Курсовая работа: Внешняя политика СССР в конце 30-х годов

В ходе секретных предварительных переговоров между Германией и Советским Союзом были достигнуты договоренности, приведшие к подписанию в Москве 23 августа 1939 г. министром иностранных дел Германии Риббентропом и народным комиссаром иностранных дел СССР В. М. Молотовым пакта о ненападении, договор о ненападении сроком на 10 лет. Договор содержал секретные статьи, которые разграничивали «сферы интересов» Германии и СССР в Восточной Европе. Согласно этим статьям, большая часть Польши признавалась немецкой сферой влияния, а Прибалтика (Эстония, Латвия, Финляндия (Литва попала в эту сферу после очередного визита Риббентропа в Москву 28 сентября 1939 г.), Восточная Польша, Финляндия, Бессарабия и Северная Буковина (часть Румынии) - сферой интересов СССР. Западная Украина и Западная Белоруссия, входившие в состав Польши по Рижскому мирному договору 1920 г., должны были перейти к СССР после германского военного вторжения в Польшу.

Договаривающиеся стороны условились о невмешательстве в случае конфликта одной из них с «третьей державой». Заключение советско-германского пакта привело к прекращению всех дипломатических контактов между Англией, Францией и СССР, отзыву английской и французской военных делегаций из Москвы.

Договор имел далеко идущие последствия для судеб всей Европы и мира. Несомненно, он ускорил начало второй мировой войны, так как обеспечил Гитлеру свободу действий в Польше и даже моральную поддержку СССР. С помощью Германии Советский Союз надеялся вернуть территории, отторгнутые у него по Рижскому миру (март 1921 г.). Таким образом, подписывая этот договор, советская сторона стремилась не только обезопасить себя на случай войны, но и расширить территории.

Так, когда германские войска захватили Варшаву и пересекли линию, оговоренную в секретном протоколе (по рекам Нарев, Висла и Сан), 17 сентября Красная Армия вступила на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Ей был отдан приказ «перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Предписывалось лояльно относиться к польским военнослужащим и госчиновникам, если они не будут оказывать вооруженного сопротивления. Авиации запрещалось подвергать бомбардировкам населенные пункты. Красная Армия не встретила здесь серьезного сопротивления, так как основные военные силы Польши были разгромлены Гитлером в первые дни сентября. Польским командованием был отдан приказ «с Советами в бои не вступать, с немцами продолжать борьбу», поэтому многие части и соединения сдавались в плен. Дальнейшая судьба большинства из них была трагичной. Значительную часть военнослужащих советские власти интернировали, а гражданского населения депортировали в восточные районы СССР (Сибирь, Казахстан). По решению Политбюро ЦК ВКП(б), принятому 5 марта 1940 г., 21 857 офицеров и других арестованных поляков были расстреляны в Катыни без суда и следствия.

Поход продолжался 12 дней. За это время части Красной Армии продвинулись на запад на 250 - 350 км, присоединив территории с населением около 12 млн. чел. Можно говорить о восстановлении исторической справедливости, поскольку это были исконно русские земли, за которые веками приходилось бороться с польской шляхтой. Местное население в целом тепло приветствовало советские войска, усматривая в них освободителей от польского геноцида. Но украинские националисты во главе с С. Бандерой стали оказывать ожесточенное сопротивление. В октябре 1939 г. здесь состоялись выборы в народные собрания. Эти органы власти незамедлительно провозгласили советскую власть и обратились к Верховному Совету СССР с просьбой принять Западную Украину и Западную Белоруссию в состав Советского Союза.

28 сентября в Москве представители СССР и Германии подписали договор «О дружбе и границе». К договору были приложены секретные протоколы и карты, по которым 48,6% территории бывшей Польши переходило к Германии, а 51,4% - к СССР. Согласно договору западная граница Советского Союза проходила теперь по так называемой линии Керзона, которую в свое время признавали Англия, Франция, США и Польша. Но если пакт о ненападении (23 августа 1939 г.) можно оправдать конкретными обстоятельствами, то подписание этого договора было фактически сговором с агрессором и не отражало волю советского народа. Получив свободу действий в Прибалтике, сталинское руководство предпринимает попытку ее советизации как путем дипломатических, так и военных мер. Правительствам этих стран предложили заключить пакты о взаимопомощи, которые и были подписаны 28 сентября с Эстонией, 5 октября с Латвией и 10 октября с Литвой. В результате Советский Союз получил право размещения в республиках Прибалтики своих войск и создания на их территориях военно-морских и военно-воздушных баз. Стороны обязывались оказывать друг другу всяческую помощь, в том числе и военную, в случае нападения или его угрозы. Пункты договоров были выгодны не только для СССР. Литва, например, получала территорию Вильно и Виленской области (6 656 кв. км) с населением около полумиллиона человек, среди которых литовцы составляли не более 20%. Одновременно подписывались торговые соглашения о поставках сырья из СССР, что компенсировало потерю связей с Западом в условиях начавшейся мировой войны.

