Курсовая работа: Возникновение английского парламента

В тоже время витенагемот признал Гарольда наследником английского престола. По мнению английских хронистов основанием для этого стало то, что Эдуард перед смертью завещал свой трон Гарольду, брату своей жены. Гарольд был коронован и помазан на царство, получив благословение церкви. Коронацию проводил архиепископ Кентерберийский Стиганд, который, однако, ещё не получил паллий от папы, то есть ещё не был официально признан папской курией. Это обстоятельство дало дополнительный козырь противникам Гарольда.[7]

Нарушение клятвы стало удобным поводом для папы римского, чтобы встать на сторону Вильгельма Нормандского, который начал подготовку к вторжению в Англию. Он заручился поддержкой баронов своего герцогства, а репутация Вильгельма обеспечила приток в его армию большого количества рыцарей из соседних северофранцузских княжеств. Нормандцы составляли не более трети армии Вильгельма, остальные воины прибыли из Мэна, Аквитании, Фландрии и Франции. В результате к августу 1066 года в распоряжении герцога была крупная и хорошо вооружённая армия, насчитывающая около 7000 человек, ядро которой составляла высокоэффективная нормандская конница, однако была и пехота. Для перевозки людей через Ла-Манш в один приём Вильгельм реквизировал, нанял и построил столько кораблей, сколько было возможно. 27 сентября 1066 года армия Вильгельма погрузилась на судна в устье Соммы и, переправившись через Ла-Манш, утром следующего дня высадилась на английском побережье у города Певенси. Затем герцог переместил свои войска к Гастингсу, где соорудил деревянный замок (motte-and-bailey) и стал ждать подхода английской армии. Король Гарольд находился в это время на севере страны, отражая норвежское вторжение. Узнав о высадке нормандцев, он поспешил на юг, не ожидая подкреплений, которые собирались в графствах. Покрыв расстояние от Йорка до Гастингса за 9 дней, англосаксонская армия к 13 октября подошла к позициям Вильгельма. Ранним утром 14 октября нормандские войска атаковали англосаксов и в жестокой битве разгромили их. Король Гарольд был убит[8]

В то время, как король Вильгельм покорял Англию, безопасность его нормандских владений оказалась под угрозой. Во Фландрии в 1071 году вспыхнуло восстание против графини Рихильды, союзницы Вильгельма, и к власти пришёл Роберт Фриз, ориентировавшийся на короля Франции и враждебно настроенный к Нормандии. При его дворе нашли убежище многие англосаксонские тэны. В Анжу установилась власть графа Фулька IV, выдвинувшего претензии на Мэн, находившийся под нормандским сюзеренитетом. В 1069 году в Мэне при поддержке анжуйцев вспыхнуло восстание и нормандские войска были изгнаны из страны. Лишь в 1073 году Вильгельму удалось вернуть Мэн под свой контроль. Тем не менее борьба с Фульком IV продолжилась до 1081 года, когда стороны достигли компромисса: Мэн оставался под властью сына Вильгельма Роберта Куртгёза, но под сюзеренитетом графа Анжуйского. Угрозу для Нормандии стал представлять и французский король Филипп I, который во время завоевания Англии был ещё несовершеннолетним, но в 1070-х годах начал проводить антинормандскую политику. В 1074 году он предложил Эдгару Этелингу свой лен в Монтрее, на побережье Ла-Манша, что могло привести к созданию англосаксонской базы для отвоевания Британии. Лишь примирение Вильгельма с Этелингом в 1076 году устранило эту опасность. В том же году, отправившись с армией наказать Бретань, которая также помогала англосаксонским беженцам, Вильгельм потерпел поражение от войск французского короля в битве при Доле. В 1078 году Филипп I поддержал мятеж старшего сына Вильгельма, Роберта Куртгёза, недовольного отсутствием у него реальной власти в Нормандии. Роберт попытался захватить Руан, но был отбит и бежал во Фландрию. Вскоре он с французской помощью обосновался в замке Жерберуа на нормандской границе и стал разорять владения своего отца. Вильгельм лично возглавил армию, осадившую Жерберуа, но лишь с большим трудом принудил город к капитуляции. Роберту удалось примириться с отцом, однако, в 1083 году он бежал из страны и нашёл убежище у короля Франции.[9]

