Подъем этики окружающей среды был в первый День Земли в 1970 году, когда сторонники защиты окружающей среды вынудили философов, которые работали в области окружающей среды, сгруппироваться, чтобы сделать некоторые замечания об этике окружающей среды.[2]

Термин "экологическая этика" – фактически целая область, - феномен, возникший недавно, действительно ставший актуальным только последние несколько десятилетий, хотя многие конкретные опасения или философские нити, касательно этих проблем, разрабатывались в течение различных столетий.[3] Профессор по имени Eugene Hargroves основал журнал, который он назвал «Экологическая этика» в 1970 году, когда дискутировать относительно «экологичного» поведения и точек зрения стало возможно. Это имя стало «зонтиком» («прикрытием» (термин оригинала)) для группы странных «bedfellows» (дословно – соседей по койке, т.е. неоднозначных последователей (термин оригинала)).[4] Дискуссия началась в 1974, когда австралиец именуемый John Passmore опубликовал книгу пол названием "Ответственность человека за природу: экологические проблемы и западные традиции", в которой он аргументировал точку зрения, что сохранение окружающей среды и ее оберегание противоречат западным традициям. Robin Attfield ответил (1983 год) в книге, названной "Этика сохранения окружающей среды", что управленческая традиция была более важна, чем властная в западном мышлении, и, что именно это, формирует основы этики окружающей среды. Экологическая этика - набор независимых этических обобщений, а не подогнанная специально система правил. Экологическая этика будет компиляцией взаимосвязанных, абсолютных, независимых руководящих принципов – процессуальное поле, в которое мы вместе вошли на длительное время.

В 1980 году развивалось движение, экофеминизм. Karen Warren является ключевым философ, хотя движение экофеминизм включает многие блоки решения из других областей. Это сопровождалось развитием третьей области, общественной экологии, базировавшейся на точке зрения Murray Bookchin. Важная связь между академическими деятелями и радикальными сторонниками защиты окружающей среды установилась с созданием Канадского журнала глубокой экологии, “TheTrumpeter”. В 1989 году, «Этика Земли» (ежеквартальный журнал) был начат как более популярное издание, посвященное окружающей среде. Первоначально предложенное как публикация перепечаток, позже стал органом Центра Отношения к Жизни и Среде. Он сфокусировался дополнительно на развитии международных разработок.

1990 год начался с создания Международного Общества Этики Окружающей среды, которое было основана в основном, благодаря усилиям Laura Westra и Holmes Rolston, III. У него (общества) теперь есть участники по всему миру. В 1992 году, второй журнал философии, посвященный этике окружающей среды, «Величины (характеристики) Окружающей среды» был впервые опубликован в Англии.

Краткая история становления концепции окружающей среды в западном мире помогает увидеть перспективу и обеспечивает контекст для понимания лабиринта связанных и не имеющих отношения мыслей, философии, и методы, которые мы называем "environmentalism" («экологизм»). Важно понимание вопросов, заданных и проанализированных, исходя из существенного в этике окружающей среды: типы вопросов поставленных экологической группой и интерпретация их результатов могут значительно отличаться от, например, вопросов потребителя, регистрирующего компанию или имеющего специфический интерес (скотоводы, использующие общественные земли, и так далее).

3.2. Понятие «экологическая этика»

Экологическая этика – наиболее распространенное названия направления в современной западной философии морали, начавшего формироваться с середины 70-х гг. в связи с осмыслением причин и последствий экологического кризиса, а также поиском социально-приемлемых способов его разрешения. Экологическая этика представлена теоретиками различной мировоззренческой ориетации (Д. Козловский, Т. Киефер, Д. Пирс, Я. Тинбергер, М. Зибнер и др.), обеспокоенными негативными последствиями воздействия человека на среду обитания, ставящими под сомнение возможность дальнейшего поступательного движения человеческой цивилизации, сохранения окружающей среды, выживания людей как биологических существ.

Возникновение экологической этики свидетельствует об определенных сдвигах, происходящих в сознании значительной части ученых, первоначально рассматривавших современные глобальные проблемы через призму физических, «внешних пределов роста» (исчерпаемость природных ресурсов, загрязнение окружающей среды, рост народонаселения на планете), но постепенно пришедших к пониманию того, что кризисные процессы тесно связаны с этическими, социальными и политическими проблемами, стоящими перед человечеством. В отличие от теоретиков, акцентирующих внимание на социально-экономических и политических аспектах глобальных проблем и экологического кризиса, представители экологической этики сосредоточиваются на морально-этической проблематике, отмечая глубокий разрыв между экологическим и этическим развитием, в то время как, по их мнению, имеется тесная связь между «образами будущего» и этикой. Обсуждение глобальных проблем в отрыве от моральных императивов, этических ценностей и нравственных ориентаций представляется им бесперспективным. Многие из них полагают, что экологический кризис – следствие неправильной ценностной ориентации, которой руководствуется человек в своей практической деятельности по преобразованию природного мира. Представителей экологической этики объединяет убеждение, что современные экологические проблемы требуют нового подхода к окружающей среде, в основе которого должна лежать этика, ориентированная на будущее и утверждающая органическую связь между человеком и природой.

