6) коллегиальный характер исполнительных органов;

7) несмотря на то, что международная политика проводится со­вместно, не исключается самостоятельность в конкретных во­просах.

Конфедерация является образованием международно-право­вого, а не государственно-правового характера. В союз вступают лишь прави­тельства, а не народы, новой союзной нации не соз­дается [9; 27-28]. Конфедерации являются нестабильными образо­ваньями. Они существуют пока действуют факторы, побудившие их к сплочению, а потом распада­ются (Ахейский и Этамийский союзы) или преобразуются в федерацию (Швейцария) либо в уни­тарное государство (Нидерланды). Почему это происходит, что способствует образованию и сохранению федеративной формы госу­дарственного устройства, какие преимущества она имеет пе­ред унитаризмом, когда какую форму территориальной организации вла­сти необходимо предпочесть – эти вопросы рассматриваются политиче­ской наукой и являются важнейшими для нашей стоящей на перепутье страны.

1.2.2. Основания федерализма

История свидетельствует, что не существует универсальной формы государственного устройства. Государственная форма, при­носящая бла­годенствия одному народу, будет гибельна для дру­гого. Федеративное, как и всякое другое, государственное уст­ройство имеет свои основа­ния, без которых государство либо развалится от гражданских смут и трений, либо станет де-факто унитарным (такие федерации называются фиктивными или псевдо-фе­дерациями).

Говоря о жизненных основах федерации, И.А. Ильин выделял сле­дующие:

1. Наличие нескольких самостоятельно оформленных государств, догова­ривающихся друг с другом о соединении в новое госу­дарство. Эта черта характерна для классических федераций, образовавшихся в XVII – начало XX вв. (США, Швейцария, Гер­мания, Австралия), но новейшая история знает случаи создания стабильных федеративных образований через федерализации уни­тарных государств (Бельгия).

2. Эти оформленные государства должны быть сравнительно неве­лики. "Есть территориальные, этнические и хозяйственные раз­меры, при которых федеративная форма совсем не "рентируется": она стано­вится не облегчением порядка, безо­пасности жизни и хозяйства, а нелепым затруднением", ибо "чем больше территория, чем многочис­леннее население, чем разнообразнее составляющие его народы, чем сложнее и крупнее державные задачи – тем труднее осуществить фе­деративную форму государства..." [11; 219].

3. Действительная необходимость объединяющихся государств друг в друге. "Там, где центробежные силы превышают центростреми­тельные и где малые государства неспособны к объединению, там ищут спасе­ния не в федеративной, а в унитарной форме! <...> Если же имеется налицо множество национальностей, раз­личных по языку, по крови, по религии, то федеративное объе­динение их будет почти невероят­ным". [11; 220].

4. Высокий уровень развития правосознания у народов объединяю­щихся стран. "...федерация и демократия возможны только там, где в на­роде воспитано чувство долга, где ему присущи сво­бодная лояль­ность, верность обязательствам и договорам, чувство собственного достоинства и чести, и способность к общинному и государственному самоуправлению" [11; 20].

5. Способность объединяющихся народов к компромиссу, что пред­пола­гает их определенную культурную гомогенность, т.к. при определен­ном уровне экономической, этноконфессиональной, культурно-мен­тальной дифференциации соглашение становится практически невоз­можным [113; 21].

Современные исследователи среди факторов, способствующих со­хранению федеративного устройства, выделяют следующие:

1. Экономическая выгода именно союзнических отношений и проти­водей­ствие централизации со стороны групп капитала, влияние которых ограничивается региональным уровнем.

2. "Федеративный" характер существующих политических партий (например, в США, Канаде, Австралии): их структура приспо­соблена к федеративному устройству, партии на местах распо­лагают большой властью.

3. Большая, по сравнению со страной в целом, общность (культурная, языковая, историческая, религиозная и т.д.) частей федеративного государства.

4. Особенности географического положения субъектов федерации (большая территория федерации, наличие естественных препят­ствий и т.д.).

5. Психологический фактор. "Можно сказать, что федерация имеет в об­щественном сознании корни более глубокие, чем даже в государст­венно-правовых институтах, и в меньшей мере, чем они, подвержена воздействию происходящих в мире изменений" [24; 5].

Но, как известно, федерация не единственная форма объеди­нения государств. Разрозненные государственные образования за­чаñтую объе­диняются на основе унитаризма, (Франция состояла из 161 полугосу­дарственного образования к началу XIX в. слив­шихся в единую дер­жаву, Италия в середине XIX в. состояла из 9 ко­ролевств, герцогств и княжеств, от которых сейчас сохрани­лись лишь названия). Что же побуждает государства объединяться именно в федерации или даже ре­организовывать унитарное госу­дарственное устройство по принципу фе­дерализма?

