Реферат: Что такое прагматизм?
Несколько лет тому назад мне пришлось быть в горах с целой компанией. Вернувшись раз с прогулки, я застал все общество ведущим ожесточенный философский спор. Предполагалось, что она сидит на дереве, по ту сторону которого в прямо противоположном направлении находится человек. Этот человек желает увидеть белку, для чего бежит вокруг дерева, но напрасно: как скоро ни бежит он, белка с той же скоростью движется в противоположную сторону, так что дерево все время закрывает ее от человека, движется ли человек вокруг белки или нет? Конечно, он движется вокруг дерева, на котором расположилась белка, но движется ли он вокруг белки? При неограниченном свободном времени, которое имелось в этом пустынном месте у спорящих, аргументация была под конец вся исчерпана.
Всякий составил себе определенное мнение, на котором и стоял упорно. Так как голоса разделились поровну, то когда я подошел, обе стороны обратились ко мне, чтобы с моей помощью получить большинство. Помня схоластическое правило, что там где встречается противники, там надо установить различие, я стал искать таковое и сейчас же его нашел.
"Вопрос о том, какая из сторон права", сказал я, "зависит от того, какой практический смысл вы вкладываете в выражение "двигаться вокруг белки". Если "вокруг белки" значит переходить от ее севера, к востоку, затем к югу, западу, потом опять к северу, то человек разумеется движется вокруг белки, ибо он последовательно занимает все эти положения. Если же, наоборот, употребляя это выражение, вы имеете в виду, чтобы быть сперва абелки, затем по правую руку от нее, затем сзади, затем по левую руку, и, наконец, снова а , то точно также разумеется, что человек не движется вокруг белки, ибо благодаря производимым ею компенсирующим движениям она показывает человеку свое брюхо и прячет от него спину.
Установите это различие, и тогда не будет никаких оснований для дальнейшего спора. Обе стороны правы, в зависимости от того, в каком практическом смысле они употребляют выражение "двигаться вокруг".
Лишь один или двое из более пылких спорщиков нашли в моем решении софистическую уловку, говоря, что им нет дела до разных схоластических тонкостей и что они имели в виду просто то, что обыкновенно понимается под словом "вокруг". Большинство же, по видимому признало, что сделанное мной различие устраняет предмет разногласия.
Я привел этот незначительный анекдот как особенно простой образчик применения прагматического метода, о котором собираюсь теперь говорить.
Прагматической метод это прежде всего метод улаживания философских споров, которые без него могли бы тянуться без конца.
Представляет ли собой мир единое или многое? Царит ли в нем свобода или необходимость? Лежит ли в его основе материальный принцип или духовный? Все эти одинаково правомерные точки зрения на мир, и споры о них бесконечны. Прагматический метод в подобных случаях пытается истолковать каждое мнение, указывая на его практическое следствие. Какая получится для кого-нибудь практическая разница, если принять за истинное именно это мнение, а не другое?
Если мы не в состоянии найти практической разницы, то оба мнения (противоположных) означают по существу одно и то же, и всякий дальнейший спор здесь бесполезен. Серьезный спор возникает только в том случае, когда мы можем указать на какую-нибудь практическую разницу, вытекающую из допущения, что права какая-нибудь одна из сторон.
Взгляд, брошенный на историю этого учения, выяснит нам еще лучше, что такое прагматизм. Название это произведено от того самого греческого слова " " (значит "действие"), от него происходят наши слова и "практика" и "практический". Впервые оно было введено в философию Чарльзом Пирсом в 1878 г. В статье под заглавием "Как сделать наши идеи ясными", помещенной в январской книжке журнала за 1878 г. Пирс указывал сперва, что наши убеждения суть фактические правила для действия, затем он говорит, что для того, чтобы выяснить смысл какого-нибудь утверждения мы должны лишь определить тот способ действия, которое оно способно назвать: в этом способе действия и заключается для нас все значения данного утверждения. В основе всех находимых нами между нашими мыслями (утверждениями) различий даже самого тонкого и субтильного свойства лежит следующий конкретный факт: ни одно из них не настолько тонко, чтобы выражаться как-нибудь иначе, чем в виде некоторой возможной разницы в области практики.
Поэтому, чтобы добиться полной ясности в наших мыслях о каком-нибудь предмете, мы должны рассмотреть, какие практические следствия в этом предмете, т. е. каких мы может ожидать от него ощущений и к какого рода реакциям со своей стороны мы должны подготовиться. Наше представление об этих следствиях как ближайших, так и отдаленных и есть все то, что мы можем себе представить об этом предмете, поскольку вообще это представление имеет какое-нибудь положительное значение.
