Реферат: История скорой помощи

В апреле 1909 года члены Общества организовали медицинское обслуживание массового мероприятия, посвященного открытию па­мятника Н. В. Гоголю. На призыв Общества откликнулось много врачей и студентов-медиков, которые активно поработали, оказы­вая первую помощь участникам празднеств. Хорошая организован­ная Обществом работа заслужила самые лестные отзывы в москов­ской печати. Вдохновленный этим успехом Сулима еще раз под­твердил свою уверенность в необходимости создания в Москве самостоятельной станции скорой медицинской помощи. В мае 1909 года он заявил на годичном собрании Общества: «Мы пришли к такому заключению, что при осуществлении нашего дела в Моск­ве на первых порах необходимо учредить одну центральную стан­цию, а впоследствии по мере развития дела возможно будет учреж­дать филиальные станции в различных частях города». В его планы входила закупка шести карет, лошадей и весь необходимый для этого инвентарь. По приблизительным подсчетам, на это требова­лось около 30 тысяч рублей, а годичное содержание такой Станции с персоналом составляло 25 тысяч рублей. Такими средствами Об­щество не располагало. Планам Сулимы не суждено было осущест­виться.

Отсутствие финансовых средств, а также уход с поста председа­теля Сулимы, в связи с его переводом в Петербург, сильно пошат­нули деятельность Общества. Финансовое положение Общества не­льзя было назвать удовлетворительным. Только в 1912 году за счет частных пожертвований удалось сколотить необходимую сумму денег для создания станции и оборудования санитарного автомоби­ля. Станция эта была открыта на Долгоруковской улице и работали на ней врачи — члены Общества и студенты медицинского факульте­та. Помощь оказывалась в общественных местах и на улицах в ра­диусе Земляного вала и Кудринской площади.

По мнению членов Общества, деятельность Долгоруковской станции должна поддержать их в упорной борьбе, начатой Сули­мой, за передачу всех имеющихся карет в ведение Общества, окон­чательно разорвав узы, связующие их с полицией. Но Городская управа всячески препятствовала этим действиям. Приглашенный на одно из заседаний Общества член управы Малинин заявил: «Пусть Общество скорой помощи покажет свою деятельность, тогда упра­ва, может быть, пойдет навстречу этой организации».

В 1912 году доктором В. П. Поморцовым была разработана конструкция городской кареты скорой медицинской помощи. Это был комбинированный тип экипажа как для скорой, так и для обслуживания хирургической помощи в армейских условиях, в каче­стве подвижного лазарета. Этот труд положил начало созданию отечественного санитарного транспорта.

Первая мировая война, начавшаяся в 1914 году, изменила многое в судьбе развития скорой медицинской помощи. Материаль­ные ресурсы были переориентированы на фронт. Из полицейских участков исчезли кареты А. И. Кузнецовой, Долгоруковская стан­ция прекратила свое существование, а единственный в Москве сани­тарный автомобиль, принадлежавший Обществу скорой помощи, был мобилизован для перевозки раненых. Прекратили также свою работу станции Петрограда и многих других крупных городов России.

В середине 1917 года, после Февральской революции, вновь поднимается вопрос о создании в Москве скорой помощи. В город­ском самоуправлении выступает с докладом о необходимости ор­ганизовать скорую медицинскую помощь в городе доктор В. П. Поморцов. На страницах периодической печати появляется статья доктора С. М. Швайцара с предложением открыть четыре подстанции скорой помощи при Старо-Екатерининской, Бахрушинской. Яузской и I Градской больницах. Но вопрос этот так и не был решен. Москва оставалась без скорой помощи.

МОСКОВСКАЯ СКОРАЯ ПОМОЩЬ ЗА 75 ЛЕТ

Октябрьские события 1917 года не решили проблемы: Москва еще целых два года продолжала существовать без скорой помощи. Медицинская помощь пострадавшим и внезап­но заболевшим оказывалась больницами, существовавшими еще до революции, но, как и в древние времена, «больного доставляли к врачу», а не «врача к больному». Сама жизнь диктовала о необ­ходимости существования службы скорой помощи как службы го­рода, способной оказывать экстренную медицинскую помощь в лю­бом месте и своевременно.

