Курсовая работа: Франко-романские языковые контакты испанский язык
Калька семантическая - заимствование переносного значения слова, например, рус. "ограниченный", 'туповатый' 'недалёкий' из франц. borné 'ограниченный' (Ярцева, 1990: 211).
Д.Э Розенталь определяет семантическую кальку как получение словом нового переносного значения под влиянием иностранного слова. Слово утончённый под влиянием франц. "raffiné" получило также значение 'изысканный', 'изощрённый' (Розенталь, 1976,:141)
Много семантических калек с французского языка ввел в употребление Н. М. Карамзин: трогать, трогательный, вкус, утончённый, образ и др. Обращение к ним в начале XIX в. было отличительной чертой "нового слога", разработанного карамзинской школой и одобренного Пушкиным и его единомышленниками.
Лексико-словообразовательное калькирование использовалось при пополнении русского лексикона из греческого, латинского, немецкого, французского источников.
Иной разновидностью заимствований являются лексические полукальки - слова, в которых объединены дословно переведённые иноязычные и русские словообразовательные элементы. Например, слово гуманность имеет латинский корень human-us, но к нему добавляется русский суффикс -ость (ср. гуманизм), или в сложном слове телевидение соединены основы греческая (tele) и русская (видени-е).
Применение по отношению к “словам-переводам” термина “калькирование” подразумевало их понимание в контексте копирования или имитации иноязычных моделей средствами воспринимающего языка. Аналогичное объяснение заимствования слов как фонемного копирования иноязычной модели предложено Э.Хаугеном, хотя в основание его известной классификации лексических заимствований положены признаки субституции и перенесения. На осмысление в отечественной лингвистике лексического заимствования как внутриязыкового создания большое влияние оказал вывод А.И.Смирницкого, что при заимствовании “слово порывает с системой того языка, в котором оно существовало ранее, и включается в систему другого языка”, осмысливается в нем как основа и “оформляется по правилам и средствами этого языка” (Смирницкий, 1956: 234-235). Трактовки лексического заимствования как “копирования иноязычных моделей” и как “имитационного моделирования (моделирования по аналогии) иноязычных образцов” даны в ряде отечественных работ 70-х – 80-х годов (Жлуктенко, 1974; Ильина, 1984).
Так, понимание лексического заимствования как перехода или перенесения слов одного языка в другой логично предполагает более или менее длительную “ассимиляцию” (или “адаптацию”) иноязычной лексики в структуре воспринимающего языка, постепенно приспосабливающую иноязычия к исконным языковым нормам. Отсюда приоритет формального (структурного) освоения иноязычий как критерия их включенности в воспринимающий язык, деление их по этому критерию на “ассимилированные” (часто равно “заимствованные") и “не ассимилированные” (часто равно “иностранные”), выделение в языке узуальных, но не ассимилированных иноязычных слов.
Логичны в рамках данного подхода резкое противопоставление лексического заимствования - перенесения лексическому калькированию - буквальному переводу и трактовка заимствованных слов и калек как абсолютно различных явлений (Ефремов 1974: 265).
Как правило, лексическое заимствование происходит из какого либо другого языка, поэтому язык, из которого происходит заимствование, называется языком источником (Розенталь, 1969: 543).
Языковой контакт - необходимое, но отнюдь недостаточное условие лексического заимствования. Восприятие иноязычных слов языком реципиентом обусловлено также рядом социально-исторических, социально-психологических, социально-культурных факторов. Всё это называется экстралингвистическими причинами развития языка, которые связаны не только с развитием общества, науки и техники, но и с изменениями в самих обозначаемых предметах и явлениях внелингвистической действительности. Но кроме внешних причин, развитие языка объясняется факторами, зависящими от его системы, от фонетической, морфологической, семантической и синтаксической его структур (Левит, 1979: 143).
