Курсовая работа: Российско-Грузинские взаимоотношения в международном аспекте
Исходя из вышеизложенного, невольно начинаешь думать о том, а не было ли правительство Звиада Гамсахурдиа националистически настроенным?
Безусловно, было, но это был не тот национализм, который граничил с фашизмом, и обрушился бомбежками на головы европейских граждан в 1939 году.[6]
Преследуя, изначально благие цели, которыми Гамсахурдиа виделись сохранение культуры, языка, памятников и исторического наследия Грузии, его правительство встало на путь конфронтации с СССР и отрицало всё, что было связано с союзным государством. Любая акция протеста, организованная против действий грузинского руководства, рассматривалась этим самым руководством как провокация, а любой человек, не желающий признавать независимость Грузии или любые другие положения, принятые руководством Грузии, считался ставленником Москвы, вносящим раскол в стройные ряды истинных патриотов Грузии.[7]
Одним из таких ставленников Гамсахурдиа считал экс-министра иностранных дел СССР Эдуарда Амвросиевича Шеварднадзе, который в 1992 году возглавил военный переворот, фактически остановивший гражданскую войну, и в результате которого Звиад Гамсахурдиа был смещен со своего поста, а Шеварднадзе стал председателем нелегитимного органа — Государственного Совета Республики Грузия.[8]
Пришедший к власти в стране Шеварднадзе, будучи бывшим министром иностранных дел СССР, не являлся противником России (в отличие от радикально настроенного Гамсахурдиа), но на первых порах не вступал в тесные взаимоотношения с Россией, до тех самых пор, пока в сентябре 1993 Звиад Гамсахурдиа не вернулся в страну и не возглавил вооружённые отряды своих сторонников, действующие в Западной Грузии. Для сохранения своей власти Шеварднадзе был вынужден обратиться за военной помощью к России в обмен на подписание договора о вхождении Грузии в Содружество Независимых Государств и согласие на участие России в миротворческих операциях в Абхазии и Южной Осетии.[9]
Эти события, которые напрямую обязывали Грузию сотрудничать с Россией, вкупе с партийным прошлым Эдуарда Шеварднадзе предопределили дальнейший внешнеполитический курс Грузии в отношениях с Российской Федерацией, и всё последующее время, которое Шеварднадзе находился на посту президента Грузии (1995-2003) прошло относительно спокойно – между двумя странами не было зарегистрировано крупных политических столкновений.
Новой вехой политических отношений России и Грузии стал период, когда, в результате цветной «Революции роз» и последующей отставки действующего президента Эдуарда Шеварднадзе, обвиняемого в фальсификации парламентских выборов 2 ноября 2003 года, к власти в Грузии пришел Михаил Николозович Саакашвили, ставший президентом по итогам голосования на выборах 4 января 2004 года, а также впоследствии ставший одной из самых обсуждаемых персон мировой политики.
2.2 Внешнеполитические взаимоотношения двух стран в период с 2004 по 2009 год. Грузино-югоосетинский конфликт
Пришедший к власти в Грузии в 2004 году, Михаил Саакашвили был полной противоположностью экс-президенту Грузии Эдуарду Шеварднадзе и сразу же вступил в конфликт с действующей российской властью, делая резкие заявления, в которых обвинял Россию в попустительстве сепаратистскими устремлениями властей Южной Осетии и Абхазии, не желавших урегулировать политические отношения с Грузией. Обвиняя Россию в пристрастности, Саакашвили выражал желание заменить российский миротворческий контингент войсками НАТО или, по крайней мере, дополнить российские войска подразделениями других стран СНГ — например, Украины.[10]
Грузинское руководство обвиняло Россию в:
- нарушениях морского и воздушного пространства Грузии,
- продолжении и расширении экономических, торговых, финансовых и транспортных отношений с Абхазией и Южной Осетией,
- разведывательной деятельности на территории грузинских автономий,
- недружественных действиях в отношении грузинских граждан с точки зрения визового режима.
25 января 2006 года Михаил Саакашвили подписал указ о выходе Грузии из состава Совета министров обороны стран СНГ в связи с тем, что Грузия взяла курс на вступление в НАТО и не сможет находиться в двух военных объединениях одновременно.[11]
Вообще, за время правления Михаила Саакашвили российско-грузинские отношения достигли самой низкой отметки за всю историю Грузии.
Но самое страшное было еще впереди, ведь Грузия не оставляла попыток «завоевать» территории непризнанных республик – Абхазии и Южной Осетии, и самое известное событие, вылившееся в пятидневную войну произошло в августе 2008 года, когда грузинские войска были введены на территорию Южной Осетии.[12]
Но, прежде чем обсуждать данную тему, я хотела бы сказать, что в сферу моих интересов входило рассмотрение проблемы вступления России в грузино-югоосетинский конфликт.
Я думаю, что всем известно о том, какие события происходили в период в 8 по 13 августа 2008 года в Южной Осетии и Абхазии, поэтому считаю нужным перейти сразу к анализу ситуации.
Стоит серьёзно задуматься: А только ли ради защиты собственных граждан, находящихся на территории непризнанных республик, российские власти ввели войска в Абхазию и Южную Осетию?
