Курсовая работа: Российско-грузинские взаимоотношения 1991–2003 гг.
Но при всем том, по большому счету интересам почти всех постсоветских государств, не в последнюю очередь закавказских, не отвечает постановка вопроса в форме альтернативы: либо Россия, либо соседнее дальнее зарубежье и Запад. Как представляется, оптимальный для них выбор - это установление и укрепление всесторонних экономических связей в обоих направлениях - как с Западом, так и с Россией. Эти два направления должны не исключать, а дополнять друг друга. Дело в том, что, противопоставляя себя одной из этих сторон, невозможно решить ни одну из сколько-нибудь значимых для выживания и безопасности проблем. С одной стороны, экономика большинства этих стран, как отмечалось, теснейшими узами связана с экономикой России. Более того, для некоторых из них Россия остается главным, если не единственным поставщиком энергоносителей. Без помощи России они не в силах обеспечить стабильность и прочный мир в регионе и предотвратить угрозу распространения религиозного экстремизма, сепаратизма и международного терроризма. Однако без поддержки Запада трудно привлечь в экономику этих стран крупные иностранные инвестиции. Антизападная внешняя политика чревата экономической изоляцией любого государства и дестабилизацией обстановки внутри страны. Другими словами, поведение этих государств на международной арене определяется довольно жесткими экономическими императивами. Экономика закавказских республик, равно как и экономика ряда других постсоветских стран, на данный момент практически нежизнеспособна без постоянной подпитки со стороны Запада[5] .
Но здесь не может не настораживать то, что отдельные влиятельные силы, в том числе и официальные власти закавказских государств, особенно Азербайджана и Грузии, не прочь обвинить во всех своих существующих и возникающих проблемах и трудностях некие внешние силы. Особенно полезным для оправдания собственных провалов и укрепления своей власти оказываются внешние враги. Причем главным, если не единственным и наиболее коварным среди этих внешних врагов в глазах официального руководства и определенной части общественности этих стран, естественно, является Россия. Во многих случаях ей по сути дела отводится роль козла отпущения, на которого можно сваливать всевозможные грехи. Часто такую ситуацию мы имеем, когда речь идет о позициях сторон в потрясающих регион этнонациональных конфликтах. Например, азербайджанская сторона постоянно обвиняла Россию в пособничестве армянам в тех ли иных боевых операциях и даже участия в боях, например, во время взятия Кельбаджара весной 1993 года.
В Грузии постоянно упоминаются всякого рода козни российских спецслужб, пытающихся привести в движение механизм дестабилизации на территории Грузии. Порой дело доходило до такого абсурда, что некоторые депутаты грузинского парламента даже предлагали зачислить в ранг врагов нации и пособников иностранных спецслужб всех, кто симпатизирует России. Реакция о непричастности России к этим событиям последовала в апреле 1998 г. Завышенные ожидания относительно превращения Азербайджана во "второй Кувейт" породили у определенной части азербайджанского руководства, общественных и деловых кругов иллюзии в способности этого прикаспийского государства проводить внешнеполитический курс, в том числе и в экономической сфере, не считаясь с национальными интересами России и как можно радикальнее дистанцируясь от нее. Подобные же иллюзии характерны для отдельных грузинских политических и государственных деятелей, которые возлагают гипертрофированные надежды на "трубопроводную дипломатию".
При этом любые попытки России тем или иным путем отстаивать свои интересы воспринимаются болезненно и совершенно неадекватно. Как отмечал, например, бывший госсоветник Азербайджана по внешней политике В. Гулузаде, "первой реакцией Азербайджана" на любые попытки России восстановить свои военно-политические позиции в странах "должно быть десятикратное усиление армии и обороноспособности страны. Необходимо начать серьезные переговоры с самым близким партнером Баку - Анкарой и заручиться поддержкой Турции на случай агрессии со стороны России. Аналогичные переговоры необходимо провести с Вашингтоном и другими западными странами, которые должны заявить о гарантиях безопасности для Азербайджана. Правда, Гулузаде никак не объясняет, с какой это стати азербайджанская армия должна быть усилена с целью противостоять России, в то время как она показала свою неспособность освободить собственные земли, занятые армянами. В этом контексте небезынтересно другое рассуждение Гулузаде: "Если Россия не заинтересована в появлении натовских баз, то она должна сделать определенные выводы и в корне изменить свою политику в нашем регионе"[6] .
