Курсовая работа: Библейские мотивы произведения Булгакова "Мастер и Маргарита"
Мотив желтого цвета связан с мотивом солнца. Весь день 14 числа нисана ознаменован палящими лучами солнца и его движением: "… и солнце, с какой-то необыкновенной яростью сжигавшее в эти дни Ершалаим…"[2. с. 96]. Луч солнца мешает прокуратору во время допроса Иешуа, и он как бы заслоняется от него, приговор он выносит на площади под палящими лучами солнца: "Прокуратор задрал голову и уткнул её прямо в солнце" [2. с. 36]. Продолжительность казни тоже маркируется движением солнца: "солнце сжигало толпу", "солнце снижалось", оно создаёт "невыносимый жар", "дьявольскую жару" [2 ]. Гестас на столбе сходит с ума "от мук и от солнца" [2. с. 286]. Подчёркивается необыкновенная интенсивность солнца во время катастрофы, после которой наступает безумие и одержимое желание Понтия Пилата искупить вину и сделать так, как будто события не было.
В романе функционирует мотив печати, развивающийся во многих рассказах, а также и в "Мастере и Маргарите", как компонент крайне бюрократизованной действительности. Афраний, сорвав с пакета печать, сурово признается Пилату, что у него есть все существующие печати. Этот мотив прослеживается и в "московских" главах.
Пушкинские и гоголевские мотивы, сопутствовавшие всему творчеству Булгакова, конечно, встречаются и в исследуемом романе. Пушкин здесь – "чугунный человек", "металлический человек", который "безразлично смотрит на бульвар"; а неврастеничный "идеологический оборотень" - Рюхин (воплощение мотива оборотничества) , глядя на него, недоумевает: "...Что он сделал? Я не постигаю... Что-нибудь особенное есть в этих словах: "Буря мглою..."? Не понимаю!.." [2. с. 98].Мотив сожженного романа непосредственно связан с Гоголем.
Знаменателен в булгаковском романе мотив покоя. Покой у Булгакова - не божественный мирный покой, а телесно душевный. Любовь и творчество не могут служить основанием, чтобы войти в действительный, истинный покой. Здесь важны мотивы свободы и бездны. И свобода тут - не традиционная спутница божественного покоя, а абстрактная. "Свобода" связана не с покоем, а с "бездной". Она не может вместить абсолютное благо, она не знает света и покоя, "старый софист" и "повелитель теней" Воланд дает Мастеру место в своем царстве теней.
С образом Мастера связан мотив усталости. Мастер устал не от чего-то определённого, а от всей своей жизни. Никто не устаёт от удач и побед, устают от поражений, от напрасно затраченных усилий. "В обществе, где востребованы были латунские-берлиозы, естественным образом невостребованным оказался Мастер" [8. с. 192]. Везде он натыкается на глухую стену, и в конце концов у него пропадает желание жить. Мотивом усталости, отчаяния пронизан не только образ Мастера, но в значительной мере и весь роман.
Библейские мотивы также пронизывают весь роман и являются предметом изучения многих исследователей.Эти мотивы будут рассмотрены во втором разделе работы.
Множество мотивов, как главных, так и второстепенных, тесно переплетаются в главном творении Булгакова, определяя содержательную глубину и философскую насыщенность произведения.
Подводя итог сказанному, можно утверждать, что роман Булгакова "Мастер и Маргарита" является воплощением всех мотивов, характерных для творчества Булгакова и определяющих систему взглядов писателя.
РАЗДЕЛ 2. ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ БИБЛЕЙСКИХ МОТИВОВ В РОМАНЕ М.А.БУЛГАКОВА
2.1 Иешуа Га –Ноцри и его прообраз библейский ИисусХристос
Роман Булгакова в значительной степени основан на осмыслении и переосмыслении евангельских и библейских идей и сюжетов.
В период написания романа Булгаков изучил не только текст Евангелий, но и многочисленные исторические источники об Иудее начала эры, иврит, неканонические толкования. Автор сознательно отступает от евангельского сюжета, предлагая свое видение библейских мотивов.
Самый спорный с библейской точки зрения образ – это образ Иешуа. С ним связаны центральные мотивы романа: мотив свободы, страданий и смерти, казни, прощения, милосердия. Эти мотивы получают в романе новое, булгаковское воплощение, порой очень далекое от традиционной библейской традиции.
Иешуа буквально означает Спаситель; Га-Ноцри означает "из Назарета", Назарет – город в Галилее, в котором жил святой Иосиф и где произошло Благовещение Пресвятой Деве Марии о рождении у нее Сына Божия. Сюда же возвратились после своего пребывания в Египте Иисус, Мария и Иосиф. Здесь прошло все детство и отрочество Иисуса. Таким образом, Булгаков глубоко забирается в библейские толкования.