Малоуспешные войны в Нормандии в 1072—1084 гг. сильно отвлекали Вильгельма от состояния дел в Англии. Король стал много времени проводить за Ла-Маншем, а в 1077—1080 гг. почти три года подряд находился вне Англии. Во время его отсутствия страной управлял тот или иной из ближайших соратников Вильгельма: Одо, епископ Байё, Ланфранк, Жоффруа, епископ Кутанса. Хотя сопротивление англосаксонской знати было сломлено, два представителя высшей аристократии времён короля Эдуарда Исповедника сохранили высокие позиции при дворе Вильгельма: Вальтеоф, граф Нортумбрии, и Ральф, граф Восточной Англии. В 1075 году они заключили союз с Роджером Фиц-Осберном, графом Херефордом, и открыто выступили против короля. Восставшие обратились за помощью к Дании, однако прежде чем датский флот отплыл к английским берегам, мятеж был подавлен.[10] Иногда «восстание трёх графов» рассматривается как последний очаг англосаксонского сопротивления, однако очевидно, что мятеж не был поддержан англосаксами и остался личным предприятием его организаторов.

1 августа 1086 года в Солсбери было созвано всеобщее собрание баронов и рыцарей королевства, на котором они принесли оммаж и клятву верности королю Вильгельму. Установление личной зависимости рыцарей Англии от короля имело большое значение для формировании в стране сильной королевской власти. В английском феодальном праве возникло положение, согласно которому верность рыцаря своему сеньору не могла вступать в противоречие с его верностью по отношению к королю. Это способствовало более раннему складыванию национальной монархии в Англии, чем, например, во Франции.

Главным принципом организации системы управления завоёванной Англией было желание короля Вильгельма выглядеть законным преемником Эдуарда Исповедника. Конституционная основа англосаксонского государства была полностью сохранена: витенагемот трансформировался в Большой королевский совет, прерогативы англосаксонских королей в полном объёме перешли к англо-нормандским монархам (включая права обложения налогами и единоличного издания законов), была сохранена система графств во главе с королевскими шерифами. Объём прав землевладельцев определялся по состоянию на времена короля Эдуарда. Сама концепция монархии имела англосаксонский характер и резко контрастировала с состоянием королевской власти в современной Франции, где суверен отчаянно боролся за своё признание крупнейшими баронами государства. Особенно отчётливо принцип преемственности англосаксонскому периоду проявлялся в первые годы после завоевания (до восстания в Северной Англии 1069 года), когда значительная часть англосаксонских магнатов сохраняла свои позиции при дворе и влияние в регионах.

Однако, несмотря на всю видимость возвращения к «добрым временам» короля Эдуарда (после узурпации Гарольда), власть нормандцев в Англии опиралась, главным образом, на военную силу. Уже в декабре 1066 г. началось перераспределение земель в пользу нормандских рыцарей, которое после «Опустошения Севера» 1069—1070 гг. приобрело всеобщий характер. К 1080-м годам англосаксонская знать была полностью уничтожена как социальный слой (за единичными исключениями) и замещена северофранцузским рыцарством, а непосредственно король завладел примерно пятой частью земель Англии. Полностью изменился характер земельных держаний, который приобрёл классические феодальные черты: земли теперь предоставлялись баронам под условием выставления определённого количества рыцарей в случае необходимости королю. Вся страна покрылась сетью королевских или баронских замков, ставших военными базами, обеспечивающими контроль за округой, и резиденциями баронов или чиновников короля. Ряд областей Англии (Херефордшир, Чешир, Шропшир, Кент, Суссекс) были организованы как военизированные территории, отвечающие за оборону границ. Особое значение в этой связи имели Чеширская и Шропширская марки, созданные Гуго д’Авраншем и Роджером де Монтгомери на границе с Уэльсом. Небольшая группа наиболее знатных нормандских семей — ближайших соратников Вильгельма, владели более чем половиной всех земельных наделов.[11]