Среди заимствований есть и не освоенные языком слова, которые резко выделяются на фоне лексики этого языка. Большинство испанских заимствований во французский язык, как правило, относятся к экзотической лексике, поэтому будет уместно привести определение экзотической лексики. Экзотическая лексика - это слова и выражения, заимствованные из малоизвестных языков, обычно неиндоевропейских, и употребляемые для придания речи особого колорита (Ахманова, 1969: 215). Д.Э.Розенталь считает, что экзотизмы - слова, которые характеризуют специфические особенности жизни разных народов и употребляются при описании нерусской действительности. Так, при изображении быта народов Кавказа используются слова аул, сакля, джигит, арба и др. Экзотизмы не имеют русских синонимов, поэтому обращение к ним при описании национальной специфики продиктовано необходимостью (Розенталь, 1976: 533)
В другую группу выделяются варваризмы, т. е. перенесённые на русскую почву иностранные слова, употребление которых носит индивидуальный характер. В отличие от других лексических заимствований варваризмы не зафиксированы словарями иностранных слов, а тем более словарями русского языка. Варваризмы не освоены языком, хотя со временем могут в нем закрепиться. Таким образом, практически все заимствования, прежде чем войти в постоянный состав лексики, какое-то время были варваризмами. К варваризмам примыкают иноязычные вкрапления в русскую лексику: о'кей, мерси, happy end, paterfamilias. Многие из них сохраняют нерусское написание, они популярны не только в нашем, но и в других языках. Кроме того, употребление некоторых из них имеет давнюю традицию, например alma mater (Розенталь, 1976: 125).
1.2 Типы заимствований.
Говоря о заимствованиях, различают заимствования по способу усвоения и по способу проникновения их в язык. По способу усвоения выделяют: устные и письменные заимствования.
Устные заимствования характерны для более старых исторических эпох - до возникновения или широкого распространения письма, а в новое время они отмечаются там, где имеют место массовые бытовые контакты между носителями разных языков без систематического использования письменных форм общения. При устном заимствовании слово претерпевает больше изменений в своём облике, чем при письменном и легко усваивается. Если слово входит в язык народа при одновременном заимствовании нового предмета, то значение этого заимствования не претерпевает изменений. (Ярцева, 1990: 159). Заимствования второго рода связаны с более «квалифицированным» освоением чуждоязычной культуры, идущим через книгу, газету, через сознательное изучение соответствующего языка.
Книжное заимствование – слово или выражение, проникшее в данный язык через литературу: заимствования, отличающиеся стилистической окраской книжной речи (Ахманова, 1969: 151). Книжные заимствования ближе к оригиналу и по значению и по облику, однако, труднее усваиваются языком, сохраняя некоторые черты чуждые его фонетике и грамматике.
Заимствования могут быть непосредственными и опосредованными.
Непосредственные заимствования - это иноязычные слова, переходящие из одного языка в другой, в результате взаимодействия двух народов через устную или письменную речь Пути движения слова из языка в язык могут быть прямыми и косвенными (Ахманова, 1969:151).
Опосредованные заимствования - заимствования, производящиеся через какой-либо третий язык. Иностранный язык часто служил проводником для более далёких заимствований из других языков так, например, испанский для арабского (Доза, 1956:139).
1.3 Освоение заимствований.
Заимствования представляют собой одно из основных явлений жизни языка: это международный обмен в области языков, вызываемый всей совокупностью сношений между народами. Изучение заимствований позволяет восстановить для данного периода характер отношений между двумя народами и пути передачи. Самый простой способ заимствования из иностранного языка – это заимствование у соседнего народа, который вводит слово одновременно с новой вещью. Такое заимствование назвали заимствование по необходимости (Тапполе); А. Доза полагает, что это не совсем точно, так как язык может не принять иностранного слова и сам обозначить ввезённый предмет, указывая или не указывая на его происхождение, как это произошло во французском с dinde (poule d’Inde) или pomme de terre. Но вообще слово, пришедшее извне, имеет шансы утвердиться в языке, если оно не слишком противоречит его фонетизму и если новый предмет не требует создания метафоры (Доза, 1956: 135).
