Реферат: Этика - наука о нравственном добре и зле
В выяснении природы добра и зла было бы тщетно искать именно их бытийственную основу. Природа добра и зла не онтологична, а аксиологична. Объяснение их происхождения не может служить их обоснованием. Поэтому логика собственно ценного рассуждения оказывается одинаковой как у того, кто убеждён, что базовые ценности даются человеку в откровении, так и у того, кто считает, что ценности имеют "земное" происхождение.
Нормативно-ценностное содержание добра и зла определяется не тем, в чем усматривается источник идеала, или высшего блага, а тем, каково его содержание. Если нравственный идеал заключается во всеобщем духовном единении людей и в этом состоит абсолютное добро, то злом будет всё, что препятствует этому, что мешает человеку творить добро, противостоя соблазнам и стремясь к совершенству.
Конкретизируя содержательно понятия добра и зла, следует сказать следующее:
а) Добро утверждается в преодолении обособленности, разобщённости, отчуждения между людьми и установлении взаимопонимания, согласия, человечности в отношениях между ними.
б) Как человеческие качества добро, доброта, проявляется в милосердии, любви, а зло, то есть злобность, - во враждебности, насилии.
Глава 2. Конструктивна ли роль зла
Зло не редко предстаёт не только, как убийство, ложь, глубочайший эгоцентризм, выживание за счёт всех остальных, война всех против всех по принципу: "Умри ты, но я останусь жить". Со злом связывается и нонконформизм, не дающий окостенеть порядку; а вместе с тем и нетривиальность, новаторство, творчество, пусть как даже поиск нового, нестандартного. Взгляды о несостоятельности того, что принято считать добром, высказывали уже софисты. О политической целесообразности несправедливости говорил Н. Макиавелли. В социально-экономическом плане, пожалуй, первым позитивную роль того, что с обыденной точки зрения воспринимается как зло, прямо попытался объяснить и обосновать Б. Мандевиль.
В наиболее яркой форме и с убеждающей силой таланта выразил такое миросозерцание Ф. Ницше. Для него добро всего лишь добропорядочно по причине жизненной слабости его носителей, зло же - энергично, целеустремлённо, аристократично. В невдумчивой проповеди добра действительно может скрываться всего лишь поверхностная добропорядочность; такая проповедь таит в себе возможность, как морализаторства, так и апологии здравого смысла, мещанства; но это уже не вопрос о добре и зле, а о живости и глубине ума, силе воли, устремлённости к цели, таланте, высокой образованности и т.д. Каждая из этих способностей может служить как добру, так и злу - в зависимости от характера индивида.
Выше упоминалась пословица "Благими намерениями вымощена дорога в ад". В ней содержится глубокий философский и культурно-этический смысл. Речь идёт не только о том, что человеку свойственно впадать в нравственный самообман или что никакие индивидуальные действия непредсказуемы в своих последствиях полностью ("Человек полагает, а Бог располагает"). Но и о том, что совершаемое и тем более совершенное действие открывается от воли и намерений того, кто его совершает, и, переплетаясь с множеством действий других людей, включается в ту реальность, которая существует объективно и независимо от сознания людей её породивших как самостоятельная сила. Как таковая эта реальность чужда отдельному человеку, она пренебрегает им. Для этой безличной социальной реальности человек выступает лишь как материал. Таким образом, благо, добро осуществляются лишь через зло, и зло предстаёт как конструктивное начало истории. Эту парадоксальную диалектику добра и зла, через которую якобы обнаруживает свою творческую силу зло, Маркс, вслед за Гегелем увидел в истории цивилизации.
Однако морали далеко не всегда совпадает с логикой истории. От того, что социальный и технический прогресс всего человечества покупается великим множеством индивидуальных и коллективных жертв, зло не прибавляет в цене. Оно не перестаёт быть злом. И из этого уж никак не следует, будто бы именно благодаря тому, что совершается зло, происходит исторический прогресс, как бы его не понимал тот или другой мыслитель. Представим те ситуации, в которых присутствуют настоящие цены и платежи: цена объявляется на что-то и люди платят за что-то. Неверно думать, что происходящее в истории зло целенаправленно осуществляется бессердечными людьми, стремящимися таким образом содействовать прогрессу и не принимающими во внимание вынужденные отрицательные последствия для людей творимого ими.
