Реферат: Исторический портрет Ивана Грозного
Аристократические кланы в жестокой борьбе за первенствующее положение стремительно сменяют друг друга у кормила власти: первоначально её захватывают Шуйские, затем на их место приходят Бельские, потом Шуйские с помощью мятежа свергают Бельских. Благодаря деяниям бояр, дух насилия в разных формах овладевает воображением и чувствами юноши, проникая в его “плоть и кровь”. В атмосфере борьбы за власть созревал будущий деспот – мстительный, чрезвычайно нервный, вспыльчивый и жестокий. Уже в играх и забавах с товарищами, которых, к слову сказать, ему выбирали другие, Иван проявлял бесчеловечность, царившую, впрочем, в той среде, которая его окружала.
На его глазах мучили людей, он же пока ещё не мог делать этого и ограничивался животными. Большим удовольствием для него было бросать из высоких теремов дворца собак и смотреть на их предсмертные судороги. Ему не только не мешали предаваться подобным забавам, но даже поощряли это. Скоро очередь должна была наступить и для людей.
В 13-летнем возрасте приходит черёд и ему впервые “показать зубы”: в декабре 1543 г. Иван приказал своим псарям схватить самого Андрея Шуйского. Слуги повиновались и даже переусердствовали – они задушили боярина вместо того, чтобы отправить его в темницу. Иван решил, что это было сделано хорошо. Все поняли, что на Руси произошла перемена. В мае 1546 г., когда Иван IV был на охоте близ Коломны, ему преградили путь новгородские пищальники, явившиеся к нему с жалобой на наместника. Иван приказал прогнать новгородцев, произошла свалка, раздалось даже несколько выстрелов. Юный царь остался невредим, но очень перепугался: у Ивана всегда замечали недостатки физической храбрости. Простой дьяк Василий Захаров обвинил О.Воронцова и его родственников в заговоре. Грозный немедля приказал казнить Воронцова и одного из его двоюродных братьев, другие соучастники мнимого заговора подверглись ссылке.
В конце 1546 года Иван собрался более решительным способом укрепить свою независимость. 17 декабря по Москве разнеслось известие, что великий князь решил вступить в брак с одной из русских девиц.
Юному великому князю не было ещё и полных 17 лет, когда его дядя Михаил Глинский и его бабушка княгиня Анна сумели подготовить политический акт большой государственной важности. 16 января 1547 г. великий князь Московский и всея Руси Иван Васильевич торжественно был увенчан титулом царя - Иван IV.
Во время долгой (по обычаю православной церкви) и торжественной службы митрополит возложил на Ивана крест, венец и бармы, присланные якобы византийским цесарем Константином Мономахом на Русь для венчания князя Владимира Всеволодовича (Мономаха).
Устами митрополита была начертана программа деятельности царя: в союзе с церковью, которая отныне объявлялась “матерью” царской власти, должен был укрепить “суд и правду” внутри страны, вести борьбу за расширение государства. По завершении чина венчания великий князь стал “боговенчанным царём”. Дополнение короткого слова “царь” к и без того уже пышному титулу великого князя – “Государь и великий князь Московский, Владимирский и прочих земель” – делала его носителя равным по чину императору “Священной Римской империи”, ставило выше европейских королей – датского, английского, французского и многих иных, уравнивало с восточными соседями - казанским и астраханскими ханами, наследниками Золотой Орды, недавними повелителями Руси.
Таким образом, новый титул - царь – не только резко подчёркивал суверенность российского монарха во внешних отношениях, особенно с ордынскими ханствами, но и чётче, чем прежде, отделял государя от его подданных. Царский титул закрепил превращение князей-вассалов в подданных. Столица государства, Москва, отныне украсилась новым титулом – она стала “царствующим градом”, а русская земля – Российским царством. Но для народов России начинался один из самых трагических периодов его истории. Наступило “время Ивана Грозного”.
Необходимо отметить, что акт венчания на царство Ивана IV не положил конца боярскому правлению. С ним покончило лишь восстание 1547 г. Поводом к нему был страшный пожар в Москве 21 июня 1547 г., уничтоживший практически весь город. Около 4 тыс. москвичей погибли в огне пожарища. Иван IV и его приближённые, спасаясь от дыма и огня, спрятались в селе Воробьёве (нынешние Воробьёвы горы). Причину пожара искали в действиях реальных лиц. Поползли слухи, что пожар – дело рук Глинских, с именем которых народ связывал годы боярского правления.
