Реферат: Борьба за автокефалию православной церкви на Украине в 1917 - 1919 гг.
По мере углубления кризиса в стране, на Украине всё сильнее стали звучать требования независимости. Пока во главе России оставалось Временное Правительство, наследовавшее законную власть и готовившее Учредительное Собрание, которое должно было определить будущее государственное устройство, лидеры украинского движения дальше требований автономии не шли. И только Октябрьская революция и приход к власти большевиков положил конец их нерешительности.
7 (20) ноября 1917 года Центральная Рада издала Третий Универсал, в котором "во имя спасения всей России" Украина объявлялась "Украинской Народной Республикой" 24. Несмотря на фразы о федеративном устройстве будущей России, об Учредительном Собрании, было ясно: Украина отделялась от России.
Движение за автокефалию не отставало от времени: на Третьем войсковом съезде (октябрь - ноябрь) была провозглашена автокефалия украинской Церкви и необходимость её украинизации, и создан организационный комитет из 30 человек для решения этих вопросов. В ноябре из него и инициативных групп было создано Братство Воскресения Христа, начавшее борьбу за созыв Украинского Собора и автокефалию. 23 ноября (6 декабря) произошла консолидация украинских сил: Братство Воскресения и Комитет, образованный на Киевском съезде, слились в одну организацию. Новый орган стал называться Временной Всеукраинской Православной Церковной Радой (ВПЦР) 25. Целью Рады становилась работа по скорейшему созыву Собора.
С церковной точки зрения Рада была незаконным органом, созданным без благословения церковной иерархии и вопреки её воле (попытка ещё раз пригласить епископа Димитрия на пост председателя провалилась). Для того, чтобы придать ВПЦР легитимность, её почётным председателем был избран находившийся на покое архиепископ Алексий (Дородницын) 26, активный сторонник украинизации Церкви, хотя фактическим руководителем был военный священник А.Марычев. В ВПЦР, состоявшей примерно из 60 человек, было немало руководителей будущей УАПЦ: протоиереи В.Липковский, Н.Шараевский, священники П.Погорилко, П.Тарнавский, диакон П.Корсуновский. Немало в Раде состояло мирян, военных.
Свою программу ВПЦР изложила в воззвании к украинскому народу. В нём говорилось о его былой воле, утраченной после объединения с Москвой. Теперь же, "восстановив свою народную Республику… (украинский народ - А.М.) мог восстановить и когда-то ни от кого независимую, автокефальную святую церковь свою". "Но русские… завели у себя нового самодержца духовного - московского Патриарха", чтобы загнать "и украинский народ в новую духовную неволю". Срочный созыв Украинского Собора нужен был для того, чтобы "не попасть в эту духовную неволю", и только избранный народом Собор имел бы право решать судьбу Церкви и признавать Патриарха 27. Не ограничиваясь заявлениями, ВПЦР попыталась взять власть в Церкви в свои руки, назначив в консистории (исполнительные органы епархиального управления) своих комиссаров, распустила Киевскую консисторию, и предприняла попытку изгнать из Киева митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского).
Деятельность Рады вызвала резкое неприятие со стороны епископата и церковной общественности, выступавшей против раскола церкви и украинизации. В то же время, от Рады в Москву к Патриарху Тихону направилась делегация для обсуждения положения Церкви на Украине и вопроса о созыве Собора 28.
События на Украине вызвали острые споры на Всероссийском Соборе. Для изучения обстановки на месте в Киев была отправлена делегация во главе с митрополитом Платоном (Рождественским). В ходе работы она пришла к заключению, что "стремление к украинизации церковной жизни" имеется в некоторых слоях, "количественно пока небольших" 29, но ввиду того, что "есть другая сторона, количественно несравненно большая, отрицательно относящаяся к этому движению", ситуация может принять острые формы. Причины стремления к самостоятельности члены комиссии видели "в неразрывной связи с пробуждением украинского самосознания в широких массах народа, и особенно воинских частей". Черпало силы оно в развале страны и стремлении "к утверждению и укреплению местных центров, не обошлось и без интриг честолюбцев". Так как "лозунг автокефалии покоится на недоразумении, ибо сущность кроющегося в нём пожелания состоит не в духовном разрыве с Всероссийской Церковью, а в стремлении к полному самоуправлению в местных церковных делах", Поместный Собор постановил "пойти навстречу церковным стремлениям украинского народа", но при "соблюдении канонических основ и сохранении религиозного единства всей православной России" 30. Патриарх Тихон согласился с этим решением и дал благословение на созыв Всеукраинского Церковного Собора (ВЦС). Украинские епископы вошли в состав ВПЦР, которая отныне становилась единым правомочным органом по созыву Собора 31. На какое-то время мир был восстановлен.
