Контрольная работа: Отечественная история
Начало русской философии можно датировать XIX веком, и оно связано с именами Н. Бердяева, Вл. Соловьева, П. Флоренского. В их лице и в их творчестве философское самосознание народа заявило о себе на весь мир - уже не как подражание Западу, а как совершенно самостоятельный голос, вносящий свою тему и свою собственную тональность в многоликий диагноз культур, в сложную духовную полифонию человеческой цивилизации.
Русская философия - это философия предупреждения. Ее лейтмотив - нравственное вето на любой "прогресс", любой социальный проект, если они рассчитаны на принуждение, насилие над личностью. Провидческое Слово великих гуманистов XIX столетия было обращено к нашему, XX в. Но чтобы быть понятой и услышанной потомками, истина этого ясного н мудрого Слова должна была быть доказана многомиллионному народу "от противного": должны были пролиться не капли, а реки невинной крови, долго не просыхать моря сиротских н вдовьих слез, должны были рухнуть воздвигнутые на зыбком песке отвлеченного умозрения искусственные, античеловеческие конструкции-монстры, рассеяться н отринуть из человеческих душ ложные, губительные фетиши н соблазны.
С Ф.М. Достоевского ("Легенда о великом инквизиторе") и Вл. Соловьева ("Три разговора") в русской философии н литературе берет начало жанр антиутопии, блестяще продолженный н развитый мыслителям? и художниками XX в. Этот жанр нередко требовал языка притчи, исповеди, проповеди, отказа от академических форм теоретизирования, от чисто рационалистического способа доказательства н обоснования прочувствованных сердцем, пережитых, выстраданных истин. Глубокие исследователи, подлинные знатоки истории нашей отечественной философии (Н.А. Бердяев, Г.Г. Шпет, Н.О. Лосский, В.В. Зеньковскнй, А.Ф. Лосев) всегда подчеркивали сверхрационалистический способ и характер русского философствования, связывая его обычно с православным, восточно-христианским мировосприятием н мироощущением славянской души. "Русские не допускают, - писал Н.А. Бердяев, - что истина может быть открыта чисто интеллектуальным, рассудочным путем, что истина есть лишь суждение. И никакая гносеология, никакая методология не в силах, по-видимому, поколебать того дорационального убеждения русских, что постижение сущего дается лишь цельной жизни духа, лишь полноте жизни"[3]
Нетрудно догадаться, какой философии (н кому из философов) противопоставляется при такой точке зрения русская мысль н русская духовность. Их антипод - европейский рационализм, и его вершина - Гегель. Впрочем, с критикой гегелевского ультрарационализма и панлогизма выступили (и это было хорошо известно в России) прежде всего сами же европейские (немецкие) философы: Шеллинг, Шопенгауэр, Ницше. Однако европейский иррационализм XIX в. (европейский интуитивизм, европейская философия жизни) существенно отличался от русского религиозно-философского сознания. Чем же именно? Поиск ответа на данный вопрос позволяет дополнить немаловажными штрихами духовные портреты России и Запада.
Философия есть душа нации, зрелая философия - ее зрелая душа. Европейская философия Нового времени (как апологетизирующая, так и критикующая разум) душа такого общества, такой цивилизации, которые уже в XV - XVI вв. (а на юге Европы и раньше) осуществили - в исторических масштабах времени в кратчайший срок - глубочайший, беспрецедентный переворот в экономических и социальных основах, условиях своей жизни. Натуральные, "естественные" связи н отношения между людьми в результате такого переворота сменились отношениями и связями "искусственными", т.е. основанными не на первобытном н грубом насилии, а на насилии "хитром", предполагающим, как свое обязательное условие, формальную или действительную свободу личности. В реальном своем выражении это была свобода личной инициативы и личной ответственности. То и другое требовало от человека рационального - прагматического и утилитаристского - склада ума, "делового взгляда на мир и свое место в нем. Мощный, стремительный рывок Европы, властно заявившей всем частям света свои особые права и привилегии на роль метрополии, повелителя н распорядителя судеб человечества, давал" казалось бы, все основания для такого высокомерия и претензий. В условиях, когда разум и его высшее порождение - науки одерживали одну великую победу за другой, когда знание означало силу, т.е. высшую ценность в глазах своего времени, у разума мог быть только один конкурент и соперник - воля.
Таким образом, обнаруживается самая общая закономерность: в русской духовной культуре отражаются реальные отношения человека к человеку, к миру (за этим кроется отношение к другому человеку и к Богу как обобщенному понятию Мира).
Традиционным для России является признание духовности как определяющего качества (с сравнении с меркантильностью). Многие философы разрабатывали идеи приоритета нравственности в противовес логике, знанию. Красота важнее пользы, поскольку польза – компонент красоты.
Можно выделить следующие особенности русской философии:
- связь с религиозным мировоззрением;
- историософичность, внимание к проблема развития истории;
антропоцентричность, внимание к проблемам человека;
иррациональность;
слабый интерес к проблемам гносеологии;
- философское бытие в контексте художественной литературы
7. Существовал ли в России национальный вопрос?
