Контрольная работа: Признаки восточной деспотии
Восточная деспотия была порождена сравнительно низким уровнем развития общества, скованностью личности при наличии крепкой сельской общины с неразвитостью товарно-денежных отношений и господством религиозной идеологии, а также необходимостью управлять большими массами населения, проживавшего на обширных территориях, и проводить крупные общественные работы.
Восточная деспотия характеризуется высочайшим уровнем централизации власти, вся полнота которой сосредоточивалась в одном лице (фараона, императора). Глава государства обладая, как светской (законодательной, исполнительной, военной, судебной), так и религиозной властью. Личность главы государства обожествлялась, его воля и власть имели религиозный, сакральный характер и были непререкаемы. Повеление главы государства осуществлялись с помощью громоздкого, сложного медлительного бюрократического аппарата.
Человек ценился невысоко, даже будучи формально свободным, он был «рабом порядка», религии, традиций. Восточная деспотия – следствие раннего состояния общества и, в частности, господства общинных отношений. Восточная деспотия могла сосредоточить силы народа на решении важнейших задач – создании ирригационных систем, ведении военных действий. Но она же тормозила раскрепощение личности, подчас деформировала общественные цели и была одной из причин «застойного» характера развития стран Древнего Востока.
Излагаемая характеристика восточной деспотии есть, однако, лишь обобщенное изображение реального. Восточная деспотия типична для многих государственных образований стран Востока. Но, например, в империи Маурьев (Древняя Индия) ряд черт деспотии отсутствовал. Да и в истории Египта имели место случаи острых конфликтов светской и духовной власти, свержение фараона жречеством[1] .
2. Как была организована общественная власть в догосударственном обществе
В современной науке используются различные периодизации древнейшей истории человечества (культурологическая, археологическая и т.д.). Но для понимания социальных и экономических предпосылок возникновения государства и права принципиальное значение имеет выделение в первобытном обществе двух основных стадий: присваивающего хозяйства и производящего хозяйства, граница между которыми приходится на эпоху неолита (так называемая неолитическая революция). Ее обычно относят к VIII – III тысячелетию до н.э.
Неолитическая революция и переход к производящей экономике обеспечили не просто выживание людей, но и создание регулярного производства продуктов питания. Это подготовило переход к оседлому образу жизни и к установлению контроля семейно – клановых групп над определенной территорией. Таким образом, ранняя родовая община потребителей (охотников, собирателей и. т.д.) сменяется более прочными, численно разросшимися, как правило, связанными с определенной территорией общинами производителей.
В семейно – клановой общине складывалась строго фиксированная система труда, распределения пищи и брачно-семейных отношений. В ней получили дальнейшее развитие принципы равенства и эквивалентности. Это не исключало того, что по мере роста производства распределение добычи и потребление пищи осуществлялись с учетом ролевых функций (по принципу пола, возраста и т.д.). На определенные преимущества в семейно-клановом коллективе (в родовой общине) мог претендовать и лидер группы, особенно если он успешно осуществлял властно – управленческие функции и обеспечивал надежное существование группы. По принципу эквивалентного внутригруппового обмена лидер получал в таком случае безусловную поддержку членов группы, которые за предоставленные им от вождя блага признавали его авторитет и власть. Сам вождь, как и другие члены, семейно – клановой общины, должен был руководствоваться коллективными традициями и соблюдать практику реципрокных задач. Существовавшая в родовом обществе эгалитарность, в том числе выборность и сменяемость вождей, не позволяет еще говорить в категорической форме о существовании родовой демократии. В семейно – клановых общинах существовала жесткая дисциплина труда и поведения, духовный конформизм. В семейно – родовых общинах на базе культов, обрядов, традиций и т.п. сложились несложные правила поведения, соблюдение которых было обязательно для всех членов группы. Эти родовые нормы, которые имели мифологическо-символическую оболочку и были часто связаны с мистическими ритуалами, отражали естественные условия жизни первобытной общины. Они были проникнуты духом коллективизма, предусматривали взаимную поддержку членов родовой общины, регулировали хозяйственную деятельность и брачные отношения, устанавливали различные табу (запреты) и жесткие рамки поведения для членов общины. Строгой регламентации подвергался порядок распределения добытого общиной продукта, а также и сам ритуал его потребления, деление в связи с этим всех членов группы на ранги. К важнейшим функциям вождя относилась практическая реализация распределительных норм. Общинно – родовые нормы имели синкретичный характер и содержали в себе одновременно религиозные, моральные и иные социальные императивы. В прочных семейно-клановых группах общинные нормы отражали самонастраивающиеся социальные отношения, которые поддерживались силой интересов, религиозных представлений и иных нормативно – ценностных установок. Это не исключало властного характера этих норм и вытекающей из этого принудительности. В случае нежелания подчиняться правилам жизни семейно – клановой группы, совершения тяжкого проступка нарушитель мог быть подвергнут избиению, изгнанию или даже смертной казни по воле семейно – родового коллектива[2] .
