Курсовая работа: Система мифопоэтических символов в романе М. Осоргина "Сивцев Вражек"
Миф можно рассматривать не только как арсенал мотивов и сюжетов для более поздних повествовательных формаций, но и как источник их изобразительно-поэтических средств – многие из них обнаруживаются ещё в мифологических текстах, хотя подчас и не имеют там сугубо эстетических функций. Особенно выразительна в этом плане семантика поэтического языка, который чрезвычайно нагружен мифологической символикой, живущей в словесном тексте иногда даже независимо от воли его создателя. „В составе контекста стимулирующее литературное творчество, ответственная роль принадлежит промежуточному звену между антропологическими универсалиями (архетипы и мифопоэтика, на которых литературоведение сосредоточено ныне) и внутриэпохальной конкретикой (современность писателя с её противоречиями)” [10, с. 390].
1.1 Взаимосвязь мифа и поэтики художественного текста
В наше время слово „миф” весьма часто употребляется в высказываниях людей. Когда в обиходной речи какое-нибудь сообщение называют „мифом” – это значит, что сообщение, не признают соответствующим действительности; в мифе видят фантом, иллюзию.
Понятие „миф” имеет много трактовок. Приведём некоторые из них.
„Миф – это практически всегда рассказ о событиях и персонажах, которые в той или иной традиции почитаются священными” [19, с. 4] (мифы о сотворении мира, о потопе и т. д.).
„Миф – первая форма существования истины, первый тип текста, который объяснял людям устройство мира, их самих и их место в этом мире” [17, с. 2].
Миф – это, прежде всего, мировоззренческий отпечаток, свойственный определенному историческому периоду в развитии народа.
Миф – форма целостного массового переживания и истолкования действительности при помощи чувственно-наглядных образов, считающихся самостоятельными явлениями реальности. Мифологическое сознание характеризуется синкретизмом, восприятием картин, рожде нных творческим воображением человека в качестве „неопровержимых фактов бытия” [3, с. 53]. Для мифа не существует грани между естественным и сверхъестественным, объективным и субъективным; причинно-следственные связи подменяются связью по аналогии и разными ассоциациями. „Мир мифа гармоничен, строго упорядочен и не подвластен логике практического опыта” (Философский словарь) [24].
А. Лосев дал такую характеристику мифу:
– миф – это не идеальное понятие, и также не идея и не понятие. Это есть сама жизнь;
– миф не есть ни схема, ни аллегория, но символ;
– миф всегда есть слово;
– миф есть в словах данная чудесная личностная история.
Несмотря на различные трактовки мифа, все исследователи единодушны в том, что миф является мировоззрением и прошлым опытом наших предков. Содержание мифа, отражающего тип мировоззрения, мыслится первобытным сознанием вполне реальным, различие между реальным и сверхъестественным не проводится. Для тех, среди кого миф возникал и бытовал, миф – „правда”, потому что он представляет собой осмысление реально данной и „сейчас” длящейся действительности, принятое многими поколениями людей „до нас”. Коллективный опыт, каков бы он ни был, накапливался множеством поколений, поэтому лишь он рассматривался как достаточно „надёжный”. Для всякого первобытного общества этот опыт был сосредоточен в мудрости предков, в традиции; поэтому осмысление фактов внешнего мира оказывалось делом веры, вера же не подлежала проверке и не нуждалась в ней.
Уже на первых стадиях своего развития человек стал задумываться над тем, откуда появились люди, кто их создал, кто является их прародителем. В силу своего развития человек стал объяснять происходившие вокруг него явления живой и неживой природы с помощью имеющегося опыта и „внешни[х] вторичны[х] чувственны[х] качеств предметов” [23, с. 118].
Итак, „неспособность провести различие между естественным и сверхъестественным, слабое развитие абстрактных понятий, чувственно-конкретный характер, метафоричность, эмоциональность – эти и другие особенности первобытного мышления превращают мифологию в весьма своеобразную символическую систему, в терминах которой воспринимался и описывался весь мир” [7, с. 5].