Около Успенского собора собралось вече. Возбуждённый народ растерзал одного из Глинских; дворы их сторонников и родственников были разграблены и сожжены. С большим трудом правительству удалось подавить восстание. Неспокойно было и в городах Опочке, Пскове, Устюге, где также произошли выступления против властей.
Народные выступления показали, что страна нуждается в реформах по укреплению государственности, централизации власти. Иван IV вступил на путь проведения структурных реформ. В такой обстановке к власти пришли костромской вотчинник А.Ф.Адашев и придворный священник, автор домашнего устава москвичей “Домострой”, Сильвестр.
Адашев и Сильвестр.
Принимая во внимание тот факт, что эти видные политические деятели более десяти лет управляли страной практически наравне с Иваном Грозным, нельзя не остановиться на их биографии чуть подробнее.
“Священнник Благовещенского собора в Кремле Сильвестр и царский постельничий (государев дворовый чин) Алексей Фёдорович Адашев были крупнейшими государственными деятелями времён “Избранной рады”. Сильвестр приобрёл огромное влияние на молодого Ивана IV, указав тому на его пороки и на путь к их исправлению в критический, страшный для царя час – во время московского восстания 1547 г. Впоследствии Сильвестр имел в правительстве высокий авторитет, влияя как на государственные дела, так и на личную жизнь самого государя “во всех малых и ничтожных вещах, до обувания и до спанья” Так писал позднее сам Иван IV…
Алексей Фёдорович Адашев происходил из провинциального костромского рода дворян Ольговых, не отличавшихся особой знатностью, и выдвинулся благодаря своим исключительным способностям. Одно время он возглавлял Челобитный и Казённый приказы, принял активнейшее участие в подготовке всех крупных реформ времён “Избранной рады” и получил в сведетельство своих заслуг высокий думный чин окльничего. Адашеву приходилось также выполнятьфункции дипломата и воеводы. Незадолго до взятия Казани он дважды побывал там с важной дипломатической миссией, затем принял участие в самом победоносном казанском походе. В 1560 г. Адашев вместе с князем И.Ф. Мстиславским возглавлял армию, взявшую в Ливонии мощную крепость Феллин. На него же была возложена задача составления новой общегосударственной летописи.
Но с течением времени Сильвестр и Адашев потеряли доверие Ивана Грозного…
В итоге Сильвестр был сослан в далёкий Соловецкий моностырь, а Адашев оставлен городовым воеводой в завоёвонном Феллине. Затем он был переведён в Юрьев-Ливонский и взят под стражу. Там он и скончался спустя два месяца после ареста.
Время “Избранной рады”
Конечно, нельзя точно сказать, при каких обстоятельствах в конце 40-х гг. сложилось правительство, перенявшее руководство страной у Боярской думы, но можно с точностью констатировать, что ключевую роль в формировании новой правящей группы сыграло фигура митрополита Макария. Последний был “мудрый и спокойный политик, находившийся в окружении царя до и после бурных событий 1547 г., глава церкви – могущественного политического механизма, издавна поддерживавшего объединение княжеств вокруг Москвы.
При участии Макария в окружении молодого царя оказались те лица, которым суждено было в глазах современников символизировать новое правительство - “Избранную раду”. “Избранная рада” была органом, который осуществлял непосредственную исполнительную власть, формировал новый приказный аппарат и руководил им. Наиболее авторитетными политиками нового правительства стали Сильвестр и Адашев.
Бесспорно, что своим высоким положением Сильвестр и Адашев были обязаны доверию и поддержке со стороны царя и митрополита. Но надо иметь в виду, что “авторитет царя ещё только складывался. Иначе говоря, авторитет как царского титула, так и самой личности царя ещё предстояло создать. Это стало одной из важнейших политических задач времени
“Всего десятилетие суждено было существовать “Избранной раде”, всего десятилетие было отпущено исторической судьбой для деятельности решительных и энергичных реформаторов, протекавшей в условиях относительного мира между всеми классами и сословиями русского общества. Всего десятилетие! Но за этот краткий период государственное и социальное устройство России потерпело столь сильные изменения, каких не происходило за целые века спокойного развития.