Всеукраинский Церковный Собор начал свою работу 7 (20) января 1918 года и проходил в совершенно иных условиях. В России власть захватили большевики, и Центральная Рада после некоторых попыток с ними договориться 11 января приняла Четвёртый Универсал, в котором провозглашалось, что "отныне Украинская Народная Республика становится самостоятельным, ни от кого не зависимым Вольным Суверенным государством Украинского Народа" 32. Русская Православная Церковь оказалась разделённой политическими границами, причём Советская Россия и УНР различались и по государственному устройству, и по отношению к религии и Церкви, и явно не питали друг к другу добрых чувств. А так как Универсал призывал украинцев решительно бороться с большевиками, под которыми понимались московские власти, становилось понятно, что борьба пророссийского и проукраинского течений приобретёт на Соборе острое звучание.
Обрисуем основные моменты работы Собора. На первой сессии присутствовало 279 человек (весь епископат, вся ВПЦР - 60 человек, 100 представителей от армии и выборные от уездов). Большинство делегатов было настроено проукраински. Перед открытием сессии, во избежание возможных инцидентов, единственный архиерей, поддержавший "украинцев", Алексий, был запрещён Патриархом в служении. Несмотря на старания автокефалистов, первая сессия ни к каким решениям не привела. Члены Собора начали разъезжаться, когда к Киеву подошли отряды красных, вскоре занявшие город. 19 января сессия была прервана. Вопрос о будущем Церкви откладывался до новой сессии, и должен был быть обговорён в епархиях. Вопрос об автокефалии даже не поднимался - пророссийские круги видели слабость УНР и тянули время, полагая, что с её падением отомрёт и сам вопрос. Единство Церкви "спасли" большевики. Архиепископ Антоний 33, ярый враг Советов и большевиков, как-то за чаем сказал: "совсем была бы беда, да вот, слава Богу, большевички выручили!" 34. Пожалуй, самым примечательным событием первой сессии стало выступление А.Карпинского, комиссара по делам исповеданий (Департамент исповеданий был образован в декабре 1917 года), суть которого сводилась к тому, что Церковь на Украине должна быть автокефальной.
Вообще члены Центральной Рады, наиболее влиятельные деятели украинского движения, к проблемам Церкви относились довольно равнодушно, Как позже с сожалением писали деятели УАПЦ, роль и значение Церкви в деле строительства независимого государства были осознаны далеко не сразу. Отношение украинских политических кругов к вопросам церковным можно проследить по программам украинских партий. Наиболее крупные и влиятельные, социал-демократическая и эсеров (соответственно, УСДРП и УПСР) предусматривали общедемократические реформы: свободу совести и вероисповеданий, отделение Церкви от государства, национализацию церковных и монастырских земель 35. Именно УПСР определяла политику Рады.
Более мелкие партии с ярко выраженным националистическим характером внимание Церкви уделяли более пристальное. Так, созданная в 1902 году Украинская Народная Партия (УНП), во главе которой стоял известный националист Н.Михневский (позже выступал за создание украинского Патриархата), помимо отделения Церкви от государства, добивалась её независимости, выборности духовенства, передачи в руки церковных общин всех касающихся их дел (у духовенства административной власти быть не должно), решения всех религиозных вопросов на периодически созываемых Соборах 36. Многие из этих требований были позже воплощены в УАПЦ.