Эту этику называют по-разному: «новая этика» (Г. и М. Мише), «глобальная этика» (Я. Тинберген), «новый международный моральный порядок» (Э. Ласло); многие же предпочитают называть ее «экологической этикой» (Г. Киефер, Д. Козловский и др.), аппелируя к таким «экологическим ценностям», как выживание, обеспечение безопасности, удовлетворение потребностей людей, связанных с поддержанием их жизнедеятельности (продукты питания, одежда, жилье), повышение «качества жизни» и т. д. Идеи экологической этики развиваются в работах Д. Козловского «Экологическая и эволюционная этика» (1974), Г. Киефера «Биоэтика» (1979), представителей Римского клуба и других западных ученых. В последние годы эта проблема широко обсуждается учеными и писателями всего мира.

Экологическая этика должна устанавливать те нормы и правила отношения человека к природе, которые должны будут обеспечить конволюцию человека и биосферы.

Но экологическая этика не должна ограничиваться нормами, регламентирующими отношение человека к природе. Экологическая этика должна стать этикой взаимоотношений между людьми.

4. Экологическая этика и природоохранная эстетика

Конечно, красота природы приносит нам удовольствие (утилитарная полез­ность), но ее ценность не может быть све­дена лишь к принесению удовольствия. Красоту природных объектов нужно це­нить саму по себе и ради заключенного в ней добра. По мере того, как человек погружается в переживание прекрасного ландшафта, происходит возрождение бо­жественного начала в его душе, растет ду­ховность. Красивый ландшафт обладает душой. Как считает немецкий философ Фридрих Новалис: «Особого рода души, населяющие деревья, ландшафты, камни, картины. Ландшафт нужно рассматривать как дриаду и ореаду. Ландшафт нужно ощущать как тело. Ландшафт есть иде­альное тело для особого рода души». Обычное описание Рая — это красота нетронутой, девственной природы.

Один из базовых принципов «этики зем­ли» О. Леопольда звучит так: «Вещь правильна, когда у нее есть тенденция сохранять целостность, стабильность и красоту биологического сообщества. Она неправильна, когда имеет обратную тен­денцию». Отсюда следует, что охотничье сообщество действует неправильно, ког­да позволяет непомерно увеличиться по­пуляции оленей или кабанов. Ибо это представляет угрозу красоте биосообщности, членами которой являются эти жи­вотные.

Красота — одна из существенных ценно­стей видов дикой природы и природных объектов. Эстетические мотивации в природоохране часто соседствуют с этичес­кими. Обе ценности относятся к идеальным ценностям дикости природы. Их взяли на вооружение в начале XX века в своей природоохранной идеологии отечествен­ные пионеры охраны природы — А.П. Семенов-Тян-Шанский, И.П. Бородин, В.И. Талиев, Д.Н. Кайгородов, разработав этико-эстетический подход в заповедном деле.

Вместе с тем в природоохране эстети­ка всегда вторична по отношению к эти­ке. Красивые птицы не обладают больши­ми правами по отношению к некрасивым, все живые существа, вне зависимости от их эстетической ценности, имеют одина­ковое право на жизнь.

Еще один интересный пример. Эколо­гическая этика вступает в конфликт с эс­тетикой, когда дело касается охоты и подобных вещей. А.А. Никольский, исследо­вавший этот вопрос, справедливо отме­чает, что изысканные приемы убийства животных не только многократно воспе­ты в искусстве, но и стали неотъемлемой частью нашей культуры. Красота убийства животных воспета признанными во всем мире талантами — Пушкиным, Турге­невым, Львом Толстым, Хемингуэем. Ради красоты (красоты охоты, убийства живот­ных) люди забывают об этике отношения к животным. «Проблема усугубляется тем, что изысканная охота давно уже стала неотъемлемой частью досуга элиты обще­ства, подражать которой стремится значительная часть населения. Обязательной принадлежностью многих аристокра­тических домов являются трофеи: чучела зверей и птиц, рога и головы животных, коллекции редких бабочек. Наиболее вы­дающимися признаются трофеи самых крупных животных. Их владельцы на спе­циальных международных конкурсах по­лучают за них престижные награды, ме­дали и большое денежное вознаграж­дение». В противовес этому А.А. Ни­кольский предлагает на каждом образце охотничьего снаряжения по принципу «Минздрав предупреждает...» писать: «Купленный Вами товар предназначен для убийства зверей и птиц, украшающих природу родного края».

