Реферат: Философия К. Поппера
и принцип фальсификации
И у российских, и у западных читателей сложился расхожий образ Поппера как философа науки, занимавшегося физикой, математикой, логикой, анализом роста научного знания, сциентиста и жестокого рационалиста, яростного противника метафизики, разработавшего для её демаркации от науки критерий фальсификационизма. Правда, под влиянием угрозы со стороны тоталитаризма и событий Второй мировой войны отдавшего дань социально-философской рефлексии и написавшего “Нищету историцизма” и “Открытое общество”, но вскоре вернувшегося снова в респектабельную область философии науки.
Один из тезисов, который я защищаю в этой работе, состоит в том, что такой образ неполон и в целом неадекватен. Поппер был prima facie космологическим метафизиком, причём таким, к каким историки обычно прилагают эпитет “Grand”. Поппер с уважением относился к науке, любил её и увлекался ею. И всё же – это мой второй тезис – огромная работа, проделанная им по логико-методологическому осмыслению научного знания, выступала средством для решения метафизических задач. Когда того требовала логика метафизики, он не останавливался перед тем, чтоб подвергнуть сомнению сложившиеся стандарты науки. Метафизически-космологическая картина предполагает определённую целостность, а следовательно, включение в неё проблемы человека. Мой третий тезис состоит в том, что понятие самости, то есть персоналитический фактор, является внутренней скрепляющей конструкцией созданной Поппером картины.
Учась в Венском педагогическом институте, Поппер заинтересовался юмовской трактовкой индукции и каузальности, сохранив интерес к этим проблемам до конца своих дней. Ещё тогда, по-видимому, к него появился, как называют психоаналитики, “метафизический зуд”. Однако в компании людей, связанных с Венским кружком, молодому человеку проявлять его было неприлично. Специфический жанр “Открытого общества” и “Нищеты историцизма” - социальная рефлексия – позволял ему проявить большую метафизическую раскованность. Для более широких обобщений вместе с тем у него явно недоставало знаний, относящихся к состоянию науки. В 50-е годы в статьях по теории вероятности и квантовой физике, а также в “Postcript” к английскому изданию “Логика научного открытия”, опубликованном в 80-х годах в виде трёх книг: “Открытая Вселенная”, “Реализм и цель науки”, “Квантовая теория и схизм в физике” интерес к метафизической проблематике идёт по нарастающей, а её содержание расширяется. Физикалистская картина мира его явно не устраивала; в ней не было процессуальности и места для человека. В 60-е годы Поппер начинает серьёзно заниматься анализом биологического знания и теории эволюции. Это обусловило резкий сдвиг в его проблематике и воззрениях, что явствует уже из названий появляющихся работ: цикл лекций 1969 г. “Познание и проблема телесного и духовного. Защита интеракционизма”, “Объективное знание. Эволюционный подход” (1972), “Самость и её мозг. Аргумент в пользу интеракционизма” (книга написана в соавторстве с Дж. Экклзом, 1977). Завершающие эту серию две лекции, опубликованные в виде книги “Мир предрасположенностей” (1990), демонстрирует, что Поппер на протяжении многих лет систематически выстраивал определённую метафизическую теорию.
Конечно, это не было традиционным системосозиданием. Поппер был твёрдо убеждён, что философскому рассуждению о мире должна предшествовать работа по осмыслению научного знания. И не потому, что она даёт нам онтологию мира, а прежде всего потому, что научное знание представляет собой более ясный и прозрачный вид знания, анализ которого может стать нормой для анализа знания любого типа. Накопив в результате размышлений о физике, математике, логике, эволюционной теории определённый результаты и увидев связи между ними, Поппер стал соединять их в единую картину, заполняя недостающие звенья метафизическими гипотезами.
Открытая Вселенная и мир предрасположенностей.
Попперовская метафизическая космология стоит на двух “китах”: индетерминизме и концепции мира предрасположенностей. Рассмотрим их по порядку.
