Реферат: Интеллектуальная собственность как институт гражданского права англосаксонской и романской системы права
Признательность, которую собственник требует за уступку своего права, выражается либо в денежных знаках, либо в доходе натурою с данного произведения. Таким образом, благодаря праву получать доходы (droit d'aubaine), собственность пожинает, но не сеет, собирает, но не обрабатывает, потребляет, но не производит, наслаждается и ничего не делает.
Ж.П.Прудон[1]
Введение
В Настоящей работе автор попытался отразить основные характерные отличия положений различных имеющих место в мире правовых систем в части защиты произведений литературы, искусства, промышленных разработок; принципы закрепления авторства и прав использования результатов интеллектуальной деятельности.
Целью работы стала возможность рассмотреть положение правообладателей – порядок оформления прав, сроки, различие в понятиях; общность мирового сообщества в стремлении к глобализации и кодификации норм, регулирующих отношения в сфере интеллектуальной деятельности; отразить собственную позицию автора по вопросу положения в мире объектов интеллектуальной собственности, имеющих место происхождения – Российскую Федерацию, а также правообладателей – граждан России.
Автор постарался отразить путь формирования двух ведущих систем права – англосаксонской и Романо-германской. Методологической и теоретической основой работы являются комплекс научных методов познания, в том числе конкретно-исторический, системно-функциональный, формально-юридический, стравнительно-правовой, логический и другие методы. На позицию автора повлияли работы отечественных и зарубежных исследователей в области государствоведения таких как Друг Д.Басу, Х.Вольман , Г.А.Гаджиев, Р. Галиссо, Д.Елазар, Ю.И.Лейбо, Т.Маунц, П. Тернталлер, З.М. Черниловский, Б.С. Эбзеев.
Предметом исследования являются основные законодательные акты Франции, Великобритании, США, Германии, основополагающие специализированные законодательные акты в области регулирования отношений в сфере интеллектуальной собственности.
1.1. Основные черты, характеризующие романо-германскую систему права в преломлении к области регулирования отношении в сфере интеллектуальной собственности.
В своем правовом развитии континентальная Европа испытала влияние сначала римского права, а затем – канонического права римской католической церкви. В соединении с местными обычаями и традициями это дало специфическое образование, которое впоследствии отнесли к романо-германской правовой системе. Как и общее право Англии, Романо-германский тип распространялся по всему миру отчасти благодаря авторитету права как такового, но в большей мере вследствие оккупации Наполеоном ряда европейский стран и колониальной политике этих стран. Кроме того, Франция оказала непосредственное влияние на развитие своих бывших колоний в Африке, на Ближнем и Дальнем Востоке.[2]
Если взять пример Франции, то можно определить для себя принцип и закономерности возникновения правовых обычаев и традиций, их законодательного оформления. Децентрализация средневекового государства на определенном этапе способствовала развитию права. Не имея единых правовых решений, каждая провинция стремилась найти их сама. В разных провинциях местные обычаи формировались и развивались под влиянием различных явлений: если в южных провинциях в первую очередь сказался авторитет римского права, то в северных – обычного устного права древнегерманских племен. Были изданы «Обычаи Парижа».. одна из первых кодификаций. Важным источником права, общим для всех регионов стали принципы и нормы канонического (церковного) права. Так постепенно системе романо-германского права закон встал на первое место, акты исполнительной (административной) власти - на второе. Органы суда правотворчеством не наделены, то есть судебная практика - не является источником права. Обычаи - дополнительный источник права (субсидиарный). Частная практика кодифицирована. Кодифицированные законы утверждены, введены законом и поэтому обладают наиболее высокой властью в иерархии источников права.
Система романо-германского права ориентирована на кодексы, в которых получают закрепление основные права как физических, так и юридических лиц. В романо-германской системе придается немалое значение так называемым "вторичным правовым нормам". Наряду с этим не игнорируются и казусы (решенные судами дела как образцы правоприменительной практики), но для судей они не имеют значения прецедента.
Естественное право на интеллектуальную собственность было сформулировано в XVII столетии Ле Шапелье: «Самая святая, самая личная из всех собственностей есть создание, плод мысли писателя».. что было сказано перед Национальной ассамблеей Франции в 1791г…Чтобы прийти к этому понадобился долгий путь.