3. Что явилось основой британской «неписаной конституции»
Сложившийся строй конституционной парламентской монархии был юридически оформлен и закреплен рядом законодательных актов, принятых на протяжении 1689-1709 гг. Вместе с некоторыми историческими актами они составили части неписаной английской конституции (в том смысле, что конституция не представлена каким-то единым документом, разработанным и принятым в соответствующей политической и юридической процедуре).
Важнейшим из конституционных актов нового строя стал Билль о правах 1689 г. (в первоначальном виде изданный как «Декларация о правах и свободах подданных и о наследии короны»). В нем устанавливалось: 1) законодательное верховенство - изъятие из-под действия законов, их приостановление объявлялось его прерогативой, подразумевая, что и издание законов невозможно без парламента; верховенство парламента распространялось на регулирование налогообложения и на организацию вооруженных сил в мирное время; 2) независимость и свобода парламента как государственного органа: выборы должны происходить «достаточно часто», быть свободными, т. е. подконтрольными монарху; 3) неотъемлемые гражданские права: право избирать представителей в Палату общин, право обращаться с петициями к королю, право для протестантов носить оружие; гарантиями этих и других гражданских прав должно было стать запрещение взимать чрезмерные залоги, налагать общие штрафы и применять «жестокие и необычные наказания»; за парламентом признавалась «свобода слова, прений и всего того, что происходит в парламенте» - все это было неподсудно обычной юстиции; тем самым устанавливался в общей форме парламентский иммунитет; 4) независимость суда присяжных, который только и признавался вправе, в частности, решать «судьбу человека в делах об измене».
Вторым важнейшим документом был Акт об устроении 1701 г. В нем регулировались в главном будущее положение английской короны, порядок престолонаследия и основные вопросы деятельности правительственной власти. Поводом к его изданию послужили кончина бездетного Вильгельма и приглашение на престол ганноверской герцогини Анны.
Акт об устроении устанавливал: 1) подзаконность королевской власти и даже личности монарха. Определялось, что обладать английской короной может лишь принадлежащий к англиканской церкви. Возможному монарху воспрещалось иметь владения вне Англии и вообще покидать пределы страны без согласия на то парламента. Провозглашалась 2) подзаконность исполнительной власти: правительство в лице Тайного совета должно было действовать не самостоятельно, а «по законам и обычаям королевства». Вводилась персональная ответственность членов правительства за принятые решения на основе правила контрасигнатуры - обязательного визирования правительственного решения. Вмешательство короля в подконтрольность правительства парламенту не допускалось.
Законность деятельности власти представляла еще один важный мотив при формировании нового государственного уклада. В особенности это начало было оформлено в статуте 1695 г., согласно которому законное управление должно составлять вообще основу социального порядка: «Всякий англичанин должен управляться по законам страны. Все короли и королевы, которые восходят на трон этого королевства, держатся в управлении названных законов, и все их чиновники и министры, каждый в своих функциях, должны будут повиноваться и их соблюдать».