2 Централизация государственной власти в Англии XI-XII I веках

2.1 Экономические и политические предпосылки централизации власти в Англии XI-XII I веках

Английское феодальное государство с момента нормандского завоевания (1066 г.) и до второй половины XII в., хотя и отличалось большей централизацией, чем другие государства того времени, носило по преимуществу сеньориальный характер. Король опирался в своей политике прежде всего на свой авторитет верховного сюзерена всех феодалов и крупнейшего землевладельца страны, располагавшего широкими судебными и фискальными правами по отношению к своим вассалам. В первые десятилетия после завоевания его авторитет усиливался тем, что нормандские бароны перед лицом враждебного англосаксонского населения вынуждены были теснее сплачиваться вокруг короля как своего военного вождя в подавлении местного населения.[12]

В последствии с середины XII до начала XIV в. процесс государственной централизации власти диктовался всем ходом экономического и социального развития Англии в это период. Одной из главных предпосылок этого процесса являлись заметные успехи в развитии производительных сил, которые были достигнуты феодальной Англией как в сельском хозяйстве, так и в ремесле на протяжении второй половины XII и в XIII в. Эти успехи проявились в усовершенствовании методов земледелия, в быстром развитии скотоводства и, в частности, овцеводства, в общем повышении урожайности, в дальнейшем углублении разделения труда между ремеслом и земледелием, в быстром росте городов, развитии горного дела и металлургического производства.[13]

Экономический фактор играл большую роль в укреплении власти главы феодального государства – короля. В это время развиваются товарно-денежные отношения и внутренний рынок, порождая у феодалов жажду все больших доходов. В других случаях приводя к росту феодальной ренты, к восстановлению барщин там, где ранее они были коммутированы, к попыткам закрепощения лично свободных крестьян или промежуточных групп крестьянства, к огораживанию общинных земель – то есть к укреплению феодального строя и позиции феодала. В свою очередь классовая борьба крестьянства принимала различные формы – побеги, уклонение от выполнения повинностей, попытки крестьян судебным путем доказать свой свободный статус и право свободного распоряжения землей, наконец, вооруженные выступления крестьян против повышения рент и огораживаний. Это толкало феодалов, особенно средних и мелких на поддержку процесса государственной централизации. В силу размеров и структурных особенностей мелких вотчин, из которых обычно складывалось рыцарские владения, мелкие и средние феодалы раньше и быстрее втягивались в развитие товарно-денежных отношений. В их доходах торговля играла гораздо большую роль, чем в хозяйствах крупных феодалов, которые и так имели много других источников феодальных доходов. В силу этих причин крупные феодалы были менее заинтересованы в усилении центральной власти, неохотно отказывались от нее в пользу своей политической самостоятельности и весьма широких иммунитетных привилегий и часто поднимали против короля мятежи.

С конца XII в. количество средних и мелкопоместных феодалов все время увеличивалось в результате субинфеодации и дробления крупных земельных комплексов – бароний – на мелкие вотчины, а также за счет концентрации мелких участков фригольда в руках разбогатевших свободных крестьян, которые превращались в мелких вотчинников и часто даже покупали себе рыцарское звание. К концу XIII в. средние и мелкопоместные феодалы составляли уже ¾ всего господствующего класса Англии, что создавало опору центральной власти внутри господствующего класса и содействовало успеху централизации власти.[14]

2.2 Развитие права и выделение аппарата управления

Со второй половины XII в. в связи с экономической и социальной эволюцией английского общества власть короля все более и более приобретает характер общественной власти, создает постепенно выделившийся из общества аппарат управления, начинает влиять на развитие права.

Усиление королевской власти и изменение ее характера прежде всего сказались в области юрисдикции, этого важнейшего атрибута феодальной собственности и власти в средние века. Уже реформы Генриха II внесли в организацию суда и судопроизводства ряд существенных изменений. Они расширяли пределы королевской юрисдикции за счет сеньориальной, включив в компетенцию королевских судов все уголовные преступления и большинство гражданских исков, связанных с землей, которые прежде разбирались в сеньориальных куриях. Уделом последних, за исключением особо привилегированных иммунитетов, оставались иски о мелком воровстве, драках, невыполнении договоров, а также вилланские иски всех видов (вилланы в качестве крепостных не имели права обращаться в королевские суды).