В этом состоит принцип Пирса, принцип прагматизма. В течении двадцати лет он оставался никем не замеченный, пока я в докладе, прочитанным перед философском кружком профессора Пуансона в Калифорнийском университете, не воспользовался им и не применил его специально к религии. К этому времени (1898 г. ) почва была по-видимому подготовлена для восприятия нового учения. Слово "прагматизм" начинает широко распространяться, и в настоящее время пестрит на страницах философских журналов. Со всех сторон говорят о прагматическом движении, говорят иногда почтительно, иногда пренебрежительно, но редко с ясным пониманием сути дела. Ясно, что это название отлично подошло к целому ряду философских направлений, которым до сих пор не хватало общего имени, и что прагматизм пустил уже прочные корни.
Чтобы понять все значение принципа Пирса, надо научиться применять его в конкретных случаях. Несколько лет тому назад я заметил, что Оствальд, знаменитый лейпцигский химик, превосходно пользовался принципом прагматизма в своих лекциях по натурфилософии, хотя он и не назвал его этим именем.
"Все виды реального", писал он мне, "влияют на нашу практику, и это влияние и есть их значение для нас. На своих лекциях я обыкновенно ставлю вопрос следующим образом: что изменилось в мире, если бы из конкурирующих точек зрения была верна та или другая? Если я не нахожу ничего, что могло бы измениться, то данная альтернатива не имеет никакого смысла".
Иначе говоря, обе конкурирующие точки зрения означают практически одну и те же вещь, и другого значения, кроме практического, для нас не существует. В одном напечатанном докладе Оствальда мы находим пример, хорошо поясняющий его мысль. Химики долго спорили о внутреннем строении некоторых тел, называемых "таутомерными". Свойство их, повидимому, одинаково хорошо согласовывались как с предположением, что внутрь у них находится в колебательном движении атом водорода, так и с гипотезой, что они представляют собой неустойчивые смеси из двух тел. Завязался ожесточенный спор, не приведший ни к чему определенному. "Спор этот, замечает Оствальд, никогда бы и не начался, если бы спросили себя, какая окажется на самом деле разница, если допустить, что верна та или иная точка зрения. Тогда бы ясно обнаружилось что никакой такой фактической разницы не может получиться, и оказалось бы, какихнибудь первобытных людей о том, благодаря кому поднимается тесто, благодаря ль эльфам или гномам. "
Любопытно видеть, как теряют все свое значение многие философские споры, раз только вы подвергнете их этому простому методу испытания и спросите о вытекающих из них практических следствиях.
Не может быть разницы в одном какомнибудь пункте, который бы не составил разницы в одном какомнибудь пункте, которая бы не составила разницы в какомнибудь другом, не может быть разницы в абстрактной истине, которая не выразилась в конкретных фактах и в вытекающем отсюда для когонибудь, какнибудь, и когданибудь способе действия. Вся задача философии должна была бы состоять в том, чтобы указать, какая получится для меня и для вас определенная разница в определенные моменты нашей жизни, если бы истинной была та или иная формула мира.
В прагматическом методе нет ничего абсолютно нового. Сократ был приверженцем его. Аристотель методически пользовался им. С помощью его Локк, Беркли и Юм сделали многие ценные приобретения для истины. Шедуорз Ходжсон настойчиво повторял, что действительность если что она "признается". Но все эти предшественники прагматизма пользовалось им случайно, урывками: это была как бы прелюдия. Только в наше время метод прагматизма приобрел всеобщий характер осознал лежащую на нем мировую миссию и заявил о своих завоевательских правах. Я верю в эту миссию и в эти планы и надеюсь, что под конец воодушевлю вас своей верой.
Прагматизм представляют собой отлично знакомое философскою направление " " именно эмпирическое направление, но он представляет его, как мне кажется, в более радикальной форме, менее доступной возражениям, чем те, в которых выступал эмпиризм. Прагматист решительно, раз и навсегда, отворачивается от целой кучи застарелых привычек, дорогих профессиональным философам. Он отворачивается от абстракций и недоступных вещей, от словесных решений, от скверных априорных аргументов, от твердых, неизменных принципов, от замкнутых систем, от мнимых абсолютов и начал. Он обращается к конкретному, к доступному, к фактам, к действую, к власти. Это означает искренний отказ от рационалистического метода и признание господства метода эмпирического. Это означит открытый воздух, все многообразие живой природы, противопоставление догматизму, искусственности, притязаниям на законченную истину.