В периодической и медицинской печати стали появляться статьи бывших членов бывшего Добровольного общества скорой помощи с настоятельными требованиями: «... организовать в Моск­ве станцию скорой медицинской помощи!» Бывший губернский врачебный инспектор доктор В. П. Поморцов, работавший в то время врачом почтамта, в специальной записке, поданной им в Мо­сковский Совет, изложил свои предложения по созданию службы экстренной помощи. Предложения были рассмотрены 18 июля 1919 года на заседании Коллегии врачебно-санитарного отдела Мо­сковского Совета рабочих депутатов, проходившем под председа­тельством Н. А. Семашко. Присутствовавшие на заседании В. А. Обух, В. С. Вейсборд, В. П. Неёлов, С. С. Молоденков, С. М. Щвайцар с пониманием отнеслись к предложениям В. П. Поморцова и вынесли следующее постановление:

«Организовать в Москве Станцию скорой медицинской помощи, куда передать кареты бывшей скорой помощи. В первую очередь организовать скорую помощь при несчастных случаях на фабриках и заводах, а затем на улицах города и в обществен­ных местах. Для чего должен быть приглашен заведующий Станцией, коему и пору­чается организация Скорой медицинской помощи, для обслуживания Станции — 15 врачей, из коих должны быть хирурги, терапевты и хирурги-гинекологи, затем санитары и прочий персонал».

Доктор В. П. Поморцов, приглашенный на должность заведу­ющего Станцией, оказался в тяжелой ситуации: надо было найти транспорт, кадры, помещение. В те трудные годы эта задача была не из простых. В одной кустарной мастерской взялись переделать старый трофейный автомобиль под карету скорой помощи. Здесь помогла разработанная В. П. Поморцовым еще в 1913 году кон­струкция «Городской кареты скорой помощи», по чертежам которой был создан работавший на Долгоруковской станции санитарный автомобиль. Помещение для Станции было предоставлено бывшей Шереметьевской больницей на Б. Сухаревской (ныне Институт име­ни Н. В. Склифосовского).

В левом крыле этого подковообразного дома были выделены три небольшие комнаты. Долго пришлось ждать, когда отремон­тируют помещение и проведут телефоны. Гараж для единственной машины отвели на Миусской площади.

15 октября 1919 года Московская станция скорой медицинской помощи начала работать. Первый вызов был выполнен врачом Леонидом Григорьевичем Овосаповым, и с тех пор Станция не прекращала ни на минуту своей деятельности, всегда готовая ока­зать помощь больному или пострадавшему.

Как и было указано в постановлении врачебной коллегии, помощь оказывалась преимущественно в несчастных случаях. Рабо­та шла в трудных условиях. Тяжело было выезжать на полуразби­той машине. После поступления вызова приходилось ждать этот автомобиль, пока приедет с Миусской площади из гаража. После принятия вызова врач звонил в гараж, и машина направлялась на Б. Сухаревскую, чтобы взять врача. Но тогда это считалось дости­жением, так как доезд до больного на лошади потребовал бы значительно большего времени. Несколькими месяцами позже авто­машине нашли место в старом деревянном сарае, находившемся во дворе больницы. Но машина была до того изношенной, что то и дело ремонтировалась.

В 1920 году В. П. Поморцов заболел и через некоторое время был вынужден оставить работу на Станции. Руководство скорой помощи стало осуществляться главным врачом Шереметьевской больницы Г. М. Герштейном, где Станция была на правах отделе­ния. Деятельность же Станции начала расти, увеличивалось число выездов. Она уже не могла довольствоваться только общим руко­водством текущей работы. Ей требовался руководитель, способный видеть перспективы развития этой службы, заниматься ею каждод­невно. На тот момент необходимо было не улучшать организацион­ные формы работы, а создавать их. Нужны были правила, инструк­ции и другие документы, регламентирующие деятельность город­ской Станции, а их не существовало. Человеку, руководившему больницей, было не под силу поднимать эту целину. Жизнь ставила вопрос о руководстве Станции скорой помощи.

В то тяжелое время в Москве разразилась эпидемия сыпного тифа, принявшая грандиозные размеры. Эпидемическая обстановка осложнялась с каждым днем. В борьбе с инфекцией нужно былопринимать самые интенсивные и решительные меры. Наскоро строились сыпнотифозные бараки, развертывались койки, перепро­филировались некоторые больницы. Были выделены машины, что­бы перевозить больных. Для организации борьбы с сыпнотифозной эпидемией специальным приказом по военному ведомству были отозваны с фронтов гражданской войны врачи-организаторы и на­правлены в распоряжение Московского отдела здравоохранения. Это были В. В. Крылов, И. А. Арутюнян, Гительзон, С. М. Кабачник, Т. Ю. Маркович и А. С. Пучков. Врачам было поручено ор­ганизовать эвакуационную службу, способную осуществлять транс­портировку больных сыпным тифом и контролировать коечный фонд инфекционных стационаров. Руководство Центральным эва­копунктом, по желанию всех вышеупомянутых врачей, было пору­чено Александру Сергеевичу Пучкову. За короткое время создается новый тип медицинского учреждения, роль которого была едва ли не решающей в ликвидации эпидемии. В самые тяжелые послерево­люционные годы, когда шла гражданская война, Городской эвако­пункт, или как его называли Центропункт, работал с полной от­дачей. Зимой не хватало топлива, в диспетчерских работали в шу­бах, часто гасло электричество и наряды записывали при коптилке, но работа не останавливалась ни на минуту. Охваченные энтузиаз­мом люди понимали свое назначение.

