Курсовая работа: Самодержавие как феномен русской культуры
Представления о русском самодержавии (см. Терминологический словарь) и его роли в истории отечественной культуры претерпевали значительные изменения на разных этапах существования Российского государства. В период Московского царства и Российской империи самодержавие рассматривалось как некая надклассовая сила, сплачивающая своих подданных без различия их сословной и классовой принадлежности на основе общенационального идеала, единства веры и морали. В советский период оценка самодержавия основывалась на формационном, отвлеченно-классовом подходе к этому явлению: "Самодержавие (абсолютизм, неограниченная монархия) есть такая форма правления, при которой верховная власть принадлежит всецело и нераздельно (неограниченно) царю. Царь издает законы, назначает чиновников, собирает и расходует народные деньги без всякого участия народа в законодательстве и контроле за управлением. Самодержавие есть поэтому самовластие чиновников и полиции и бесправие народа1".
Между тем, объективная, научно обоснованная оценка исторической роли российского самодержавия на всех этапах его существования приобретает в современных условиях особое значение. Поэтому целью данной лекции и является рассмотрение российского самодержавия как единой социокультурной формы, органически укорененной на национально-русской почве, отвечающей особенностям менталитета русской культуры и своеобразию социокультурной динамики России.
1. Христианство и самодержавие как элементы культуры
Раннее христианство и самодержавная власть. Императорская власть и христианская вера в мировой истории возникают почти одновременно. Не случайно византийские мыслители любили отмечать, что рождение Христа совпало с царствованием императора Августа ( годы жизни: 63 год до н.э. - 14 год н.э; первый римский император с 27 года до н.э.). В их сознании язычество отождествляется с децентрализованностью государства, а окончательное воцарение единого всевластного цезаря, императора, означает установление Царства Божьего на земле - в форме самодержавного единовластия, сознается как материальный, политический аналог всемирной власти Христа, как воплощение идеалов христианства. Уже в ранневизантийской культуре монархическая власть со всеми ее ритуальными и эстетическими атрибутами выступает как знак божественной власти.
Органическое единство сильной деспотической власти ( классический пример - разнообразные восточные деспотии во главе с персидскими царями, ассирийскими монархами, египетскими фараонами) и христианства с его евангельской заповедью: "Воздайте кесарево кесарю, а Божие - Богу" было укоренено в психологии "маленького человека" - верноподданного империи, поглощенного системой огромного и всесильного государства. Человек почти без остатка включался в самодержавную государственную систему. Он от имени религии обязывался к государственному послушанию не за страх, а за совесть, он преклонялся перед магическим ореолом власти.
Таким образом, уже в ранней Византии религия (восточная ветвь христианства) и государственно-политическое устройство (самодержавная власть императора - цезаря) обрели друг друга как два взаимосвязанных и взаимообусловленных элемента культуры.
Характерны в этом отношении мысли константинопольского патриарха Антония по поводу церковного авторитета царской власти в его послании русскому великому князю Василию Дмитриевичу (1393 г.): "Святой царь занимает высокое место в церкви .... Цари вначале упрочили и утвердили благочестие во всей вселенной; цари собирали вселенские соборы. ... Невозможно христианам иметь церковь и не иметь царя. Ибо царство и церковь находятся в тесном союзе и невозможно отделить их друг от друга2".
Православие и католицизм: различные подходы к соотношению власти светской и духовной. Разделение некогда единой религии - христианства на две ветви: православие и католицизм, повлекло за собой и различные подходы к проблеме соотношения власти бога и власти императора-самодержца.
· Западное христианство (католичество) предъявило претензии на такое объединение духовной и светской власти, которое предполагало распространение духовной централизованной иерархической власти папы на область социально-политических, внецерковных отношений.
· Восточное христианство (православие) практически никогда не стремилось к действительной теократии, то есть к такой форме правления, при которой глава государства одновременно является его религиозной главой. Исключение составляет, пожалуй, единственная в своем роде попытка патриарха Никона установить в 1652-1653 годах некое подобие теократии. Фактически же эта попытка представляла собой особую форму духовно-светского двоевластия.
