Исследования последних лет показывают, что речевой аппарат человека в целом значительно быстрее может изменять свое состояние, чем его слуховой аппарат, который регистрирует изменение звучаний, следующих одно за другим в количестве не более 16—20 в секунду. Медленность процесса слушания определяется и тем, что сама звучащая речь протекает в определенное время, звуки не могут „наслаиваться" один на другой. На письме же уже «все сказано», и только от читающего зависит темп его движения по тексту: он может быть замедленным (например. при особо вдумчивом чтении научной статьи или поразившего нас своей яркостью художественного текста) или, наоборот, стремительно быстрым. Недаром существует выражение „пробежать глазами" газету, книгу, журнал и т.д.

Указанные особенности письменной формы речи повышают значение письма, значение книг как орудия культуры и источника знаний.

При письме не нужна точность передачи всего многообразия звуков речи, важна лишь передача типичных звуков. Определенное соотношение между письменной и устной формами речи устанавливается на основе национального алфавита в виде правил правописания (орфографии). И так же, как важна была понятность рисунка при пиктографическом письме, так же, как важна условность знака при логографическом письме, так же важно соблюдение единства национальной орфографии при звуковом письме. Это можно показать на простых примерах. Если мы: напишем «возг», «восг», «возк» (вместо воск) или «виск», «висг», «визк» (вместо визг), мы далеко не сразу поймем, о каком предмете идет речь, хотя все четыре написания (три неправильные и одно правильное), приведенные на каждое слово, читаются одинаково: только [воск]и только [виск]. Именно так мы произносим слова воск и визг. На письме же мы их узнаем только в указанных „костюмах" (воск и визг). Поэтому и не может быть проведен в жизнь принцип: „как ни нопесал фсировно лижбы прачезть" (в переложении на правильное письмо: „как ни написал—все равно: лишь бы прочесть"). Единообразное грамотное письмо—это орудие культуры, и недаром слово неграмотный стало синонимом слова и понятия «необразованный» Писать грамотно – «социально совершенно необходимо и вытекает из очень простых вещей: это, так сказать, мысль о других, потому что безграмотное писание читать трудно, точно едешь в таратайке по мерзлой дороге. Так что писать грамотно требует социальная порядочность, уважение ко времени своего соседа. Надо приучать всякого к этому делу и стараться сделать его не бессмысленным, а осмысленным...»[9]

5. Свойства знаков

Основные свойства всякого знака заключаются в следующем:

Знак должен быть, с одной стороны, доступен восприятию со стороны адресата (обладать свойством перцептивности). Знак, с другой стороны, должен быть информативен, т.е. нести смысловую информацию об объекте.

С точки зрения Ф. де Соссюра, в знаке различаются две стороны: означаемое (signifie, сигнификат, образ предмета, идея, понятие, концепт, содержание, в традиционном употреблении значение) и означающее (signifiant, сигнификант, экспонент, выражение).

Обе стороны, по его мнению, психичны. Психичен и знак в целом . Такой знак, естественно, не может быть воспринят. Следовательно, воспринимается не виртуальный языковой знак, а реализующий его речевой знак. Что касается денотата или референта, то в схеме Ф. де Соссюра он не принимается во внимание.

Связь между означаемым и означающим, по Ф. де Соссюру, условна или, в иной терминологии, произвольна: каждый язык по-своему соотносит означаемые и означающие . Но этот принцип вызывает серьёзные возражения со стороны Р.О. Якобсона, Ю.С. Маслова, А.П. Журавлёва, С.В. Воронина и др. языковедов: фактически у многих языковых знаков обе стороны связаны более тесно, и эта связь может быть объяснена факторами звукоподражания, звукового символизма, словоообразовательной и семантической мотивированности.

Обе стороны знака взаимно предполагают друг друга. И вместе с тем они могут как бы "скользить" относительно друг друга (установленное Сергеем Осиповичем Карцевским свойство асимметрии сторон знака): одно и то же означаемое может соотноситься с несколькими означающими (синонимия), одно и то же означающее может соотноситься с рядом означаемых (синонимия, омонимия).

Будучи элементом определённой семиотической системы, знак характеризуется теми отношениями, в которые он вступает с другими знаками. Синтагматические отношения характеризуют сочетательные (комбинаторные) возможности знака. В парадигматические отношения знаки вступают в рамках класса, или множества, элементов, из которых производится выбор данного знака. Системные связи создают основу для опознавания (идентификации) данного знака в конкретном коммуникативном акте и его дифференциации от других знаков как "соседей" в данной линейной последовательности, так и внутри множества возможных претендентов на ту же позицию в этой линейной последовательности.

Различимость знаков с точки зрения многих исследователей является главным их свойством, которое образует основу для важнейшего из семиотических принципов, на которые ориентируется структурная лингвистика. Противопоставленность и системная взаимообусловленность знаков приводят к тому, что возможны так называемые нулевые знаки (вернее, знаки с нулевыми означающими). Участие знака в разных оппозициях способствует выявлению его дифференциальных признаков.

6. Виды знаковых систем

Знаки принято отличать от признаков (симптомов). Последние не являются средствами целенаправленной передачи информации кем-то. В них план выражения (означающее, экспонент) и план содержания (означаемое) находятся в причинно-следственной связи (например, лужи воды