Реферат: Философский анализ общества
О.Тоффлер:
“Мы живем в мире блип-культуры. Вместо длинных “нитей” идей, связанных друг с другом, - “блипы” информации: объявления, команды, обрывки новостей, которые не согласуются со схемами. Новые образы и представления не поддаются классификации - отчасти потому, что они не укладываются в старые категории, отчасти потому, что имеют странную, текучую, бессвязную форму.
...Люди “третьей волны” чувствуют себя свободнее, именно сталкиваясь с “блипами” - информационными сообщениями, отрывком из песни или стиха, заголовком, мультфильмом, коллажем и т.д.. Ненасытные читатели дешевых изданий и специализированных журналов, они короткими приемами поглощают огромное количество информации. Но и они стремятся найти новые понятия и метафоры, которые позволили бы систематизировать или организовать “блипы” в более широкое целое. Однако вместо того, чтобы пытаться втиснуть новые данные в стандартные категории и рамки “второй волны”, они хотели бы все устроить на свой собственный лад... Словом, вместо того, чтобы просто заимствовать готовую идеальную модель реальности, мы теперь сами должны снова и снова изобретать ее. Это тяжкое бремя, но оно вместе с тем открывает большие возможности для развития индивидуальности, демассификации личности и культуры. Некоторые, правда, не выдерживают, ломаются или отходят в сторону. Другие превращаются в постоянно развивающихся, компетентных индивидов, способных подняться в своей деятельности на новый, более высокий уровень. Но в любом случае человек перестает быть стандартным, легко управляемым роботом, каким его изображали писатели “второй волны”.
Комментарий: Тоффлер одним из первых подметил произошедшие за последнее время коренные изменения в культуре общества, особенно западного. Нарастающая сила потока информационного обмена между людьми породила новый тип культуры, в которой все подчинено необходимости классификации, унификации с целью наибольшей компрессии и повышения эффективности при передачи от человека к человеку, будь то лично или через средства массовой информации.
Х.Сколимовски:
“Под угрозой излишней инстументализации культура находит различные противодействия, отдушины. Выход за пределы ограничивающих ее рамок может быть осуществлен посредством наркотиков или через экскурсы в восточную философию. Возникновение философии техники - другое противодействие культуры опасности быть задушенной излишней инстументализацией, ибо, повторяю, дебаты о природе техники - это споры о будущем человека...”
Комментарий: См. ниже к цитате А.Этциони.
А.Этциони:
“Движение контркультуры еще глубже подорвало рациональное мышление и легитимацию основного проекта. Оно поставило под вопрос как ценности плательщиков, высокий жизненный уровень, так и достоинства потребления, упорного труда и бережливости. Оно открыто и прямо бросило вызов достоинству отсроченного вознаграждения, самоорганизованности и рациональности. Оно возвысило до уровня добродетели психологическое удовлетворение от небольшой работы, скромного потребления и открытых отношений с другими, природой и самим собой, отношений, не измеряемых вещами. Подлинный рост усматривают не в экономике, а в гармоничных отношениях и более глубоком понимании себя и других. В какой бы то ни было форме - «цвет детей», культура наркотиков, «коммуны», определенные культы - контркультура видела в непосредственном удовольствии, в свободном проявлении порывов, в нерациональном или иррациональном поведении, в заботе скорее о личностных, чем производственных нуждах именно ту жизненность, которую люди теряли в конце длинной цепи рационально скомбинированных средств, составляющих основу материалистских усилий. Техника, наука и управление расценивались не лучше, чем экономические стремления. Хотя наиболее очевидные носители контркультуры - секты хиппи - быстро выгорели и скоро исчезли, подобно другим крайним сектам в прошлой социальной истории, их культурный и психологический вклад продолжал существовать. Контркультуру питало отступление рациональности и видение альтернативного мира”.
Комментарий: Две вышеприведенные цитаты трактуют о сравнительно недавно возникшем явлении “контркультуры”. Однако следует отметить, что во время разработки этой темы их авторами концепция “информационного общества” не была еще столь разработана, как сейчас, и вопрос о подавлении, “обездушении” человека техникой стоял гораздо острее. Контркультура рождалась как протест именно против механистичности и отсутствия культуры и вовсе не стремилась стать конкурентом “блип”- или иной информационной культуре вследствие различной предназначенности.
К.Ясперс:
“...техника не только приближает нас к познанной в физических категориях природе. Техника открывает перед нами новый мир и новые возможности существования в нем...
Прежде всего это красота технических изделий . Транспортные средства, машины, технические изделия повседневного пользования достигают совершенства своих форм. В техническом производстве в самом деле совершается рост и созидание второй природы. ... Красота удачно выполненного технического объекта состоит не просто в целесообразности, но в том, что данная вещь полностью входит в человеческое бытие. И уж, конечно, эта красота состоит не в чрезмерно богатом орнаменте и излишних украшениях, напротив, они кажутся скорее некрасивыми, но в чем-то таком, что позволяет ощутить в совершенной целесообразности предмета необходимость природы, необходимость, которая сначала отчетливо проступает в творении человеческих рук, а затем улавливается в бессознательном созидании жизни... Эти присущие самой вещи решения открываются как бы в стремлении следовать вечным, изначально данным формам”.