С самого начала суверен выдавал монополии по своему усмотрению. Предвестниками промышленных привилегий были привилегии на разработку полезных ископаемых. Впервые положение об этой форме привилегий приняла Венецианская Республика в 1474г., т.н. «Парте Венециана». Это положение заложило принципы, на которых должны были строится патенты: полезность новых изобретений для государства, исключительные права первого изобретателя на ограниченный период, наказаний за нарушение права. Во Франции недоверие, выражавшееся в отношении любых препятствии свободе производства и торговле, вместе с невысокими результатами, обычно достигавшимися обладателями «патентных грамот», привело к тому, что по решению монарха все бенефициары теряли свои права, если они не применяли свои изобретения в течение одного года (декларация 1791г.), а также к отклонению большого числа ходатайств о привилегиях. Франция и США почти одновременно приняли патентные законы в 1791 и 1790 годах соответственно. Статья 1 французского закона от 7 января 1791г. была особенно важной: «Любое открытие или новое изобретение в любом виде производства является собственностью его автора: вследствие чего закон должен гарантировать ему всестороннее и полное пользование ми в соответствии с условиями и на сроки, которые будут установлены далее».[3] Лицо, вводящее в использование зарубежную технику, рассматривалось наравне с подлинным изобретателем, а тот изобретатель, который получал патент на свое изобретение за рубежом после получения патента во Франции, терял право пользования французским патентом. Новая систем получила широкое распространение в течение первых десятилетий девятнадцатого века, в особенности в результате применения французского права в странах, завоеванных Наполеоном. В монархиях, которые сохранились или были восстановлены после 1815г., принцип привилегий сохранился, однако на практик е право на патент было признано повсеместно. С приходом промышленной революции в другие страны произошел количественный взрыв числа патентов – в период 1815 – 1820гг. Просто ввозившие технику перестали рассматриваться как изобретатели, была разработана концепция новизны, были пересмотрены и в ряде случаев упрощены требования к форме. Преобладала регистрационная система. Первое общество охраны авторских прав (Societe des Auteurs et Compositeurs Dramatiques) организовал еще в 1777 г. Бомарше. В 1841 Ламартин написал проект международного закона о копирайте, а в 1866 году президент SACD и главный французский статусный писатель Виктор Гюго основал международную версию этого общества, под названием International Literary and Artistic Association. В 1886-м году эта самая ассоциация написала Бернскую Конвенцию, которая до сих пор остается главным международным документом о копирайте. Из-за отсутствия системы обычного (т.е. прецедентного) права охрана товарных знаков могла быть установлена лишь законодательной властью. Франция закон был принят в 1857 г. В Германии правовая охрана зарегистрированных товарных знаков впервые была введена прусским распоряжением от 1874г. Первый имперский закон 1874г., принятый спустя лишь три года после образования германской империи, был весьма ограничен по предмету регулирования и допускал к регистрации лишь изобразительные товарные знаки. Первый всеобъемлющий закон в Германии был принят в 1896г.
При исследовании такого феномена, как ИС, классический подход к определению собственности вообще, интеллектуальной в частности, целесообразно дополнить положениями, содержащимися в работах неоинституционалистов.
Разработки неоинституционалистов направлены на развитие экономико- правовых аспектов собственности. Для ИС это продуктивное направление, учитывая высокую степень сложности и многогранности отношений и ее объектов.
Исходным пунктом неоинституционалистов при создании теории прав собственности стала разработка "чистого", "полного" режима частной собственности, одним из авторов которой является английский юрист А.Оноре, включивший 11 составляющих в комплекс этих прав. Чистый режим частной собственности подразумевает, что собственник наделен полным и исчерпывающим пучком правомочий и что они надежно защищены от чьего бы то ни было вмешательства. Можно выделить следующие основные группы прав (правомочий):
исключительное право пользования объектом, которое рассматривается как право на исключение других индивидуумов из его использования: исключительное право на получение дохода от использования объекта:
полное право на передачу или "свободное" отчуждение объекта, которое включает право заключать контракты и выбирать их форму.[4]
В силу исключительности права частной собственности от собственника во многом зависят результаты рационального и эффективного использования ее объектов. Он заинтересован в наиболее полном их использовании и при получении соответствующих доходов будет стремиться к их максимизации.
Отчуждаемость позволяет передавать объект (благо) в ходе обмена тому субъекту, который готов предложить наивысшую цену. При ограничении свободы на передачу прав не все возможности для взаимовыгодного обмена будут использованы. Причем оптимальное размещение ресурсов происходит не только в пространстве, но и во времени.
В результате дробимости частичные правомочия могут отпочковываться, дифференцироваться, комбинироваться и рекомбинироваться, что открывает возможности для кооперации и специализации в осуществлении собственнических правомочий.
Свойство расширяемости связано с отсутствием в обществе ничейных объектов. Для отношений и прав ИС особенно примечательно то, что они представляют собой сложные конструкции, где отношения и права одного уровня становятся объектом отношений и прав другого уровня и т.д.
С помощью юридических норм регулирования отношений ИС практически не разводятся идеальное начало (сама по себе "интеллектуальная собственность") и форма (вещественный носитель), не все продукты интеллектуального труда признаются объектами ИС. Данные ограничения сужают сферу отношений ИС, не совсем адекватно отражают их сущность, что является одним из общесистемных противоречий формирования данного вида собственности (между экономическим содержанием и юридической формой). .
Жесткое разграничение прав физических и юридических лиц в сфере ИС неприемлемо. Эти права очень тесно переплетаются, целесообразен компромисс между интересами субъектов имущественного и финансового права, с одной стороны, и интересами творческих личностей, с другой. Такое своеобразие отношений проистекает прежде всего из того, что объекты ИС - это результаты напряженной творческой деятельности отдельных личностей, и приоритет в их создании принадлежит, безусловно, именно этим личностям. Юридические лица и государство тем или иным образом приобретают у ученых и изобретателей те достижения и выгоды, которые являются результатом использования их уникальных способностей.