Появившиеся позже Украинская Национальная Партия (с декабря 1917 года - Украинская партия социалистов-самостийников) и Украинская Партия Социалистов -Федералистов выступали за украинизацию, а УПС-Ф в принятой в сентябре 1917 года программе закрепила требование автокефалии. Этого же добивалась созданная в начале 1918 года Украинская Народно-Республиканская Партия. За автокефальную Церковь выступала и созданная в мае 1917 года Украинская Демократическо-Хлеборобская Партия 37. Но все они возникли уже по ходу революции и значительно уступали партиям левого толка (УСДРП и УПСР) по своему влиянию.
Оставаясь частью русской интеллигенции, выросшей вне Церкви, руководители украинского движения не остались в стороне от пьянящего духа революции и в РПЦ видели лишь орудие российского империализма, обрусителя украинского народа. Наиболее дальновидные из них - А.Лотоцкий, С.Ефремов, В.Чеховской, представители партий, требовавших автокефалию, не были услышаны и принуждены были действовать по собственной инициативе. Даже президент УНР М.Грушевский, сам сын священника, надлежащего внимания церковной политике не уделял. Что уж говорить про таких идейных социалистов, как В.Винниченко! В пору напряжённой социальной и политической борьбы вопрос о будущем Церкви считался второстепенным. И лишь в последние месяцы правления Рады, после отделения от России, наметился переход от безразличного отношения к церковным проблемам к поддержке сторонников автокефалии (наибольшее воплощение эта поддержка получила во время правления Директории, которая волевым решением "даровала" Церкви автокефалию). Вызвано это было не только заинтересованностью светских кругов в независимой Церкви, но и слабостью автокефалистов, оказавшихся не в состоянии самостоятельно решить стоявшие перед ними задачи. Главным препятствием на их пути была РПЦ и её епископат, занявший враждебную любым попыткам автокефалии позицию. Это стало очевидным на второй и третьей сессиях Собора, проходивших в условиях австро-немецкой оккупации и правления гетмана П.Скоропадского.
Сразу же после окончания первой сессии ВПЦР, пополнившись новыми членами, преобразовалось в Кирилло-Мефодиевское Братство и повело подготовку к новой сессии Собора. Однако интерес к нему был ими потерян ещё в мае, с момента избрания "черносотенными церковными кругами" на епархиальном съезде в Киеве митрополитом Киевским и Галицким Антония (Храповицкого), "украиножёра", как называли его автокефалисты. Как писал В.Липковский, этот шаг вполне соответствовал всей политике Скоропадского, во время которой "настала пора полной реакции и возврата к "единой неделимой", возобновились попытки восстановления прерванных революцией связей Украины с Россией" 38 (конечно, белой). Оставим истинность этих утверждений относительно политики гетмана в стороне, но подчеркнём их справедливость для характеристики настроений духовенства и значительной части мирян, выбравших на главную кафедру на Украине человека весьма антилиберальных и антиукраинских взглядов.
Вторая сессия ВЦС открылась 20 июня 1918 года. Большинство на нём имели сторонники единства Церкви, особенно после удаления членов бывшей ВПЦР с заседаний Собора. Пророссийское духовенство, понимая невозможность сохранения дореволюционного устройства, выступило с идеей предоставления Церкви на Украине автономии.
9 июля было принято Положение "О Временном Высшем Управлении Православной Церковью на Украине". Управление организовывалось "на началах автономии, находясь в канонической связи с Патриархом Всероссийским". Высшая законодательная, правительствующая и судебная власть принадлежала Украинскому Собору, который должен был собираться не реже одного раза в три года. Исполнительная власть принадлежала Священному Собору Епископов и Высшему Церковному Совету. Священный Собор, созывавшийся ежегодно, в своём ведении имел дела "иерархического пастырского характера" - вопросы вероучения, Богослужения, церковного суда и управления, дисциплины. Высший Церковный Совет ведал делами административно-хозяйственными, просветительскими. На заседаниях Церковного Совета, Собора Епископов и ВЦС председательствовал митрополит Киевский и Галицкий, превращавшийся из епархиального архиерея в главу Церкви. Этот статус был закреплён правом иметь крест на митре и рядом других отличий, которые могли себе позволить лишь главы поместных Церквей. Впрочем, его власть существенно ограничивалась Патриархом Московским, который не только утверждал и благословлял митрополита, но и благословлял епископов, утверждённых Украинским Собором. Обладал он и правом высшего суда над епископами. Патриарх благословлял созыв Соборов и его имя возносилось при Богослужениях 39.