Идея индетерминизма имплицитно присутствовала уже в выдвинутой в “Logik der Forschung”(1934) методологии фальсификационизма: наши теории могут подвергаться опровержению в любой момент, какую бы суровую проверку они не прошли в прошлом. Индуктивизм и “подтверждающая” методология логического эмпиризма предполагали детерминизм. Вышедшая в 1950 г. статья К. Поппера “Индетерминизм в квантовой физике и классической физике”, где доказывалось, что не только современная квантовая, но и классическая физика является индетерминистской, знаменовала собой принятие Поппером как физического, так и метафизического индетерминизма. Мы не будем касаться первого: Поппер высказал по поводу его немало интересных идей, на протяжении многих лет дискутируемых как философами науки, так и учёными. Мы сосредоточим наше внимание на проблемах метафизического индетерминизма.
Юм считал, что между детерминизмом и индетерминизмом нет средней позиции: либо мир представляет собой жёсткий каузальный механизм, тогда свобода воли невозможна, либо он не механизм, в этом случае открывается возможность для свободы воли, но тогда следует признать существование в нём провалов, из которых непонятно, как появляются случайности. Поппер утверждает, что такая средняя линия существует и можно привести объективные основания для свободы воли. Она возможна, если исходить из тезиса от открытости Вселенной к появлению новых качеств, т.е. эмерджентизма, и если принять эволюционизм за универсальный принцип бытия.
Это значит: следует признать, что каузальные связи могут носить как жёсткий, так и пластичный характер, выражаться и в инвариантных законах, и в вероятностях, и в не открытых ещё закономерностях. “Мы живём в открытой Вселенной … Она частично каузальна, частично вероятностная и частично открытая: она эмерджентна … В ней постоянно возникают радикально новые вещи; не приведено ещё ни одного весомого основания, позволяющего усомниться в человеческой свободе и творчестве … Человеческая свобода, конечно, является частью природы, вместе с тем она трансцендирует природу …”. Подчёркивая открытость Вселенной, Поппер имеет в виду её открытость для разных непредсказуемых возможностей: фиксировано или “заморожено” только прошлое. Творчество нового, в том числе и творчество самого человека, постоянно изменяет всю ситуацию, ограничивает наши возможности предвидения будущего (не случайно, что в названии двух его книг с совершенно разной проблематикой стоит слово “открытое”: “Открытое общество” и “Открытая Вселенная”).
Известно, что принятие современной квантовой физикой принципа индетерминизма спровоцировало появление множества философских теорий, обосновывающих свободу воли наличием случайностей во взаимодействии элементарных частиц. По Попперу, индетерминизм квантовой физики, принявшей объективность случайности, ещё не представляет объективное пространство для свободы и не есть основа для понимания специфики человека. В статье 1973 г. “Индетерминизм недостаточен” он писал, что наша цель состоит не в том, чтобы привести основания для наших случайных и непредсказуемых действий, а в том, чтобы понять, как мы можем действовать по здравому размышлению и свободно.
Исходя из посылки о закрытости Вселенной, классическая наука пользовалась понятием “восходящей” каузальности, т.е. однолинейной детерминированности вышестоящих уровней нижестоящими. Одним из философских мотивов Лапласа было стремление видеть человека частью природы. В случае принятия посылки о закрытости сфера человеческих действий тоже должна быть полностью детерминированной. Однако, этот аргумент, говорит Поппер, можно и перевернуть. Признав человека свободным или по меньшей мере частично свободным, логично то же самое сказать и о природе: физический мир открыт. Детерминизм лапласовского типа включает в себя предопределённость, идею, что миллионы лет назад элементарные частицы мира, как семена растений, содержали в себе поэзию Гомера, философию Платона, симфонии Бетховена и всю человеческую историю – идею, разумеется абсурдную. Сегодня лапласовскую позицию возрождают физикалисты, полагая, что, хотя в данный момент с персоналитическим языком ещё не покончено, в науке будущего всё будет объяснено на едином языке – языке физики.
Поппер усиливает индетерминизм, предлагая дополнить принцип “восходящей” казуальности принципом “нисходящей” казуальности (эту идею он заимствовал у физика Д. Кэмпбелла). Из физики известно, что макроструктура в определённой мере регулирует события, происходящие на микроуровне, её функционирование как целостности может воздействовать на нижние уровни – фотоны, электроны и т.д. Создание человеческой цивилизации воздействует на биологические и физические уровни. Ядерное оружие может вообще уничтожить природу, создавшую человека. Часто имеет место взаимодействие, обратная связь “восходящей” и “нисходящей” казуальности, результаты которой частично предсказуемы, а частично – нет. Одним словом, нам надо отбросить старое представление о казуальности как прошлого, в спину толкающего нас к будущему. И признать, что казуальность – это только частный случай предрасположенности, равный 1.