Прагматизм в то же время не выступает в пользу какихнибудь определенных специальных выводов. Он только метод. Но полное торжество этого метода повлечет за собой колоссальную перемену в том, что я на первой лекции назвал "темпераментом философии".
Сторонником ультрарационалистического метода придется тогда плохо; как приходится плохо царедворцам в республиках или священни ком ультрамонтанам в протестантских странах. Наука и метафизика сблизятся между собой и сумеют на деле работать дружно, рука в руку.
Метафизика обыкновенно прибегала к довольно первобытному методу исследованя. Вы знаете, что люди имели склонность к запрещенной законом магии, и вы знайте также, какую роль в маги играли всегда слова. Дух, гений, демон, вообще всякая чистая и нечистая сила, находятся в вашей власти, и если только вы знаете ее имя или связывающую ее формулу заклинания. Соломон знал имена всех духов и благодаря этому имел их у себя в полном подчинении. Словом, мир всегда представлялся первобытному уму в виде своеобразной загадки, ключ которой нужно искать в некотором всеозаряющем, приносящем "+ abl, имени или слове. Это слово дает принцип мира, и власть им, значит, в некотором роде, владеть самим миром.
"Бог", "Материя", "Разум", "Абсолютное", "Энергия" все эти подобные, решающие загадку мира, имена. Раз вы их имеете вы можете быть покойны. Вы находитесь тогда у конца своего метафизического исследования.
Но если вы оперируете прагматическим методом, вы никогда не увидите в подобном слове завершения своего исследования. Из каждого слова вы должны извлечь его практическую наличную стоимость, должны заставить его работать в потоке вашего опыта. Оно рассматривается не только как решение, столько как программа для дальнейшей работы, в частности, как указание на те методы, с помощью которых может быть изменена данная действительность.
Таким образом, теории представляют собой не ответы на загадки, ответы на которых мы можем успокоиться: теории становятся орудиями. Мы не успокаиваемся в сладкой бездеятельности на теориях, мы идем вперед и сверх того при случае изменяем с их помощью природу. Прагматизм делает все наши теории менее тугими, он продает им гибкость и каждую усаживает за работу. По существу он не представляет ничего нового и поэтому гармонирует со многими старыми философскими направлениями.
Так, например, с номинализмом он сходится в том, что постоянно обращается к частному индивидуальному; вместе с утилитаризмом он подчеркивает практической момент действительности; с позитивизмом, он разделяет презрение к словесным решениям, к бесполезным вопросам и метафизическим абстракциям.
Все это, как вы видите, антиинтеллектуалистические тенденции. Против притязаний и метода рационализма прагматизм и выступает в полном вооружении. Но он никогда не защищает по крайней мере, в исходном своем пункте какихнибудь определенных специальных теорий. Он не имеет никаких догматов, не выставляет никаких особых учений; он имеет только свой метод. Как хорошо выразился молодой итальянской прагматист Папини, он расположен посреди наших теорий подобно коридору в гостинице. Бесчисленное множество номеров выходит в этот коридор. В одной вы найдете человека, пишущего атеистический трактат; в ближайшей какойнибудь другой человек молится на коленях о подании веры и силы; в третьей химик исследует свойства тел; в четвертой обдумывается какая-нибудь система идеалистической метафизики; в пятой доказывается невозможность метафизики. Но коридор принадлежит всем, все должны воспользоваться им, если желают иметь удобный путь, чтобы выходить и заходить в свои комнаты.
Таким образом, прагматический метод отнюдь не означает каких-нибудь определенных результатов, он представляет собой только известное отношение к вещам, известную точку зрения. Именно такую точку зрения, которая побуждает нас отвращать свои взоры от разных принципов первых вещей, "категорий", мнимых необходимостей, и заставляют нас смотреть по направлению к последним вещам, результатам, плодам, фактам.
Сказанного довольно о прагматическом методе. Вы, может быть, найдете, что я скорее расхваливал его вам, чем разъяснял, но вскоре я покажу применение его на примере, так что вы получите достаточно полное представление о нем. Но надо заметить, что слово прагматизм стали употреблять и в более широком смысле, имея в виду также некоторую теорию истины. Впоследствии, когда наш путь будет расчищен и намереваюсь посвятить изложению этой теории целую лекцию, поэтому теперь я могу быть очень краток. Но так как за схематическим, кратким изложением трудно следить, то я попрошу у вас на четверть часа удвоенного внимания. Если коечто и останется %oak, , то и надеюсь разъяснить это в дальнейших лекциях.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--