не на самостоятельный уровень живого, хара ктерного героя ( как его аналоги у Гете, Марло или Булгакова), а использует лишь как инструмент в контексте всего произведения для выражения позиций и философии автора. Условно говоря, этот "локомотив" прет по не им проложенным рельсам в уготованное место не имея ни мысли, ни возможности свернуть или остановиться.
Никогда
Он головой не мог бы шевельнуть
Без попущенья свыше.
Сам Сатана, принимая как антропоморфные, так и хтонические формы по мере необходимости, много передвигается во всех предложенных ему пространствах Бытия и Инобытия, словно герой добротного рыцарского романа, не задумываясь, а потому что так надо. Эдакий злодей, строго идущий к своей Цели. Герой не способен выйти за уровень предназначенных ему задач или осознать иные варианты своего существования, но автору этого и не нужно.
Метался Враг на огненных волнах,
Разбитый, хоть бессмертный. Рок обрек
Его на казнь горчайшую: на скорбь
О невозвратном счастье и на мысль
О вечных муках. Он теперь обвел
Угрюмыми зеницами вокруг;
Таились в них и ненависть, и страх,
И гордость, и безмерная тоска...
Как видно, Сатана все же наделен различными человеческими категориями, подразумевающими некую внутреннюю многослойность, но опять же варианты вроде "скорби о невозвратном счастье"( в таких случаях уместны аналогии скорее с самим поэтом, о чем говорилось выше, чем допустимость наличия у Сатаны таких чувств, хотя можно признать, что еще являясь домятежным ангелом, Сатана мог их испытывать и теперь, оглядываясь назад, в минуты, не занятые воплощением планов о мировом господстве Зла, сожалеть и рефлектировать:) делают его не мужественным предводителем Темных Легионов, а, скорее, Комусом, злым волшебником из более раннего произведения Мильтона.
На актуальный вопрос одного из демонов:
Что толку в нашем вечном бытии
И силе нашей, вечно-неизменной,