Эстетический аргумент не всегда, по сравнению с этическим, может обеспе­чить охрану для всей дикой природы. Это объясняется тем, что эстетическая моти­вация не всегда распространяется на некрасивые и неприметные с точки зрения усредненной человеческой оценки при­родные участки, виды, объекты — боло­та, пустыни, беспозвоночных животных. Это, во-первых. Во-вторых, не всегда по­лучается, чтобы мы в действительности видели природные объек­ты или виды перед тем, как предпримем действия по их защите.

В этом плане более универсальна эти­ческая мотивация, согласно которой, например, все виды и участки дикой природы имеют право на жизнь и суще­ствование, а значит, требуют нашей за­щиты. Эстетический же аргумент не мо­жет быть таким универсальным, так как бывает выборочным и часто рассмат­ривается просто как дело вкуса. Более того, при эстетической оценке приро­доохранные действия сдвигаются в направлении человеческого опыта. Таким образом, есть опасения, что только при эстетической мотивации именно челове­ческий опыт дикой природы, а не сама дикая природа (ее Внутренняя ценность) могут стать объектом политических кам­паний.

Важный моральный вопрос: для чего нужна эстетическая оценка природы? Как справедливо отмечает английский экофилософ Эмили Брэди, красивое место в природе чаще всего рассматривается как средство для достижения наших целей, как «плацдарм для чувственного и оздо­ровительного удовольствия». При таком подходе эстетическая ценность низводит­ся до уровня потребления и измеряется количеством различных удовольствий (или неудовольствий): Эмили Брэди вслед за И. Кантом считает, что только «незаин­тересованность» может стать основой эс­тетического оценивания природы. Дру­гими словами, только при «незаинте­ресованном» взгляде природные объекты могут цениться ради своих эстетических качеств (что и является моральным), а совсем не как орудия к достижению ка­ких-либо целей человека (отдыха, рекре­ации и т.п.). «Незаинтересованность как основа эстетического оценивания способ­ствует определению позиции, которая заботы об эгоистическом интересе и мыс­ли об использовании природы отводит на задний план, а на первое место же выво­дит эстетические качества, ценные сами по себе», — пишет автор. Кстати, недаром английские специалисты в области запо­ведного дела проводят различие между «ценностью приятного развлечения на природе» и «эстетической природной цен­ностью», разделяя отдельно «области вы­дающейся природной красоты», закрытые для туристов, и охрану «живописных час­тей природы а интересах пользования и доступа всеми».

Из теории «незаинтересованного» взгля­да на красоту природы следуют два важ­ных этических правила. Во-первых, мы должны защищать не только ту красоту, которую видим, но и ту, которую не видим, но знаем, что она существует. Например, недоступная для посещения туристами красота природы заповедников должна охраняться именно по этой причине. Во-вторых, мы должны защи­щать не только ту красоту, которую ви­дим или знаем, что она существует, но и ту, которую мы пока разглядеть не можем, не знаем, существует ли она, но пред­полагаем, надеемся или верим, что она есть. Это второе правило позволяет взять под защиту природные территории или виды, красоту которых человек еще не в состоянии оценить.

А. Тетиор вопрошает: спасет ли красота мир и почему до сих пор она его не спасла? Дж. Свифт после выхода в свет «Путешествия Гулливера» ожидал немедленного исправления мира и из­бавления его от зла. И очень был огорчен, когда даже через 10 лег после выхода его книги мир не исправился. Да, Шекспир не освободил человечество от предательства, Гоголь — от обмана, Пушкин — от Сальери, великие худож­ники — от грязи и уродства. Но, может быть, творения природы обладают боль­шей духовной силой, нежели человека? И неизвестно, существовал ли до сих пор этот мир, не будь дикая природа так дивно красива.

5 . Экологическая и глобальная этика

Этика никогда не была оторвана от природы. Многие нравственные требования находили в природе свое подтверждение. «Притчи Соломона» советовали ленивцам поучиться работать у муравьев. Представители целого направления в древнегреческой этике — киники — получили свое название от животного, поведение которого взято ими за образец. Необходимость совместного труда и социальной гармонии обосновывалась примерами из жизни общественных животных. Социальное устройство человечества уподоблялось живому организму, в котором различные слои и классы выполняют функции головы, рук и т. д. Теория Дарвина о борьбе за существование и выживании наиболее ?