Комментарий: Ясперс одним из первых поднял проблему новой эстетики в технизированном мире. Он признал засилье техники свершившимся явлением и сформулировал новую “техническую эстетику”, которая, очевидно, станет со временем немаловажным элементом человеческой культуры.
Человек в новом обществе
О.Тоффлер:
“Электронный коттедж. Радикальные изменения в сфере производства неизбежно повлекут за собой захватывающие дух социальные изменения. Еще при жизни нашего поколения крупнейшие фабрики и учреждения наполовину опустеют и превратятся в складские или жилые помещения. Когда в один прекрасный день мы получим технику, позволяющую в каждом доме оборудовать недорогое “рабочее место”, оснащенное “умной” пишушщей машинкой, а может быть, еще и копировальной машиной или компьютерным пультом и телекоммуникационным устройством, то возможности организации работы на дому резко возрастут. Ряд футурологов считает, что развитие систем двусторонней связи позволит к 1990 г. значительно расширить практику надомного труда.
Перевод рабочих мест на дом и уменьшение движения транспорта позволили бы также уменьшить загрязнение окружающей среды и снизить расходы на ее восстановление. В направлении создания электронного коттеджа действуют и социальные факторы. Чем больше сокращается рабочий день, тем больше увеличивается относительное время, затрачиваемое на поездку на работу и обратно, и тем более абсурдными, иррациональными, раздражающими становятся эти “челночные движения”. А это не может не способствовать росту числа лиц, не желающих тратить столько времени впустую и выступающих за более разумную организацию производства. Наконец, в том же направлении действуют и глубокие ценностные сдвиги, происходящие в обществе. Наконец, создание электронного коттеджа привело бы и к определенным психологическим последствиям. Мир абстрактным символов, в который все больше погружается работник, наводит на мысль о том, что возникающая новая трудовая Среда чужда нам и на определенном уровне даже более безлика, чем ныне существующая. Однако на другом уровне работа на дому предполагает углубление прямых эмоциональных отношений как со своими домашними, так и с соседями”.
“Семья будущего. Сегодня мы постоянно слышим о распаде семьи... Однако, когда толкуют о семье, то обычно имеют в виду не все огромное многообразие ее возможный форм, а тот конрктеный тип семьи, который был порожден “второй волной”: муж-кормилец, жена-домохозяйка и дети... И когда сегодня власти призывают нас “восстановить семью”, они имеют в виду именно эту нуклеарную семью “второй волны”... Но если бы мы действительно хотели восстановить нуклеарную семью, нам нужно было бы затормозить ход истории. Ибо мы являемся свидетелями не смерти семьи, как таковой, а разрушения семейной системы “второй волны” и возникновения множества новых форм семьи. Демассификация средств информации и производства сопровождается демассификацией семьи. (...)
Технические развитые страны становятся сегодня свидетелями возникновения множества форм семьи. Коммуны (общины), группы престарелых, объединяющихся для совместного ведения хозяйства, племенные группировки среди некоторых этнических меньшинств, контрактные (договорные) и сериальные (периодические) браки, семьи, в которых супруги живут и работают в разных городах, - вот далеко не полный перечень существующих семейных форм... Какие формы семьи исчезнут, а какие получат широкое распространение, будет зависеть не столько от проповедей о “святости семьи”, сколько от того, по какому руслу мы направим развитие техники и организацию труда”.
“Рождение «просьюмера». В период “первой волны” большинство людей потребляло то, что производили сами. Они были, так сказать, “потребителями”. Промышленная революция развела функции производства и потребления, породив тем самым производителя и потребителя. [В настоящее время] граница, отделяющая производителя от потребителя, становится все менее четкой. Растет значение “просьюмера”... Свидетельством тому может служить быстрый рост групп самопомощи во многих промышленно развитых странах. ..
Со временем полная автоматизация позволит клиенту - через посредство компьютера, который будет регулировать соответствующие процессы - самому конструировать нужную ему продукцию. Так что в итоге потребитель станет такой же частью производственного процесса, какой на современном, умирающем, производстве является сборщик, работающий на конвейере.
Одним словом, происходит как бы возвращение в общество “просьюмера”, который был господствующей фигурой в обществе “первой волны”. Но, разумеется, это будет “просьюмер”, оснащенный современной техникой, работающий в электронном коттедже и ведущий современный образ жизни”.
Комментарий: В процитированных фрагментах из работы “Третья волна” Тоффлер затрагивает наиболее, по его мнению, важные сферы жизнедеятельности человека в новом обществе: семья, дом, быт. Следует отметить, что хотя его предположения и имеют в себе элемент эмпиричности и утопичности, но они основываются на строго научных исследованиях и статистических выкладках.
Д.Белл:
“Cегодня специалисты предсказывают появление «линейных городов», в которых не будет центральных площадей и торговых центров, характерных для классических европейских городов. Б.Ф.Скиннер полагает, что в эпоху развитых коммуникаций нынешние громадные и все менее управляемые города уступят место сетям небольших городов. Оправдаются ли эти прогнозы, неясно: жизнь и смерть городов - это длительный исторический процесс. Что, однако, изменится, так это сама концепция «урбанизма». 30 лет назад Л.Верт в своем замечательном эссе «Урбанизм как образ жизни» определил урбанизм как в высшей степени интерактивный, мобильный и политически чувствительный образ жизни в противовес жизни в небольшом городке или деревне, зиждущихся на институтах семьи и церкви.