Первое серьезное различие между библейским мотивом Спасителя и булгаковской трактовкой - это то, что Иешуа в романе не заявляет о своем мессианском предназначении, и никак не определяет своей божественной сущности, в то время как библейский Иисус говорит, например в беседе с фарисеями, что он не просто Мессия, а еще и Сын Божий: "Я и Отец – одно" [1. с. 312]. Но некоторые строки романа, связанные с образом Иешуа, имеют прямую соотнесенность с Библией, например: "…возле того столбом загорелась пыль" [2. с. 53]. Возможно, это описание рассчитано на ассоциацию с тринадцатой главой Библейской книгипод названием "Исход", где рассказывается о выходе евреев из египетского плена, когда Бог двигался перед ними в виде облачного либо огненного столпа: "Господь же шел перед ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем, и ночью. Не отлучался столп облачный днем и столп огненный ночью от лица народа" [1. с. 282]. Тогда это место в романе служит единственным указанием на божественную сущность Иешуа.
В романе встречается только один эпизод, напоминающий о совершаемых Иисусом евангельских чудесах. "Что такое истина?" - спрашивает Понтий Пилат у Иешуа. Этот вопрос в другом немного звучании встречается и в Евангелии от Иоанна: "Пилат сказал ему: "Итак, Ты царь?" Иисус отвечал: "Ты говоришь, что я царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает голоса моего" [1. с. 407]. В булгаковском же романе Иешуа на этот вопрос отвечает: "Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова…Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет…"[2. с. 38]. Исцеление Понтия Пилата – единственное исцеление и единственное чудо, совершенное Иешуа.
У Иисуса были ученики. За Иешуа же следовал лишь один Левий Матвей. Некоторые исследователи считают, что прообразом Левия Матвея стал библейский апостол Матфей, написавший первое Евангелие.До того, как Матфей стал учеником Иисуса, он был мытарем, то есть сборщиком податей, как и Левий Матвей. Известно, что Иисус в сопровождении своих учеников въехал на осле в Иерусалим. А когда в романе Пилат спрашивает Иешуа верно ли то, что он "через Сузские ворота верхом на осле" въехал в город, тот отвечает, что у него "и осла-то никакого нет" [2. с. 55]. Пришел он в Ершалаим точно через Сузские ворота, но пешком, в сопровождении одного Левия Матвея, и никто ему ничего не кричал, так как никто его тогда в Ершалаиме не знал.
Иешуа лишь немного был знаком с Иудой из Кириафа, предавшим его, а Иуда из Кариота являлся учеником Иисуса. Очевидно. Что Булгакова не так сильно волновали эти отношения, гораздо больше его занимал вопрос отношений Иешуа Га-Ноцри и Понтия Пилата.
Во время суда над Иисусом лжесвидетели признавались перед Синедрионом: "…мы слышали, как он говорил: "Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный" [1. с. 186]. Булгаков делает попытку сделать своего героя пророком. Иешуа произносит такую фразу: "Я, игемон, говорил, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины…" [2. с. 41]
Серьезным отличием булгаковского героя от библейского Иисуса Христа является и то, что Иисус не избегает конфликтов. "Суть и тон его речей, - считает С.С.Аверинцев, - исключительны: слушающий должен либо уверовать, либо стать врагом… Отсюда неизбежность трагического конца" [см.10. с. 96]. А слова и поступки Иешуа Га-Ноцри совершенно лишены агрессивности. Кредо его жизни заключается в таких словах: "Правду говорить легко и приятно" [2. с. 348]. Правда для Иешуа состоит в том, что все люди добрые, но есть среди них несчастные. Он проповедует Любовь, а Иисус предстает Мессией, утверждающим Истину.
Следовательно, булгаковский Иешуа – не богочеловек, а человек, временами слабый, даже жалкий, чрезвычайно одинокий, но великий своим духом и всепобеждающей добротой. Он проповедует не все христианские догматы, а лишь идеи добра, значительные для христианства, но не составляющие всего христианского учения. От него нельзя услышать о будущем Царствии Божием, о Спасении грешников, о загробном воздаянии праведным и грешным. Булгаковский Спаситель земной, и ищет добро здесь, на грешной земле. В отличие от евангельского Иисуса, у Иешуа только один ученик, Левий Матвей, поскольку Булгаков полагает, что и одного человека в поколении, воспринявшего некую идею, достаточно, чтобы идея эта жила в веках. Библейские мотивы в образе Иешуа претерпели серьезное преломление.