Руководство Московского здравоохранения высоко ценило дея­тельность А. С. Пучкова как начальника Горэвакопункта. Его неза­урядный организаторский талант и добрая инициатива послужили причиной тому, что в конце 1922 года ему предложено возглавить Станцию скорой медицинской помощи.

На Станции, куда А. С. Пучков пришел 1 января 1923 года, он был поражен состоянием дел. Находившаяся без руководства, она являла жалкое зрелище: побитая санитарная автомашина, три не­большие комнатки, канцелярская книга для записи вызовов и два телефона. Вот и все. А. С. Пучков сразу, со свойственной ему энергичностью, принялся за дело. Прежде всего были слиты в еди­ное учреждение Центропункт и Станция под одним названием «Московская станция скорой медицинской помощи». К тому време­ни стала заметно стихать эпидемия, и Пучков сосредоточил свое внимание на Скорой помощи. С Центропункта была переведена одна санитарная машина. Таким образом Скорая стала располагать двумя автомобилями. Это было большим достижением для того времени. А. С. Пучкову пришлось организовывать работу с самих азов, так как не у кого было даже перенять опыт. Работали в основ­ном по «устным преданиям», порою самым противоречивым. Не было ни инструкций, ни Положений. От дореволюционной скорой не осталось и следа. С действующими в то время Одесской и Петро­градской станциями связь была затруднена и, когда они прислали свои материалы, нужда в них отпала.

Работа Станции шла в трудных бытовых условиях: в одной из трех имевшихся комнат, где располагались врачи, стояли два телефона, по которым принимались вызовы, в другой — былифельдшера и медбратья, в третьей — размещались водители. По­мещения отапливались печкой-буржуйкой. Часто отключалось электричество. Приняв по телефону вызов, врач направлялся в соседнюю комнату за фельдшерами, которые затем вызывали водителя. Автомобили, стоявшие в холодном сарае, заводились очень тяжело. Вот с такими трудностями приходилось постоянно сталкиваться I нашим предшественникам, стоявшим у истоков Станции и прокладывавшим путь для нас, пришедших значительно позднее, когда Станция обрела славу и добрую популярность. Память этих людей светла, и труд их — подвиг. Мы с благодарностью должны вспо­минать первых врачей Скорой помощи: Л. Г. Овосапова, В. А. Кругликову, О. П. Пиногорскую. Т. Ю. Марковича, диспетчера Р. Е. Груз, эвакуатора Н. Ф. Корсунскую и секретарей Станции А. С. Жданову и Е. А. Артемьеву.

В арсенале оснащения бригад были два ящика — терапевтический и хирургический. В терапевтическом находилось около тридца­ти стеклянных баночек с различными жидкими медикаментами и противоядиями, а хирургический ящик был наполнен бинтами, ватой и набором хирургических инструментов. Уже само по себе \ наличие двух непомерно тяжелых ящиков создавало неудобство. [ С таким положением мириться было невозможно. Станция нуждалась в коренном переустройстве. Начало реформации положило введение в 1923 году должности старшего дежурного врача. Это было дерзким новшеством, вызвавшим бурю возмущения со сторо­ны выездных врачей и ироническое отношение Петроградской и Одесской станции скорой помощи. Тщательно, до мелочей был разработан статус этой должности. И прежде всего — подбор кад­ров. По определению Пучкова, старший дежурный врач — это серд­це и мозг оперативной службы. В конечном итоге, в часы его работы от него зависит не только своевременность оказания экс­тренной помощи в городе, но и крайне важная чуткость подхода к обращающимся на Станцию в тревожные, порою роковые мину­ты. Были скрупулезно подобраны и подготовлены к выполнению этих функций врачи, обладавшие не только глубокими професси­ональными знаниями, но умевшие моментально ориентироваться в постоянно меняющейся обстановке в городе, правильно отдиф­ференцировать угрожающие жизни состояния среди потока обраще­ний и требований, максимально и целесообразно использовать де­журный персонал и санитарный транспорт. Это была когорта эн­тузиастов, в течение долгих лет трудившихся на Московской скорой помощи и беззаветно ей преданных. С глубокой признательностью вспоминаются работавшие в разные годы старшие врачи: С. А. Букин, В. И. Маслов, С. Д. Пшеничников, И. П. Червонский, С. И. Фортус, И. И. Клочков, А. И. Михеев, В. Ф. Мельников, М. И. Коршунова, С. Р. Израитель.