Между тем этический смысл того, что нечуткими к нравственности мыслителями воспринимается как конструктивность зла, состоит не в том, что благодаря злу, в его борьбе с добром происходит что-то значительное, а в том, что само наличие добра и зла как альтернатив человеческого выбора свидетельствует о возможности человека выбирать, и что-то значительное в этом мире происходит благодаря свободе человека, которая, в частности, проявляет себя и в свободе творить зло.
Глава 3. Взаимоопределенность и абсолютное противопоставление добра и зла
Уже в древности была глубоко осмыслена идея непреодолимой связи добра и зла. Старинная китайская притча рассказывает о юноше, который обратился к мудрецу с просьбой взять его к себе в ученики, с тем, чтобы наставить на путь истины.
Умеешь ли ты лгать? - спросил мудрец.
Конечно, нет! - ответил юноша.
А воровать?
Нет.
А убивать?
Нет.
Так иди, - воскликнул учитель, - и познай всё это. А познав, не делай! Что хотел сказать мудрец своим странным советом? Ведь не то, что надо окунуться в зло и порок, чтобы обрести иное понимание добра и постигнуть мудрость. Наверное, ради обретения мудрости юноша не должен был научиться лицемерить, ловчить, убивать. Мысль мудреца была иная: кто не узнал и не пережил зла, тот не может быть по-настоящему, деятельно добр.
Эта идея проходит через всю историю философии и конкретизируется в ряде этических положений. Во - первых, добро и зло содержательно диалектически взаимоопределены и познаются в единстве, одно через другое. Это то, что было предложено юноши в китайской притчи. Но формальное перенесение диалектически добра и зла на индивидуальную нравственную практику чревато искушением индивида. "Пробование" зла без строгого, пусть и отвлеченного, понятия добра может гораздо скорее обернуться пороком, нежели действительным познанием добра. Опыт зла может быть плодотворным лишь как условие пробуждения духовной силы сопротивления злу.
Поэтому, во-вторых, без готовности сопротивляться злу недостаточно понимания зла и противостояния злу; само по себе это не приведёт к добру. Недостаточно изучить дорогу в Ад, чтобы попасть в Рай, хотя эту дорогу надо знать обязательно, чтобы не оказаться на ней в своих благих намерениях, памятуя известную поговорку: "Благими намерениями выложена дорога в Ад". Тем более что, как правило, эта дорога начинается в собственной душе.
В-третьих, добро и зло не просто взаимоопределены, они функционально взаимообусловлены: добро нормативно значимо в противоположности злу и практически утверждается в отвержении зла. Иными словами, действительное добро - это деяние добра, т.е. добродетель как практическое и деятельное исполнение человеком вменяемых ему моралью требований.
Однако будет не правильно полагать, что добро всегда приводит к злу. Не следует забывать, что добро и зло абсолютно противоположные понятия, и требуют противопоставления. Абсолютистские концепции строятся на онтологизации добра (блага) и толковании зла как чего-то по сути своей чисто отрицательного, противоборствующего бытию и искажающего его. Противоположность добра и зла, согласно такому мировоззрению, носит абсолютный характер. Ни в каких условиях, ни в каком отношении зло не способно переходить в добро, и наоборот. Подобное понимание зла развивалось, как правило, в рамках объективно-идеалистической философии и религии. Насколько объективному идеализму чужда диалектика, настолько он склонен абсолютизировать противоположность между злом и добром. Своеобразные конструкции этического абсолютизма обнаруживаются в этике Сократа, Аристотеля, Платона, стоиков, в христианской теологии, в религиозном учении манихеев, у Декарта, Лейбница, Канта и др.