В случае принятия Положения Украинская Церковь, оставаясь в каноническом подчинении Московской Патриархии, получала бы довольно широкие права во внутреннем самоуправлении. Впрочем, украинский проект был подкорректирован на Всероссийском соборе. 20 сентября: в последний день своей работы, он признал автономию Украинской Православной Церкви (УПЦ). В основном Положение было повторено, но подчёркивались вопросы о взаимоотношениях церковных властей Киева и Москвы.
Православные епархии на Украине, образующие автономную церковную область, признавались "неразрывной частью единой Православной Российской Церкви". Автономия ограничивалась местными делами (административные, просветительские, хозяйственные, судебные), дела же "общероссийского значения" (в том числе снятие и назначение викарных епископов - прямой прерогативы местной иерархии) оставались за Москвой. Делегаты от Украины должны были принимать участие во Всероссийских Соборах, а Киевский митрополит и один из архиереев - в работе Синода. Расширялись и права Патриарха - он теперь не только благословлял, но и утверждал епархиальных владык и мог направлять своих представителей на украинские Соборы.
Венцом всего стал пункт о том, что "постановления Всероссийского Собора, как и постановления и распоряжения Святейшего Патриарха имеют обязательную силу для всей Украинской Церкви" 40. Тем самым под вопрос ставилась самостоятельность УПЦ: её автономия действовала лишь тогда, когда не шла вразрез с мнением в Москве. Это была максимальная уступка украинскому движению, на которую пошла Церковь. Но даже такая автономия была значительным шагом вперёд по сравнению с дореволюционным устройством, давала возможность развивать церковную жизнь на базе новых форм отношений с центром.
Официальные украинские власти после переписки с Патриархом, хоть и скрепя сердце, но "ввиду временного характера "Проекта"", признали зависимость украинской церкви от русской" 41. Но правительство гетмана уже почти ничем, кроме Киева, не управляло: в стране ширились крестьянские выступления, партизанская война с немецкими оккупантами. Украина медленно, но верно вступала в пору анархии, когда высшей властью в уезде и волости становился "батько" со своей бандой. Лишь только немцы начали покидать Украину, правительство Скоропадского пало под ударом восстания, поднятого одновременно большевиками и националистической Директорией.
В условиях чехарды, с которой сменялись на Украине белые, красные, жовто-блакитные, зелёные власти, автономия УПЦ давала возможность не оглядываться всякий раз на Москву, а действовать по своему усмотрению. К тому же она удовлетворила умеренные украинские круги. Она же окончательно оттолкнула радикалов, отбросивших мысль о легальном пути создания независимой Церкви и все свои надежды возложивших на поддержку со стороны Директории. Значение национальной Церкви для государственного строительства было осознано и украинскими лидерами.
Так, на третьей сессии Собора А.Лотоцкий, министр Исповеданий в правительстве Скоропадского, выступил с критикой автономного статуса УПЦ, отбрасывавшего "дело снова на самое его начало". Украинское государство не могло допустить, чтобы церковный центр находился за его пределами, и исходило из положения, "что в самостоятельном государстве должна быть и самостоятельная церковь". Только она смогла бы пробудить силы народа, поэтому и "автокефалия украинской церкви - это не только церковная, но и национально-государственная необходимость" 42.
Одним из первых актов Директории после занятия ею Киева стал закон от 1 января 1919 года "Про высшее управление Украинской Автокефальной Православной Соборной Церкви". Согласно закону, высшая церковная, судебная, административная власть принадлежала Всеукраинскому Церковному Собору, решения которого должны были утверждаться государственными органами власти. Для управления делами создавался Украинский Церковный Синод в составе двух епископов, одного протоиерея, одного диакона, одного священника, трёх мирян и одного священника от военного вед?