В любом типичном мифе мифологическое событие отделено от „настоящего” времени каким-то большим промежутком времени: как правило, мифологические рассказы относятся к „стародавним временам”. Резкое разграничение мифологического периода и современного свойственно даже для самых примитивных мифологических представлений, часто имеется особое обозначение для древних мифологических времён. Мифологическое время это и то время, когда всё было „не так”, как теперь. Мифическое прошлое – это не просто предшествующее время, а особая эпоха претворения, мифическое время, предшествующее началу эмпирического времени; мифическая эпоха – это эпоха первопредметов и перводействий: первый огонь, первое копьё, первые поступки.
Всё происходившее в мифическом времени приобретает значение парадигмы, рассматривается как прецедент, служащий образцом для воспроизведения уже в силу того, что данный прецедент имел место в „первоначальные времена”. Поэтому миф обычно совмещает в себе два аспекта рассказ о прошлом (диахронический аспект) и средство объяснения настоящего, а иногда и будущего (синхронический аспект).
Для первобытного сознания всё, что есть сейчас, результат развертывания первоначального прецедента. Актуальность „исторических” преданий „подтверждается жанром этиологических объяснений” [24, с. 67] основных объектов на территории данного коллектива. Вообще этиологизм, попытка объяснить какое-то реальное явление в окружающей человека среде (как это произошло? как это сделано? почему?), существенная черта мифологического мышления. „Этиологизм входит в самую специфику мифа, поскольку в мифе представления об устройстве мира передаются в виде повествования о прохождении тех или иных его элементов” [24, с. 33].
Миф имеет много трактовок, но все исследователи единодушны в том, что метафоричность и символичность мифологической логики выражается в образах, которые являются фундаментом мифотворчества и мифопоэтики. В то же время следует заметить, что мифотворчество поэта носит сознательный характер, в отличие от народного мифотворчества. В этом – основное противопоставление мифопоэтики и стихийного мифотворчества. Мифотворчество рассматривается как важнейшее явление в культурной истории человечества. Рассказ о событиях прошлого служит в мифе средством описания устройства мира, способом объяснения его нынешнего состояния. Мифические события оказываются „кирпичиками” мифической модели мира.
Поскольку миф – всеобщее явление человеческого сознания, одна из важнейших форм культуры, постоянно присутствующая в ней и призванная из века в век воспроизводить её универсальность, – то безотносительно к какой-либо мифологической системе мы не можем говорить ни о каких духовных „продуктах” нации и о её отдельных духовных аспектах: религии, философии, литературном и ином творчестве. Мифология является обязательным фундаментом всякого типа общественного устройства, всякого способа мировосприятия, обеспечивает „связь времён”, помогает составить ценностное представление о путях развития культуры того или иного общества. Не составляет исключения в этом смысле и русская культура.
С момента утраты непосредственной веры в события, изложенные в мифе, все мифологические образы и сюжеты превращаются в „явление эстетического порядка, и именно на этом рубеже заканчивает своё существование архаический миф, и появляется новое образование – „мифопоэзия” [4, с. 40]. Этот термин был введён англо-американской школой мифологической критики (Р. Фрай, М. Бодкин, Г. Склокховер) и получил широкое распространение в западноевропейском литературоведении. Они называют мифопоэзию определённым типом произведений, в которых древний миф, во всех его проявлениях сложно взаимодействует с литературным творчеством.