Широкое распространение получил «инквизицоннный процесс» - процесс расследования через присяжных, применявшийся прежде королевской курией только в исках, затрагивающих интересы короны. Теперь он был распространен на все разнообразные иски, входившие в компетенцию королевских судов. Введение инквизиционного процесса не только было прогрессивным само по себе, так как открывало возможность для более делового и объективного решения уголовных и гражданских исков, но имело большое значение для дальнейшего расширения компетенции королевских судов. Все кто имел право и средства для перенесения своих дел в королевский суд, старались воспользоваться этим правом, чтобы избежать таких сомнительных средств установления истины, как ордалия или судебный поединок, которые по-прежнему сохранялись в сеньориальных судах.

Наконец, судебные реформы первой половины XII в. сделали первый шаг, хотя и довольно осторожный, по пути ограничения иммунитетных прав крупных феодалов в тех областях суда и административного управления, которые еще сохранялись за ними. Общим следствием всех этих реформ была значительная концентрация юрисдикции в руках центрального правительства и ослабление сеньориальной юрисдикции. Эта новая система судопроизводства быстро привилась и пустила в Англии прочные корни. К началу XIII в. ордалии и судебные поединки, хотя их никто формально не отменял, постепенно отмирают не только в королевских, но даже в сеньориальных судах и судах сотен и графств. Напротив, расследование через присяжных становится самым распространенным методом судопроизводства не только в королевских центральных и местных судах, но и во многих иммунитетных и городских куриях.[15]

2.3 Утверждение военной власти короля над феодалами

Концентрация власти в руках центрального правительства за счет власти отдельных крупных феодалов сказалась также и на организации военных сил страны. Атрибутом феодальной собственности являлась не только судебная власть, но и военная власть феодала.[16] До второй половины XII в. основную часть военных сил, которыми располагала королевская власть, составляло типичное феодальное ополчение, оформившееся в Англии в связи с окончательным складыванием здесь военно-ленной системы отношений после нормандского завоевания. Это ополчение состояло из феодальных землевладельцев всех рангов, которые независимо от того, чьими они были держателями, обязаны были нести военную службу. Такая организация военных сил с точки зрения королевской власти имела ряд существенных недостатков: во-первых, феодальное ополчение было сравнительно малочисленно. Во-вторых, в соответствии с общепринятым феодальным обычаем того времени участники этого ополчения обязаны были служить королю только 40 дней в году и после окончания этого срока могли без всякого предупреждения покинуть короля даже в самый опасный момент. По обычаю они также не должны были нести службу пределами страныи часто, когда это было не выгодно, отказывались сопровождать короля в далеких походах. В-третьих, феодальное войско вообще отличалось плохой организацией и дисциплиной. В XII и даже XIII в. обычным явлением была неявка тогоили иного феодала в королевскую армию и даже «отъезд» к противнику, чаще всего французскому королю.[17]

Начало реорганизации военных сил королевства, как известно, было положено так называемой военной реформой Генриха II. Реформа эта свелась к следующему: во-первых, Генрих II начал широко использовать наемное рыцарское ополчение, черпая средства на его содержание у самих феодалов, обязанных ему военной службой, взимая с них при каждом очередном военном конфликте «щитовые деньги». Эта мера, как известно, открывала путь к постепенной замене феодального ополчения наемными отрядами и нарушала монополию магнатов в военных силах страны.

