Реферат: Концепция антропосоциогенеза как концепция космического и земного
Сама земная форма жизни возможна только при определенных физических и химических условиях (температура, присутствие воды, солей и т.д.). Прекращение же жизненных процессов, например, при высушивании семян или глубоком замораживании мелких организмов, не ведет к потере самого свойства жизнеспособности. Если структура вещества сохраняется неповрежденной, то она при возвращении ее к нормальным условиям обеспечивает восстановление жизненных процессов.
Также для возникновения жизни нужны определенные диапазоны температуры, влажности, давления, уровня радиации, определенная направленность развитая Вселенной и время. Взаимное удаление галактик приводит к тому, что их электромагнитное излучение приходит к нам сильно ослабленным. Но если бы галактики сближались, то плотность радиации во Вселенной была бы столь велика, что жизнь не смогла бы существовать.
Углерод был синтезирован в звездах-гигантах несколько миллиардов лет назад. Если бы возраст Вселенной был меньше, то жизнь также не могла бы возникнуть, ибо планеты должны иметь определенную массу для того, чтобы удерживать атмосферу.
Сама научная постановка проблемы возникновения жизни принадлежит Энгельсу, считавшему, что жизнь возникла не внезапно, а сформировалась в ходе эволюции материи. В этом же ключе высказывался и Тимирязев: "Мы вынуждены допустить, что живая материя осуществлялась так же, как и все остальные процессы", то есть путем эволюции... Процесс этот, вероятно, имел место и при переходе из неорганического мира в органический".
2. Проблема появления человека на Земле
Как и в вопросе происхождения Вселенной и жизни вообще, существует свое представление и о божественном творении собственно человека. "И сказал Бог; сотворим человека по образу своему". А в индийской мифологии мир трактуется, как происходящий из первого прачеловека - Пуруши.
Во многих первобытных племенах были распространены представления о том, что их предки произошли от животных и даже растений (на этом основано представление о тотемах). Именно такие верования встречаются у так называемых "отсталых" народов и до сих пор. В античности же высказывались мысли о естественном происхождении людей из ила (Анаксимандр). Тогда же заговорили о сходстве человека и обезьяны (Ганнон из Карфагена).
Гипотезу африканской прародины современного человека в своем варианте поддержали генетики. Американский исследователь А. Уилсон, совместно с коллегами из Калифорнийского университета, предложил гипотезу так называемой "Африканской Евы": все современное человечество, по мнению этого автора, произошло от одной женщины, жившей в Африке, южнее Сахары, примерно 100-200 тыс. лет назад. Этот вывод базируется на анализе мирового распределения типов митохондриальной ДНК. Предполагается, что НоmoSapiens из африканского центра расселился затем по всей ойкумене, вытесняя все другие группы гоминид (без метисации). Эта гипотеза основана на серьезных статистических расчетах и, хотя в настоящее время достаточно резко критикуется, является несомненным вкладом в обоснование моноцентристской теории генезиса современных рас.
Однако у этой гипотезы есть "слабое" место, постулируемое А. Уилсоном, как "вытеснение без метисации". Но вряд ли можно представить себе существование каких-то непроницаемых внешних барьеров, которые могли бы предотвратить смешение людей при их контактах в периоды их активных миграций. Кроме того, как отмечалось выше, палеоантропологические материалы свидетельствуют скорее в пользу метисации на самых различных уровнях эволюции гоминид.
Вариабельность признаков двух эволюционных стадий (Ноmoerectus и Ноmosapiens) наводит на мысль об отсутствии таксономической, а следовательно, и биологической обособленности разных групп гоминид. Так что идея объединения всех представителей рода Ноmo в один вид представляется вполне разумной. Таким образом, судя по всему, имела место "сетевидная эволюция" как нечто присущее роду Ноmo, как следствие особенностей его бытия и развития. Поэтому гипотеза "Африканской Евы" представляется слишком односторонней, ибо она не учитывает связей и взаимоотношений внутри многообразного, быстро развивающегося конгломерата групп, каким во все времена было человечество.
В настоящее время в связи с ажиотажем вокруг НЛО в моду вошли версии о происхождении человека от внеземных существ, посещавших Землю, или даже от скрещивания космических пришельцев с обезьянами.
Однако так или иначе господствует в науке с 19 века вытекающая из теории эволюции Дарвина концепция происхождения человека от высокоразвитых предков современных обезьян. Она получила в 20 веке генетическое подтверждение, поскольку из всех животных по генетическому аппарату ближе всего к человеку оказались шимпанзе. Дарвин утверждал, что движущая сила биологической эволюции - борьба за существование и естественный отбор в ней наиболее приспособленных и сильнейших.
