Второй вопрос — допустимы ли какие-либо вмешательства в человеческий геном и если да, то какие и с какими целями. В рамках так называемой гено терапии уже вводят человеческие или чужеродные гены в соматические (телесные) клетки, и это, по-видимому, особых этических и юридических проблем не вызывает. Теперь речь идет об изменениях генома тех клеток, которые образуют «зародышевый путь», то есть потенциально могут дать начало следующим поколениям. Способы такого вмешательства уже сейчас достаточно разнообразны, и они будут все более и более многообразны в самом ближайшем будущем.

Биолог может сформулировать поставленные вопросы, но чисто научного ответа на них нет. Рассматривая эту проблему, надо, по-видимому, отталкиваться от нескольких ключевых положений, которые могут бьпь сформулированы следующим образом.

Каждый человек уникален и неповторим по всем своим психическим и физическим качествам (за исключением редко появляющихся однояйцовых близнецов, которые, развиваясь в самостоятельные личности, остаются по большинству свойств копиями друг друга). Врожденные свойства человека закладываются в момент слияния Родительских половых клеток. Данная пара Родителей может произвести миллиарды Разных сочетаний своих генов, и какая комбинация реализуется — есть дело Случая (или Бога, если Бог управляет случайностью).

Во всех обществах и культурах (кроме самых примитивных, где еще не сложился институт семьи) каждый ребенок всегда происходил от двух родителей, которые обычно ему были известны.

К XXIвеку общепризнано, что человек не является товаром; торговля людьми относится к явно криминальной сфере.

Широко принимается, что лишение человека жизни является недопустимым. Это положение, однако, достаточно спорно, как применительно к практике смертной казни по решению суда, так и к эвтаназии — помощи в безболезненном уходе из жизни неизлечимых и физически страдающих больных.

С научной точки зрения не следует стремиться к генетическому «улучшению» человеческого рода; во-первых, разнообразие является условием благополучного существования любой популяции живых организмов, в том числе и человека; во-вторых, невозможно на научной основе сформулировать критерии, которым должен соответствовать «идеальный человек».

Отталкиваясь от этих положений, попробуем рассмотреть недавно проведенные или ожидаемые эксперименты с человеческими клетками и зародышами.

Терапевтическое «клонирование». На самом деле эта процедура настоящим клонированием не является, поскольку не сопровождается помещением способного к развитию зародыша в матку женщины. Речь идет о манипуляциях с соматическими клетками, приводящих к их «омоложению». Получение таким образом стволовых клеток для использования в медицинских целях принципиально не отличается от пересадки кожи с одной части тела на другую при лечении ожогов или трансплантации костного мозга от одного человека другому. Употребление при этом термина «клонирование» только создает ажиотаж и вводит в заблуждение.

Репродуктивное клонирование. Если полученный «в пробирке» зародыш с генетическим материалом соматической клетки возвращается в матку, создается возможность действительно получить клон, то есть существо, копирующее физические и врожденные психические свойства донора генетического материала. Вероятно, такие дети появятся в ближайшие годы — слишком уж много говорится об этой возможности. Опасности для генетического благополучия человечества (для человеческого генофонда) клонирование представлять не может — эта процедура никогда не заменит естественное воспроизводство и не сможет заметным образом сократить разнообразие генотипов в человеческих популяциях. Естественно, научные возражения против клонирования заключаются в том, что технически процедура недостаточно отработана и может привести к появлению физически дефектных детей. Кто в таком случае несет за это ответственность? Кто будет содержать и воспитывать неполноценного ребенка? Сомнительность с этической точки зрения процедуры клонирования состоит в том, что нарушаются естественные принципы уникальности личности и происхождения каждого человека от двух родителей. Можно опасаться, что в семье и обществе «клонированный» ребенок не будет чувствовать себя комфортно, а его психическое развитие заведомо будет проходить с искажениями. С религиозной точки зрения рождение каждого человека выражает промысел Бога (при этом предполагается, что Бог управляет случайностью, или, иначе говоря, «играет в кости»). В таком случае смерть человека есть тоже Божий промысел, следовательно, надо осуждать и реанимацию, особенно выведение человека из состояния клинической смерти. Последнее, однако, делается с благой целью — помочь человеку. Тогда надо рассматривать и оценивать и мотивы для клонирования: есть ли это тщеславие, эгоизм, стремление к материальной выгоде или желание бесплодных родителей иметь детей, воспроизводящих их генотип. Можно представить и такую ситуацию, когда 50летние родители, потерявшие сына или дочь, хотят воспроизвести своего ребенка. Если соматические клетки были соответствующим образом законсервированы при жизни человека, они могут быть использованы для клонирования.

