Реферат: Исследования Ладыгиной-Котс в зоопсихологии
В 1958 г. ею была опубликована монография "Развитие психики в процессе эволюции организмов", в которой рассматривается последовательное усложнение психической деятельности животных по мере усложнения строения их центральной нервной системы [10].
В процессе эволюции, писала Н.Н. Ладыгина-Котс, возникает все большая пластичность в уравновешении организма и внешней среды, достигающая наивысшего развития у сознательно мыслящего человека. Известно, что пластичность поведения обезьян, ближайших родственников человека в среде животного мира, является базой для появления у них антропогенетически значимых черт психики.
3. Экспериментальное изучение процессов восприятия и мышления животных
Проблема элементарного мышления животных, как предпосылки человеческого мышления, позволяющего выявить и восстановить предысторию его возникновения в процессе эволюции, занимала одно из ведущих мест в работах Ладыыгиной-Котс.
Н.Н. Ладыгина-Котс пишет о том, что существует насущная необходимость изучения понятия мышления (интеллекта) животных и выяснения его особенностей, связанная с тем, что в современной советской психологической литературе, в частности в учебниках психологии употребляются весьма разноречивые формулировки, раскрывающие это понятие. Однако, несмотря на имеющиеся разноречия, все советские психологи подчеркивают своеобразие, качественное отличие интеллекта животных от интеллекта человека. В чем же заключается это своеобразие выяснено еще недостаточно [6].
В своей статье «Особенности элементарного мышления животных» Н.Н. Ладыгина-Котс делает попытку осветить этот вопрос, исходя из имеющихся в литературе экспериментальных данных, относящихся к изучению мышления высших животных (обезьян).
Н. Н. Ладыгина-Котс писала, что «обезьяны имеют элементарное конкретное образное мышление (интеллект), способны к элементарной абстракции и обобщению, и эти черты приближают их психику к человеческой». При этом она подчеркивала, что «...их интеллект качественно, принципиально отличен от понятийного мышления человека, имеющего язык, оперирующего словами как сигналами сигналов, системой кодов, в то время как звуки обезьян, хотя и чрезвычайно многообразны, но выражают лишь их эмоциональное состояние и не имеют направленного характера. Они (шимпанзе) обладают, как и другие животные, лишь первой сигнальной системой» [7, с. 317].
Не менее важным, по мнению Н.Н. Ладыгиной-Котс, является и то, что для обезьян характерным является высокий уровень их рецепции, процессов восприятия. Тонкость зрительных дифференцировок у них теснейшим образом связана с двигательной сферой, которая у низших обезьян является ведущей, а у высших уступает это место зрительному восприятию, что специфично для человека.
Анализ моторных навыков макаки, проведенный Н.Н. Ладыгиной-Котс, показал, что опыт адекватного восприятия ситуации, складываясь в процессе практического освоения динамических свойств объекта, может частично выполнять ориентирующую роль в ходе последующего решения обезьяной экспериментальных задач. Несомненно, значение этой способности, свойственной уже низшим обезьянам, как антропогенной. Особенно впечатляющими в этом плане были данные, полученные с шимпанзе Иони. При изучении его познавательных возможностей в сфере восприятия и интеллекта был применен изобретенный Н.Н. Ладыгиной-Котс метод «Выбора по образцу».
Один из опытов методики состоял в том, что экспериментатор показывал шимпанзе Иони один из цветных предметов (жетонов, например), лежащих перед человеком. Задача Иони состояла в том, что он должен был выбрать точно такой же предмет из набора жетонов, лежащих перед ним. Если шимпанзе постоянно выбирает верное решение, то это может служить доказательством, что он хорошо различает цвета. Предотвращая возможность ошибки, Ладыгина-Котс во время опыта становилась либо позади Иони, либо так, чтобы ее голова оказывалась существенно выше его головы. Основным доказательством послужило то, что Иони, оставаясь один, мог сам, вне эксперимента, применять свой опыт и знания. Например, он мог без побуждения экспериментатора, в течение игры с цветными жетонами откладывать в сторону кружочки одного цвета.
В результате получены данные, утверждающие, что правильный выбор может осуществляться даже при предоставлении шимпанзе очень большого числа объектов - вплоть до 50. Но некоторые оттенки цвета, четко различаемые человеком, Иони отличить не мог. Он часто путал цвета с близкими оттенками, например сине-зеленый и синий. Из контрольных опытов было четко установлено, что Иони при выборе ориентируется не яркостью, а именно оттенком цвета, что немаловажно. Близкие по яркости, но хроматически разные цвета Иони узнает легче, чем цвета одинаковые, но разной яркости. Из этих опытов совершенно однозначно следует вывод, что шимпанзе обладают цветным зрением. По данным Н.Н. Ладыгиной –Котс шимпанзе различают 22 цвета и до 7 оттенков одного тона).
Исследование абстракции Ладыгиной-Котс состояло в том, что шимпанзе предлагалось множество предметов, среди которых он должен был выбрать, например, все предметы желтого цвета. Причем предметы могут существенно отличаться друг от друга по форме, размеру и т. д. Иони правильно решал все задачи подобного типа и часто даже развлекал себя подобным способом.
В результате многочисленных экспериментов так же установлено, что обезьяны способны различать форму объектов. Например, Иони различал плоские и стереометрические фигуры, такие как овал, круг, трапеция, квадрат, треугольники, многоугольники, шары, пирамиды, конусы и т.п.