В основе его предположения лежит идея, что кажущаяся целесообразность, гармоничность, даже красота живой природы порождены игрою случая, а правила этой игры ограничены лишь безличными и слепыми законами природы. Поскольку человек, очевидно, имеет много общего с другими живыми существами, то вполне логичным было и следующее соображение Дарвина: причина появления "венца творения" - человека - тоже лишь совпадение ряда случайностей. Эти идеи господствуют в биологии и антропологии и по сей день.
3. Доказательство родства человека и животных
Собственная родословная всегда интересовала людей больше, чем происхождение растений и животных. Попытки понять и объяснить, как возник человек, отражены в верованиях, легендах, сказаниях самых разных племен и народов. В решении этой проблемы особенно обостренно проявляется борьба материалистических и идеалистических взглядов. Долгое время научные знания были слишком отрывистыми и неполными, чтобы решить проблему происхождения человека.
В 1859 г. в Лондоне вышла книга английского естествоиспытателя Ч. Дарвина "Происхождение видов путём естественного отбора". Книга сразу стала объектом всеобщего внимания. Её злобно бранили, предавали анафеме с церковных кафедр, ехидно и едко высмеивали в светских салонах и бульварной прессе, а сам Дарвин на несколько лет стал излюбленной мишенью юмористов и карикатуристов. Но ею же восхищались и передовые умы того времени. Редко сугубо специальные исследования вызывали столь мощный и длительный общественный резонанс. Чем же нарушили покой верующего обывателя, священнослужителей и учёных-эволюционистов опубликованные Ч. Дарвином труды?
Прежде всего это было вызвано тем, что здесь впервые было строго научно доказано естественное природное (а не божественное) происхождение человека, а также выявлена и аргументирована закономерная генетическая связь этого биологического вида с высшими млекопитающими. Открытие Ч. Дарвином животного происхождения человека произвело настоящий переворот в мировоззрениях, научных, житейских представлениях современников. Как никогда остро встал вопрос о рубеже животного и социального миров, характере их связи и мысленной реконструкции переходных форм.
Однако господство теолого-идеалистических и метафизических взглядов на сущность жизни лишало науку того времени надёжной мировоззренческой основы, необходимой для объективного анализа столь сложных и во многом неожиданных проблем. Даже передовые учёные, стремившиеся к познанию закономерностей природы, не избегали принципиальных ошибок.
Одни из них абсолютизировали прямое воздействие внешней среды на организм, рассматривая развитие животного мира как жёстко детерминированное изменением окружающих условий. Другие, наоборот, неправомерно преувеличивали роль инстинктивно-рефлекторных "поведенческих программ" высших животных и их автономность по отношению к среде обитания. Но так или иначе обе крайности сходились поскольку допускали существование некоей нематериальной, внеприродной силы - источника "высшей целесообразности". Иначе говоря, одна телеология здесь смыкалась с другой телеологией. Метафизическое мышление естествоиспытателей металось между тезисами о "животной сущности"» человека и о "социальности" животного мира, между концепциями катастрофизма (Ж. Кювье) и плоского эволюционизма (Ж. Сент-Илер).
Однако идея природного происхождения человека в известном смысле, как говорят, "носилась в воздухе". Создатель первого учения об эволюции органического мира, французский естествоиспытатель Жан Батист Ламарк, в полемике с которым родился, можно сказать, дарвинизм, за полвека до появления дарвиновского "Происхождения видов"» в книге "Философия зоологии", высказал мысль о том, что человек мог произойти от наиболее совершенной из обезьян, вроде шимпанзе, в процессе её приспособления к изменениям окружающей среды. И вместе с тем, исходя из опровергнутой впоследствии генетикой концепции, согласно которой наследственность целиком определяется взаимодействием организма со средой, ибо упражняемые органы усиливаются и развиваются, а неупражняемые ослабевают и атрофируются, он не смог пойти дальше констатации того, что между обезьяной и человеком образовалось "как бы незаполненное место".
Пути преодоления интуитивно нащупанной им "эволюционной пропасти" между высшими человекоподобными приматами и людьми Ламарк не увидел и не мог увидеть. Сколько бы не упражняли свои органы шимпанзе в течение миллионов лет, дорога "в люди" для них заведомо была закрыта. Никакое наследование благоприобретённых (т. е. сближающих с человеком) биологических признаков не могло и никогда не сможет вывести их за пределы животного мира, а заглянуть в эволюционное "позавчера" - в сторону общего ископаемого предка шимпанзе и человека - с целью выявления движущих сил развития органического мира в факторах, лимитирующих и "направляющих" наследственные изменения в определённое русло, автор ламаркизма в силу метафизической ограниченности своего учения не смог. Поэтому загадка происхождения человека из недр органического мира оказалась для него неразрешимой, а высказанная на этот счет догадка ничем в его многолетних научных исследованиях подкреплена не была и, в конце концов сам Ламарк от неё отошёл.