При возникновении федерация рассматривалась как целесооб­разная форма демократии в большом по размерам государстве. Та­кой точки зрения придерживались Ш. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, ав­торы "Федералиста", А. Токвиль Д. Соломон считает, что фе­де­ративная система оправдывает себя в силу того, что у прави­тельств субъектов федерации имеется юридическая власть над меньшими по размерам еди­ницами, а это позволяет им быть "ближе к народу", чем федеральное правительство. Еще один до­вод, по его мнению, заключается в том, что распределение пол­номочий по вертикали при федеративной системе ставит надежный заслон злоупотреблениям со стороны центральной вла­сти. В иде­альном варианте, говоря словами А. Токвиля, "союз свободен и сча­стлив, как маленькая страна, но славен и силен, как боль­шая" [28; 137].

Г.И. Королева-Конопляная считает, что федерализм в исто­рии рассматривался не только как предпосылка формирования го­сударства с сильной центральной властью, но и как результат дезинтеграционных процессов в централизованном государстве, теряющим контроль над своими территориями. Федерализм, таким образом, "является наиболее действенным средством урегулирова­ния конфликтов, особенно нацио­нальных, поскольку центральная власть предоставляет своим террито­риям (или вынуждена предос­тавить) возможность выбора форм внутрен­него управления или объединения в союз независимых государств" [15; 108].

Федерация, конечно, не является панацеей, которая бы могла устранить все возникающие на национальной почве. Для разрешения их, как указывал А.С. Ященко, существуют различные политические формы, соответствующие степени национального объ­единения: для единой и од­нородной нации – унитарное государ­ство; для нации раздробленной, но стремящейся к объединению – федерация; для наций, уже объединенных единой государственной жизнью, но друг друга уравновешивающих, - автономия и децен­трализация; для национальностей, являющихся незна­чительным элементом в общегосударственной жизни малых народов, – права общей индивидуальной свободы (национально-культурная автоно­мия). Другой путь – это распад единого государства, т.к. со­единен­ные в нем национальности "равны по силе, но враждебны по духу" [15; 109].

В заключение, необходимо отметить, что в современном мире от­сутствует четкая грань между федерализмом и унитаризмом, многие ин­ституты, свойственные преимущественно федерациям, достаточно широко применяются и в унитарных государствах. Кроме того, по мнению Е.С. Строева, нет "ни одного федератив­ного государства, правительство которого не использовало бы при необходимости методы, присущие странам унитарным", т.к. "федеральный центр этих государств выпол­няет функции, которые регионы, как часть целого, не могут, да и не должны выполнять <...>. Осуществляя данные функции, федеральный центр действует по принципу централизма" [27; 4].

2. Российский федерализм: прошлое, настоящее, перспективы развития

Современная российская государственность функционирует в рам­ках реализации парадигмы федерализма. Трудности, с которыми она сталки­вается на этом пути, делают необходимым и актуаль­ным изучение эво­люции федерализма в России, его связи с тра­дициями русской государ­ственности, его особенностей, проблем, тенденций и перспектив даль­нейшего развития.

2.1. Становление федерализма в России

С формально-правовой точки зрения история российского фе­дера­лизма берет свое начало с 1918 г. Однако, некоторые осо­бенности развития российской государственности дают основание специалистам относить его зарождение к более раннему историче­скому периоду. Рус­ский историк И. Костомаров считал, что "Русь стремилась к федера­ции, и федерация была формой, в ко­торую она начала облекаться" [9; 96].

А.С. Ященко придерживался точки зрения, что "...в про­шлой ис­тории постепенного образования государственного строя России неод­нократно возникали политические формы, которые, если и не были фе­деративными в собственном смысле, то, во всяком случае, заключали в себе некоторые элементы федератив­ности (автономии и самоуправления, основанных на некотором со­глашении)" [7; 430].

Распространена и иная точка зрения. И.А. Ильин считал, что всем ходом отечественной истории доказана "неспособность русского народа к федерации" [11; 250]. В истории России, по его мнению, было четыре периода, когда было возможно устано­вить федеративное единение:

1) Киевская Русь до татарского нашествия (1000 – 1240 гг.);

2) Суздальско-Московская Русь под татарским игом (1240 – 1280 гг.);

3) Смутное Время (1605 – 1613 гг.);

4) в период Февральской революции 1917 г.