Рассмотрение мотивов для клонирования переводит проблему из этической или религиозной плоскости в юридическую: допустимость клонирования в каждом конкретном случае могла бы решаться так же, как и вопрос об усыновлении ребенка (разумеется, с возможностью ошибок, криминальных ситуаций и тому подобного).

Производство генетически модифицированных детей. Первые такие дети были получены доктором Коэном. Как указывалось, в этих случаях в оплодотворяемую invitroяйцеклетку пересаживали митохондрии другой женщины. Если все полученные с помощью этой процедуры дети развиваются нормально (сообщения о противном не было), то трудно найти весомые аргументы против данного метода преодоления бесплодия. В митохондриальной ДНК находится 37 генов; от женщины — донора цитоплазмы ребенок получил 37 генов вдобавок к 30 000 генов от матери и 30 000 генов от отца. Трудно признать, что у данного ребенка две «матери» (к тому же надо напомнить, что митохондриальные гены не сказываются заметным образом на физических или психических признаках). Нельзя опасаться и каких-либо юридических коллизий в случае проведения таких операций. Пересадка в яйцеклетку может восприниматься так же как, например, переливание донорской крови новорожденному с той, конечно, разницей, что пересаженные митохондрии могут сохраняться в клетках в течение жизни и даже быть переданы потомству (если полученный таким образом ребенок — девочка). Подобные эксперименты открывают путь для пересадки в человеческую яйцеклетку чужих ядерных генов. Пересадка отдельных генов человека в яйцеклетку с лечебными целями вряд ли может вызывать возражения. Показания к подобным пересадкам следует ограничивать решением медицинских задач. Удовлетворение родительского тщеславия выдающихся способностей — в перспективе это может стать реальным) должно быть исключено.

Следует запретить и пересадку генов других организмов, поскольку возможные последствия таких манипуляций заранее рассчитать невозможно, а с эмоциональной, этической или религиозной точек зрения создание человека с животными (растительными, бактериальными) генами, скорее всего, будет вызывать общее неприятие.

Производство детей запланированного или желаемого генотипа. Речь идет об отборе среди многих полученных «sпробирке» зародышей тех, которые имеют желаемый генотип. По мере достижения все большего успеха в расшифровке генома человека число генных вариантов, которые можно будет тестировать, стремительно возрастет. Проведение искусственного отбора эмбрионов есть явное стремление к соперничеству с Божьим промыслом и, очевидно, с религиозной точки зрения будет осуждаться. Когда речь идет об исключении зародышей с явно патологическими генами, чисто научных возражений быть не может. Сколь, однако, далеко можно идти по этому пути? Вправе ли родители «заказывать» ребенка с генами долголетия, музыкальных или математических способностей, с определенным цветом глаз или формой носа? Все это в ближайшие 10 лет может стать реальным. Как и в других случаях, по-видимому, должны рассматриваться цели данной манипуляции и обоснованность желаний родителей. Разумеется, законодательные ограничения будут способствовать уходу части клиник и лабораторий репродукции «в подполье», однако серьезной общественной опасности деятельность подобных клиник представлять не может из за ограниченного круга их клиентов.