Шимпанзе был способен переносить зрительные восприятия на осязательные. Так, он на ощупь определял нужную фигуру после показа того или иного образца. Подобно тому, как человек может четко знать, какую букву на спине ему пишут, хотя он знает буквы лишь по внешнему виду.
Из опытов Ладыгиной-Котс следует вывод, что шимпанзе обладает значительными потенциальными способностями в области зрительного восприятия, они различают все цвета спектра и оттенки цветов, геометрические плоскостные и объемные фигуры. Ладыгина-Котс выяснила, что шимпанзе быстрее различают и лучше запоминают яркие цветные краски, шарообразную и конусообразную форму, очевидно, соответствующие окраске и форме фруктов и корнеплодов, которыми обезьяны питаются в природных условиях.
Ладыгиной-Котс было проведено более 30 тыс. опытов с волками и собаками на тему "Индивидуальные вариации реакций на зрительные стимулы (цвет, форму, величину, рисунок)". Она выявляла способности птиц к цветоразличению. Некоторые выводы из этой работы она сообщила профессору В.А. Вагнеру, который опубликовал их в одном из выпусков своих «Этюдов по сравнительной психологии».
Обнаруживается, что специфика мышления животных состоит в ситуационной связанности их представлений, в большой трудности выделения зрительных образов и в неспособности животных к мысленному связыванию этих образов, к мысленному оперированию ими. Вследствие этого все сложные ассоциативные связи, осуществляемые даже высшими животными, носят характер пространственно - временных связей, которые воспроизводятся только в том виде, в котором они были закреплены, оказываясь бессмысленными при воспроизведении их в измененной ситуации. Эти пространственно временные связи принципиально отличаются от причинно следственных, смысловых связей, которые являются основой подлинного понимания соотношения вещей, связанного со способностью к мысленному оперированию представлениями, понятиями и к видоизменению поведения в новой ситуации на основе этих операций.
В более поздних исследований, которое способствовало развитию взглядов Н. Н. Ладыгиной-Котс на эволюцию мышления. Она считала, что определение интеллекта обезьян, данное Г. 3. Рогинским (1948), нуждается в одном существенном уточнении. По ее мнению, «о наличии интеллекта может свидетельствовать установление лишь новых адаптивных связей в новой для животного ситуации» [7, с. 310].
Ладыгина-Котс делает вывод о том, что шимпанзе в состоянии мысленно разлагать целые объекты на детали, равно как сложные фигуры - на их составные части. Но зрительные образы, представления человекообразных обезьян являются значительно более слабыми, чем у человека и всегда связаны с компонентами окружающей обстановки (ситуационная связанность представлений). Ладыгина-Котс усматривала в этом "недостаточную пластичность психики шимпанзе, ограниченность его мышления". Шимпанзе "не в состоянии схватить сразу существенные особенности в новой ситуации и установить новые связи на основе осмысливания непосредственно воспринимаемых отношений между предметами" [4, с. 247].
Таким образом, во многом именно благодаря работам Н. Н. Ладыыгиной-Котс стало известно, как шимпанзе воспринимают внешний мир, какова их способность к обобщению и абстрагированию, какие формы наглядно-действенного мышления им доступны. Особое внимание уделялось экспериментам и наблюдениям за манипуляционной, орудийной и конструктивной деятельностью приматов, которые позволили Лодыгиной-Котс выделить факторы, отличающих деятельность антропоидов от деятельности человека.
4. Изучение конструктивной и орудийной деятельности обезьян
"Высшие животные в каждой ситуации замечают и отражают лишь те отношения, которые имеют для них жизненный смысл, связанный с удовлетворением той или другой биологической потребности, к другим же отношениям они относятся индифферентно. Без награды, поощрения животное не может сконструировать какой-либо предмет. И это качественно отличает психику животного от психики даже маленького ребенка"[6, с. 33].
Изучение проблем конструирования нашло всестороннее отражение в работе Н. Н. Ладыгиной-Котс «Предпосылки человеческого мышления», где описаны эксперименты, проводимые с уже известным нам Иони. Исследование подражательного конструирования обезьяной и детьми пролило некоторый свет на общие особенности человеческого мышления и мышления шимпанзе, а также стали очевидными их различия.
Суть экспериментов состояла в том, что шимпанзе Иони показывалась фигура-образец, состоящая из нескольких элементов (от 2 до 5). Шимпанзе должен был из предложенных ему деталей построить подобную же фигуру. Всего было предложено три варианта условий задачи. Во-первых, фигура могла предъявляться абсолютно готовой. Во-вторых, образец мог собираться на глазах Иони. И, в-третьих, при возникающих затруднениях, составленный образец разбирался и собирался вновь в присутствии шимпанзе. Иони мог конструировать фигуру в двух разных ситуациях: либо ему предлагались только нужные для конструирования детали, либо кроме них ему давались также детали ненужные.
При анализе результатов были выделены ошибки двух типов:
1) неверный выбор той или иной детали;
2) неверное соединение избранных деталей.
Включение лишних деталей не повлияло на общий итог решения задач.
Подобные же опыты на подражательное конструирование были проведены с детьми того же возраста и пола, что и Иони. Применялась та же методика. Исключение составили только семь опытов, когда фигура после предъявления убиралась и мальчики должны были воспроизвести ее по памяти. В среднем было правильно решено 79% задач. После пробных опытов ошибки были устранены.