Курсовая работа: Функции лунного пейзажа в литературе
Выбор автором того или иного источника света определяется психологическим складом личности писателя, художественным замыслом произведения, поэтому предпочтение автором солнечного или лунного пейзажа может дать важную информацию для понимания его творчества. Принято считать, что солнечные пейзажи отражают оптимистический настрой автора, а лунные характерны для произведений с выраженным элегическим тоном. Так, в поэзии самым «лунным поэтом» по праву можно назвать С.А.Есенина. По словам М.Н.Эпштейна, у него «из светил на первом месте образ луны-месяца, который встречается примерно в каждом третьем произведении Есенина (в 41 из 127 – очень высокий коэффициент)» [Эпштейн 1990: 248]. Предпочтение лунного света объясняется выраженным трагическим, пессимистичным миросозерцанием Есенина.
Как всякое описание природы, лунный пейзаж в художественном произведении всегда чем-то мотивирован, играет какую-либо роль. Так, пейзаж может выполнять следующие функции:
1. Обозначение места и времени действия. Именно с помощью пейзажа читатель наглядно может представить себе, где и когда происходят события. Но пейзаж – это не «сухое» указание на время и место действия, поэтому он всегда выполняет дополнительные функции.
2. Сюжетная мотивировка. Природные процессы могут направить течение событий в ту или иную сторону.
3. Форма психологизма. Эта функция наиболее частая. Именно пейзаж создает психологический настрой восприятия текста, помогает раскрыть внутреннее состояние героев, подготавливает читателя к изменениям в их жизни.
4. Форма присутствия автора (косвенная оценка героя, происходящих событий, выражение своих идей и пр.). Так, пейзаж может становиться полем авторского высказывания, областью опосредованной самохарактеристики. Писатель, когда он хочет быть правильно услышанным и понятым, часто именно пейзажу доверяет стать выразителем своих взглядов [Введение в литературоведение 1999: 229].
Иногда пейзаж может быть нефункциональным, то есть «самостоятельным» - важным сам по себе, как самостоятельный персонаж произведения. Такой пейзаж вычленим из контекста и может существовать отдельно от него в виде миниатюры.
Пейзаж в литературном произведении редко бывает пейзажем вообще: обычно он имеет национальное своеобразие. Национальное своеобразие проявляется и в использовании тех или иных пейзажных образов [Введение в литературоведение 1999: 229]. Так, образ луны более характерен для восточной литературы и фольклора, а у северных народов больше преобладает образ солнца. Вспомним, например, что на востоке красивая девушка уподобляется луне, а на севере для обозначения женской красоты используется образ солнца. Если говорить о России, то нельзя дать однозначного ответа на вопрос, какой образ более характерен. Это объясняется сложной многослойностью русской культуры, история формирования которой претерпела влияние Востока и Запада.
Лунный пейзаж более характерен для произведений фольклорно окрашенных, мифологических, широко представлен в произведениях романтиков, символистов.
2 глава. Функции лунного пейзажа в эпических произведениях
В эпических произведениях имеется больше всего возможностей для введения пейзажа, выполняющего самые различные функции. Естественно, что лунный пейзаж в любом прозаическом произведении поясняет место и время действия в произведении. Но помимо функции фона он выполняет и другие.
Так, лунный пейзаж может выполнять психологическую функцию – пояснение состояния, настроения героя с помощью приема психологической параллели или противопоставления. Например, мягкий лунный свет отвечает трепетному состоянию доктора Старцева в рассказе Чехова «Ионыч» ; луна уходит за облака, когда тот теряет надежду и на душе его становится темно и мрачно.
И точно опустился занавес, луна ушла под облака, и вдруг всё потемнело кругом (Чехов, Ионыч).
В.Б.Катаев отмечает, что ночь на кладбище дала Старцеву возможность «первый и единственный раз в жизни увидеть «мир, не похожий ни на что другое» , прикоснуться к тайне. Волшебная ночь на старом кладбище – единственное в рассказе, что несет на себе печати привычности, повторяемости, заведенности. Она одна осталась в жизни героя ошеломляющей и неповторимой» [Катаев 1998: 18].
