Реферат: К вопросу об эмоциональной насыщенности межличностных коммуникаций в Интернете

«Боже, мы понимали друг друга с полуслова, казалось, будто мы знакомы 1000 лет. Мы говорили с ним обо всём и наши мысли, вкусы, взгляды на жизнь просто поразительно совпадали. Никогда не забуду, как он разложил все мои страхи по полочкам и угадал все мои мечты. Короче, что я рассказываю???- у тебя, наверняка, была такая же идиллия. Так вот, когда я начала понимать, что крыша моя медленно, но верно покидает своё законное место, я вдруг узнаю, что ему 16 лет. :-)

У меня лёгкий шок! Я не могла поверить, что 16-летний парень может писать ТАКИЕ письма.. ... Когда я прочла его стихи и прослушала одну песенку, я вообще выпала в осадок. 16 лет????? Тогда я, наверно, нахожусь в младшем школьном возрасте. Короче, долго я держалась (не хотела растлевать несовершеннолетних), но когда я прочла очередное письмо - я просто разревелась... поверь, я человек совсем не плаксивый. Плачу, только когда лук режу, а тут такое из-за какого-то письма... В общем, выслушала я мамин диагноз - "дура" :-), и настрочила ему 1 строчку "Я тебя люблю". Ну после этого и "пошла вода в хату"! Его реакция оказалась просто ошеломляющей! Мы писали друг другу по 2 раза в день, перезванивались, обменивались фотками. Хотя, знаешь, мне было параллельно, как он выглядит. Хоть Квазимодо-звонарь - я втрескалась по самые уши .:-) Я слушала те слова, которые всегда хотела услышать, мне писали просто офигенные стихи. Да плюс к этому - ещё и реагировали на каждую мою мысль объективно и с искренним интересом. Эти письма наркотиком стали. Если вдруг письмо не приходило - я просто задыхаться начинала».

Спецификой виртуальных романов по сравнению с реальными является и их «всеохватность». Виртуальная влюбленность (дальнейшее развитие этого чувства уже индивидуально) - это чрезвычайно распространенное в Сети «заболевание», нечто вроде «виртуальной кори», которой в легкой или тяжелой форме переболели практически все. Редкий новичок, начавший регулярно общаться в виртуальном социуме, не ловил себя на том, что его интерес к человеку приобретает черты романтической увлеченности.

Автор не располагает данными прямых опросов о распространенности этого явления, однако косвенные источники высвечивают весьма любопытную картину. На многих чатах имеется возможность обсуждения различных тем в режиме конференций. Тема «виртуальных романов» является одной из самых распространенных. Контент-анализ сообщений в такой дискуссии дает следующие результаты - порядка 60% респондентов прямо признаются, что переживали виртуальные романы, порядка 35%, декларируя свое отношение к этому явлению, умалчивают о своем личном опыте (не забывайте, что обсуждение происходит публично) и только порядка 5% утверждают, что понятие виртуального романа им незнакомо.

Причины эмоциональной насыщенности «доверительного» общения

Каковы же причины столь нестандартного воздействия виртуальной коммуникации на человеческие эмоции? На наш взгляд, можно выделить общекультурную доминанту, обуславливающую этот процесс и несколько специфических характеристик, присущих только виртуальности, которые играют роль своеобразного катализатора эмоционального всплеска

Общекультурная доминанта поведения.

Под общекультурной доминантой мы понимаем социокультурную ситуацию, сложившуюся к концу 20 века в результате социальной революции, связанной с колоссальными изменениями форм, способов и образцов жизни человека.

Все эти изменения стали возможным благодаря начавшемуся еще в прошлом столетии процессу трансформации опыта сознания, фундаментальных сдвигов в формах человеческого мышления. Двадцатый век прошел под знаком окончательной секуляризации сознания - вспомним ницшеанское «Бог умер!». Вера в бога сменилась верой в технический прогресс, однако возрастающая значимость рационального начала в жизни человека имела своим следствием обеднение начала эмоционального.