Здесь мы подошли ко второму и главному “киту” попперовской метафизически-космологической “исследовательской программы” - миру предрасположенностей.
Поппер говорит, что идея “предрасположенностей” или, по-другому, “весомых диспозиций”, “направленности на” пришла ему в голову ещё в 30-е годы в связи и дискуссиями, которые велись людьми, так или иначе примыкавшими к Венскому кружку, по теории вероятности и трудностях, связанных с ней. Он тогда высказал мнение, что принцип фальсификационизма в большей мере согласуется с объективными погрешностями вероятностного исчисления возможности события. Это вызвало резко негативную реакцию Г. Рейхенбаха, настаивавшего на надёжности вероятностного обоснования индукции. В 1950 г. Р. Карнап опубликовал книгу “Logical Foundation of Probability”, в которой он встал на сторону Рейхенбаха.
Теоретические разногласия с Карнапом стимулировали дальнейшую разработку Поппером понятия предрасположенности, вылившуюся в конечном итоге в концепцию становления, играющей центральную роль в эмердженистской космологии.
В 1959 г. Поппер публикует статью “Интерпретация вероятности: вероятность как предрасположенность”, в которой привёл доказательства несостоятельности объяснения погрешностей вероятностного (статистического или частотного) обоснования индукции субъективными факторами – несовершенной методикой исчисления и сформулировал тезис: эти погрешности имеют объективную основу. Эта основа – существование предрасположенностей как реальных физических явлений или “ненаблюдаемых диспозиционных свойств физического мира”. Их можно рассматривать по аналогии с ньютоновской силой притяжения или полями сил. Предрасположенность является реляционным понятием, она свойственная не вещам, а условиям всей физической системы и создаётся ситуационными отношениями объектов этой системы. Например, когда мы подбрасываем монету (по условию, без дефектов), вероятностное исчисление того, что она упадёт на решку, будет равно 1/2. В случае, когда монету бросают на стол, имеющий щели и бугры, расположенные так, чтобы поймать её, её предрасположенность упасть на решку будет значительно меньше, чем 1/2. Происходит это в силу того, что предрасположенность упасть на ребро увеличится с нуля до какой-либо положительной величины (скажем, до трёх процентов).
Некоторые критики тогда увидели в понятии предрасположенности “излишество”, “умножение сущностей”, без необходимости усложняющих физическую картину мира. В ответ Поппер настаивал, что это понятие снимает многие нестыковки и противоречия этой картины.
Принятие Поппером биологицисткой парадигмы потребовало от него, как и от всех “философов процесса”, объяснения новизны и появления новых качеств. Функция их становления была возложена на понятие предрасположенности. Идея ситуационной зависимости предрасположенности от некоторых событий или системы событий может иметь, считает он, эвристические возможности при объяснении эволюции и эмерджентности. При традиционном исчислении вероятность появления на Земле из атомов вещества органики, человека и культуры нулевая. Если же исходить из существования не поддающихся измерению предрасположенностей, действовавших в уникальной ситуации, в которой находилась Земля, то появляются основания для правдоподобного объяснения.
Подобно ньютоновским силам притяжения предрасположенности невидимы, но так же как эти силы, они реальны, действенны, актуальны. Иначе говоря, реальность в данном случае приписывается чистой возможности, которая может реализоваться в будущем, а может и никогда не реализоваться. Это “реальность в становлении”. “И в той мере, в какой эти возможности могут и частично будут реализовывать себя во времени, открытое будущее с его множеством конкурирующих возможностей уже наличествует в настоящем; оно почти как обещание, как искушение, как соблазн”.