Законодательно было признано, что при смене короны парламент неизменно существует еще на протяжении полугода, если его специально не распустят. При отсутствии вновь избранного парламента следовало созывать членов последнего. Парламент тем самым превращался в постоянного носителя государственной власти. Согласно статуту 1694 г. «парламент должен был собираться, по крайней мере, один раз в три года». Соответственно полномочия избранного парламента считались действительными в течение трех лет. По своему составу парламент также был обособлен от правительства и исполнительной власти короны: согласно Акту о должностях (1707) не допускалось одновременно исполнение обязанностей члена Палаты общин и пребывание на королевской службе с получением жалованья или выплатой пенсии[3] .
Все эти факторы явились основой британской «неписаной конституции».
4. В чем значение французской конституции 1791 г.
Юридическое изменение прежнего государственного уклада завершилось принятием первой в истории Франции Конституции 1791 г. В ней был закреплен новый строй конституционной монархии.
Первый проект будущей конституции был представлен Учредительному собранию в июле 1789 г. депутатом Мунье. По разным причинам проект Мунье был отвергнут.
В ходе нового этапа конституционных работ были разрешены вопросы об ответственности и назначении министров, об организации. В 1790 г. одним из наиболее острых стал вопрос о гражданском статусе духовенства, и принятие законодательных решений по нему стимулировало начало возрастающей оппозиции короля к конституции. В условиях леворадикальной политической волны конституционалисты в Собрании стимулировали принятие конституции. 3-18 сентября 1791 г. конституция была принята Собранием, утверждена королем и обнародована.
Первый из семи разделов Конституции был своеобразной преамбулой, в которой воспроизводились и развивались основные положения «Декларации прав человека и гражданина». Здесь заключались и новые положения о гражданских правах, которых не было в Декларации: гарантировалась свобода передвижения; свобода собраний и петиций; государство брало на себя заботу о начальном бесплатном образовании всех. Более определенно провозглашалась свобода печати: с запретом предварительной цензуры. Принципиально важными стали правоположения о новых отношениях государства и церкви.
Знаменательным было положение преамбулы о вышестоящем характере гражданских прав: «Законодательная власть не может издавать законов, препятствующих осуществлению естественных и гражданских прав, обеспеченных конституцией, или нарушать эти права».
Организация государственной власти по Конституции основывалась на двух принципах: 1) национального суверенитета, который провозглашался «единым, неделимым и неотчуждаемым», непередаваемым никакому иному органу или лицу; 2) разделении властей, т.е. закреплении за отдельным, по-своему формируемым государственным институтом собственных полномочий.
Законодательное собрание состояло из 745 депутатов. Их избирало население путем двухстепенных выборов (первичные собрания активных граждан-собрания выборщиков) на основе цензового избирательного права. Конституция закрепила установленные законами 3 ноября и 22 декабря 1789 г. ограничения в правах: избирать могли только мужчины-граждане, старше 25 лет, прожившие в местности более года, уплачивающие налог в размере не менее трехдневной платы рабочего и не состоящие в услужении. Соответственно идеалам свободы и собственности, избирательное право закреплялось за имущим населением. Однако степень демократизма этого права была высокой: право участвовать в первичной организации законодательной власти получили в то время 4,3 млн. человек (из 26 млн. населения страны.
Высшая исполнительная власть вручалась королю. Власть короля определялась как неделимая и наследственная, но вместе с тем как подзаконная. При вступлении на престол монарх обязан был принести присягу на верность нации и закону; пренебрежение интересами нации, вооруженное выступление против народа считались в Конституции равными отречению от престола.
Положение правительства осталось в Конституции не проясненным. Должностные лица считались «агентами народа», избранными на срок и подлежащими ответственности, в том числе уголовной, перед законодателями.