Однако наемные силы также имели свои недостатки: набранные из иностранцев – французов, фламанцев, уэльсцев – наемные воины были равнодушны к судьбе военных действий, в случае задержки оплаты могли немедленно покинуть поле боя, внося дезорганизацию в армию. Наконец, они обычно вызывали ненависть местного населения, смотревшего на них как на насильников и грабителей. К тому же не всегда можно было найти достаточное количество наемных воинов различного рода войск. Поэтому не довольствуясь этими нововведениями в организации военных сил, Генрих II попытался использовать в своих интересах старое народное ополчение свободных жителей графств, к середине XII в. почти утратившее свое значение. Изданная им в 1181 г. С этой целью ассиза о вооружении, как известно, обязывала всех лично свободных людей страны приобрести к определенному сроку оружие, качество и количество которого устанавливалось ассизой , в зависимости от имущественного положения.

В 1252 г. Генрих III издал приказ относительно соблюдения ассизы о вооружении, который устанавливал несколько иные нормы вооружения для различных имущественных групп населения. Генрих III стремился сделать военнообязанными все категории населения, вплоть до малоимущих. Такое стремление заметно также в том, что, вопреки ассизе 1181 г., устранявшей от участия в ополчении вилланов, приказ Генриха III предписывал им также принести присягу об оружии соответственно их имущественному положению.

Это распоряжение почти без всяких изменений было повторено в 1285 г. Винчестерским статутом Эдуарда I. Различие между этими постановлениями состояло лишь в том, что в Винчестерском статуте вовсе не было упоминаний о вилланах. В статуте просто говорилось, что соответствующее его имуществу оружие должен иметь «каждый мужчина в возрасте от 15 до 60 лет».

Данные о комплектовании английских военных сил, которыми мы располагаем для второй половины XIII в., проливают свет на специфические особенности этого «народного ополчения». Во всех военных компаниях Эдуарда I, в больших или меньших количествах участвовали отряды пеших воинов, особую часть которых составляли лучники и арбалетчики. Набор их осуществлялся специально назначенными комиссарами, посылавшимися в графства, обычно лежавшие близко к зоне военных действий, но иногда он производился во многих или почти во всех графствах Англии. Набор производился по определенной разверстке, намеченной для каждого графства. Набранные пехотинцы объединялись по сто человек под командой конных «сотников» или констеблей и входили в состав военных сил графства, подчиняющихся шерифу. Эти пешие отряды несли военную службу за плату, хотя экипировались за свой счет, а расходы по их мобилизации несла община графства.

В отличии от наемников более раннего периода, эти воины были местного британского происхождения – англичане, а после завоевания Уэльса (1283 г. ) и уэльсцы, иногда жители северной Ирландии. С конца XIII в. англичане и уэльсцы почти полностью вытесняют иноземных наемников из армии. Создание такой системы всеобщего вооружения свободных жителей являлось важным шагом по пути укрепления военной власти короля и его независимости по отношению к крупным феодалам страны. Опираясь на нее, английское феодальное государство к концу XIII в. добилось значительного ограничения роли феодального ополчения в организации военных сил страны.[18]

Итак, к концу XIII в. основным ядром английской армии являлось уже не феодальное ополчение, возглавляемое крупнейшими феодалами страны – непосредственными держателями короны, но наемные пешие и конные отряды и рыцарские ополчения графств, подчиненные через констеблей и шерифов только королю. Такая организация армии сосредотачивала в руках правительства военные силы, значительно превышавшие силы отдельных, даже очень крупных феодалов, обеспечивала ему почти полную независимость от последних в военном деле.[19]

2.4 Источники финансирования аппарата власти

Не имея своей прочной финансовой базы, королевская власть, конечно, была бы не в состоянии реализовать достигнутые ею успехи в области юрисдикции и организации военных сил. Поэтому третьим проявлением процесса государственной централизации в Англии XII – XIII вв., и не менее важным чем первые два, было постепенное расширение финансовой базы центрального правительства и концентрация в его руках все большей и большей части доходов населения страны.