Здесь явно проскальзывает мысль о том, что если Россия не изменит свою политику в пользу Азербайджана, то он "побежит" в НАТО. Естественно, подобные рассуждения воспринимаются как обыкновенный блеф. Инструментом блефа, возможно и шантажа, служат Запад и НАТО, к которым любят апеллировать иные официальные и неофициальные деятели Грузии и Азербайджана. Так, объясняя давление Москвы на Тбилиси стремлением его страны стать полноценным независимым государством, спикер парламента Грузии 3. Жвания заявил, что республика ищет гарантии безопасности и независимого развития не только в России, но и в отношениях с НАТО. Разумеется, это законное право любой страны, претендующей на независимость и самостоятельность в решении всех стоящих перед ним проблем, в том числе внешнеполитических. Такое право, естественно, имеет и Грузия. Но здесь обращают на себя внимание содержание и тон аргументации, в обоснование которой Жвания привел заявление американского сенатора С. Браунбека, возглавляющею подкомитет сената США по вопросам Ближнею Востока и Южной Азии. Этот господин со свойственной американцам великодержавной надменностью рекомендовал правительству США объяснить России, что Вашингтон однозначно поддерживает Грузию и не приемлет любые попытки давления на нее. Предупредив, что "Россия будет нести за это ответственность". Браунбек утверждал: Москва "пользуется войной в Чечне и тем самым оправдывает свои действия, чтобы произвести нажим на Грузию, устрашить ее, поскольку она потребовала полной независимости и суверенитета, не разрешает использовать свою территорию для борьбы с ни в чем не повинными мирными гражданами, потребовала вывести "военные миротворческие базы" со своей суверенной территории, за верность демократии и западным ценностям, за прозападные позиции, поддержку НАТО и стремление вступить в альянс. Необходимо осознать, что угрозы, направленные против суверенитета Грузии и Эдуарда Шеварднадзе, абсолютно неприемлемы".
Не менее интересны рассуждения председателя подкомитета СНГ в парламенте Грузии И. Гогава, который, выступая па международной научной конференции "СНГ: состояние и перспективы", состоявшейся в апреле 2000 года, утверждал, что позиция России по отношению к Абхазии и присутствие российских войск на грузинской территории составляют "угрозу национальному суверенитету Грузии". По его мнению, Грузии выгоднее иметь дело не с Россией, "у которой весь государственный бюджет равен бюджету Нью-Йорка", а с США. которые оказывают огромную финансовую помощь Тбилиси"[7] .
Однако уважаемые парламентарии в своей страстной "любви" к России явно забывают, что CШA подкидывают Грузии в качестве гуманитарной и иной помощи. тля улучшения материального положения населения гораздо меньше в сравнении с тем. что их страна получает от собственных граждан, обосновавшихся в Российской Федерации. Здесь нельзя не согласиться с В. Беридзе и А. Кузьмичевым, которые, отвергая заявления тех политических и государственных деятелей, которые преуменьшают значение России для Грузии, писали: "Россия - первый торговый партнер Грузии, первый покупатель ее продукции, основной рынок сбыта излишков ее рабочей силы, крупнейший источник ее валютных поступлений, главный поставщик газа и прочая, и прочая"[8] .