§4. «Незнаменитая» война с Финляндией.

Обезопасив свой тыл на Востоке, 9 октября 1939 г. Гитлер подписал директиву о подготовке к нападению на Францию, а через десять дней утвердил план стратегического развертывания германской армии для проведения наступательных операций на Западе (план «Гельб»). Распространение пожара мировой войны заставило в свою очередь И.В. Сталина задуматься о безопасности северо-западных границ СССР (граница с Финляндией проходила в непосредственной близости от Ленинграда). Кроме того, он был не прочь реализовать договоренности, изложенные в секретном протоколе к договору от 23 августа 1939 г., о возможных территориальных и политических изменениях в Финляндии. В октябре советское правительство предложило Финляндии сдать СССР в аренду полуостров Ханко для устройства на нем советской военной базы и обменять территории на побережье восточной части Финского залива на земли в Восточной Карелии. Финская сторона ответила отказом.

У границы с Финляндией началось сосредоточение советских войск. 26 ноября 1939 г. в районе селения Майнила в учебных стрельбах погибло и было ранено несколько советских воинов. Советская сторона, используя этот инцидент, обвинила Финляндию в агрессии и потребовала отвести войска на 20-25 километров от Ленинграда. Отказ финского правительства послужил поводом для СССР в одностороннем порядке денонсировать 28 ноября 1939 г. договор с Финляндией о ненападении от 1932 г. Утром 30 ноября войска Ленинградского военного округа вторглись на территорию Финляндии. На следующий день в селении Териоки было сформировано «народное правительство» Финляндской Демократической Республики (ФДР) во главе с О. В. Куусиненом. Несмотря на то, что советские войска в начале декабря 1939 г. сумели выйти к сильно укрепленной «линии Маннергейма», прорвать ее они так и не смогли. Только после почти двухмесячной тщательной подготовки войск Северо-Западного фронта под командованием командарма 1 ранга С.К. Тимошенко они сломили упорное сопротивление финской армии и вышли на подступы к Выборгу. 12 марта 1940 г. был подписан советско-финский мирный договор, по которому граница на Карельском перешейке была отодвинута от Ленинграда на 120- 130 километров. К СССР отошли несколько островов в Финском заливе, финская часть полуострова Средний и Рыбачий в Баренцевом море, а в аренду сроком на 30 лет передавался полуостров Ханко.

Эта война была не популярна среди советских людей, так как носила ярко выраженный захватнический характер. Известный поэт А.Т. Твардовский назвал ее «войной незнаменитой». Потери советских Вооруженных Сил составили почти 126,9 тыс. убитыми, пропавшими без вести, умершими от ран и болезней, а также 248 тыс. ранеными, контужеными и обмороженными. Финляндия потеряла 48,2 тыс. человек убитыми и 43 тыс. ранеными. В политическом плане эта война нанесла серьезный ущерб и международному престижу Советского Союза. По решению Лиги Наций за агрессию против Финляндии в декабре 1939 г. СССР был исключен из этой организации и оказался в международной изоляции.
Заключение.