Интересно то, что это последний эпизод, где Старцев появляется на фоне природы. Чехов показывает на фоне природы только нравственно «живых» героев. После же этого эпизода герой душевно «умирает», становится закостенелым обывателем. Таким образом, луна, уходящая в облака, знаменует нравственную «гибель» Старцева. Мы видим, что в чеховском рассказе природа и человек находится в тесной взаимосвязи. Эту черту пейзажей Чехова верно подметил Ю.И.Сохряков: «Вслед за Толстым и Чернышевским Чехов отказывается рассматривать человека в отрыве от природы или как просто созерцателя её красот» [Сохряков 1990: 47].
Описание лунной ночи в Отрадном в романе Л.Н.Толстого «Война и мир» тоже помогает понять нам внутренний мир персонажа. Наташа восхищается прекрасной лунной ночью и пытается донести до Сони эту мысль. Наташа говорит:
Да проснись же, Соня, ведь такой прелестной ночи никогда, никогда не бывало (Л.Толстой, Война и мир).
Наташа понимает, что каждый миг неповторим. Героиня романа тонко чувствует красоту, она полна любви к людям и всему миру вокруг. На это способен далеко не каждый. Только тот, кому чужд прагматизм, может насладиться восторгом лунной ночи, считает Л.Толстой. Ведь у него природа – «это не просто фон для душевных переживаний; это сфера, в которой с человека сбрасывается всё искусственное, наносное, фальшивое и обнажается его внутренняя сущность» [Сохряков 1990: 43].
Лунный пейзаж может использоваться и для выражения авторских замыслов, для создания особой атмосферы. Такую роль лунный пейзаж играет в повести И.Тургенева «Призраки» . Эта повесть вместе с некоторыми другими занимает особое интересное место в его творчестве. Повесть «Призраки» является мистической фантастикой. Это несовсем характерное направление для Тургенева с его репутацией острого социального обличителя и реалиста. «Однако несомненно, что писатель испытывал творческую потребность время от времени обращаться к мистическим сюжетам в самые разные периоды жизни» [Минералов 2003: 111]. Но если взглянуть глубже в повесть, можно заметить, что Тургенев не перестал быть реалистом: он так же, как и в других произведениях, поднимает социальные, нравственные и философские темы, но дает их в фантастическом преломлении. «Фантастический прием позволяет художнику-реалисту раскрыть тайные побуждения героя» [Шаталов 1979: 280]. Сюжет «Призраков» построен на основе необычайного происшествия: полеты главного героя с призраком Эллис по всему миру. Но автор подчеркнуто изображает это событие как реальное, невыдуманное. «Все средства реализма Тургенев здесь применил для того, чтобы уверить читателя в возможности невероятного, чтобы вызвать у него ощущение сопричастности к фантастической истории, развертывающейся как бы воочию перед ним» [Шаталов 1979: 275]. Одним из таких средств в произведении, естественно, является пейзаж. Пейзаж в повести пластичен, осязаем. На протяжении всего повествования автор периодически обращается к лунному пейзажу. С одной стороны, луна, конечно же, создает атмосферу тайны, мистики, именно на фоне лунного света появляется призрак. Но с другой стороны, этот лунный пейзаж описан так реалистично, что возникает иллюзия достоверности происходящего. Так, луна описана очень детально, она не статична, постоянно меняется по ходу рассказа:
След луны на полу начинает тихонько приподниматься, выпрямляется , слегка округляется сверху …
…Ветерок запорхал, луна все ярче выступала на посиневшем небе, - и скоро листья деревьев заиграли серебром и чернью в ее холодных лучах.
…Призрак тихо качнулся вперед, смешался весь, легко волнуясь, как дым, - и луна опять мирно забелела на гладком полу (Тургенев, Призраки).