Своего рода лакмусовой бумагой. характеризующей взаимоотношения между Россией и закавказскими государствами. являются их позиции по вопросу о военных базах в Закавказье. Российское военное присутствие сохраняется в той или иной форме в большинстве постсоветских государств. Речь идет о Черноморском флоте РФ (около 20 тыс. военнослужащих) в Украине, обслуживающем персонале космодрома Байконур, полигонов Эмба и Сары-Шаган, станции оповещения о ракетном нападении Балхаш (в целом свыше 15 тыс.) в Казахстане, военных объектах, входящих и стратегические системы России и располагающихся на территории Азербайджана (РВСН), Белоруссии (РВСН и ВМФ), Киргизии (ВМФ), Таджикистана (РВСН). В Белоруссии. Казахстане и Туркмении сохраняются подразделения пограничных войск.
Россия заинтересована в сохранении своего военного присутствия в Закавказье, чтобы предотвратить возможный здесь "вакуум безопасности". В этомконтексте стоит также проблема охраны границ по внешнему периметру постсоветского пространства. Однако сами закавказские республики по этим вопросам придерживаются разных позиций.
Несмотря на все конфликты и пертурбации, связанные с Абхазией и Южной Осетией, и их последствия, российские войска пока что остаются в Грузии. В настоящее время численность российской группировки в Грузии составляет около 10 тыс. военнослужащих, из которых около 2 тыс., в том числе 1.6 тыс. миротворцев, дислоцированы в Абхазии.500 - в Южной Осетии, по 3 тыс. - в Ахалкалаки и Вазиани, 1.5 тыс. - в Батуми.
3 февраля 1993 г. но время визита Б. Ельцина в Тбилиси был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве с Грузией. Были подписаны также 25 межправительственных соглашений по вопросам экономического сотрудничества, науки и техники, транспорта, связи, пенсионного обеспечения и пр. Согласно договору, на территории Грузии предусматривались создание пяти российских военных баз и охрана российскими пограничниками границы Грузии с Турцией. Россия брала на себя обязательства оказать Грузии содействие в организации и переоснащении ее армии, но после урегулирования конфликта в Абхазии и Южной Осетии. Немаловажное значение имело то, что Россия подтверждала признание ею территориальной целостности Грузии. Однако под разными предлогами Государственная Дума Российской Федерации не ратифицировала Договор
В развитие установок этого соглашения 9 октября 1993 г. был подписан Договор между Республикой Грузия и РФ о правовом статусе воинских формирований РФ, временно находящихся на территории Республики Грузия. Договор, который должен был оставаться в силе до конца 1995 г. и автоматически продлеваться "на последующий трехлетний период, если ни одна из сторон не уведомит в письменной форме другую сторону за один год до истечения первоначального срока о своем желании прекратить, действие Договора", как известно, не был ратифицирован сторонами. Правовой статус российским воинским формированиям на территории Грузии был придан распоряжением Э Шеварнадзе №175 от 21 октября 1993 г. о временном применении вышеуказанного Договора и подписанных вместе с ним соглашений[9] .
Постепенно стала прослеживаться тенденция к постепенному вытеснению российских войск, в том числе пограничников, из Грузии. Она становилась все более заметной по мере изменения внешнеполитической ориентации грузинского руководства. Заметный поворот во внешнеполитических симпатиях Тбилиси от Москвы к Западу в целом и Вашингтону в частности стал особенно очевиден в 1996 году. С тех пор антироссийские выпады в заявлениях грузинских руководителей стали обычным явлением. Помимо всего прочего, он стал результатом поражения России в Чечне, продемонстрировавшим не только экономическую, но и военно-политическую слабость России. Одним из результатов переориентации Грузии на страны Запада является отказ ее руководства от совместной с Россией охраны собственных границ. В русле этой политики парламент Грузии принял Закон об охране границы, согласно которому российским пограничникам предписывалось покинуть Грузию в течение 1997-1998 годов. Как утверждал глава пограничного ведомства Грузии В. Чхеидзе, страна не может иметь "полной независимости", когда ее границы охраняет другое государство.