Этический состав и национальная структура России имеют глубокие исторические корни, связанные с территориальным расширением и становлением российской государственности. Характерно, что "все присоединяемые территории практически полностью сохранили свою традиционную этническую структуру расселения и привычный уклад жизни населения вплоть до активного проведения в жизнь "концепции советского народа" 30-60-х годов ХХ столетия"[4] .
За многие десятилетия межнационального сожительства народы России в значительной мере перемешались, рассеялись, расселились по разным ее регионам. Наряду с компактно проживающими в том или ином регионе национальным большинством появились и национальные меньшинства. Их социальное положение, их права, доступ к материальным и культурным благам существенно отличались от положения национального большинства.
По существу после установления советской власти Россия перестала быть колониальной империей в классическом смысле этого понятия. Центр по отношению к окраинам проводил политику, которую нельзя определить однозначно: оказание им посильной помощи, в первую очередь экономической и культурной, с одной стороны, и унификация общественной жизни, игнорирование этнической и культурной специфики, с другой. Нельзя обойти молчанием и факты этнического геноцида и массовых репрессий по отношению к целым народам.
В Советском Союзе не было господствующей нации, ибо им правила номенклатура, воплощавшая в своей деятельности тоталитарную систему, как таковую. Путем насаждения “механического интернационализма” последняя глушила национальную жизнь. Национальный вопрос был объявлен решенным, что означало на практике сворачивание национальной культуры, для которой осталась только форма при идентичности для всех “национального содержания”.
В условиях отсутствия альтернатив люди во многом смирились с этой ситуацией и редко протестовали против нее. В новых же условиях, рожденных перестройкой, появились возможности для открытой и нелицеприятной реакции на сложившуюся ситуацию, и она оказалась неожиданно бурной и негативной. Некогда образованные волюнтаристским способом республики и автономии решили стать действительно суверенными, приобрести реальный статус самостоятельных государственных образований, защитить свой язык и культуру, обеспечить их нормальное развитие. В этих демократических по сути стремлениях, к сожалению были и есть перекосы. В частности, это проявилось в стремлении в ряде республик обеспечить приоритетные права коренной нации за счет других национальностей. И это вызвало отрицательную реакцию. Возникла напряженность в том числе и в отношениях, например, между русскими и представителями коренных наций. Русские вдруг почувствовали себя национальным меньшинством, по отношению к которому проявлена дискриминация. За годы советской власти у русских сформировалось ощущение, что их родина - это вся страна, все социалистическое отечество - СССР. И именно это ощущение, подкрепленное сознанием своего истинного превосходства и роли “старшего брата” в семье советских народов, пришло сегодня в противоречие с реальным статусом русских в ряде республик, где они ощутили себя не только меньшинством, но и меньшинством дискриминируемым. “Мигранты”, “оккупанты” и другие не менее крепкие ярлыки не могли не задеть национального самосознания русских, не вызвать протеста с их стороны.
Сейчас мы начали новый виток своей истории и, чтобы мы могли сделать качественно новый шаг в своем развитии, нужно очень внимательно и заинтересованно посмотреть на свое прошлое и найти в нем источники силы и развития, способные обеспечить прогресс России.
Поэтому в России конечно, существовал национальный вопрос, так как существовало множество национальностей, другое дело, что он не стоял так остро, как в ХХ веке.
8. Революционная "перестройка" Горбачева могла ли быть только одним из вариантов исторического развития России? Может быть, эволюционный путь России привел ее к лучшим результатам?
Экономические, политические и другие индикаторы, применяемые для оценки внутреннего состояния государства, свидетельствуют о том, что в начале 90-х годов Россия вступила в фазу системного кризиса, унаследованного от политики перестройки.
Советская экономика в начале 80-х годов становилась невосприимчивой к интенсификации, научно-техническому прогрессу. Она приобретала закрытый характер. Отсталость машиностроения, сырьевая направленность экономики, неразвитость потребительского сектора деформировали структуру производства, не позволяли решать социальные проблемы. Падала рентабельность производства. Техническое состояние парка машин было неудовлетворительным: более 40% механизмов имело степень износа, превышающую 50%.
В систему управления проникла безответственность. Падали производительность и дисциплина труда. Страной все больше и больше правили не закон, а люди, получившие право его трактовать и использовать.
К середине 80-х годов сформировался "механизм торможения", не позволявший ответить на вызов научно-технической революции и заблокировавший экономический и социальный прогресс. К середине 80-х годов назревший потенциал перемен был понятен не только на политическом Олимпе, но и на уровне обывателя.
Предложенная М.С. Горбачевым "перестройка" нашла живой отклик во всех слоях советского общества. На языке самого реформатора перестройка означала:
- создание эффективного механизма ускорения социально-экономического развития общества;