Дарвин, преодолев однолинейный детерминизм Ламарка, блестяще разрешил биологический аспект этой проблемы. Он доказал, что в качестве движущей силы прогрессивной эволюции животного мира выступают изменчивость, наследственность и естественный отбор. Последний играет роль своеобразного фильтра случайностей органического развития, влияющих на отклонение в эволюции живых существ, благодаря чему преимущественно выживают и оставляют потомство не только самые сильные, наиболее приспособленные к тем или иным природным условиям, но и самые пластичные в эволюционном смысле виды, популяции, особи.
Естественный отбор в дарвинистской концепции по сути дела оказывался активным посредником, как бы связующим звеном между организмом и средой, морфологией и функционированием, изменением среды и адаптации по отношению к ней. Дарвин благодаря стихийно-диалектической методологии, использованной им при разработке триады "изменчивость - наследственность - естественный отбор", сумел во многом преодолеть ограниченность представлений своего времени и аргументировано доказать, что нет ничего сверхъестественного, никакой богом заданной целесообразности в развитии животного мира.
Поскольку ещё не были открыты гены, дарвиновское понятие "неопределённая изменчивость" оставалось либо абстрактно-теоретическим, либо узконаправленным, не "работавшим" на широком биологическом материале. В силу этого понимание изменчивости строилось на близком ламаркизму признании индивидуальных прижизненных признаков, варьировавшихся под влиянием непосредственных условий существования. С помощью механизма наследственности закреплялись происходящие в организме изменения, а в результате естественного отбора сохранялись наиболее перспективные звенья механизма биологического приспособления, которые воспроизводились путём селекции оказавшихся жизнеспособными особей за счёт оставления ими многочисленного потомства с новыми признаками.
Роль социальных факторов, на которую также указывал Ч. Дарвин, была раскрыта Ф. Энгельсом в работе "Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека" (1896). К 80-м годам нашего столетия многочисленные ископаемые находки и использование самых разнообразных методов исследования позволили значительно прояснить вопросы эволюции человекообразных, хотя и сейчас невозможно с полной уверенностью сказать, от каких именно обезьяноподобных предков произошел человек.
Общность человека и позвоночных животных подтверждается общностью плана их строения: скелет, нервная система, системы кровообращения, дыхания, пищеварения. Особенно убедительно родство человека и животных обнаруживается при сравнении их эмбрионального развития. На его ранних этапах зародыш человека трудно отличить от зародышей других позвоночных животных. В возрасте 1,5-3 месяцев у него имеются жаберные щели, а позвоночник оканчивается хвостом. Очень долго сохраняется сходство зародышей человека и обезьяны. Специфические (видовые) человеческие особенности возникают лишь на самых поздних стадиях развития.
Рудименты и атавизмы служат важным свидетельством родства человека с животными. Рудиментов в теле человека около 90. Вот основные из них: копчиковая кость (остаток редуцированного хвоста); складка в уголке глаза (остаток мигательной перепонки); тонкие волосы на теле (остаток шерсти); отросток слепой кишки - аппендикс и др. Все эти рудименты фактически бесполезны для человека и являются наследием животных предков. К атавизмам (необычайно сильно развитым рудиментам) относятся также наружный хвост, с которым очень редко, но рождаются люди; обильный волосяной покров на лице и теле; многососковость, сильно развитые клыки и др.
Общность плана строения, сходство зародышевого развития, рудименты, атавизмы - бесспорные доказательства животного происхождения человека и свидетельство того, что человек, как и животные, - результат длительного исторического развития органического мира.
По строению и физиологическим особенностям наиболее близкие родственники человека - человекообразные обезьяны, или антропоиды (от греч. antropos - человек). К ним относятся шимпанзе, горилла, орангутанг. О близком родстве между человеком и антропоидами свидетельствуют сходные детали строения: общий характер телосложения, редукция хвоста, хватательная кисть с плоскими ногтями и противопоставленным большим пальцем, форма глаз и ушей, одинаковое число резцов, клыков и коренных зубов; полная смена молочных зубов и многое другое. Очень важны черты физиологического сходства: общие группы крови, болезни (туберкулез, грипп, оспа, холера, СПИД, воспаление легких) и паразиты (например, головная вошь).