Необходимость охраны государственных границ Грузии российскими пограничниками была вызвана тем, что Грузия, раздираемая внутренними вооруженными конфликтами, не смогла бы самостоятельно обеспечить безопасность своей границы с Турцией, еще во времена СССР считавшейся одной из самых сложных.
3 ноября 1998 г. было подписано межправительственное соглашение, предусматривающее передачу российскими пограничниками охраны участка границы Грузии с Турцией под охрану национальным погранвойскам с последующим их выводом с территории Грузии. При этом обе стороны констатировали ориентацию на дальнейшее развитие пограничного сотрудничества между двумя странами. В августе 1999 года в Тбилиси продолжились переговоры руководства Государственного департамента охраны Государственной границы Грузии (ГДОГГ.) с делегацией ФПС России. В ноябре 1999 года российские пограничники покинули Грузию. Значимость этого факта станет особенно очевидной, если учесть, что Россия и Грузия имеют общую границу протяженностью 800 км[10] .
Для должного обустройства государственной границы у Грузии не хватает достаточных средств. При этом важно учесть, что Грузия не обладает полным суверенитетом над своими рубежами, поскольку руководство Аджарии и Абхазии, будучи полно решимости охранять свои границы собственными силами, отказалось от услуг Департамента охраны государственных границ Грузии. В обеих республиках сожалеют об уходе российских пограничников, гак как у них нет достаточных средств для организации полномасштабной охраны границы. Вес это, естественно, определяет необходимость укрепления рубежей России с Грузией, у которой границы с Турцией становятся более прозрачными, для предотвращения проникновения в Россию контрабандного оружия, террористов, наркотиков и т.д.
Одновременно Шеварднадзе сформировал правительственную комиссию по описи имущества российских военных баз. Начались переговоры о статусе оставшихся в республике российских войск и военных объектов. По-видимому, постепенно, если не повернутся вспять наметившиеся ныне тенденции, в недалеком будущем существенно будет сокращено военное присутствие России в Грузии. Об этом свидетельствует, например. Совместное российско-грузинское заявление, принятое на Стамбульском саммите в конце 1999 года, где говорится, что до 1 июля 2001 г. российские военные базы в Вазиани и Гудауте будут расформированы и выведены за пределы Грузии. При этом сделана оговорка о необходимости решения вопроса об использовании, в том числе совместном, остающихся в указанных местах военных объектов и инфраструктуры расформированных российских военных баз. Более того, согласно п.3 Заявления, грузинская сторона берет на себя "обязательство предоставить Российской Стороне право на базовое временное развертывание своих ОДВТ с местом дислокации на объектах российских военных баз Батуми и Ахалкалаки". Россия, со своей стороны, приняла на себя обязательство не превышать на этих базах уровень вооружений в 153 танка, 241 ББМ и 140 артсистем, то есть уровня, зафиксированного в Соглашении об адаптированном ДОВСЕ. Эти обязательства были подтверждены на прошедших в конце апреля 2000 года двухдневных российско-грузинских консультациях. Таким образом, вывод баз не означает, что для России будут полностью потеряны важнейшие в военно-стратегическом плане аэродромы в Вазиани и Гудауте.
Ликвидация и вывод российских военных баз из некоторых районов Грузии сопряжены с определенными нюансами. Проблема состоит в том, что российские военные базы располагаются в наиболее болезненных для Грузии местах. Самая боеспособная из них находится в Батуми, и ее командование находится в очень хороших отношениях с руководителем Аджарии А. Абашидзе, оппозиционно настроенным в отношении официального Тбилиси. Грузинское руководство неоднократно пыталось ликвидировать эту базу или оказать давление на Абашидзе. Другая база размещена в горном районе Ахалкалаки в Джавахетии, граничащем с Арменией и Турцией. Подавляющее большинство населения района составляют армяне, во всяком случае часть из которых плохо управляется из Тбилиси. Очевидно, что выводить российскую военную технику оттуда будет довольно трудно.
