Курсовая работа: Варианты реализации специфики славянского фэнтези в русской и белорусской литературах
Но книжки были потертыми, с едва различимыми названиями, а то, что удалось прочитать, хоть и было написано по-русски, но оставалось совершенно непонятным.».
Это мы видим ведьму глазами детьми. Глазами взрослого человека, мужчины, Светлого Иного, Арина выглядит хоть и обычной, но очень привлекательной, сексуальной, молодой женщиной, от которой невозможно оторвать глаз: «Она была в джинсах и простецкой клетчатой рубашке, из тех, что с одинаковым правом носят и мужчины, и женщины.
Высокая - но ровно настолько, чтобы мужчина среднего роста не начал испытывать комплекса неполноценности. Стройная - но без худобы. Ноги такие длинные и ровные, что хочется заорать “да зачем ты натянула джинсы, дура, немедленно надень мини!” Грудь… нет, наверное, кому-то приятнее видеть два силиконовых арбуза, а кто-то обрадуется плоской, как у мальчика, груди. Но нормальный мужик в данном вопросе будет придерживаться золотой середины. Руки... ну не знаю, каким образом руки могут быть эротичными. У нее они были именно такими. Почему-то сразу возникала мысль, что этим пальчики стоит коснуться тебя...
С такой фигурой иметь красивое лицо - необязательная роскошь. А она была красива. Черноволосая - как смоль, большеглазая - и глаза улыбчивые, манящие. Все черты лица очень правильные, но с каким-то крошечным отступлением от идеала, для глаза незаметного, но позволяющего смотреть на нее как на живую женщину, а не как на произведение искусства». Совершенно определённо, что эта женщина привлекает неподдельное внимание: «Как-то непроизвольно мой взгляд остановился на той части заношенных джинсов, что обрисовывала крепкую попку. Почему-то сразу становилось ясно, что попка упругая и без малейших признаков любимой болезни городских дам – целлюлита». Достаточно подозрительными являются такие мысли Антона Городецкого, так как он достаточно счастлив в браке со своей любимой женщиной, у них маленькая дочурка, да и раньше ему не были свойственны такие мысли.
Также нетрудно заметить любовь Арины к травам: «- Вы садитесь, я чайку вам заварю, вкусного, травяного. Все сейчас помешались на матэ, на ройбусе, на всей этой иностранщине. А русскому человеку, я вам честно скажу, такая экзотика не нужна. Своих травок хватает. Или уж обычный чай, причем черный, мы не китайцы, чтобы зеленую водичку пить. Или лесные травки. Вот попробуете...». Всем известно, что сказочные жительницы леса также достаточно хорошо разбираются в травах, используют их и для заклинаний, и для лечения, и для приворотов. Существует версия, что прототипом Бабы-Яги могли послужить ведуньи и знахарки, которые жили вдали от поселений в глубине леса. Там они собирали различные коренья и травы, сушили их и делали различные настойки, в случае необходимости помогали жителям деревень.
Но как оказалось впоследствии, на самом деле она совсем другая. И её внешность, и обстановка в доме – это всего лишь образ, который она создала с помощью своих сверхъестественных способностей. В сумраке и она, и дом очень изменились: «Серый туман сгустился, пространство наполнилось далеким тягучим гулом. По коже прошел холодок. А домик изменился - и радикально, преобразился избушку. Стены стали бревенчатыми, обросшими мхом. Вместо стекол в окнах поблескивали полупрозрачные слюдяные пластины. Мебель погрубела, постарела, венский стул, на котором я сидел, превратился в обрубок пня. Только дорогой глубокоуважаемый шкаф не изменился - красивый старый шкаф. Вот книги в нем стремительно меняли облик, неправильные буквы ссыпались на пол, дерматиновые корешки превращались в кожаные...
Ее не скрючило, как сказочную Бабу-Ягу. Она осталась стройной и высокой. Но кожа стала морщинистой, будто кора дерева, глаза глубоко запали. Грязный балахон из мешковины служил ей единственным одеянием, и высохшие груди пустыми мешочками болтались в глубоком вырезе балахона. А еще она была лысой - только прядь волос торчала из макушки наподобие индейского вихра.
И домик чуть-чуть изменился.
Вместо чайника на столе оказалась маленькая березовая кадушка. Из кадушки еще шел пар. Телевизор, впрочем, остался - но провод теперь не тянулся к несуществующей розетке, а был воткнут в большой бурый помидор».
