Реферат: Из комментариев к «Евгению Онегину»

От музы моея! Ни фавны рощ дубовых,

Ни нимфы диких гор и бархатных лугов,

Ни боги светлых рек и тихих ручейков

Не слышали ещё им незнакомой лиры...

(1795)

К друзьям моим

Итак, ещё имел я в жизни утешенье

Внимать журчанию домашнего ручья...

(1800)

К.Н. Батюшков

Вечер

Подражание Петрарке

Лишь месяц сквозь туман багряный лик уставит

В недвижные моря, пастух поля оставит,

Простится с нивами, с дубравой и ручьём

И гибкою лозой стада погонит в дом...

(1810)

* * *

Нетрудно заметить использование всех этих особенностей жанра идиллии в первой части Пушкинской «Деревни», которая в огромной степени может служить иллюстративным с точки зрения поэтики жанра произведением, его, так сказать, “квинтэссенцией”, “образцовость” которого в огромной степени обусловлена его общественно-политической проблематикой. Здесь мы найдём и “шум дубров”, и “светлые ручьи”, и “нивы полосаты”, и “тишину полей”, и “тёмный сад с его прохладой и цветами” и прочее, служащее образами естественной гармонии. Спустя несколько лет во время знаменитой болдинской осени в одном стихотворении Пушкин будет пародировать эти жанровые черты идиллии, то есть пародировать идиллию как жанр, но ни в коем случае не конкретное произведение конкретного автора:

Румяный критик мой, насмешник толстопузый,

Готовый век трунить над нашей томной музой,

Поди-ка ты сюда, присядь-ка ты со мной,

Попробуй, сладим ли с проклятою хандрой.

Смотри, какой здесь вид: избушек ряд убогий,

За ними чернозём, равнины скат отлогий,

Над ними серых туч густая полоса.

Где нивы светлые? где тёмные леса?

Где речка? На дворе у низкого забора

Два бедных деревца стоят в отраду взора,

Два только деревца, и то из них одно