Проблема состоит в том, что ребенок превращается в товар и может стать не целью, а средством. Так уже происходит при использовании клеток «запланированного» ребенка для лечения его ранее родившихся братьев и сестер. Легко представить цепочку вариантов такой ситуации, ведущую к преступлениям.

Итак, достижения экспериментальной генетики и эмбриологии позволяют производить на высших организмах совершенно фантастические эксперименты. Многие из этих достижений могут быть применены и к человеку. Открывающиеся возможности требуют широкого обсуждения, причем не только в среде специалистов. Обществу необходим если не консенсус, то, во всяком случае, определенное мнение большинства о приемлемости или недопустимости тех или иных генетических манипуляций (как, например, выработалось отношение к аборту и к эвтаназии). Разумеется, общественность должна быть хорошо информирована о сути новых достижений науки, о получаемых результатах и о возможных негативных последствиях.

III . КОМУ НУЖНЫ КЛОНЫ?

Человека клонирование недопустимо очень велик так называемый генетический груз. Фактически становление каждого нового человека в мире сопряжено с полноценной генетической эволюцией его генетической системы (имеется в виду то, что писал Симон Эльевич Шноль в публикации по поводу клонирования в Московских новостях" от 11 25,01.98) генетическая информация как бы созревает по: жизни, проходя несколько своих метаморфоз со значительными самоорганизованными перестройками в течение внутриутробного развития, при рождении, половом созревании, кризисе середины жизни. Причем путей индивидуальной эволюции несколько в зависимости от питания, образа жизни, национальной нагрузки, социальной реализованности, комфортности личной жизненного пространства и так далее.

Важна не научная истина, а общественный резонанс. Собственно, мнение большинства и есть истина, по краиней меpe, для того социума который это большинство составляет. Как в истории царскими останками, где при всей очевидности каждый старается присовокупить свой голос в связи с общественно значимой темой, вызывающей резонанс особо широкой аудитории. В результате имел место мощный стимул и финансирования одной частной задачи к, финансирования, которого в таком объеме не получают исследования по молекулярной генетике и генетическому маркированию.

Казалось бы, тема исчерпана, остается лишь следить, если это интересно, за ее отражением в прессе и в законотворчестве или заняться другим делом. Но вот теперь самое существенное для генетических экспериментов над живыми существами совершенно не требуются пробирка и лабораторные действия. Наоборот, без них даже роще, имея в виду, что человек как генетический объект практически не подается прямым лабораторным воздействиям, но при этом имеет в своем геноме специальный механизм, легко переключающий индивидуальное генетическое развитие на другие пути, соответствующие не жизни, но переживанию. И дело здесь не в уровне развития современной науки, а в эволюционнoгенетической конституции самого человека. Речь не идет о лабораторных исследованиях клеток и тканей для самых различных вполне гуманных целей, например, изучения генома человека или компенсаторного влечения (преодоления) бесплодия, останавливать которые более чем аморально.

Для массового клонирования отупевших существ с искусственно организованным интеллектом не нужны также сети специальных фантастических обучателей или психическое зомбирование. На земле еще живы миллионы людей очевидцев и участников «глобального эксперимента» холокоста (греч. катастрофа), в котором сотни миллионов погибли когда стрессовые эффекты, разрушение института семьи породили особую форму человека, человека жестокого, со своей неестественной эстетической категорией роли сверхценности. Однако нечего пенять на Сталина, Гитлера, Пиночета, Пол Пота: потребность в высшем авторитете определяется массовым распространением болезней сна и общения, неспособностью поддерживать естественное общение на паритетной основе. То есть именно тот фактор, который выталкивает людей на арену борьбы против чего-нибудь и в отсутствие вождя.

