Контрольная работа: Риторические фигуры
Подчеркивая реальность доминанты как феномена, исследователи все же обращают внимание на ее связи с миром бессознательного: интуицией, тревожностью, эмоциональным миром, способностью предвосхищения (антиципацией), отчасти с воображением и творчеством. Человек (и это подтверждено многочисленными примерами) не может преодолеть самого себя и нередко поступает вопреки логике и даже во вред себе.
Нельзя не назвать в числе факторов, определяющих доминанту творчества, еще и нравственные чувства — от ценностных ориентации личности до мук совести и суда над самим собой.
Доминанта как ведущий мотив определяет выбор фактов в речи, формирование сюжетов, создание общего эскиза (плана, схемы, матрицы), контура высказывания, намечает вершину — кульминацию, конфликт, проблемы, ожидающие разрешения.
В литературном процессе — это патетика, апофеоз — и сатира, гротеск, панегирики, дифирамбы — и филиппики, мажор и минор, ода и элегия; в жизни -- беседа и диалог, ласка и брань, ругань, молитва, покаяние и проклятие.
Риторика знает десятки приемов и форм, целых систем. Например, медитативная речь: это раздумье — и про себя, и вслух, размышление, диалог с самим собой, исповедь... Этот вид речи — ив откровенных разговорах близких людей, и в лирической поэзии, и в монологах персонажей пьес (вспомним монолог Гамлета — «Быть или не быть?»). Примером медитативной лирики может служить поэма А. Т. Твардовского «За далью — даль».
Вариантом медитативной речи является обращение к тому, кого уже нет в живых, — апострофа; например, поэт Павел Антокольский обращается к сыну:
Прощай, мое солнце.
Прощай, моя совесть.
Прощай, моя молодость, милый сыночек...
На веки веков восемнадцатилетний...
(Сын, 1942)
Апострофой называют и обращение к воображаемому персонажу или к слушателю и читателю. Это уже многочисленные варианты риторического обращения: к публике, к читателю-другу, к реальному лицу. Так, трактат Цицерона «О природе богов» начинается словами: «Как ты знаешь, Брут...».
Брут — друг Цицерона, консул, ему посвящен риторический трактат «Брут».
Наряду с обращениями риторическую функцию выполняют вопросы, не имеющие вопросительной цели и не требующие прямого ответа: Куда ты несешься, Русь? Что делать? Кто виноват? Камо грядеши ?.
Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?
Говорят, что русская литература - это литература вопросов без ответов.
Риторическими бывают и восклицания; палитра эмоций, выражаемых ими, необычайно богата: это и радость, и приказ, злоба, призыв и любовь.
Как видим, язык — это не только фонетика и грамматика, это неисчерпаемый источник мудрости, чувства и богатства.
Не только цельность и последовательность, но и их нарушения тоже служат риторике: вставные конструкции, «рассказы в рассказе», лирические отступления, пейзажные зарисовки, портреты (главным образом в монологах).
Затянувшийся монолог может быть оживлен диалогом (диалог — монологом), ораторская речь — авторскими отступлениями из собственного опыта жизни оратора, они способствуют контакту с аудиторией, доверительности (однако без назойливых излишеств).
В ораторской практике нередки диалоги с аудиторией: здесь требуется высокая коммуникабельность, граничащая с артистизмом (беспроигрышный прием!). Но есть и определенный риск: молодежная аудитория обычно не приемлет сентенций, особенно нравственных.
Заинтересовать собеседников, вызвать ответную реакцию у аудитории не просто: этому способствуют доброжелательность, сочувствие, сопереживание близких людей, шутка, остроумие, меткое слово, увлекательная информация, любопытный факт, аллюзия, связывающая только двоих и непонятная другим... Причем очень важно, чтобы названные средства были естественны и собеседники не заподозрили натяжки.
Немалое значение имеют формулы этикета, простой вежливости: извинение, благодарность, приветствие, толерантность, терпимость к чужим мнениям, а также подлинная, естественная заинтересованность этими мнениями и той информацией, которую излагает вам собеседник. Взаимное доверие и внимание, конечно, не могут быть названы приемами, они вытекают из общности интересов, из уважения между собеседниками.
Есть люди — счастливые обладатели природного расположения к другим, с ними всегда интересно и даже весело, вокруг них собираются даже незнакомые люди, создается аура особой одухотворенности, передающейся всем участникам общения, возникает суггестия — способность внушения (лат. «дуновение ветерка»).
Противостоят этому взаимопониманию скепсис, недоверие, сомнение, нередко окрашенное иронией и даже недоброжелательством.
Но и скепсис может быть стимулом здорового спора, дискуссии, хотя и разделяющей людей, но в то же время и сближающей их. Ведь нередко даже конфликт порождает взаимное уважение, а затем и дружбу. Наконец, то, чего следует остерегаться, избегать в общании — это фамильярность, особенно в официальных условиях, амикошонство (фр. «свинская дружба»); апломб — преувеличенная уверенность в своей правоте, знаниях; лицемерие, демагогия, цинизм; помпезность — чрезмерная торжественность.
Все перечисленное, несомненно, имеет прямое отношение к культуре речи, общения, хотя многое и выходит за рамки вербализма.
Культура речи и культура мысли неразделимы, несмотря на то, что мысль всегда опережает озвученную или написанную речь. Внутренняя, мысленная, речь находится на высшей ступени по отношению к произнесению или письму, она, в сущности, уже почти полностью вербализована, говорящему остается лишь ее озвучить (осуществить кодовый переход на акустические знаки) и проинтонировать.