В таком облике она уже без сомнения напоминает нам не то Бабу Ягу, не то просто обычную лесную ведьму. Вот только в народе считается, что ведьмы – старушки злобные и пакостливые, которые то и делают, что только приносят вред и насылают болезни обычным людям, а эта даже в таком своём облике не вызывала ни страха, ни отвращения к себе у главного героя: «Но несмотря на все эти пакостные рецепты и недавнюю попытку заморочить меня, что-то в Арине вызывало симпатию. В первую очередь - то, как она обошлась с детишками. Что ни говори, а старая умная ведьма могла бы найти им самое чудовищное применение. А еще... еще было в ней что-то тоскливое и одинокое - несмотря на всю ее силу, несмотря на ценную библиотеку и притягательный человеческий облик».
Потом она сама подтверждает тот факт, что она именно колдунья, ведьма, а не волшебница, с которыми сталкивались в предыдущих главах: «- Я не волшебница, я колдунья!
Возраст ее оказался меньше, чем я полагал. Меньше двухсот лет. Мать ее была крестьянкой, отец - неизвестен, среди родственников Иных не числилось. Инициировал девочку в одиннадцать лет Темный маг, или, как упорно называла магов Арина - “чароплёт”. Заезжий, из немцев. Попутно и растлил, что Арина зачем-то посчитала нужным указать, добавив “стервец похотливый”. А... вот в чем дело! Немец этот взял девочку в услужение и обучение - во всех смыслах. И был, видимо, не слишком умен и не слишком нежен - девочка к тринадцати годам набрала такую силу, что в честной дуэли победила и развоплотила наставника. Между прочим - мага четвертого уровня. После этого и попала под наблюдение тогдашних Дозоров. Впрочем, больше ничего криминального за ней не числилось - если верить объяснительной. Города ей не нравились, жила в деревнях, промышляла мелким колдовством. После революции ее несколько раз пытались раскулачить... крестьяне понимали, что она ведьма и решили напустить на нее ЧК. Маузеры и магия, надо же! Побеждала магия, но бесконечно это длиться не могло. В тридцать четвертом году Арина впала в спячку.
- Вовсе тебе не хотелось меня соблазнить, и никаких плотских желаний у тебя не осталось, - продолжал я. - У ведьм это иначе, не так, как у волшебниц. Ты старуха, и чувствуешь себя старухой, на мужиков тебе плевать. Другое дело, что ты еще тысячу лет можешь старухой оставаться. Так что соблазняла ты меня просто ради спортивного интереса.
Миг - и Арина преобразилась. Превратилась в опрятную старушку., румяную, чуть сгорбленную, с живыми бойкими глазами, умеренно беззубым ртом, седыми, но крепко уложенными волосами».
В книге идёт чёткое разграничение волшебниц, магов и ведьм с колдунами. Об этом было написано в книге, которую написали сами ведьмы, в том числе и Арина: «Вторая глава была посвящена различиям “магов и волшебниц” от “ведьм и колдунов”. В ту пору, выходит, словом “колдун” называли не Темных магов, а всего лишь “ведьм мужеского пола”. Иных склонных к пользованию артефактами. Статья была интересная и мне показалось, что писала ее именно Арина. Сводилось все к тому, что разницы, по сути, нет. Волшебница оперирует непосредственно Сумраком, выкачивая из него Силу и совершая те или иные магические действия. Ведьма же создает начале некие “диковины”, аккумулирующие Силу сумрака и способные работать самостоятельно в течении длительного времени. Преимущество волшебниц и магов - им не нужны никакие приспособления, посохи и кольца, книги и амулеты. Преимущество ведьм и колдунов - создав удачный артефакт, они могут накопить в нем очень большой запас Силы, который выкачать из Сумрака одномоментно - крайне затруднительно. Вывод напрашивался сан собой и Арина его озвучила: разумный маг не станет пренебрегать артефактами, умный колдун постарается научиться работать и с Сумраком напрямую. По мнению автора “лет через сто мы увидим, как самые великие и заносчивые маги не гнушаются воспользоваться амулетам, а самые ортодоксальные ведьмы не сочтут себе убытком войти в Сумрак”».
Для того, чтобы подтвердит, что присутствие ведьмы Арины действительно является ярким элементом славянского фэнтези в данном произведении и что он действительно напоминает Бабу-Ягу, следут точно выяснить, кто же такая эта самая Баба-Яга.
«Ба́ба-Яга́ — популярный персонаж фольклора у славян, старуха, наделённая магической силой, ведунья. По своим свойствам ближе всего к ведьме. Она умеет колдовать, а также летать в ступе». Баба-Яга, как и Арина, живёт в лесу, в мифологии считается, что она хозяйка леса, которой подвластен весь лес с его обитателями.