Среди равных возможностей, ждущих своей реализации, есть близкие к нулю, а есть “весомые”, их “предпочитает” и “ждёт” будущее, у них больше шансов реализоваться. Предпочтения живых организмов к полной реализации сделали “весомыми” возможности, ведущие к высокой организации живого, появлению сознания и человека. “Нас принуждают не удары сзади, из прошлого, а притягательность, соблазнительность будущего и его конкурирующих возможностей, они привлекают нас, они заманивают нас”. И именно это держит и жизнь и мир в состоянии разворачивания”.
Попперовский индетерминизм и гипотезу предрасположенностей можно принять за правдоподобные космологические гипотезы, объясняющие качественное многообразие бытия. Они являются необходимыми, но всё же недостаточными условиями для объяснения человека, сознания, культуры и их взаимодействия. Чтобы восполнить этот пробел, Поппер строит теорию “трёх миров”.
Три мира и их интеракция.
Попперовская философия не только критична, она полемична. Конструктивные идеи в ней всегда вынашивались в процессе фальсификации и опровержения чьих-то взглядов – логических позитивистов, идеологов тоталитаризма, лингвистических философов и др. В 60-70-х годах его критический взор привлекло начавшееся в англоязычной философии наступление на “последний бастион” традиционной философии – философию сознания. Смысл его можно определить словами Дж. Райла: “История двух миров – это миф”. Разговор о сознании как “духе в машине” или своего рода “гомункулусе в теле” неправомерен.
Наступление шло различными фронтами и под различными знамёнами (использовались теории У. Куайна, Г. Фейгла, А. Куинтона, Б. Скиннера, Д. Армстронга, Дж. Дж. Смарта). Сформировались различные позиции – теория тождества, психо-физический параллелизм, эпифеноменализм, функционализм и другие. При этом тон задавали физикалисты, по ряду принципиальных моментов продолжившие традицию неопозитивизма и предлагавшие снять проблему телесного и духовного. Согласно Герберту Фейглу, с которым Поппер общался ещё в период Венского кружка, проблема духовного и телесного снимается, если принять, что высказывание о ментальном тождественны высказываниям о телесном. Общий вывод различных версий физикализма состоял в том, что традиционные интуитивные представления о ментальных событиях, существующих в голове, о свободе воли и т. п., теоретически недоказуемы. Человек есть не что иное, как нейрофизиология, поведение, язык и коммуникация. Поскольку кроме физических, в мире нет никаких других удостоверяемых сущностей, единственно адекватным языком онтологии следует принять язык физики.
Поппер считает позицию физикалистского монизма ложной. Хотя в рамках физикализма было высказано немало интересных предположений, его общие посылки теоретически недостоверны: они основаны на представлении о каузальной закрытости системы, на мифе “лингвистического каркаса”, “мифе простоты”, гипертрофировании значимости редукционистской методологии и т. д. По существу же в физикализме возрождается старая идея Ламетри о “человеке-машине” . Ламетри безусловно был хорошим человеком и просветителем, однако его фаталистический детерминизм не оставлял места для свободы и самоценности человека.
Не ограничиваясь чисто полемическими задачами, Поппер создаёт альтернативную физикалистскому монизму теорию, ориентированную на эволюционно-биологическую парадигму. (Важно иметь в виду, что Поппер рассматривает дарвинизм не как хорошо обоснованную научную теорию, а как “метафизическую исследовательскую программу”.)
В 1969 г. в лекциях, прочитанных в Эмори университете (США), Поппер сформулировал основной костяк этой теории и принял позицию дуализма или, точнее, плюрализма. В ХХ в., говорил он, мало кто из философов не занимался опровержением Декарта и все без успеха – по той причине, что различение духовного и телесного сообразуется и интуитивным представлением человека о самом себе, со здравым смыслом и вполне согласуется с современными научными данными, в частности эволюционной биологией. В работах 70-80-х годов, в особенности в книге “Самость и её мозг. Аргумент в пользу интеракционизма”, написанной в соавторстве с Джоном Экклзом, крупнейшим нейробиологом, защищающим дуалистическую позицию, Поппер разработал достаточно цельную и последовательную метафизику. Он называет её “предположительной”, “пробной” теорией, в гносеологическом отношении не имеющей статуса физической теории, но которую, тем не менее, с полным правом можно именовать теорией, поскольку вытекающие из неё следствия подтверждаются фактами.
По Попперу, во Вселенной можно выделить три реалии:
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--