Было реорганизовано местное управление. Если до этого времени в городах и землях Московского государства почти неограниченной властью располагали наместники и волостели, на определённый срок назначавшиеся великим князем, то теперь их судебные права в отношении дворян были ограничены, а на значительной территории власть наместников полностью заменялась властью выборных земских органов. Последние возглавлялись губными старостами (“губа”- округ) и излюбленными головами (в городах).
В 1550 г. был принят новый Судебник. Земская устроение явилось условием для проведения в жизнь судебной реформы. Тем самым суд становился прообразом взаимоотношений государственной власти в целом с выбираемыми от сословий. Судебник закреплял создание в Московском государстве справедливого суда, контролируемого “лучшими людьми” из данного сословия на местах. Однако, до создания постоянных верховных сословно-представительных учреждений дело не дошло.
Сформировалась развитая система “приказов”, т.е. органов центрального управления, исполнявших функции нынешних министерств. До середины 60-х гг. XVI в. приказы именовались “избами”. Каждый из приказов отвечал за определённую сферу управления: например, Посольский приказ – за дипломатическую службу, Разрядный – за большую часть военных дел, Разбойный приказ вёл борьбу против “разбоев” и “лихих людей”, Земский приказ ведал порядком в Москве, Челобитный осуществлял контроль за остальными приказами.
В 1551 г. по инициативе царя и митрополита был созван Собор русской церкви, получивший название Стоглавого, поскольку его решения были сформулированы в ста главах. Решения церковных иерархов отразили перемены, связанные с централизацией государства. Собор одобрил принятие Судебника 1550 г. и реформы Ивана IV. Из числа местных святых, почитавшихся в отдельных русских землях, был составлен общерусский список. Упорядочивалась и приводилась к единообразию обрядность на всей территории страны. Даже искусство подлежало регламентации: предписывалось создавать новые произведения, следуя утверждённым образцам. Было решено оставить в руках церкви все земли, приобретённые ею до Стоглавого собора. В дальнейшем церковники могли покупать землю и получать её в дар только с царского разрешения. Таким образом, в вопросе о монастырском землевладении утвердилась линия на его ограничение и контроль со стороны царя.
Ядро армии составляло дворянское ополчение. Под Москвой была посажена на землю “избранная тысяча” - 1070 провинциальных дворян, которые, по замыслу царя, должны были стать его опорой. Впервые было составлено “Уложение о службе”. Вотчинник или помещик мог начинать службу с 15 лет и передавать её по наследству. Со 150 десятин земли и боярин, и дворянин должны были выставлять одного воина и являться на смотры “конно, людно и оружно”. В 1550 г. было создано постоянное стрелецкое войско. На первых порах стрельцов набирали 3 тыс. человек. Кроме того, в армию стали привлекать иностранцев, число которых было незначительно. Была усилена артиллерия. Для несения пограничной службы привлекалось казачество.
Бояре и дворяне, составлявшие ополчение, назывались “служилыми людьми по отечеству”, т.е. по происхождению. Другую группу составляли “служилые люди по прибору” (т.е. по набору). Кроме стрельцов туда входили пушкари (артиллеристы), городская стража, близки к ним были казаки. Тыловые работы (обоз, строительство фортификационных сооружений) выполняла “посоха” – ополчение из числа черносошных, монастырских крестьян и посадских людей.
Все эти преобразования совершались одновременно с впечатляюшими победами в войнах и внешнеполитическими успехами. Между тем царь повзрослел, приобрёл некоторый опыт в государственных делах и уже тяготился деятельным правлением “Избранной рады”. Воля его, стеснённая в юности, теперь распрямилась, словно отпущенная пружина, стремясь к самовластию. Одной из главных черт характера Ивана IV стала неспособность сдерживать себя в чём-либо, неспособность ставить своим желаниям и планам разумные пределы. С течением времени царь стал подвержен приступам гнева, во время которых он терял над собой контроль. Через четверть века в состоянии такого припадка ему суждено было убить собственного сына, Ивана Ивановича. Придя в ярость в споре с сыном по ничтожному поводу, царь ударил того в голову концом жезла с насаженным четырёхгранным железным остриём. Царевич от раны заболел и умер, родитель его “рыдал и плакал”, придя в себя и осознав содеянное, да было поздно.