Мифопоэтика, в отличие от мифологии и поэтики, являет собой „что-то особенное”. В то же время в мифопоэтике присутствуют и миф и поэтика. Миф – это, как мы уже выяснили, древнее народное сказание о богах и героях, предел спрессованности времени и обобщения, когда время перестаёт быть временем: миф лежит вне времени. Взгляд изнутри мифа напоминает обозрение четырёхмерной панорамы с вершины „бесконечной высокой башни”, когда пространство видно разом во все времена, им прожитые, как своего рода „коллективное бессознательное” народа. Мифопоэтика есть переосмысление истории, даже иронизирование над нею, но ирония эта серьёзна: речь всё равно идёт об истории. Что касается поэтики, то здесь можно воспользоваться и статьями ожеговского толкового словаря: поэтика – поэтическая манера, свойственная данному поэту, направлению, эпохе. „Поэтическая” в данном случае происходит от слова „поэзия”, под которым, подразумевается его третье значение: красота и прелесть чего-нибудь, возбуждающее чувство очарования. То есть поэтика здесь – очарование, красота, прелесть отраженной в произведении эпохи, её направлений и её поэтов. Конечно, поэтика в том виде, представляется автору, создателю „второй реальностью”.
Мифопоэтика – это часть поэтики, которая исследует не отдельное усвоение художником мифологемы, а воссозданную им целостную мифопоэтическую модель мира (если таковая существует в тексте) и, соответственно, его мифосознание, реализованное в системе символов и других поэтических категорий.
Под мифопоэтикой понимается не только целый комплекс понятий („мифологема”, „архетип”, „поэтический космос”) или система мифов, но и особый тип мышления (мифомышление), а также ритуал. „Космогония и эсхатология являются основными мотивами мифологического сознания, а его драматургия строится на борьбе Хаоса и Космоса” [26, с. 54]. Мифомышление сохраняет древнейшие формы восприятия мира в их синкретизме, отождествляет микро- и макрокосмос, несёт в себе идею циклического возрождения. Ведущим свойством этой модели мира является сакральность.
Мифологемы в системе мифопоэтики выполняют функцию знаков-заместителей целостных ситуаций или сюжетов, и уже по нескольким из них можно реконструировать поэтический космос автора, поскольку они взаимосвязаны и взаимодополняемы. „Основным способом описания семантики мифопоэтической модели мира служит система мифологем и бинарных оппозиций, охватывающая структуру пространства (земля – небо, верх – низ и т. д.), времени (день – ночь), оппозиции социального и культурного ряда (жизнь – смерть, свой – чужой)” [4, с. 202]. В искусстве мифомышление проявляется, прежде всего, наличием природных знаков и стихий (огонь, вода, воздух), в виде образов рождения и смерти, которые у художников с ярким мифопоэтическим началом вырастают до уровня мифологем.
Миф, использованный писателем в произведении, приобретает новые черты и значения. Авторское мышление накладывается на мышление мифопоэтическое, рождая, по сути, новый миф, несколько отличный от своего прототипа. Именно в разнице между первичным и вторичным („авторским мифом”) кроется заложенный писателем смысл, подтекст, ради выражения которого автор воспользовался формой мифа. Но миф (авторский или нет) не может существовать на „голой” плоскости, мифу нужно пространство (текст) в котором он может развиваться.
Феномен авторского мифопоэтического пространства принадлежит XX веку, при этом возник он приблизительно в одно и то же время в разных литературах. Таким образом, мифопоэтическое пространство как явление наднациональное относится к истории развития литературы, а не к истории народов. Литература XIX века, равно как и прошедших веков, разумеется, послужила основой и источником для появления на свет нового представления о пространстве в литературном произведении.
Писатель и поэт теперь должен был стать не только очевидцем, рассказчиком, сопереживателем, наблюдателем, моралистом, воспитателем, толкователем – хотя и должен был оставаться и тем, и другим, и пятым. Но на первый план выдвинулась роль писателя, умеющего найти ценность и смысл в хаосе разрозненных мыслей, идей, образов, событий, умеющего собрать из „осколков чашу”, организовать жизнь вокруг себя. Иными словами, выявить в окружающей действительности (куда включается прошлое, как источник настоящего) принцип системы; структурировать время для человека, растерявшегося перед натиском интенсивности бытия; добраться до „организующих первооснов мышления – архетипов” [27, с. 113]; выстроить из всего открытого и найденного в изначальном хаосе космос.