2.2 Образ Воланда как переосмысление Булгаковым библейского представления о Сатане
Еще один центральный образ романа – Воланд - также очень далек от классического образа "духа тьмы" Священного Писания. Если в христианском толковании сатана – олицетворение зла, то у Булгакова он "часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо" [2. с. 4]. Здесь Булгаков явно следует гётевским оценкам Мефистофеля. Однако более глубокое знакомство с богословием позволяет понять, что эпиграф к роману – не просто литературный образ, а "важнейший теологический постулат, заимствованный Булгаковым у иудейских религиозных мыслителей и средневековых каббалистов" [3. с.142]. Согласно традиции иудаизма, в мире не существует абсолютного зла, все в конечном счете есть добро. Булгаков многократно подчеркивает значимость и очистительную силу зла. "Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что делало бы твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени?" [2. с. 315]– спрашивает Воланд Левия Матвея.
В Евангелии от Матфея упоминается имя Вельзевул. Библия связывает это имя с именем бога филистимлян Бал-Зебуба — Повелителя мух [1. с. 56]. В романе Воланд предстал перед Маргаритой в грязной рубахе, лежащий, с амулетом на шее в виде жука. В образе Воланда органически сплавлено множество литературных источников. Само имя взято из "Фауста" Гете, оно является одним из имен дьявола. Теперь обратимся к свите Воланда: Азазелло — его имя происходит от имени беса в иудаизме, Абадонна — имя этого героя образовано от имени Авадон, что в переводе с древнееврейского означает погибель, имя Бегемот, возможно, взято из Ветхого Завета, где это животное определяется как нечто могучее, несокрушимое, как узда для гордого человека, и, наконец, единственный женский персонаж свиты Воланда — Гелла (в древнегерманской мифологии Гелла — богиня, обитавшая в преисподней) [8. с. 172]. Важно, что из этих характеристик нельзя вывести сколько-нибудь четкого их подчинения друг другу, поскольку они взяты из различных мифологий. Члены свиты Воланда, как на подбор, обладают физическими недостатками, а в Библии сказано, что "никто, у кого на теле есть недостаток, не должен приступать" к богослужению [1. с. 96].
Важно и то, где и когда появляется Воланд. Воланд появляется в час жаркого заката у Патриарших прудов. Патриаршие получили свое название от Патриаршей слободы, она еще называлась Козья [3. с. 87]. Патриаршая Козья в семантике булгаковского романа прочитывается как Богочертовское место. Воланд появляется в Москве у болота, ставшего прудом, из которого, к тому же, нельзя напиться. Болото, по народным преданиям, — место обитания нечистой силы. Важно, что действие в романе происходит в канун Пасхи: начинается в Страстную среду, а заканчивается в ночь с Великой субботы на Воскресение. По Библии в среду произошло предание Иудой Иисуса, в пятницу происходит распятие Иисуса, а в ночь с субботы на воскресение Его воскрешение. Можно предположить, что в эти дни страстной недели происходит борьба божественной силы.
Воланду и его свите трудно дать однозначную характеристику. Образ Воланда амбивалентен: это вроде бы и дьявол, но он в то же время выполняет функции Бога. Можно предположить, что уход Воланда символизирует торжество добра, но интересно, что с ним улетают Мастер с Маргаритой.
Воланд стоит во главе силы, осуществляющей мотив возмездия — суда. По существу, он — одна из главных сюжетных "пружин", потому что мотив возмездия, суда, осуществления справедливой оценки является главным мотивом произведения. С образом Воланда также связаны мотивы добра и зла, памяти, знания, театральности, шутовства, солнца и луны, мотив антихриста и другие.
Булгаков постепенно отходит именно от толкования библейских мотивов, представляющих сатану как Божьего врага, искусителя человеческих душ, обвинителя человеческого рода в сторону дуалистических взглядов, признававших равенство добра и зла в мире, издавна существовавших в истории христианства и нашедших отражение в "Божественной комедии" Данте Алигьери. Причина такого отступления заключается в том, что Булгаков отдаляет Воланда от Мефистофеля (Сатаны) в поисках более точного осмысления природы добра и зла и их соотношения между собой в реальной земной жизни.
Переосмыслив библейские мотивы, Булгаков представляет читателям Воланда не как воплощение абсолютного Зла, а как карающий меч правосудия, прокладывающий дорогу к познанию истины. Именно поэтому, даже обладая бесконечной властью над людьми и событиями, он внимательно прислушивается к Иешуа, выполняет его просьбы, в результате чего Мастер и Маргарита обретают долгожданный покой.