Финансовые возможности, которыми располагали короли норманнской династии, были весьма скромны, но они более или менее соответствовали всей социальной и политической организации страны. Ни королевская администрация, в этот период сравнительно немногочисленная, ни армия, в основном экипировавшаяся и содержавшаяся за счет состовлявших ее феодальных ополченцв, не требовали слишком больших расходов. Эти расходы покрывались за счет весьма значительных в XI – XII вв. доходов от домениальных земель и всякого рода феодальных доходов короны от ее непосредственных вассалов. Личные феодальные доходы короля как собственника земли и сеньора своих непосредственных вассалов составляли подавляющее большинство всех государственных доходов. Единственный общегосударственный налог этого периода – датские деньги. Это был экстраординальный налог, который взимался только тогда, когда иноземные народы начинали или намеревались начать войну. Доход от него был не очень велик. В 1131 г., например, сбор датских денег дал Генриху I всего 2498 ф., что составило около 9% общего дохода этого года.

К концу XII в. стало обнаруживаться некоторое несоответствие между доходами короны и растущими потребностями центрального правительства. Оно вызывалось рядом причин и прежде всего ростом административных и особенно военных расходов правительства в связи с нововведениями Генриха II. Эти обстоятельства потребовали реорганизации государственных финансов с тем, чтобы перенести центр тяжести доходов короны с домена и феодальных поборов на различные виды налогов с населения. Эта реорганизация была начата Генрихом II. Продолжая собирать поземельный налог он впервые стал широко практиковать взимание щитовых денег. Он собирал этот побор 8 раз в размере от одной до двух марок с рыцарского феода. Этот платеж, практически распространявшийся и на массу крестьян, был чем-то средним между феодальным побором и общегосударственным налогом. Не довольствуясь этим, Генрих II превратил в более или менее регулярный побор феодальное вспомоществование, взимавшееся с королевских городов и населения доменов, которое с этого времени получило название тальи. Этот налог также не носил еще общего государственного характера, так как он падал только на горожан и крестьянское население королевских доменов. Наконец, Генрих II поставил на широкую ногу эксплуатацию доходов вакантных епископских кафедр. За 36 лет своего правления Генрих II 17 раз облагал страну различными поборами сверх того, что извлекал доходы обычными способами.

Преемники Генриха II в основном следовали его методами обложения, центр тяжести которого вплоть до XIII в. составляли щитовые деньги и талья. В правление Джона платежные силы населения были напряжены до предела. За 17 лет своего правления Джон облагал своих поданных 20 раз. В результате этого финансового нажима среднегодовой доход короны за эти годы подскочил до 40 000 ф.

Генрих III облагал свою стану 33 раза за 56 лет своего правления. Однако среднегодовые доходы казны в этот период не превышали 35 000 ф. Это снижение следует, очевидно, отнести за счет последних лет правления Генриха III, когда баронская оппозиция и гражданская война на несколько лет сократили вымогательства короны.

Но дело не только в этом. По-видимому, господствовавшая с середины XII до середины XIII в. система обложения, опиравшаяся в основном на щитовые деньги и талью, не могла дать такого быстрого и регулярного роста налоговых поступлений, к которым стремилось правительство. Во-первых, как уже отмечалось, оба этих налога не носили общегосударственного характера. Единственным общегосударственным всесословным налогом оставался по-прежнему поземельный налог – погайдовый сбор. Но он сохранил свой традиционный экстраординарный характер и сравнительно небольшой размер. И здесь мы подходим ко второй причине, по которой налоговая система, господствовавшая в в стране к середине XIII в., не удовлетворяла центральное правительство. Деньги взимались с определенной единицы земли - гайды, феода, виргаты. Это обстоятельство, во-первых, затрудняло повышение размеров этих традиционных поборов, которое было бы слишком очевидным для всех налогоплательщиков и могло бы вызвать всеобщее сопротивление. Во-вторых, и это самое главное, поземельное обложение не затрагивало значительной доли накоплений всех подлежащих ему слоев населения. XIII в. в Англии – время бурного экономического роста, быстрого развития городов, значительной концентрации движимых имуществ в деньгах и товарах не только в городах, но также и в деревне, в руках крупных феодалов, рыцарства, а отчасти и верхушки крестьянства. А налоговая система феодального государства была настроена так, что не давала правительству наложить руку на эти дополнительные доходы населения. Оно должно было довольствоваться лишь обложением их земельных доходов, да и то лишь на издавна установленном уровне. Потребность же в увели?