.[5] Законодательство Германии в сфере интеллектуальной собственности отличается большой степенью детализации. В частности, помимо закона об авторском праве и смежных правах, есть еще два специальных закона, один из которых регулирует административные отношения, связанные с авторскими и смежными правами, а другой - оборот авторских и смежных прав. Помимо отдельных законов об изобретениях, полезных моделях и промышленных образцах, а также закона о пресечении недобросовестной конкуренции есть общий закон о промышленной собственности, увязывающий эти законы и международные соглашения в систему. Кроме того, есть специальный закон о служебных изобретениях.
В патентном законодательстве Германии, а именно в законе о служебных изобретениях, есть три статьи, объединенные в часть 3 и посвященные изобретениям лиц, связанных с государственной, в том числе военной службой. Сюда относятся: статья 40 "Работники государственной службы", статья 41 "Гражданские служащие и представители Бундесвера" и статья 42 "Специальные условия для университетских преподавателей и ассистентов". Все три статьи либеральны по смыслу, причем в особенности широкие права предоставлены университетским преподавателям и ассистентам. В отличие от работников частных фирм, они имеют приоритет в праве патентовать изобретения на свое имя. Университет может получить компенсацию при коммерческом использовании изобретения, но только в объеме затрат на соответствующие исследования и не более. При этом вообще не идет речь о возмещении затрат бюджету. В германском праве действует общая норма о том, что способы конкуренции, противоречащие добрым обычаям, являются неправомерными (§1 Закона а недобросовестной конкуренции (далее UWG). если товарный знак общеизвестен, то он защищен в Германии не только от использования в сфере однородных товаров, но и в широком смысле от любого использования третьими лицами, не имеющими на то специальных оснований. Для этого должны быть выполнены следующие условия: лицо, зарегистрировавшее данное доменное имя, не имеет собственного права на использование данного обозначения (оно не является, напр., его собственным именем или фирменным наименованием); оно вызывает представления о престиже или другие оценочные представления, связанные с данным товарным знаком.[6]
1.2.Основные черты, характеризующие англо-саксонскую систему права в преломлении к области регулирования отношении в сфере интеллектуальной собственности.
Система англосаксонского права придает исключительно важное значение судебному прецеденту в качестве источника права: суды решают дела, руководствуясь не законами (статутами, биллями и т. п.), а предшествующим решением высшем суда страны (или штата) по аналогичному делу. Доктрина "stare decisis" (оставьте приговор, решение суда как действующий пример) является сущностью англосаксонской системы права. Эта доктрина подчеркивает, что суды при вынесении решения (приговора) должны руководствоваться принципами, вытекающими из предшествующего решения (приговора) верховного суда данной юрисдикции по аналогичному делу, поскольку эти принципы являются логически существенными и приемлемыми для обстоятельств, характерных для рассматриваемых ныне казусов. В разных странах англоязычного мира эта практика имеет свои особенности. Например, в Англии до второй половины 60-х гг. ХХ в. высшие суды разной юрисдикции не могли изменить установленный ими ранее прецедент, а в США даже верховные суды штатов свободно занимаются изменением не соответствующих социально-экономическим отношениям прецедентов со второй половины XIX в.
Не следует считать, что в англосаксонской системе основная нагрузка падает на прецедент. С конца XIX - начала ХХ в. немалую роль вновь стали играть статуты (законы). А в США в ХХ в. по штатам произвели компиляции статутов по различным отраслям права. Эти компиляции получили название кодексов. Кроме того, были созданы общефедеральные кодексы по тем отраслям, которые традиционно должны иметь единообразное правовое регулирование на территории всей страны. Прежде всего это коснулось уголовного законодательства и законов, связанных с ведением предпринимательской деятельности.
Значительную роль во вторичных источниках права в англосаксонской системе играет интерпретация статутов. В большинстве англоязычных стран подобными полномочиями обладают только суды (в противовес возможностям различного вида толкований в романо-германской системе). Причем существует разница в интерпретации статутов даже в США и Англии: американские суды пытаются интерпретировать статуты, как бы уясняя намерения законодателя, для английских же судов подобные намерения не имеют значения. В некоторых государствах как с англосаксонской, так и с романо-германской системами суды имеют право на провозглашение отдельных законов противоречащих конституции страны, а потому утратившие свою законную силу. Например, это характерно для таких стран, как США, Германия, Австрия. Причем в США не только Верховный суд страны и верховные суды штатов могут объявить тот или иной соответственно федеральный либо штатный статут противоречащим конституции Америки или штата. Подобные же полномочия есть и у нижестоящих федеральных судов.
Наиболее древня формулировка определения авторского права принадлежит британским юристам, сформулировано было в начале XVIII в. в Статуте королевы Анны – «Закон о поощрении образования путем закрепления за авторами или приобретателями копий печатных книг прав на последние на устанавливаемое настоящим законом время» 1709г.[7]
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--