«Двойственная (амбивалентная ) природа Бабы-Яги в фольклоре связана, во-первых, с образом хозяйки леса, которую надо задобрить, во-вторых, с образом злобного существа, сажающего детей на лопату, чтобы зажарить. Этот образ Бабы-Яги связан с функцией жрицы, проводящей подростков через обряд инициации». Арина тоже проводила обряд инициации с дочкой Светланы и Антона Надюшей, потенциально сильной Иной: «- Силу тебе желать? И без того Силы много. Всего дали... всего в достатке... Ты цветочки любишь, правда? Возьми от меня дар - цветы - травки пользовать. Это и Светлой волшебнице пригодится». Только если в мифологии этот обряд носит негативный характер, то в «Дозоре» имеет положительную окраску, она не желала причинять вреда девочке, как и заблудившимся в лесу детям.
Также немаловажным аспектом в трактовке образа Бабы-Яги считается её принадлежность к двум мирам – миру мёртвых и миру живых. Арина тоже обладала такими способностями, которые она и проявила в схватке с волшебницей Светланой – она подняла из земли солдат, погибших во время войны: «Четверо одетых в лохмотья скелетов - между костями набилась земля, плоти давно уже не оставалось, кольцом встали вокруг Арины. Один слепо побрел ко мне, нелепо помахивая беспалыми руками - фаланги пальцев сгнили начисто. При каждом шаге от нелепого зомби отваливались куски. Трое таких же несчастных уродцев двинулись к Светлане. Один из них даже держал в руках черный автомат с отвалившимся магазином».
Раньше верили, что Баба-Яга может жить в любой деревне, маскируясь под обычную женщину: ухаживать за скотом, стряпать, воспитывать детей. В этом представления о ней сближаются с представлениями об обычных ведьмах. Вот и Арина, после того, как получила свободу думала именно о такой жизни: «Выберу деревеньку почище, да и поселюсь на отшибе. На жизнь я себе заработаю... мужика найду, - она с улыбкой провела рукой по пышной груди. - Подожду годков двадцать, посмотрю, что творится».
По народным поверьям существует три типа Бабы-Яги: Яга-богатырша, Яга-похитительница и Яга-дарительница. Героиня «Сумеречного дозора» больше всего похожа именно на дарительницу, которая приветливо встречает героя или героиню, вкусно угощает, парит в баньке, дает полезные советы, вручает коня или богатые дары, например, волшебный клубок, ведущий к чудесной цели. Так, Арина, например, спасла детей от оборотней, вылечила мальчика от заикания, подарила Светлане волшебный гребень.
Рассмотрев приведённые выше факты, очевидным является то, что Арина больше похожа именно на славянский вариант ведьмы, а именно на Бабу-Ягу, чем на западный, т.к. на Западе ведьмы представляются более жестокими, негативно настроенными по отношению к людям. Вообще ведьмы делятся на две категории – «от рождения» и «учёные». У славян идёт явное преобладание ведьм «от рождения», которым их дар и способности передаются по наследству, а на Западе чаще встречаются именно «учёные» ведьмы, процесс обучения которых достаточно сложен и долог. Традиционно считается, что «учёные» ведьмы гораздо хуже относятся к людям, чем ведьмы «от рождения» , причиняют им гораздо больше вреда и практически никогда не помогают. Таким образом, Арина является явным намёком именно на героиню славянской мифологии, нежели западной.
Представителями славянской мифологии, помимо ведьмы, в произведениях, составляющих серию «Дозоры», являются и оборотни. Но оборотни далеко не все такие, о которых мы привыкли слышать и читать. В широком смысле оборотни - это мифические существа, которые могут превращаться из человека в животное или же наоборот.
В «Дозорах» Лукьяненко представлено достаточно большое разнообразие оборотней. Там присутствуют и обычные волки-оборотни, оборотни, имеющие менее распространённые способности перевоплощения, такие как сова, ящер, тигр, и даже вампиры-оборотни. В мифологиях разных народов мира сюжет о превращении человека в животное достаточно распространён. Например, в «Слове о полку Игореве» описывается захват Всеславом Полоцким Новгорода и битва на Немиге, где Всеслав представлен колдуном и оборотнем. «А в этнической культуре североамериканских индейцев обращение в животное-тотем племени является показателем высшего слияния с духом предка». В Скандинавии верили, что берсеркеры могут становиться медведями и волками. В славянской мифологии можно также встретить разные, достаточно необычные варианты перевоплощения людей. Например, персонаж русских былин богатырь Вольга Святославич оборачивался «левом-зверем», «рыбой-щучиной», «гнедым туром-золотые рога», «малым горностаюшком», «малою птицей-пташицей» и другими животными; Змей-Горыныч может обращаться в красивого юношу и в этом качестве посещать женщин, а Кощей Бессмертный обладает способностью превращения в различных существ. Но такие случаи довольно редки, и в большинстве легенд и поверий мы всё-таки встречаем именно волка, реже – медведя-оборотня.