В абсолютном большинстве случаев именно наука стала основой мировоззрения - наука, а не религия, а это значит, что в интересующем нас аспекте была разорвана одна из нитей, связывавшая человека со сферой смысла, которая задавала спектр эмоционального напряжения человека. За последней чертой ничего нет, на человека повеяло холодом и экзистенциальным одиночеством. То, что впервые было осознано и поставлено как тема кальвинизмом - одиночество человека перед богом и невозможность коллективного спасения, на новых основаниях было постулировано и в 20 веке. Человек проходит свой путь один и каждый ответственен за него, только теперь не стало той высшей инстанции, которая спасает и наблюдает.

Наряду с этим процессом шел и распад традиционного общества, в результате которого трансформировались эмоциональные компоненты социальных связей. В результате чего человек превратился в подобие винтика, вписанного в социальную жизнь, организованную по образу гигантской мегамашины (Л.Мэмфорд). Эмоциональная сфера доиндустриального общества была разрушена, а новой, общей для всех, матрицы так и не появилось. При отсутствии прежней жесткой детерминированности ее приходится создавать индивидуально, методом проб и ошибок. Проблемы «эмоциональной нищеты» вследствие изменений, произошедших в сфере культуры, рассмотрены в работах Э. Дюркгейма, Р. Мертона, Э. Фромма и других исследователей.

Наряду с этим в 20 столетии мы наблюдаем рост урбанизации, распад традиционных форм семьи, частую смену работы и места жительства, ставших нормой. Все это привело к изменению ритма жизни и увеличению числа социальных контактов. Однако количественный рост сказался на качестве - при увеличении числа социальных контактов, снизилась их глубина, эмоциональная окрашенность. Подавляющая часть наших социальных контактов утилитарна, их возникновение и содержание функционально, а на эмоциональные привязанности зачастую просто не остается времени. Человек все чаще и чаще сталкивается со стрессовой ситуацией, порожденной одиночеством и обеднением эмоциональной жизни. Как следствие - особую актуальность, особенно в больших городах, приобрела тема одиночества - причем не только для пожилых людей, но и людей в возрасте максимальной социальной коммуникативности.

В силу всех вышеперечисленных факторов жизнь современного человека эмоционально обеднена. Механизмы компенсации этого явления могут быть самыми различными. К примеру, некоторыми исследователями, расцвет массовой культуры в современном обществе связывается именно со слабой насыщенностью эмоциональной жизни, а боевики, фильмы ужасов, эротика и т.п. являются не чем иным, как суррогатной компенсацией, основное назначение которой чисто утилитарно - повысить уровень адреналина в крови. На наш взгляд, общение в виртуальном социуме часто выполняет ту же функцию (хотя это и не является единственной функцией такого общения), однако, на наш взгляд, в отличие от приведенного примера с массовой культурой, чувства, переживаемые в Сети, отнюдь не являются суррогатом.

Преимущества виртуальности

Между тем, пожалуй, самым распространенным аргументом противников «виртуальных знакомств» является именно суррогатность, неполноценность такого рода контактов. Дескать, настоящие чувства и эмоции переживаются исключительно в реальной жизни, а все, что не реально, неполноценно по определению. И в этом мнении есть определенный резон, действительно, возможна ли полноценная эмоциональная связь или тем более любовь межу людьми, если при их общении задействовано только одно из пяти человеческих чувств - зрение, да и то не по прямому назначению, а опосредовано выполняя функцию слуха?

Вопрос, конечно же, риторический, на мой взгляд, истинность виртуальных чувств не подлежит сомнению, однако показательно отмеченная в нем специфичность виртуального общения.

Между тем вопрос, поставленный мною выше - как объяснить эмоциональную насыщенность «доверительной» формы виртуального общения пока остается без ответа. В самом деле, общекультурная «эмоциональная бедность» действительно имеет место быть, однако что мешает ликвидировать ее в реальной жизни? Почему эмоциональная близость часто возникает именно в виртуале, причем не только у одиноких и несчастливых в реальной жизни людей?

На мой взгляд, дело именно в отмеченной выше специфичности виртуального общения. Можно выделить несколько факторов, способствующих, а иногда и прямо провоцирующих возникновение эмоциональной близости и привязанности.

Исследования социальных психологов установили, что существуют две детерминанты, обуславливающие возникновение первоначального влечения к человеку.