Основной недостаток такого типа концепций - в их отрыве от реальных нравов. Действительное многообразие нравственной жизни, богатство нюансов в обычаях и характерах различных народов и социальных групп подведены под идеальные конструкции, с которыми они практически не имеют связи. Любое отклонение от нравов данной станы, от интересов господствующего класса, от собственных моральных симпатий мыслителя, рискует приобрести статус нравственного зла. Этический абсолютизм недостаточно чуток историческим изменениям морали.
В рамках этического абсолютизма и других названных подходов разработано много различных, порою прямо противоположных концепций зла, его сущности и происхождения. Поскольку зло - предмет весьма сложный и многоликий, у одного и того же мыслителя нередко сочетались сразу несколько вариантов его определения. Попытаемся выделить наиболее характерные из них.
Самым архаичным способом понимания зла является, по-видимому, выделение особого духа, божества или субстанции, выступающих источником всех бед и несчастий в мире. Этот способ понимания уходит корнями в первобытную мифологию. Развёрнутое выражение он нашёл в религии древних персов - зороастризме. Зороастризм крайняя форма противопоставления добра и зла. Близким к нему по смыслу способом понимания зла было выведение его из материального телесного, вещественного начала. Такое понимание представляющее собой шаг вперёд от мифологии к философии, основано на резком противопоставлении души и тела. В западноевропейскую культуру оно внесено пифагорейцами и Платоном. От них идёт идея о том, что имеющая божественный источник душа погребена в теле как в могиле. Тело обременяет душу массой разных низменных страстей и отвращает её от познания истины. Все телесные влечения суть зло и источник зла тело, будучи материальным, вещественным, плотным, тяжёлым и т.п., влечется к подобному себе: к материальным предметам, богатству, пище, питью. Оно хочет физически обладать и чувственно наслаждаться. Душа, наоборот, как бестелесная и незримая стремится к нематериальным вещам: идеям и истине. Познание как путь добродетели, противопоставляется прочным путям приобретения и наслаждения.
Почему этика пошла по пути противопоставления души и тела, по пути отожествления всего телесного со злом? Возможность противопоставления душевного телесному заключена уже в том культурном процессе, в котором человеческая деятельность освобождается от направленности только на удовлетворение природных потребностей. В реальной жизни индивида возвышенные душевные побуждения могут вступать в конфликт с элементарными влечениями. Этот конфликт и готовят почву для представления о том, что именно элементарные влечения являются источником зла.
Но между душевными и телесными побуждениями не может быть неустранимого антагонизма, ибо первые регулируют порядок и степень удовлетворения вторых соответственно сложившимся в данном обществе отношениям. Антагонистический характер взаимосвязь души и тела было не чем иным, превращенной формой осознания противоречия между образом человека, задаваемым требованиям общества и культурой, с одной стороны, и реальными стремлениями индивидов - с другой. Реальные побудительные мотивы принимались за влечения тела и клеймились как зло, а образ человека, созданный общественной культурой и господствующей идеологией, олицетворялся в душе и возводился на ценностный пьедестал.
Античная этика видела коренное преимущество души перед телом в её способности к познанию. Этот взгляд даёт ключ к ещё одному характерному пониманию зла - отождествлению его с незнанием, заблуждением, невежеством. Уравнивание добра и истины, добродетели и знания влечет за собой истолкование зла как недостаточного или ошибочного познания. Такое истолкование является заметным шагом на пути демифологизации зла. Зло осознается как продукт собственной деятельности человека, неправильно ориентированного в окружающем мире. У истоков этого способа объяснения зла стоит Сократ.
Рационалистическая этика Сократа построена на принципе единства знания и добродетели люди творят зло вследствие причастности какому-либо пороку - невежеству, безрассудству, нечестивости, несправедливости либо трусости. Всякая добродетель основана на знании, а порок, стало быть, проистекает из невежества. Если мудрость - главная добродетель, то главою всех пороков выступает невежество - особое состояние души, когда её понятия и представления темны, неотчётливы, спутаны между собою. Остальные пороки по смыслу схожи с невежеством и вытекают из него. Безрассудство - это незнание истиной меры удовлетворения своих желаний и страстей; тупость - незнание того, что на самом деле является страшным, а что таковым только кажется; несправедливость - незнание блага и зла в государственной жизни.