Кроме того, луна вносит в это произведение элегические, грустные мотивы. Сам Ф.М.Достоевский отмечал: «Призраки» похожи на музыку», «наполнены тоской». Эта тоска вызвана как будто бы предчувствием. Сам Тургенев ценил в «Призраках» субъективность, лирическое начало, то, что критик П.В.Анненков назвал «элегией», «историей художнической души» [Греков 1989: 10]. Это настроение оправдано содержанием повести, ведь на протяжении ее герой оказывается в центре страстей и человеческих переживаний, внимает людским страданиям и горестям, осознает несправедливость социального устройства:
Грустно стало мне и как-то равнодушно скучно... Сама земля, эта плоская поверхность, которая расстилалась подо мною; весь земной шар с его населением, мгновенным, немощным, подавленным нуждою, горем, болезнями, прикованным к глыбе презренного праха; эта хрупкая, шероховатая кора, этот нарост на огненной песчинке нашей планеты, по которому проступила плесень, величаемая нами органическим, растительным царством; эти люди-мухи, в тысячу раз ничтожнее мух; их слепленные из грязи жилища, крохотные следы их мелкой, однообразной возни, их забавной борьбы с неизменяемым и неизбежным, - как это мне вдруг все опротивело ! Сердце во мне медленно перевернулось , и не захотелось мне более глазеть на эти незначительные картины, на эту пошлую выставку … (Тургенев, Призраки).
На фоне прекрасной лунной ночи разворачиваются события в повести «Майская ночь, или Утопленница» Н.В.Гоголя . Но ночной пейзаж не просто обрамляет действие и является красочным фоном. Описание природы здесь создает поэтический настрой произведения, позволяет взглянуть на характеры героев под определенным углом зрения. Описание лунной ночи придает повести особый лиризм и обаяние. Так начинается одна из самых поэтических повестей Гоголя, входящая в сборник «Вечера на хуторе близ Диканьки»:
Звонкая песня лилась рекою по улицам села*** Было то время, когда утомленные дневными трудами и заботами парубки и девушки шумно собирались в кружок, в блеске чистого вечера, выливать свое веселье в звуки, всегда неразлучные с уныньем. И задумавшийся вечер мечтательно обнимал синее небо, превращая все в неопределенность и даль (Гоголь, Майская ночь, или Утопленница).
Но во второй главе перед нами предстает действительно удивительная картина лунной майской ночи:
Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в неё. С середины неба глядит месяц. Необъятный небесный свод раздался, раздвинулся еще необъятнее. Горит и дышит он. Земля вся в серебряном свете ; и чудный воздух и прохладно-душен, и полон неги, и движет океан благоуханий. Божественная ночь! Очаровательная ночь ! Недвижно, вдохновенно стали леса, полные мрака, и кинули огромную тень от себя. Тихи и покойны эти пруды; холод и мрак вод их угрюмо заключен в темно-зеленые стены садов. Девственные чащи черемух и черешен пугливо протянули свои корни в ключевой холод и изредка лепечут листьями, будто сердясь и негодуя, когда прекрасный ветреник – ночной ветер, подкравшись мгновенно, целует их. Весь ландшафт спит. А вверху все дышит, все дивно, все торжественно. А на душе и необъятно, и чудно, и толпы серебряных видений стройно возникают в ее глубине. Божественная ночь! Очаровательная ночь ! И вдруг все ожило: и леса, и пруды, и степи. Сыплется величественный гром украинского соловья , и чудится, что и месяц заслушался его посреди неба …
Неслучайно фраза «Божественная ночь! Очаровательная ночь! » повторяется в небольшом по объему отрывке дважды. Автор тем самым заставляет читателя любоваться этой прекрасной картиной природы, которую он так осязаемо воссоздал. Гоголь в своем описании передает ощущение того, что природа жива. Воздух «полон неги» ; черемухи и черешни «пугливо протянули свои корни в ключевой холод и изредка лепечут листьями» ; ночной ветер – «прекрасный ветреник» ; село, «как очарованное» , «дремлет» . В пейзаже органично сливаются мир земной и небесный: месяц «посреди неба» «заслушался» соловья. А объединяет эти два мира «божественная ночь».