Первая - это «близость функциональной дистанции». То есть приязнь возникает между людьми, которые живут, учатся или работают неподалеку и часто сталкиваются в повседневной жизни. Как это не тривиально, но социологами установлено, что романтические поиски любви на краю света имеют очень мало общего с реальностью.

На первый взгляд, это скорее аргумент «против» виртуальных контактов, ведь не секрет, что виртуальные социумы состоят из людей, разбросанных по всему земному шару. Однако на самом деле обычно «виртуалы» встречаются со своими виртуальными друзьями много чаще, чем с друзьями реальными. Очень часто (особенно в начальный период) эти встречи происходят едва ли не каждый день и чаще, чем с «виртуальными знакомыми» общаются только с самыми близкими людьми.

Здесь надо сделать очень важную пометку - если виртуальный социум и напоминает коммунальную квартиру, обитатели которой сталкиваются между собой ежедневно, то это очень многонаселенная квартира. Фактически у человека, влившегося в виртуальный социум, количество социальных контактов увеличивается на порядок. Его коммуникативные возможности расширяются почти беспредельно, каждый день приносит несколько новых знакомств. В реальной же жизни круг возможных знакомств весьма и весьма ограничен, особенно при устоявшемся стиле жизни.

Второе обязательное условие возникновения расположения и взаимной приязни - это физическая привлекательность. Как показали исследования Элайн Хатфельд, для возникновения влечения между незнакомыми ранее людьми только одна вещь действительно имела значение на начальном этапе - физическая привлекательность. Чем привлекательнее человек, том больше он вам нравится и тем более вы склонны продолжить знакомство, причем этот принцип характерен как для мужчин, так и для женщин. По сути, физическая привлекательность служит критерием первичного отбора, на подсознательном уровне выбраковывая неинтересные для нас экземпляры еще до знакомства, и впоследствии мы идем на контакт и тем более закрепляем его только с теми, кто прошел через это «первичное сито».

Понятно, что в виртуальности первичный отбор по этому критерию просто не существует. Вследствие изначальной невидимости собеседников внешность человека в период знакомства не имеет никакого значения. Но так как свято место пусто не бывает, в виртуальности визуальный принцип отбора заменен принципом, который в реальной жизни детерминирует не начальное, а дальнейшее развитие отношений и определяет, станет ли знакомство дружбой. Имеется в виду сходство установок, убеждений и ценностей. Если они подобны нашим, то велика вероятность возникновения не только взаимного расположения, но и эмоциональной близости. Часто «прилюдное» общение в виртуальном социуме служит возможностью выделить из общей массы интересных вам (только не внешне, а внутренне) людей и перейти к более близкому знакомству.

Tаким образом, в реальности для того, чтобы мы перешли к оценке человека как такового, его личности он должен удовлетворить двум условиям - находится в непосредственной близости от нас и часто с нами контактировать и быть для нас физически привлекательным. Надо ли говорить, сколько духовно близких нам людей остаются вне нашего внимания, и насколько увеличивается возможность знакомства с потенциально близким человеком в виртуальности?

«Стимулянты» виртуальности

Мы рассмотрели условия, создающие предпосылки для возникновения влечения к человеку, увеличивающие вероятность потенциальной возможности близких отношений. Однако и в реальной жизни у людей возникает «предчувствие любви», зарождения влюбленности, однако оно далеко не всегда реализуется. Поэтому рассмотрим особенности виртуальных коммуникаций, провоцирующие переход от приязни к более близким отношениям.

Но сначала - об одном весьма показательном эксперименте, проведенном Кеннетом Джергеном, Мэри Джерген и Уильямом Бартоном в далеком 1973 г., когда ни о какой виртуальности человечество и не подозревало. Они пригласили 8 незнакомых человек разного пола провести час в абсолютно темной комнате. Участникам эксперимента было заявлено, что нет никаких правил, регулирующих их поведение по отношению к другим. По истечении часа участников поодиночке выведут из комнаты и никакой возможности встретится в будущем у них не будет. Одновременно была набрана еще одна, контрольная группа, участники которой находились не в темной, а в освещенной комнате. Участники контрольной группы просто сидели и беседовали. Но в экспериментальной группе возникло стремление к интимности и нежности. Они меньше разговаривали, но больше говорили «о самом главном». 90% участников намеренно прикасались к кому-нибудь, 50% обнимали соседей. Не понравилась анонимность очень немногим, большинство были очень довольны и предлагали повторить эксперимент бесплатно.