Исследователям, которые изучают историю советско-германских отношений, приходится учитывать, во-первых, появление новых документов, которые проливают свет на эту проблему. В частности, в сборнике документов "Фашистский меч ковался в СССР " убедительно доказано, что в 20-е гг. советское руководство помогло Германии создать свои вооруженные силы в обход Версальского договора. Во-вторых, приходится учитывать влияние западной историографии, которая основную вину за развязывание второй мировой войны возлагает либо на СССР, либо на А. Гитлера и И. Сталина одновременно. Подобные взгляды высказываются в частности, в недавно вышедших работах Н. Верта, в которых вся внешняя политика СССР в 30-е гг. подается под углом дестабилизации положения в Европе и попустительства агрессору, и особенно работа В. Суворова "Ледокол", которая имеет характерный подзаголовок " Кто начал Вторую мировою войну ? " и своим содержанием подводит к однозначному ответу на этот вопрос. Указанные два обстоятельства повлияли на работы М.И. Семиряги. Г.Л. Розанова, Л.А. Безыменного. О.А. Ржемевского, А.М.Самсонова, А. О. Чубарьяна и других исследователей, посвященные анализу внешней политики СССР накануне второй мировой войны. Заслуживают внимания исследования В. Петрова. А. Донгарова об обстоятельствах советско-финской войны 1939 - 1940 гг.. В. Абаринова о трагедии в Катыни, В.А. Парсадоновой о взаимоотношениях между СССР и территориями, которые отошли к нему по советско-германскому пакту 1939 г. Именно этот пакт и политика СССР после его заключения требуют взвешенного анализа исследователей не на основе идеологии, а на основе объективного изучения фактов и шагов, предпринятыми всеми субъектами международных отношений. На рубеже 20-30-х гг. во внешней политике СССР произошли такие же радикальные изменения, что и внутри страны. Полностью изменилось руководство НКИД и Коминтерна, перед которым бала поставлена основная задача - обеспечить благоприятные влияние условия для построения социализма в СССР. Нужно было предотвратить угрозу втягивания СССР в международные конфликты, а также максимально использовать выгоды экономического сотрудничества с развитыми странами Запада. В связи с изменением приоритетов во внешней политике деятельность Коминтерна рассматривалась как второстепенная по сравнении с деятельностью НКИД, во главе которого был поставлен М.М. Литвинов, известный своими симпатиями к западным демократиям. Но впоследствии, деятельность СССР на дипломатической арене в середине 30 - х годов получила название "политика коллективной безопасности". Ее эффективность в предотвращении угрозы мировой войны высоко оценивалась официальной советской историографией и подвергается сомнению в современной литературе. Следует, однако, учитывать, что политика коллективной безопасности зависит от позиции всех сторон, участвовавших в ее выработке. Ваяно определить степень заинтересованности этих сторон в создании такой системы в Европе. СССР понимал надвигающуюся на мир угрозу войны и свою неготовность к ней в то время. Поэтому в искренности его усилий не стоит сомневаться. Однако без попустительства Германии со стороны стран Запада были бы невозможны ремилитаризация Рейнской области, война в Испании и победа фашизма в ней, аншлюс Австрии и оккупация Чехословакии. Призывы СССР к обузданию агрессора в Лиге Наций можно рассматривать как демагогию, но нельзя не замечать складывание блока агрессивных государств на основе антикоминтерновского пакта и подписание Мюнхенского соглашения. Учитывая крах своей дипломатической деятельности, СССР вынужден бал обратить внимание на ситуации, которая складывалась вблизи его границ. Положение на дальневосточных рубежах приелось исправлять военным путем в сражениях с Японией на озере Хасан и в районе Халкин - Гола, Угрозу, которая надвигалась с Запада, приходилось решать дипломатическим путем сначала в переговорах с западными демократиями, а затем и со страной, которая представляла непосредственную угрозу СССР. Обстоятельства, приведшие к заключению советско - германского договора о ненападении, а также его влияние на международные отношения в настоящее время известны хорошо, и вряд ли можно ожидать каких-то новых документов по этим вопросам. Их трактовка зависит от позиции, которую занимает исследователь, характеризуя советскую внешнюю политику. Мнения по этому вопросу кардинально расходятся у различных исследователей, и они базируются на политических симпатиях и антипатиях, а не объективном анализе фактов.

Автор же данного реферата, на основании изучения литературы, может сделать вывод, что европейская внешняя политика СССР прошла в 30-е годы три этапа: до прихода в Германии нацистов наблюдалась преимущественно прогерманская ориентация; с 1933 по 1939 гг. преобладала «продемократическая» линия: ориентация на союз с Англией и Францией, попытки создания системы коллективной безопасности; с 1939 по 1941 гг. вновь возобладала прогерманская линия, которая привлекла Сталина возможностью существенно расширить территорию СССР за счет раздела Европы на «сферы влияния».

Список литературы.

Белоусова З.С. Советский Союз и европейские проблемы: 1933—1934 годы // Вопросы истории. 1999. № 10. С, 52—64

Бодюгов Г.А. Гитлер приходит к власти: новые доминанты внешнеполитических решений сталинского руководства в 1933—1934 годы // Отечественная история. 1999. № 2. С. 27 —45

Волошина В.Ю., Быкова А.Г. Советский период российской истории (1917 - 1993 гг.) http://aleho.narod.ru/book2/

Дипломатия и пресса: опыт взаимодействия (на примере советско-германских отношений в 1933-1934-е годы)//http://www.rusgermhist.ru/RusRaboti/RusEremin/eremin-02-01.htm

Камынин В.Д. РОССИЯ В КОНЦЕ 20- х - 30- е ГОДЫ //История России: вторая половина XIX - XX вв. Курс лекций / Под ред. акад. Б.В. Личмана Екатеринбург: Урал. гос.тех. ун-т.1995

Нежинский Л.Н. Была ли военная угроза СССР в конце 20-х — начале 30-х годов? // История СССР. 1990. № 6. С. 29—35

Случ С.3. Германо-советские отношения в 1918—1941 годах. Мотивы и последствия внешнеполитических решений // Славяноведение. 1996. № 3. С. 106—145