Преобладающей на протяжении всего русского средневековья была не столько идея разделения светской и духовной властей, сколько идея их тесного взаимодействия и внутренней глубокой соотнесенности, - своего рода идеал социокультурного равновесия светскости и духовности, с одной стороны, и авторитарности и коллективности ("соборности") - с другой. Однако закрепление соответствующих социокультурных функций: авторитарно-центростремительной - за светской властью (самодержавием) и коллегиально-центробежной, - за властью духовной (православием) - не могло не быть противоречивым, неустойчивым, потенциально взрывоопасным.
Самодержавие и православие: исторический опыт России. Хотя институт самодержавия на Руси сложился через несколько столетий после принятия христианства в восточном варианте, особенности русской культуры, православной церкви и национальных традиций изначально создавали потенциальные возможности для его укоренения в социокультурном пространстве Руси.
Фактически на века вперед самодержавие (и в византийском, и в русском вариантах) выступает как социокультурная форма существования восточного христианства (будущего православия). Православие же предстает как внутреннее оправдание культа светской власти нравственно-религиозным идеалом, как наполнение социально-политической формы организации общества духовно-культурным содержанием - идеологическим, этико-философским, эстетическим и собственно религиозным. Эта культурно-историческая традиция в дальнейшем проступает не только в формуле "Москвы - Третьего Рима" (принадлежащей старцу Филофею - из его послания Василию III, между 1515 - 1521), не только в обоснованиях идеала "просвещенной монархии" XVIII века или в знаменитом "триединстве" николаевского министра просвещения графа С.С.Уварова "самодержавие - православие - народность" в XIX веке, - эта традиция сказывается, уже в XX веке, и в мифологизации личности и деятельности Ленина, и в чисто религиозном "культе личности" И.Сталина, и в пародийном нагнетании официально-декларативного и декоративного "культа" Л.Брежнева.
2. Централизованная власть как общественный идеал в истории России
Как мы уже установили, черты, характерные для русского самодержавия, существовавшего как политический институт с XV века до Октябрьской революции, потенциально присутствовали уже задолго до его становления как социально-политического феномена. Они проявлялись в виде некоего общественного идеала централизованной власти и продолжали существовать и развиваться даже после окончательного падения самодержавия в 1917 году.
Российская государственность и русский культурный архетип. Российская государственность представляет собой государственно-организованную форму общества, специфика которой определялась на разных этапах его развития особенностями государственно-правовых организаций и институтов, содержания национально-государственной идеи ("общего дела") и практики ее реализации.
В российской цивилизации государственность выступает главной формой социальной интеграции, задавая единый для российского общества нормативно-ценностный порядок как основы национального единства.
· Уже в самом замысле Крещения Руси князем Владимиром содержалась идея создания феодально-монархического централизованного государства, сплоченного единой идеологией. Не случайно одна из причин выбора восточного варианта христианства состояла в том, что в Византии церковь была подчинена императору, светской власти и была фактически огосударствлена. Это и привлекало элиту Древнего Киева, являя собой наглядное представление о существующем в общественном сознании такого социокультурного идеала, который, преломляясь через религиозное мировоззрение, соединял в себе принципы централизованной государственной власти.
· В эпоху Московского царства сложился особый тип "вотчинного государства". Московские князья, русские цари, а затем советские вожди, обладавшие огромной властью, были убеждены в том, что вся страна является их "собственностью", ибо создавалась она, строилась и перестраивалась по их повелению. Основу "вотчинного государства" составляло представление о том, что именно государственная власть рождает собственность ( понятие власти-собственности) и что все живущие в России являются государевыми слугами, находящимися в прямой и безусловной от царя зависимости и не имеющими возможности претендовать ни на собственность, ни на какие-либо личные права.