Бесплатно... Знали бы участники и устроители эксперимента, что вскоре люди сами будут платить деньги за подобное времяпрепровождение. А если серьезно, то экспериментаторами ненамеренно с большой степенью приближения был смоделирована ситуация виртуального социума. По сути, мне остается только прокомментировать условия эксперимента, которые спровоцировали подобное поведение

Во-первых, и на это абсолютно правильно указывали исследователи, это анонимность. Даже покинув «открытый эфир» виртуальности, где анонимность культивируется и человек чаще всего обозначен только ником, и, назвавшись в «приватности» своим реальным именем, человек остается не более чем образом, «бликами на экране монитора». От реального человека остаются только мысли, эмоции и т.п. в меру способностей переданные в письменном виде. Причем анонимность не следует понимать исключительно как отсутствие ответственности (хотя это присутствует, но об этом ниже). В силу того, что человек представлен исключительно через тексты и, по сути, отожествлен с ним, его собеседник не имеет о нем никакой информации, даже первичной, считываемой при визуальном контакте - пол, возраст, социальное положение и т.п. Кроме того, при знакомствах в реальности довольно часто определенную информацию о человеке мы получаем еще до знакомства. В виртуальном же социуме абсолютное большинство знакомств - это случайные знакомства. Поэтому каждый встреченный человек в Сети - это изначально ТАЙНА, ЗАГАДКА. Непонятное же всегда притягивает, загадка требует отгадки, такова человеческая природа.

Как мы уже отмечали, весьма значимо и такое следствие анонимности, как отсутствие ответственности. Одна единственная возможность в любой момент прервать связь и навсегда исчезнуть в не имеющей границ Сети позволяет себя вести несколько иначе, чем в реальности. Во-первых, это позволяет людям в виртуале быть более откровенными, открытыми, чем в реальности. Возникает эффект «разговора в поезде», когда незнакомым людям выворачивают душу наизнанку, потому что понимают, что при малейшем желании «возможности встретится после эксперимента не будет» и лишены опасения «потерять лицо», разоткровенничавшись со знакомым человеком. Следствием подобной откровенности становится атмосфера интимности, возникающая между собеседниками, которая, по мнению Джурард, способствует зарождению любви.

Однако, на мой взгляд, понятие «отсутствие ответственности» не следует понимать как банальное «все равно жена (муж) не узнает», а виртуальные социумы уподоблять курортам, где, как известно, все мужики холостые, а все женщины незамужние. Все несколько сложнее. Как бы не стремился человек в Сети «быть самим собой», он ВСЕГДА не тождественен себе реальному. Ваш виртуальный двойник не похож на вас хотя бы потому, что он действует, да что «действует» - живет в мире, принципиально отличном от реального. И это осознанно или на бессознательном уровне понимается большинством «виртуалов». Отношения реального человека и его виртуального воплощения больше напоминают отношения между Творцом и его Творением. А Творение часто обретает известную самостоятельность и примеры неожиданно для автора выскочившей замуж Татьяны у А.С. Пушкина или надумавшего стреляться Вронского у Л.Н. Толстого скорее правило, чем исключение. Впрочем, философского осмысление отношений реальной и виртуальной личности еще ждет своего исследователя.

Таким образом, персонаж в определенной мере дистанцируется от автора. Реальный человек может быть женат и счастлив в браке, но к его виртуальному воплощению это применимо весьма условно. Поэтому, подобно тому, как «у королев не бывает ног», «виртуалы» не бывают несвободны. Между прочим, вопрос «Является ли виртуальный роман реальной изменой» стал в виртуальности весьма значимой морально-этической проблемой. И любое решение, как и механизмы поведения, являются сугубо индивидуальными. Кто-то заведомо отрицает всякую связь виртуала с реальностью, подводя под это идейную базу или просто считая, что в виртуальности все «понарошку». Другие же, следуя изречению «изменяя в мыслях, ты уже изменял» намеренно избегают самой возможности «виртуальных романов». Очень часто для этого используется намеренно негативная самопрезентация. К примеру, одна очень инте