Безусловно, защита своих граждан сыграла в данном случае определенную роль, но на проблему конфликта можно посмотреть с нескольких сторон.
Первым и главным аспектом рассмотрения этой проблемы я назову правовой. Формулировка его будет звучать следующим образом: имела ли Россия право вторгаться на территорию независимого государства и вести там военные действия? С точки зрения российского обывателя всё просто – наше государство рассматривается в качестве некоего Робин Гуда, который помогает слабым и даёт отпор агрессорам. Эти предположения подкреплены официальной статистикой: по данным Всероссийского Центра Исследования Общественного Мнения (ВЦИОМ) более 80% россиян были уверены, что Россия, вступив в конфликт, делает всё абсолютно правильно и осуждали не только грузинскую сторону, но и реакцию Запада, на наше вторжение. А, между тем, реакция западных стран вполне объяснима, ведь с точки зрения международного права Российская Федерация не имела никаких прав вторгаться на территорию независимого государства, несмотря на то, что в этом самом государстве проживает немало ее граждан. И в данном вопросе невольно начинаешь проводить параллели с американским вторжением в Ирак, которое было абсолютно безосновательным, но, в отличие от «российского вторжения», этот шаг американского руководства во главе с Джорджем Бушем нельзя было объяснить никакими внятными формулировками.[13] Здесь и выявляется одна из главных проблем мировоззрения российского человека, когда действия “потенциального противника” оцениваются чрезвычайно строго, а действия своего правительства рассматриваются как нечто должное.[14]
И вот здесь мы, рассмотрев проблему с юридической стороны, можем плавно перейти к осознанию того, что нужно России на Кавказе, кроме защиты собственных граждан и границ. Нет никаких сомнений, что, узнав о ситуации на Кавказе российское правительство могло урегулировать проблему без применения крайних мер, коими и явились вооруженное вторжение и, впоследствии, поднятие вопроса о признании Южной Осетии и Абхазии независимыми государствами.
Какими же тогда мотивами руководствовался аппарат президента, принимая столь непростое решение, спросите вы? Ради чего мы осмелились вступить в конфронтацию фактически со всем мировым сообществом?
Одной из основных причин этого, называется попытка продемонстрировать Западу нашу мощь, как политическую, так и военную и, стоит признать, что в чем-то это нам удалось, ведь в итоге Россия все же смогла остановить эту войну и провести референдум о признании Абхазии и Южной Осетии как независимых государств. Да и в мышлении российских граждан укрепилось мнение о могуществе России в мировом сообществе. Опираясь на данные полученные ВЦИОМ, резюмирую, что, по мнению 57% россиян, в последние годы влияние России в мире значительно возросло, 44% включают Россию в пятерку самых влиятельных стран мира, а 7% опрошенных вообще считают Россию самой влиятельной страной на данный момент. Большинство из этих 7% граждан, без сомнения, приняли эту точку зрения именно после августовских событий, параллельно понимая, что, войдя в открытую конфронтацию с Западом, Россия может, образно говоря, «нажить себе неприятностей». Эти цифры красноречиво дают понять нам то, что Россия намерена и дальше наращивать свой вес в мировом сообществе и готова, в случае чего, применять любые, даже самые крайние, меры.[15]
Но, несмотря на достаточную обоснованность этой теории, нельзя назвать ее в качестве основной причины вмешательства России во внутренние дела Грузии. Многие известнейшие политологи называют в качестве основного мотива вмешательства России в конфликт, желание расширить собственные границы за счет, в первую очередь, Южной Осетии, но и Абхазию нельзя исключать из списка потенциально новых субъектов Российской Федерации.[16]
Некоторые из вас могут возразить этим учёным, считая, что Россия не имела никаких территориальных интересов на Кавказе, лишь защищаю исконно свои земли, но… это звучит, по меньшей мере, наивно. В обоснование этой теории хотелось бы привести ряд статистических данных и примеров.
Всем известно, что Россия и Украина длительное время решают вопрос относительно принадлежности этим государствам полуострова Крым, который, после его завоевания в 1783 году, более полутора веков принадлежал России и считался уже исконно российской землей, вплоть до передачи его в 1954 году Н.С. Хрущёвым Украинской ССР.
Формально все права на Крым закреплены за украинской стороной, так как принадлежность этого полуострова Украине отражена в официальных документах, но Россия не намерена так просто отдавать «свои» территории, систематически взывая к тому, что Крым должен вернуться в состав Российской Федерации в силу исторической принадлежности. Эта точка зрения применима в каких-либо бытовых спорах, но на уровне официальных переговоров эта позиция звучит неубедительно. И здесь уместным будет привести статистику ВЦИОМ о том, что 31% россиян считает, что возвращение Севастополя – основного населенного пункта полуострова и важнейшей военной базы войск Черноморского флота, в состав России необходимо даже ценой ухудшения отношений с Украиной, 21% считает, что Севастополь необходимо вернуть в состав РФ только в случае вступления Украины в НАТО и лишь 18% респондентов считают Севастополь недостаточной причиной для ухудшения отношений с Украиной.