В сфере юстиции Конституция определила независимость судебной власти, а в качестве главного ее организационного принципа – выборность судей народом. Специально отмечалось, что суд не может вмешиваться во власть законодательную, т.е. никаких конституционно - контролирующих полномочий за юстицией не предполагалось.
Предполагалось единственно возможное воплощение политического разума, творцы конституции стремились сделать ее неподвижной. Порядок изменения конституции был очень сложным, предусматривал согласие нескольких последовательных ассамблей и мог опираться только на особую учредительную власть народа, отличающуюся от обычной законодательной.
Несмотря на провозглашенное в ней разделение властей, Конституция 1791 г. очевидно выразила стремление закрепить за народным представительством политическое верховенство[4] .
5. Значение реформ Муцухито Мэйдзи для капитализации Японии
К середине XIX в. Япония оставалась феодальным государством. Жесткая система сословных разграничений в нем дополнялась особой военно-служилой иерархией в рамках государственного строя сегуната. Военная администрация сегуна - бакуфу - единственно объединяла страну. Реально Япония по - прежнему распадалась на отдельные княжества под властью феодальных кланов во главе с дайме. В японском обществе, напротив, к первой половине XIX в. обозначились новые явления, связанные с развитием городов и купечества как нового социального слоя. Чрезмерные сословные ограничения, налоговые тяготы вызывали рост общественного недовольства. Почти постоянными стали крестьянские восстания в княжествах, которые собирали под своими знаменами и многочисленных деклассированных самураев. Между княжествами Юга и Севера обозначились различия, связанные с разными уровнями социальной и экономической модернизации. Это было взаимообусловлено с оформлением оппозиции южных кланов и примыкавших к ним князей режиму сегуната. Частичной попыткой преодолеть кризис реформы периода Тэмпо (1830 - 1843 гг.). Были устранены некоторые социальные монополии, облегчено развитие мануфактур, в крупных княжествах Сацума, Тесю были проведены налоговые и административные реформы.
В нарастании социально-политического кризиса в Японии середины XIX в. совершенно особую роль сыграл внешний фактор: отношения с европейскими державами и США и правительственная политика по поводу этих связей. С 1640 г. страна была «закрыта» для общения со всеми странами, кроме Китая и Кореи; ослушников ждала смертная казнь. Запрещены были исповедование христианства, деятельность миссионеров. Нарастание колониальной экспансии США, других западных держав на Дальнем Востоке привело в 1854-1858 гг. к принудительному «открытию» Японии для морской торговли и коммерческой деятельности иностранцев. Были заключены неравноправные договоры США, Англии, России с Японией. Взаимоотношения, с европейскими государствами были по-разному использованы японскими феодальными кланами и сегунатом. Одни стали извлекать коммерческие и военные выгоды, хотя и допуская ограбление своих владений, другие стремились к восстановлению «святынь» прежних порядков, обоснованно видя в модернизации опасность для режима. С 1858 г. противостояние по вопросу о внешних отношениях вылилось в борьбу дайме разных кланов за гегемонию в бакуфу. Сторонники модернизации объединились вокруг клана Сацума (а также Тесю, Тоса). Эти кланы и выступили организаторами борьбы с бакуфу.
Раскол феодальных группировок проходил на фоне значительного роста крестьянских волнений (1860-1867 гг.). Некоторые кланы стали использовать новые крестьянские вооруженные отряды для борьбы с противниками, что стало одним из нарушений прежних феодально-сословных устоев. Раскол поддерживающих сегунат сил, активизация реформаторов повысили политическое значение императорского двора, в частности придворной аристократии и чиновничества - кугэ. Опираясь на политический интерес, кугэ, в центральных районах страны ширилось движение за восстановление прав императорской власти (под лозунгами сонно - дзен - «почитание»). В южных кланах и среди самурайского чиновничества (которому реально принадлежала средняя и низовая администрация в стране) окрепли стремления к свержению бакуфу.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--