Жизнь показала правильность введения этой должности, и те­перь ни одна из станций скорой помощи нашей страны не мыслит возможности работы без старшего дежурного врача. И воспринима­ется это как само собой разумеющееся.

Постепенно Московская станция приобретала у москвичей по­пулярность, которая, в свою очередь, порождала обращаемость населения за экстренной медицинской помощью. При количестве двух бригад, работавших на Станции, трудно было добиться свое­временности прибытия. И это порождало жалобы и нарекания, Только к 1926 году стали функционировать три бригады, а в 1927— 1928 годах их было уже четыре. 1930 год был ознаменован введени­ем пятой бригады.

Скорая, как это и было намечено при ее создании, выезжала только на несчастные случаи. Внезапные заболевания, случившиеся на дому, как бы тяжелы они ни были, оставались необслуженными. Особенно плохо обстояло дело с тяжело заболевшими в ночные часы.

В 1926 году при Станции был организован дежурный пункт неотложной помощи для обслуживания внезапно заболевших на дому. В этих случаях к больным выезжали врачи на мотоциклах с колясками, а потом на маленьких машинах. Количество таких выездов увеличивалось с каждым месяцем, и наступил такой пе­риод, когда на Скорую было невозможно дозвониться, так как огромное количество людей стало обращаться по поводу внезапных заболеваний. Тогда было решено выделить неотложную помощь из состава Станции и передать ее в ведение районных отделов здраво­охранения. За Станцией было оставлено только методическое руко­водство этой службой и помощь в необходимых случаях. Такое разделение дало свой результат — число звонков на Скорую резко сократилось.

В 1927 году создается еще один вид неотложной помощи — психиатрической. Со Станции высылался автомобиль с врачом-психиатром к больным, находящимся в состоянии возбуждения, являющимся социально опасными для окружающих. В 1936 году эта служба была передана в психоприемник, находящийся в ведении городского психиатра.

Во все времена важнейшей проблемой Станции была и остается связь. В го время она была только телефонной. Двух телефонов, стоявших на столе старшего дежурного врача, стало не хватать. Их число постепенно увеличивалось. Сначала появился третий телефон, затем еще несколько аппаратов. Чтобы отличить их голоса, стали регулировать звонки, но и это не спасало положение. «Рабочая газета» от 19 октября 1930 года так описывает работу диспетчер­ской: «Тринадцать телефонов в двух смежных маленьких комнатах беспрерывными звонками взывают о помощи. В трубке то ис­терически надрывно, то угрожающе и озлобленно, то спокойно и настойчиво требуют срочной помощи. Книга записей фиксирует эти призывы: «упал ребенок с 4 этажа», «зарезали в драке», «от­равился», «задавило автомобилем» и т. д.

В этой насыщенной тревогой и гулом атмосфере врач должен спокойно выполнять свое дело. Обстановка такова, что бывали частые обмороки телефонисток. Месяц назад техническая рекон­струкция коснулась и этого уголка. Заведующий СтанциейА. С. Пучков изобрел тихую систему вызовов. С помощью ин­женера А. В. Виноградова она осуществлена пока в одной комнате. Сейчас старший врач сидит за бесшумным коммутатором-пультом, по световому сигналу принимает вызов, нажатием кнопки дает световые сигналы выезжать, и через одну-две минуты световой сигнал сообщает, что карета выехала».

Эти телефонные пульты А, С. Пучкова и инженера А. В. Вино­градова долгие годы служили Станции, подвергались неоднократ­ной модернизации. Впоследствии они были введены на станциях скорой помощи Ленинграда, Киева и других крупных городов.

В дальнейшем на Станции были внедрены многие другие техни­ческие новшества, разработанные А. С. Пучковым при содействии того же инженера А. В. Виноградова. Это указатели числа свобод­ных бригад, числа очередности бригад, карта-светоплан, на которой в считанные секунды можно было отыскать место вызова, аппарат конференц-связи. Все эти усовершенствования и изобретения значи­тельно помогали в работе персоналу Станции, повышая ее опера­тивность.