Грузино-абхазский конфликт как арена политической борьбы
Центральным моментом вокруг которого так или иначе вертятся российско-грузинские отношения была и остается ситуация грузино-абхазского конфликта. Здесь мы видим сложное переплетение интересов многих государств не только Закавказья и России, но и западных стран (в первую очередь США).
Многие страны мира не желают видеть в России конкурента на международной арене, они не заинтересованы видеть в ней сильную и процветающую страну. Их стремления направлены на ее максимальное ослабление через духовную, информационную, экономическую экспансию, геополитическое противоборство (активно используя третьи страны, в том числе и бывшие советские республики), устранению российского влияния в различных регионах мира.
Вызывает сомнение, что после потепления российско-американских отношений и вхождения Российской Федерации в НАТО американцы в одночасье перепишут свои доктрины и концепции относительно России и забудут наставления своих идеологов геополитики. Уместно вспомнить откровенные признания Збигнева Бжезинского о том, что Россия (СССР) - “главная разменная карта американской геополитики", что “новый мировой порядок при гегемонии США создается против России, за счет России и на обломках России”[11] . Еще весной 1998 года Госдепартамент США объявил о том, что страны СНГ, за исключением России, включаются в зону военной ответственности США: с 1 октября 1998 года - Украина, Беларусь, Молдова и Закавказье; с 1 апреля 1999 года - вся Центральная Азия. Личный состав вооруженных сил, на который возложена задача быть готовыми действовать на территории бывших советских республик, дислоцируется на континентальной части США, а боевая инфраструктура - в зоне Персидского залива.
Планы реализации программ по устранению российского влияния на бывшие советские республики Закавказья и Средней Азии связаны с наличием там уже разведанных богатейших запасов нефти и других ресурсов, а также наличием дешевой квалифицированной рабочей силой. Для перекачки "черного золота" на Запад, игнорируя Россию, пущен новый нефтепровод Баку-Супса. Выход нефтедобычи на полную мощность планируется в первом десятилетии XXI века.
Необходимо отметить, что сразу же после решения о строительстве и эксплуатации нефтепровода почти одновременно в США был принято решение о функционировании пути, параллельного Транссибу, - Евро-Азиатского транспортного коридора. Его по исторической аналогии еще называют Великим шелковым путем. Железная дорога соединит Восток, Среднюю Азию, Закавказье, Черное море и Западную Европу, а нефтепровод соединит Каспий, Закавказье, Черное море, Балканы и Западную Европу. В связи с этим пропорционально выросла и активность НАТО на Северном Кавказе. Нагнетание обстановки в этом регионе провоцируется США, которые оказывают Грузии массированную военную помощь, осуществляют в большом объеме поставки вооружения, предоставляют средства для закупки специального снаряжения. Сейчас грузинское оборонное пространство формируется американскими советниками, проводится постепенный перевод военной машины Грузии на рельсы НАТО, осуществляется подготовка грузинских военных специалистов в учебных заведениях НАТО.
Все вышесказанное дает понимание того, что Абхазия не вписывается в мироустройство ХХI века по сценарию США, что грузино-абхазский конфликт угрожает реализации планов США по организации Шелкового пути на Северном Кавказе и функционированию нефтепровода. Во-первых, Абхазия расположена рядом с этими путями; во-вторых, в этой республике очень сильны пророссийские настроения; в-третьих, прецедент выхода Абхазии из состава Грузии нарушает целостность этой республики. Абхазы, в свою очередь, наотрез отказываются оставаться.
Необходимо заметить, что вступив в НАТО Российская Федерация не обладает правом “вето". А это значит, что в случае необходимости США и НАТО могут проигнорировать национальные интересы России в Закавказье. Тогда события в зоне грузино-абхазского конфликта будут развиваться по сценарию выгодному Вашингтону и Тбилиси.
Весьма многозначите