На глазах всего мира "эксперимент" продолжается в Ираке. С некоторой попыткой камуфляжа тот же эксперимент произведен над Чечней и до того Абхазией. И, на что широкой аудитории, как правило, просто наплевать, аналогичный эксперимент в масштабах всей России производится над братьями меньшими человека. Потому что массовое воспроизводство бездомных и полупородных собак равносильно массовому издевательству над ними. Ведь если люди ищут альтернативу человеческому общению в собаке, дистанцируясь четвероногим и часто ущербным существом от себе подобных, то это значит, что они вообще не способны поддерживать без стрессов нормальную среду вокруг себя и для собаки в том числе. А без этого искусственное существо, лишенное наших "витаминов цивилизации" (фактически компенсаторов эмоциональной депривации) в форме табака, кофе, алкоголя, существовать не способно.

Пример собак влечет другой пример, столь же порождаемый "издержками демократии", борьба против использования шкур животных для престижной одежды, требования к коммерческому качеству которых поддерживают их высокую породность и тем самым контролируют генетическую и, следовательно, психическую полноценность. Защитники животных фактически борются за право распространить свою психическую неустроенность на максимальное число живых существ с интеллектом.

Прошлые запреты на генетико-инженерные эксперименты вызывали здоровый сарказм трезвомыслящих ученых "глупо запрещать делать днем в пробирке то, что без всяких приспособлений и с большим удовольствием люди делают ночью.

Современная наука создала продвинутую систему знаний. Теперь нет нужды потрошить человека или детально исследовать его геном для того, чтобы понимать, что с ним происходит и какой исход будет иметь его текущее состояние. И уж тем более понятно, кому выгодно насаждать массовый сихоз по поводу заведомо ложной угрозы. Удивительно, насколько еще не так давно любой собеседник мог считать себя специалистом в немощи генетики (только воспитание!), тем более, чем дальше он от нее был Слово «инбридинг» воспринималось на уровне порнографии, и отечественные оригинаторы пород собак, норок, овец и многих других тщательно истребленных, как и все отечественное, выказывали немалое мужество при воспроизводстве уникальных форм и особенно стабилизации, следующей за породообразованием, что невозможно без инбридинга. Сейчас разгул генетической демократии ударился в нечто диаметрально противоположное воспроизведение полностью идентичныхкопий. Пусть инбридинг здесь неупоминается, но у человека и это невозможно.

Кстати, получение нового организма с помощью генетической информации из зрелой клетки (фетализация) широко используется в биотехнологии растений, в том числе и генно-инженерной, но опять же для противоположных целей. Так получают, точнее, пытаются получать, принципиально новые, не существующие в природе формы. Еще точнее, занимающиеся подобными разработками лаборатории получают финансирование таким образом, но фактически они заняты чисто исследовательской работой по изучению общих законов структуры, функционирования и организации генетической информации. Этот секрет Полишинеля так и не выплыл на страницы печати, несмотря на откровенную мотивацию протестов против запрета на клонирование со стороны именно тех, кто рассчитывает на шальное финансирование своих работ в связи с волной в прессе.

Заключение

5 февраля 1998 года состоялось расширенное заседание комитета по геополитике Государственной Думы РФ "Проблемы клонирования и перспективы контроля над пространством" под председательством Алексея Валентиновича Митрофанова, цель которого высказана им в опасении: "Как известно, проблема клонирования в последнее время начала бурно обсуждаться. Здесь важно оценить, какие существуют перспективы, и определить, можно ли вообще ставить преграды на пути научных исследований. Не является ли это очередной международной интригой американцев, которые давят на других в смысле запрещения, а сами будут вести данные исследования гденибудь в Мексике. Надо разобраться: это действительно борьба за нравственность или политическая игра г А то мы всегда первые: если распустить Варшавский Договор, то без гарантии, если выводить войска то первыми...". Здесь же прозвучали и все другие мыслимые оценки волны общественного резонанса от напоминания о мнении Клинтона и Коля («Нельзя потерять консенсус в обществе и запрет на клонирование это гарантия мира на планете») до единственно естественного: «Никто никогда не будет заниматься клонированием потому что наш естественный половой инстинкт не переборешь».

Список литературы

1. Орлова М.Е. Клонирование человека/ М.Е. Орлова // Человек.1998. — 3. 39.