Реферат: Блаженный Васенька
Пришли в гости. Отец Геннадий еще с каким-то священником вскоре завели Василия Ивановича в отдельную комнату. Два часа они его расспрашивали, все пытались узнать его тайну. А Василий Иванович все вокруг да около. Знай рассказывает: "Васеньку все-все любят: и Пимен Московский любит, и Иоанн Куйбышевский любит". Так ничего и не узнали, даже засомневались в нем: "А ты говорил — блаженный старец".
Действительно, у Василия Ивановича была такая манера прикрывать свою внутреннюю духовную жизнь внешним "хвастовством". Протоиерей Виктор К. рассказывает:
— Я в долгом общении (с 1973 года) с Василием Ивановичем понял: когда ему хочется уйти или переменить тему разговора, он перестает говорить нормально, а начинает "сказки рассказывать", речь становится совсем другая.
Сокрытию своей духовной жизни Василий Иванович уделял очень большое внимание. Недаром он любил говорить Нине Павловне: "Платочек показывай, про любовь не сказывай". При этом "сказки" свои рассказывал людям в меру их веры и характера. Нина Павловна, например, общалась с ним много лет и вела дневник. Это по-своему очень любопытный документ, куда она почти ежедневно заносила записи своих длинных разговоров с Василием Ивановичем. Любопытно, что, несмотря на многолетнее общение, Василий Иванович не уставал поддерживать с Ниной Павловной эту "сказочную" манеру общения, хотя иногда в самой "сказке" прорывались и духовные откровения. Одним лишь перечислением имен святых блаженный мог указать человеку его грехи и путь спасения — надо только понять потаенный смысл его речей. Так, Нине Павловне он сказал: "...Я сказал самарянке и Феодоре-блуднице (а Феодора — духовная дочь Василия, о которой часто упоминал Василий Иванович. — В.М.) о тебе — и они тебя знают. Также посылает тебе привет из Иерусалима Блаженная Нина...".
Василий Иванович признавался, хотя чаще всего в своей "сказочной" манере, что духом бывает во многих местах и знает многих людей. Нине Павловне доводилось по его благословению писать письма в Иерусалим:
— Ну-ка, садись. Сейчас будем с тобой писать письма. Будешь писать святому Андрею Критскому и Василию Иерусалимскому.
Трудно сказать, какого именно Василия имеет здесь в виду старец. А письмо к автору "Покаянного канона" святому Андрею Критскому было, конечно, внимательной письменной молитвой и побуждением к покаянию.
Когда письма были написаны, он говорил:
— Ну вот, я эти письма теперь отошлю.
Скорее всего это означало молитву к этим святым — за писавшего человека. Сам же он рассказывал Нине Павловне, что посылает эти письма "по воздуху":
— "Я послал письмо молнией, и оно через высоту Небесную попало в Иерусалим". И они приходят в Иерусалим, к Господу Богу на Престол Божий, в храме Гроба Господня. Утром приходят служить, а там письмо на Престоле. Говорят: "Письмо! Это только Васенька из Ульяновска мог прислать!".
Слышать мог лишь имеющий уши, ибо в "сказочных" речах блаженного Василия многое удивительно для непросвещенного ума. Вот лишь некоторые записи из дневника Нины Павловны:
"14.10.81 г. Покров Богородицы. Недавно Архистратиг Божий Михаил водил меня в новый дом. Алексей Божий человек поднял меня на Небеса и сказал: "В твои ворота трудно попасть: они тайно запечатаны"...
"18.10.81 г. Василий Уренский (старец, живший под Ульяновском в с. Урень — В.М.) опять приходил, звал: "Когда ты в новый дом перейдешь?". Я сказал: "Дай людей выучить, а сестра — та вовсе погибнет без меня".
"25.05.82 г. "Я видеть научился от Василия Уренского в тюрьме. И от Василия Иерусалимского и Андрея Критского".
"7.06.82 г. "Господь сказал: "Тебя не будет — время еще хуже будет: сперва нищих будут гонять, потом верующих, а ты не услышишь. Твое жилище на золотом замке, а ключ у Архистратига Михаила".
"4.02.84 г. (за несколько дней до смерти). "Меня ночью поднимали на небеса...".
Эти откровения, облеченные в полусказочную форму, соседствуют с простодушной сказкой о том, как английская королева принимала его во дворце своем: сама легла спать на полу, а Василий Иванович лег в королевскую кровать. Во дворце английской королевы "живет волк Котогаф", который "загрызает врагов", т.е. бесов... Этот сказочный фольклорный тон дополнялся у Василия Ивановича в общении с некоторыми людьми обращением к частушкам, популярным песням, загадкам. Иногда он цитировал отдельные строчки из популярных песен.
Епископ Варнава (Беляев) замечал, что не надо смущаться подобной речью юродивых Христа ради, которые часто могли говорить внешне грубо, неблагочестиво: "Верующие должны быть знакомы со стилем речи юродивых Христа ради, иногда бесстыдным, иногда беспощадным"... ("Тернистым путем к небу". М., 1996. С. 69).
У Василия Ивановича была своя выработанная манера скрывать глубину духовной жизни. Однако в необходимых случаях он отчетливо и ясно говорил о религии, о церкви, о поведении человека. Однажды Нина Павловна купила дочери джинсы. Наряд этот только еще начал входить в моду и производил уморительное впечатление на немолодых людей. Дочь Нины Павловны стала дома демонстрировать свою новую одежду перед матерью и ее сестрой. Те так смеялись, глядя на нее, что от хохота упали на пол. Бес попутал. Утром Нина Павловна встала вся разбитая и больная. Пошла к Василию Ивановичу:
— Василий Иванович, мне так плохо, так тяжело.
— А зачем смеялась? Отцу Небесному и Матери Божией не понравилось, как ты смеялась. Я тебя предупреждаю: если ты еще когда-нибудь будешь так смеяться, бесы в тебя войдут и больше не выйдут.
А ведь Нина Павловна еще не успела сказать ему, что вчера она до упаду хохотала. Старец духом узнал об этом.
Вот лишь некоторые из высказываний о религии, о мире и Царствии Божием:
"Нищим не надо набирать лишнего хлеба, а то Господь сказал: "Дам гнилой хлеб есть".
"Спина у тебя болит. Так велит Господь: дано тебе для испытания, терпи".
"Враг боится большого нательного креста".
"Котел страшнее, чем война".
"Котел еще страшнее ада и геенны. Там смола кипит".