· Начиная с преобразований Петра I в России складывается особый тип "регулярного, всепоглощающего государства", бюрократически заботливого ко всем сторонам не только общественной, но и частной жизни людей. Его символом стала "отеческая", бюрократическая забота "вождя-государя" и государственной власти о "благе народа", общественной и личной пользе всех подданных.
Наряду с переходом от "военно-национального" и "вотчинного государства" к "полицейско-бюрократическому" прочно утвердилась вера в возможность достижения прогресса путем насилия, сохранившая свое значение вплоть до конца XX столетия.
Российская государственность постоянно стремилась к трансформации массового сознания, пытаясь создать соответствующие структуры, оправдывающие ее деятельность. Государственная власть с помощью национально-государственной идеи формировала в социуме такие представления и ценности, которые постепенно превращались в стереотипы мышления и культурные установки социального поведения. Такие базовые ценности и установки постепенно трансформировались в структуры русского культурного архетипа.
В качестве идеала государственной власти в России сформировались представления о необходимости власти единоличной (ответственной), сильной (авторитетной) и справедливой (нравственной). Постепенно в русском культурном архетипе понятия Отечество (Родина), царь-государь (вождь) слились в одну номинацию - государство, которое является предметом сакрализации и религиозного (идеологического) культа. Таким образом, идеи империи, единой централизованной власти являлись важнейшей составной частью общественного идеала и в период самодержавия XVII века с боярской Думой и боярской аристократией, и в XVIII веке с его бюрократией, служилыми сословиями, периодами "просвещенного абсолютизма", и в период самодержавия XIX века, которое было вынуждено "сверху" освобождать крестьян.
Идеи централизованной власти после Октября 1917 года. Октябрь 1917 года у многих сторонников Февральской буржуазно-демократической революции вызвал ассоциации с вернувшимся самодержавием, только в перевернутом виде. Н.Бердяев в своей книге "Истоки и смысл русского коммунизма" доказывал, что "советское государство ... есть трансформация идеи Иоанна Грозного, новая форма старой гипертрофии государства в Русской истории3". А наиболее полно традиции русского самодержавия воплотил в своем правлении И.Сталин.
Таким образом, различные разновидности самодержавия как социально-политического и правового института объединяются в отечественной истории как особый социо-культурный феномен, по-разному воплощенный на различных этапах истории русской культуры и в то же время единый на протяжении всей истории русского государства.
Рассмотрим, как же складывался такой социокультурный феномен как самодержавие, как он развивался и видоизменялся, в каких отношениях самодержавие находилось с другими явлениями русской культуры.
3. Истоки российского самодержавия
Древнерусское государство и идея самодержавия. Историческая традиция киевских князей, стремившихся в своем самодержавии стать вровень с византийскими императорами, пример сильной деспотической власти золотоордынских ханов обусловили восприимчивость русской ментальности к идее обожествляемой самодержавной царской власти.
· Уже самых первых древнерусских великих князей, "самодержцев" по сути (термин в данном случае используется в метафорическом значении) - Владимира I Святославовича и Ярослава Мудрого восточное христианство византийского образца привлекало двумя моментами:
o откровенной сакрализацией светской власти, канонизацией центростремительных и авторитарных тенденций в сфере социально-практической (укреплявших единство страны и этноса под знаком установления сильной единоначальной государственности);
o сохранением идеалов первобытного родоплеменного демократизма в сфере духовно-нравственной, религиозной, культурной.
Стремление уравновесить, сбалансировать древнейший "вечевой" идеал и более поздний средневековый идеал государственного авторитаризма в формах "соборности" было трудно осуществимым на практике, изначально утопичным, но от того не менее желанным. Отсюда исходное неразрешимое противоречие, лежащее в основании русской культуры, начиная от ее истоков, - коллективности и авторитарности, всеобщего согласия и индивидуалистического произвола всевластного самодержца, стихийной саморегуляции общественной жизни и жесткого централизованного диктата власти.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--