Ещё одним славянским оборотнем, героем белорусского и сербского эпосов, был Змей Огненный Волк. Его образ также восходит к общеславянскому мифу о герое-волке. «Он рождается от Огненного Змея, появляется на свет в человеческом облике, «в рубашке» или с «волчьей шерстью» — приметой чудесного происхождения. Может оборачиваться волком и другими животными, в том числе — птицей; совершает подвиги, используя способность превращать себя (и дружину) в животных».
«В русских поверьях оборотнем также называли недоброго духа, который «мечется человеку под ноги», как предвестник беды. Причём появляется он всегда мельком, на бегу, и разглядеть его бывает очень трудно. В отличие от большинства поверий западных стран «русский» оборотень может обратиться не только в животных, но и в кусок палки, копну сена, клубок, камень. Перед превращением всегда бьётся о землю. Считалось, что подобный оборотень — это дитя, умершее некрещёным или вероотступник, душа которого «проказит поневоле». На Украине оборотень также был известен как вовкулака, на Севере его часто именовали кикиморой. Свойство оборотней приписывали домовому и ведьме. В славянской мифологии считалось, что оборотень — это превращённый колдуном в волка человек, и потому он сохранял полное сознание своей принадлежности к человеческому роду и только внешне походил на зверя. То есть русские оборотни были всего-навсего добрыми волками… Считалось, что вернуть ему прежний человеческий вид вполне реально: для этого следовало надеть на волколака снятый с себя пояс, в котором были сделаны узлы, при навязывании которых каждый раз произносилось «Господи, помилуй!». Облачившись в такой пояс, волколак тут же терял шкуру и представал в человеческом облике. Проклятые и некрещёные дети или ведьмы могли принимать разные вещественные виды и затем тоже оборачиваться в животных». В книге же Лукьяненко оборотни ни от кого и ни от чего не зависели, ни от колдунов, ни от полнолуния, перевоплощались по собственному желанию, по необходимости, без чьего-либо давления либо помощи.
Согласно поверьям, оборотни могут обладать целым рядом выдающихся способностей, превышающих возможности не только человека, но и животного: сверхъестественной силой, ловкостью и быстротой, долгой жизнью, ночным зрением и др. У Лукьяненко тоже самое: способности оборотней достаточно велики, они намного превышают способности обычного человека, хотя и ниже способностей ведьм и колдунов.
«Считалось, что оборотни могут быть врождёнными и обратимыми. Врождённые — это те, которые родились под определенной планетой либо подвержены родовому проклятию. Также врождённые появлялись, по верованиям, в случае если беременная женщина неожиданно увидит волка или съест мясо животного, которое убил волк. Преобразованные (обратимые) оборотни живут в берлогах, бегают в лесах, но сохраняют человеческий внутренний мир. Возвратиться к человеческому подобию обратимые оборотни могли естественным путём через несколько лет. Врожденные же всю жизнь проводили в семье как обычные люди, а по ночам, превратившись в волков, истребляли скот. Образ оборотня символизировал бессилие человека перед темными сверхъестественными силами. По христианским взглядам, этот образ напоминал о необходимости иметь в своей душе Бога, никогда о нем не забывать, не грешить, чтобы не быть тяжело наказанным за сделанное зло». В «Дозорах» чаще встречаются именно врождённые оборотни, хотя они, как низшие Иные, имели способность превращать людей в оборотней с помощью укуса, также, как и вампиры (остальные Иные на это не были способны).
«В отличии от мифологии народов Европы, у славян оборотень изначально был положительным персонажем, да и факт оборотничества воспринимался в принципе как нормальное явление. Необычное — да, но не в коем случае — не страшное и ужасное». В «Дозорах» оборотни тоже не могли причинять людям вред, если у них нет на это разрешения, а разрешения на такие поступки, как правило, им не давали. Хотя и был случай, когда стая оборотней (волк и трое волчат) пытались убить детей в лесу, но за это они были наказаны. Оборотни в этих книгах часто становились на защиту людей, например, Тигрёнок – перевёртыш из Ночного дозора.
Теперь следует определить, чем же отличается перевётыш от оборотня. По большому счёту, ничем не отличается, только у перевёртыша силы и ловкости больше. Для того, чтобы одолеть Тигрёнка нужно было не менее пяти обычных оборотней, да и тех ей не составляло большого труда раскидать в разные стороны: «Понятно. Тигренок. Боевой маг-оборотень, или, как предпочитают говорить Светлые, перевертыш. Старая знакомая.., и близкая. Будто снова заныла левая рука, когда-то вырванная из сустава. И раны на лице вспомнились - четыре кровавые полосы от когтей». С точки зрения мифологии, никакого существенного различия между обычными оборотнями и перевёртышами нет, у Лукьяненко это разделение тоже непринципиально.