Ассимиляция заимствований заслуживает быть изученной в отношении как формы, так и значения. Раньше слово входило в язык чисто слуховым путём и быстро ассимилировалось фонетически.Основная тенденция при этом виде заимствования максимально приблизить план выражения заимствованной устной единицы к требованиям фонетики и фонотактики языка реципиента. Реализуется эта тенденция двояким образом: либо неприемлемые звуки чужого языка заменяются на более близкие по качеству звуки заимствующего языка с сохранением количества фонем и порядка их расположения (в основе этого явления лежит процесс, который можно определить, как межъязыковую идентификацию фонем), либо иноязычный звукокомплекс заменяется новообразованием из исконных звуков на основе акустического впечатления носителя языка, например: англ. Koosegow "тюрьма" из исп. juzgao. (Подсушный В.П)
В наше время большая часть слов передаётся с помощью книг и газет, что приводит к искажению из-за неправильного чтения согласно принципам национальной орфографии. В результате многие слова получают двойное произношение. А. Доза полагает, что приспособляясь к новой фонетике, заимствования часто подвергаются сильному изменению. Ассимиляция происходит иногда путём ликвидации одного или двух элементов сложного слова, в результате чего слово отрывается от родного языка, становясь для него непонятным: ср. piano-forte сокращенное до piano. Заимствование окончательно получает право гражданства в языке в том случае, когда оно начинает создавать производные путём словообразования или путём изменения значения.
Не менее интересна ассимиляция значений. Прежде всего здесь нужно особо выделить новые значения местных слов, возникшие под влиянием иностранных эквивалентов. В подлинных заимствованиях наиболее замечательное семантическое явление – это специализация значения. Редко случается, чтобы иностранное слово вошло в заимствующий язык со всеми своими значениями, хотя бы их было и очень много; обычно оно сохраняет только одно значение, и, таким образом, слово отделяется от своего прототипа (исп. negro означает “негр”, но также “чёрный” – это его основное значение). Заимствующий язык, ограничивая значения, ведёт себя не как точный подражатель: он усваивает слово и вновь его создаёт. Вследствие особой психологии народа, всегда готового посмеяться над соседями, заимствования часто получают уничижительное значение (исп. mujer «супруга» - фр. aрго moukère «женщина дурного поведения») (Доза, 1956:136)
Ряд заимствований, полностью изменённых, скрывается под лингвистическими кальками, и их не всегда легко обнаружить. Обычно, когда в языках двух соседних народов встречаются два довольно характерных и в тоже время одинаковых образования, можно быть уверенным, что одно из них было скопировано с другого (фр. gratte-ciel является точным переводом англ.америк. sky-skraper). С другой стороны, местное слово может быть изменено под влиянием родственного чужого слова, придающего новую силу словами, находящимся на пути к семантическому изнашиванию (Доза, 1956: 136)
Иностранный язык часто служил проводником для более далёких заимствований из других языков: испанский для арабского, английский для экзотических слов. Если два языка находятся в соприкосновении в течение многих веков, то один из них часто возвращает другому (и обратно) слова, которые он когда-то у него заимствовал, и которые за это время успели измениться (Доза, 1956: 136).
1.4. Формирование французского литературного языка и контакты с европейскими языками.
Вопрос о происхождении французского языка бесспорен: он, как и все другие романские языки, развивался из латинского, точнее из народной латыни Северной Галии.
Временем образования французского языка как нового языка, качественно отличного от латыни, считается IX век; это подтверждается как языковыми, так и некоторыми историческими источниками. Очень важным свидетельством в пользу того, что французский язык сформировался к концу IX века, является тот факт, что именно в этот период складываются новые народности – французская и немецкая. Появление народностей тесно связано с образованием языков этих народностей. Наиболее активные изменения, завершившие процесс преобразования народной латыни Северной Галии во французский язык произошли в V – VIII в.в. Период франского завоевания является тем периодом, когда окончательно завершается формирование французского языка на территории Галии (Катагощина, 1976: 11-12).